Дженнифер ДжейнсМаленькая дрянь
Обратите вниманиеэто вторая книга в серии, перед прочтением убедитесь, что вы читали первую часть!
Пролог
Моча заскользила по ее ноге, согревая обнаженную кожу. Она была напугана больше, чем когда-либо, а за ее короткие пятнадцать лет находилось много причин бояться.
Сильный ливень обрушился на маленький дом, ударяясь об окно гостиной рядом с ней. Но Элли не было дела до грозы снаружи.
Только буря внутри дома имела значение.
Ее старший брат смотрел на нее невидящим взглядом. В одной руке он держал пистолет. В другой был гладкий камень, который он оставлял на ночном столике, пока спал. Пистолет был направлен на нее, и он перекатывал камень на ладони.
Ненависть вспыхнула в его глазах и она увидела, как сильно он ее возненавидел.
Пожалуйста,взмолилась она, слезы наполнили ее глаза, мешая видеть.Пожалуйста, не делай этого. Я изменюсь. Правда. Я обещаю.
«Пожалуйста, не делай мне больно».
Снаружи прогремел гром, заглушая ее слова, так что Элли не была уверена, слышал ли он ее вообще. Остин просто продолжал смотреть, его глаза остекленели. Он слегка покачнулся, и она подумала, не принял ли он что-нибудь, хотя это было не похоже на негопринимать лекарства, брат предпочитал выпить немного пива.
Гром стих, и она попыталась снова.
Просто подожди. Ты будешь удивлен тем, какой милой я могу быть. Какой нормальной.
Нет,его слова звучали невнятно.Ты никогда не будешь нормальной.
Буду. Я клянусь своим сердцем Я люблю тебя.
Его красивое лицо исказилось.
Не говори мне этого!
Я люблю, Остин. Я действительно так думаю. Ты все ты все, что у меня есть,воскликнула она, протягивая к нему ладони, показывая, насколько уязвима, на случай, если он еще не знал.Тывсе, что у меня когда-либо было. Мама была больна. Я знала это. Я ненавидела ее за то, что она делала с тобой. За то, что она делала со всеми, но особенно с тобой.
При этих словах он склонил голову набок. Казалось, он взвешивал ее слова, пытаясь решить, говорит ли она на этот раз правду.
Я думаю я просто не знала другого способа действовать,добавила она.
Он долго смотрел на нее, затем его лицо наполнилось яростью. Он выкрикнул ругательство, и оно прозвучало так зло, что лицо Элли вспыхнуло от стыда.
Но ее слова правда. Она не знала, как себя вести. По крайней мере, не так, как это делали другие. Она не вписывалась в общество, как большинство других. Она всегда была аутсайдером.
Ее брат был ее единственным другом, поэтому, когда он начал избегать ее, она набросилась на него в ответ. Она говорила ему гадости, обзывала неудачником, хотя на самом деле так не считала И чем больше он игнорировал ее, тем противнее она становилась.
А еще Элли была напугана, потому что он заболел, как и их мать, и этим летом убил двух девушек. Сам факт того, что он сделал это, действительно ее напугал. Но что пугало ее еще больше, так это то, что в конце концов его поймают и заберут у нее.
Что тогда она будет делать?
Как она вообще сможет жить без него?
Она не хотела, чтобы его забирали. Она любила его больше всего на свете, но в то же время смертельно боялась быть отвергнутой. Поэтому вместо того, чтобы сказать: «Пожалуйста, полюби меня снова» или «Ты нужен мне больше всего на свете», она делала и говорила отвратительные вещи. Она не совсем понимала, почему сделала то, что сделала. Все, что она знала, это то, что понятия не имеет как этого не делать больше.
Выражение лица ее брата изменилось. Ненависть и отвращение в его глазах теперь сменились чем-то другим. Что-то, похожее на боль. Его лицо побелело, как рыбье брюхо, и стало пустым.
Элли поняла, что момент настал. Она медленно попятилась от него.
«Пожалуйста, нет! Дай мне еще один шанс»,хотела крикнуть она, но не смогла открыть рот.
Камень упал на ковер в гостиной. Свет исчез из его глаз, Остин прижал старый армейский пистолет 45-го калибра к виску и уставился на нее.
Перестань причинять людям боль,сказал он.Просто прекрати это. Это неправильно.Он несколько раз моргнул.И не думай, что это из-за тебя, потому что это не так. Дело во мне. Так было всегда.С этими словами он резко вдохнул, и его глаза метнулись к стене позади нее.Боже, пожалуйста, прости меня,прошептал он.
И он нажал на спусковой крючок.
***
Элли зажала рот руками.
Нет!завопила она. Но, конечно, было уже слишком поздно.Нет, пожалуйста. Боже мой, нет!
Не умирай! Не оставляй меня!
В ушах у нее звенело, она подошла к нему. Ее старший брат, единственный человек, который когда-либо что-то значил для нее, ушел навсегда. Всего за несколько минут до этого она была уверена, что он собирается убить ее, но в конце концов он решил покончить с собой.
Он издал булькающий звук, его глаза теперь застыли, глядя на неровный потолок, под головой растекалась лужа крови. Глаза один раз дрогнули, а затем остались полуприкрытыми.
Он замер очень тихо.
Нет! НЕТ! НЕТ!Она упала на ковер. Дрожа, приподняла его за плечи и подсунула ноги ему под спину так, чтобы его голова оказалась у нее на коленях. Не обращая внимания на теплую кровь, пропитавшую ее ноги, она вцепилась в его руку и зарыдала.
Да, он убивал людей. Но Остин никогда не причинил бы ей вреда. На самом деле, он отлично заботился о ней все эти годы: защищал ее от их психованной матери, покупал продукты, следил, чтобы у нее было все необходимое.
Она изучала его лицо, пытаясь запечатлеть его мысленный образ в своем сознании, чтобы никогда не забыть, как он выглядел,и заметила в нем что-то другое. Уголки его рта были слегка приподняты, как будто он пытался улыбнуться. Как будто, может быть, только может быть, он наконец обрел покой.
Я не такая плохая, какой притворялась,прошептала она сквозь слезы.Я всегда так сильно тебя любила. Я просто хотела, чтобы ты любила меня в ответ, а ты ты бы не стал.Она взяла руки брата в свои и крепко сжала их.
Глаза затуманились слезами, она поняла, что должна уйти, и быстро. Либо уйдет, либо рискует стать подопечной государства, а она не могла этого допустить. Никто никогда не контролировал ее и не указывал, что делатьи она, черт возьми, уверена, что никому не позволит делать это сейчас, особенно правительству, которое ее брат так ненавидел. В конце концов, если он ненавидел его, то и она ненавидела.
Отодвинувшись от его тела, она побежала собирать сумку. Три минуты спустя, как только услышала первые полицейские сирены, она распахнула сетчатую дверь в задней части дома и исчезла в лесу.
Через тридцать минут после этого она сидела, окровавленная и парализованная страхом, на пассажирском сиденье восемнадцатиколесного грузовика.
Она направлялась на запад по шоссе I-10, в сторону Техаса.
Глава 1
Девять месяцев спустя
Он стоял возле «Шервуд Фудс», небольшого супермаркета в Труро, штат Луизиана, сжимая в руках бумажный пакет с продуктами, как будто кого-то ждал.
И он действительно ждал.
Просто не в том смысле, в каком люди могли бы подумать.
День был пасмурный и неприятно влажный, но он не сдавался. С тех пор как он появился тридцать минут назад, здесь было оживленное пешеходное движение. Пары и семьи входят и выходят. Сотни кричащих, краснолицых детей.
Большинство людей, казалось, не замечали его. А те, кто обратили внимание, вероятно, забыли о нем через две секунды после зрительного контакта. Он не был особенно запоминающимся, что, конечно, работало в его пользу.
До сих пор он никому не удосужился улыбнуться.
Никто не стоил улыбки.
Он не выходил на охоту уже многие годы, но, как и у всех наркоманов, это желание всегда жило у него в голове, где-то, хорошо скрытое за несколькими слоями мыслей. Или, иногда едва прикрытое. Но желание было всегда. К счастью, ему удалось держать его в узде.
До сих пор.
Он подумал о заголовках газет, которые читал о парне, убившем людей в соседнем городе годом ранее, и задумался, насколько они с ним мыслили одинаково. Чувствовал ли тот парень раскаяние или пытался оправдать себя после нападений, или он просто цепенел. На самом деле, он много думал о том убийце. О том, насколько они могли быть похожи, а могли и не быть. О том, как ужасно, что он закончил свою жизнь как раз тогда, когда она только начиналась. Одна мысль об этом приводила его в уныние.
В газетах писали, что этот парень всегда был одиночкой. Что у него имелись проблемы с весом в детстве. Что, возможно, его желание убивать вызвано тем, что над ним издевались в нежном возрасте Что, конечно, могло довести его до последней точки. Но кто на самом деле точно знал, что доводило людей до такого безумия, которое заставляло их убивать? Была ли это природа или воспитание? Или сочетание того и другого? На протяжении многих лет он неустанно изучал эту тему, но чем больше изучал, тем больше запутывался, поэтому решил остановиться.
Зуд вернулся. Он почти не спал, и в те редкие моменты, когда ему это удавалось, он просыпался в луже пота. И, как всегда, когда у него начинался зуд, ярость захлестывала его, вызывая тошноту в каждой клеточке тела. Проблема заключалась в том, что он знал только одно краткосрочное лекарство от своего зуда: охота. Впервые он обнаружил это, почти случайно, в возрасте шестнадцати лет.
Когда охотился, он придерживался трех правил: добычей должна быть женщина, определенного типа и она должна улыбнуться ему. Он на собственном горьком опыте убедился, что мужчины не удовлетворяют его потребности. Как и любая другая женщина. Эта улыбка давала женщине некоторый контроль над своей судьбой. С другой стороны, это представляло большую проблему, потому что большинство людей не любили улыбаться незнакомым людям, а это означало, что ему часто приходилось работать для этого.
Новая жизнь, которую он вел, заставляла его нервничать. Он месяцами ждал чего-то большого, что могло никогда не произойти, чего-то, в чем он не был уверен, и это заставляло его напрягаться. Ему требовалась разрядка.
Его мысли вернулись к проходящим пешеходам. До тех пор, пока ОНА не узнает, с ним все будет в порядке. Так что с НЕЙ он вел себя очень осторожно. Из чувства самосохранения он научился очень хорошо лгать ЕЙ за эти годы. И все же что-то изменилось. Теперь она была настороже Не такой теплой. Они даже спориличего раньше никогда не делали. Он чувствовал, что это потому, что ОНА все еще подозревает, и это беспокоило его и только усиливало зуд.
Он уставился вглубь парковки, его глаза сузились, когда он увидел молодую блондинку, выходящую из своей белой «Хонда Сивик».
Милая, но некрасивая.
Не в его вкусе.
Плюс, у нее не было того определенного характера, к которому он обычно стремился. Той холодности, уверенности, даже высокомерия, которые обычно означали неприятности, но также глубоко привлекали его. Тип, который другие женщины назвали бы стервозным. Из тех, кто делал его жизнь невыносимой, когда он был мальчиком. Он знал, что эта женщина не подходит под это описание, поэтому он ее исключил.
Он переключил свое внимание на следующий ряд машин и заметил более пышную, более модно одетую молодую женщину, которая только что выбралась из «Патфайндера». Она была брюнеткой, и он мог оценить ее характер только по ее внешнему виду и движениям.
Его пульс участился.
Темные волосы женщины уложены жестким лаком, на ней были дерзкие маленькие шорты, высокие танкетки и огромные дизайнерские солнцезащитные очки. Подбородок запрокинут к небу, спина прямая, когда она возилась со своими льняными шортами, стягивая их ниже вокруг бедер.
Бинго.
Но затем задняя пассажирская дверь «Патфайндера» распахнулась, и из нее выскочил маленький мальчик.
Он нахмурился. Нет, слишком грязно.
Ослабив хватку на пакете с продуктами, он без особого энтузиазма снова обратил свое внимание на простоватую блондинку, когда она подошла к автоматическим дверям супермаркета.
При ближайшем рассмотрении он понял, что она гораздо красивее, чем ему показалось сначала. Той естественной красотой, присущей девушке-соседке. На вид ей было чуть за двадцать, худощава и атлетически сложена. С длинными светлыми волосами, собранными в высокий конский хвост.
Когда она подошла ближе, стало понятно, что она ко всему еще и очень застенчива.
С ней было бы так легко.
Если бы только она подходила.
Он удивился, когда несколько секунд спустя его сердце слегка дрогнуло. Он что-то почувствовал в ней. Что-то особенное. Он не был уверен, что именно, но теперь, когда она оказалась ближе, мог это ощущать.
Внезапно он пришел в возбуждение.
Но собиралась ли она улыбнуться?
«Пожалуйста, пусть она улыбнется»,подумал он, сжимая в руке пакет с продуктами. Ибо истинным критерием всегда оставалась улыбка. Это было важное правило, которое он соблюдал, потому что оно давало им немного контроля. Делало то, что он собирался сотворить с ними, немного более справедливым.
Заставляло его почувствовать себя чуть человечнее.
Если они улыбались, то предназначались ему. Если бы они этого не сделали, что ж, возможно, они прожили бы долгую, счастливую жизнь. Может быть, стали бы бабушками. Даже прабабушками. Счастливыми.
Если кто-то вообще еще способен быть счастливым.
Когда между ним и ней не осталось и десяти футов, она споткнулась в своих сандалиях.
Тише, тише,игриво проговорил он, улыбаясь ей.
Она поймала его взгляд и застенчиво улыбнулась в ответ, ее лицо расцвело во что-то по-настоящему красивое. Легкий шрам портил ее лицо, проходя по всей длине от лба до щеки, но это только добавляло ей интриги.
Наверное, я немного неуклюжая,засмеялась она.
Его улыбка стала шире.
«Нет нет, ты идеальна».
Глава 2
Мотор в маленьком кондиционере зашипел, нарушив тишину комнаты мотеля.
Элли пошевелилась на своем месте под тяжелыми одеялами. Высунула голову, и холодный воздух охладил ее щеку. Пробуждение по утрам одно из самых ее нелюбимых занятий. На самом деле оно стало совершено бессмысленным. Она практически постоянно чувствовала себя не способной двигаться, и ее сны обычно были приятнее, чем реальность.
Первой мыслью после пробуждения всегда была мысль о братеи о том, как отчаянно она скучала по нему. Затем она пыталась вспомнить, кто спал рядом с ней.
Обычно это был клиент.
Какой-нибудь похотливый дальнобойщик, которому нужно теплое тело, чтобы спать рядом долгими одинокими ночами. Кто-то, кого дома с нетерпением ждала его любящая женщина.
Элли пошла по стопам своей матери. Она не гордилась этим, но не знала, как делать что-то еще, и это занятие поддерживало в ней жизнь. Плюс, она отчаянно нуждалась в компании. Одиночество ее пугало.
Да, ночи с мужчинами за деньги заставляли ее чувствовать себя жалкой, даже отвратительной. Но сейчас она почти оцепенела от этого. Она сказала себе, что использует их. А не наоборот. И пока ей удавалось верить в то, что она говорила себе, с ней все было в порядке.
И да, она всегда оставалась чьей-то грязной тайной. Но, по крайней мере, теперь хоть кто-то обращал на нее внимание. Это лучше, чем быть нежеланной дочерью местной шлюхи или отвратительной сестрой, от которой ее брат всегда пытался избавиться. По крайней мере, теперь люди проводили с ней немного времени. Они даже платили за это. Ну, по крайней мере, большинство. Она могла пересчитать по пальцам двух рук, сколько раз ее обманывали. Дважды ее даже избивали. Просто еще больше переживаний, которые нужно задвинуть на задворки сознания, потому что если бы она этого не сделала, то, вероятно, сошла бы с ума.
Выпивая достаточно водки, она смогла скрываться в облаке небытия и чувствовать себя уверенной и сильной. Это был столь необходимый, хотя и короткий, побег, пока действие алкоголя не проходило, и она не обнаруживала, что еще более истощена, чем раньше, и так же одинока.
Но проституция практически семейное дело, так кто она такая, чтобы делать что-то другое? В конце концов, яблоко редко падало далеко от яблони. По крайней мере, так говорила ее мать.
Она неохотно приоткрыла один глаз. В номере мотеля царила кромешная тьма. Толстые шторы на широком прямоугольном окне комнаты не пропускали ни малейшего солнечного света, так что она понятия не имела, который час. Если сейчас утро, то сегодня ее шестнадцатый день рождения.
Сладкие шестнадцать.
Она расслабилась, когда вспомнила, что спала с Джонни. Он не был ее клиентом. Он ее парень. Ну, может быть, он и не стал бы так себя называть, но ей хотелось думать подобным образом. Родом из Калифорнии, он уже год водил грузовик, доставлявший выпечку из Техаса в Оклахому, чтобы собрать деньги на обучение в колледже. Они встретились однажды поздно вечером в закусочной за пределами Хьюстона и с тех пор вместе.