Это не то, о чем я спрашивал.
Ты знаешь, чего он хотел. И ты знаешь, что это не моя в-вина.Дрожь пробежала по ней от пристального взгляда его глаз.Ты ревнуешь.
Холодная, жестокая ревность. У него был более мощный вариант огненной страсти, твердый, как мрамор, и покрытый сверкающей злобой. Он погладил нижнюю часть ее груди через топ.
Так дерзко. Я не уверен, что мне нравится эта твоя сторона.
Вэл рассмеялась: яркий, пронзительный звук, полный безумия.
Пошел ты.
Да, тебе это нравится, не так ли? Когда я на тебе, внутри тебя. Держу под полным контролем.Его хватка на ее талии натянула ткань, пока ее грудь не начала угрожать выскочить через вырез топа. Она услышала, как его дыхание немного участилось.Что ж, возможно, твое желание исполнится.
Однако она дышала слишком тяжело, чтобы должным образом выразить свои жалобы, и его плотное, облегающее трение вызывало зуд, удовлетворяя муки желаний, о которых она даже не подозревала, пока он не завладел ее телом для своего пользования.
Его глаза встретились с ее.
Поцелуй меня,скомандовал он, и, хотя она была уверена, что ни один из них не пошевелился, внезапно их рты превратились в оскал губ и зубов, а он свободной рукой обхватил ее зад, прижимая к своему паху.Я думаю, что возьму тебя прямо у этой стены,он погладила ее по боку юбки.Ты не будешь возражать, я уверен.
Она не могла говорить. Она могла только смотреть на него.
Он улыбнулся... и замер. В темноте белки его глаз вспыхнули, когда он отвел взгляд в сторону. Он уставился на торговые автоматы в конце коридора. Его хватка на ее бедре усилилась.
Что...
Он прикрыл ей рот рукой, не отводя взгляда. Застыл, как кошка, только что заметившая добычу. В тусклом красном свете автомата с содовой она разглядела человеческую фигуру. Она покраснела и обвила руками его шею, чтобы спрятать свое тело под его рубашкой. Вэл почувствовала, как вибрирует его грудь, и услышала низкий звук, вырвавшийся из его горла, как предостерегающая нота.
Фигура подошла ближе. Затем неуверенно остановилась, словно заметив, что не одна.
Хватка Гэвина на ее теле усилилась. Он крепче прижал ее к себе, так что его пальто поглотило их обоих. Его сердце билось так сильно, быстрее, чем она когда-либо могла припомнить, чтобы слышала его.
Один взгляд на его лицо сообщил ей, что он не был напуган или даже обеспокоен. Нет. Он выглядел... взволнованным.
Тень человека повисла еще мгновение, затем исчезла. Что-то выпорхнуло из его кармана. Он или она уронили листок бумаги на пол.
Гэвин оттолкнул ее. Она последовала за ним, наблюдая, как он наклонился, чтобы поднять лист.
Дай мне посмотреть,сказала она, хватая бумагу.
Лист был исписан буквами, вырезанными из журналов и газет, как записка с требованием выкупа. Послание было таким: «я молю Господа забрать мою душу». Ее мать заставляла ее произносить эту молитву в детстве. Первая часть звучит как,она сглотнула,Если я умру до того, как проснусь.
Ты пойдешь со мной сегодня вечером.
Она с тревогой посмотрела на него.
Ты вынуждаешь меня.
Мм-хм. Ты бы не хотела пропустить этот следующий раунд. Это напомнило мне... ты разгадала мою подсказку? Времени становится все меньше.
Я подумала, да.
И?
Я думаю... я думаю это королева.
Он посмотрел на нее с интересом.
Почему?
Ну, она единственная женская фигурадумая о Мэрии все они до сих пор были религиозными подсказками, поэтому я подумала, может быть, первородный грех?
Очень умно,сказал он,но неправильно.
Что?она попыталась вырваться из его захвата.Как я могу знать, что ты играешь честно? Как я могу знать, что ты не врешь?
Ты не можешь. Возможно, так оно и есть.Его веселая улыбка исчезла.Пойдем.
Глава 18Георгин
Бледное испуганное лицо в зеркале, казалось, совсем не походило на ее собственное. Конечно, Вэл больше не могла вспомнить, как она выглядела, только то, что она изменилась. Тонкие нюансы этого изменения были невидимы до тех пор, пока не преодолевался какой-то визуальный порогтогда все они становились слишком очевидны.
Вэл сняла промокшую от дождя одежду, стараясь не смотреть на свою грудь. Глядя на нее, Вэл чувствовала себя неловко. Грудь делала ее тело сексуальным против ее воли. Она никогда не понимала, почему вид обнаженной груди, казалось, сводил мужчин с ума. Даже если это только ее изображение, никак не связанное с обладательницей тела, все равно женская грудь вызывала бурный отклик.
Даже Гэвин не был исключением.
Она больше не смотрела в зеркало, пока не надела ночную рубашку, которую он подготовил ей на вечер. Хлопок был девственно-белымнесомненно, его тихий способ издеваться над невинностью, которую он так методично уничтожил, ублюдок.
Рукава были пышными, плечи и шея обнажались широким вырезом лодочкой, аккуратно отделанным кружевом. Лиф, зашнурованный спереди красной атласной лентой, так и манил заглянуть.
Вэл нашла Гэвина сидящим в кресле, в котором сидела она, когда он рассказал ей об условиях этой новой, ужасной игры. Его голова была запрокинута назад, а глаза закрыты. Хотя она сомневалась, что он спит.
Кожа шрама была розовой и блестящей под светом, и это показалось ей особенно уязвимым положением для него, для любого человека. Обнажить свое горлоэто показывать покорность. Демонстрировать умиротворение. Гэвин ее дразнил.
Его пальто лежало скомканной кучей на полу. На нем была теплая футболка с длинными рукавами, две верхние пуговицы расстегнуты. Несколько выбившихся завитков волос на груди торчали сквозь зияющую ткань.
Он потянулся, от чего ткань туго натянулась и посмотрел на нее сквозь полузакрытые глаза, прежде чем позволить рукам снова упасть на подлокотники. Как будто он позировал для нее. Вэл кисло наблюдала за ним, возмущаясь тем волнением, которое испытывала всякий раз, когда смотрела на него.
Сопротивляясь ему, она чувствовала себя так, словно пыталась плыть против течения. Она знала, что онсмерть, и все же Гэвин волновал ее неустанно, безрассудно.
Она могла убить его за это.
Да, в тот момент она могла бы убить его, потому что он заставил ее хотеть того самого, что она ненавидела в себе больше всего.
Гэвин немного выпрямился, когда она приблизилась, его поза была расслабленной, но готовой, когда она оседлала его колени, сжимая мускулистые бедра своими ногами.
Он посмотрел на нее и спросил:
Что ты делаешь, Валериэн?
Она взяла его за запястья, используя их, чтобы крепче вжать в кресло. Загнать его в угол. В его голосе прозвучала нотка предупреждения, которую она предпочла проигнорировать.
Я делаю с тобой то же, что ты делаешь со мной.
Его глаза сузились, как у ястреба, но он ничего не сказал. Даже не сопротивлялся, когда она поцеловала его, хотя и не поцеловал ее в ответ. Она укусила его за шею, и он не дрогнул. Его глаза были холодными, когда она снова отстранилась.
Наслаждаешься собой?
Нет. Нет, не наслаждаюсь.
Она вцепилась руками в ткань его футболки и сильно потянула, расстегивая пуговицы с несколькими тихими, приглушенными хлопками. Наверняка это больно, должно было быть больно, но он продолжал пристально смотреть на нее.
Я не помню, чтобы давал тебе разрешение прикасаться ко мне.
Страх вспыхнул в ней при взгляде в его глаза. Она играла с огнем, но часть ее хотела, чтобы ее сожгли.
С каких это пор тебе вообще не похрен на разрешение? Или согласие?
Не будь грубой,холодно сказал он.
Вэл провела пальцами по его груди, по животу и почувствовала, как мышцы под кожей напряглись.
Почему нет?Он резко вдохнул, когда кончики ее среднего и указательного пальцев прошлись по верху его брюк, почти, но не совсем опускаясь ниже пояса.Почему, черт возьми, нет? Почему бы мне не быть грубой?
Другой мужчина мог бы оттолкнуть ее. Гэвин остался сидеть на своем троне, увенчанный своей особой жестокостью.
Это в высшей степени неприлично.
Вэл насмешливо вскинула голову.
Ты правда не хочешь, чтобы я прикасалась к тебе? Или тебе просто неинтересно, когда этого хочу я?
Не думаю, что ты захочешь играть в эту игру со мной. Тебе не выиграть.
О, нет?
Он наклонился.
Нет.
Она одарила его злобной улыбкой, и скользнула рукой в его штаны. Его зрачки сузились до маленьких точек, когда он издал непроизвольный звук, похожий на нечто среднее между рычанием и стоном.
Он был горячим и твердым на ощупь. Она чувствовала, как вены пульсируют в такт его сердцебиению. Вэл провела большим пальцем по влажному кончику и сжала, смеясь ему в ухо:
Ты чертов лжец.
Я предупреждаю тебя, что последуют суровые наказания, если ты не прекратишь это отвратительное представление.
Что ты собираешься со мной сделать?Она крепче сжала его пенис, просто чтобы увидеть, как он вздрогнул, и почувствовала прилив тепла, когда он неловко заерзал под ней. Легкая заминка появилась в его дыхании.
«Да,подумала она,посмотрим, как тебе это понравится».
Мои оценки дерьмо. Моя семья... думает, что я сумасшедшая. У меня нет... друзей. Никакой поддержки. Никакого достоинства.Она подчеркивала каждый слово еще одним сжатием.О, и какой-то псих хочет меня убить. Помимо тебя, я имею в виду.
У меня ничего нет, абсолютно ничего. Я провожу большую часть своей жизни, желая умереть. Так скажи мне, Гэвин, что ты собираешься использовать против меня? Что у тебя осталось? Твое тело? Что ж, похоже, я опередила тебя.
Его дыхание стало тяжелым.
У тебя есть пять секунд.
Она быстро и плавно дернула член, от чего его бедра выгнулись.
Две секунды,прорычал он.
Пошел ты.
Очень хорошо.Он поднялся на ноги, потянув ее за собой. Вэл споткнулась, и ей пришлось ухватиться за него, чтобы не упасть. Гэвин прижал свои губы к ее губам, и она поморщилась, когда его зубы больно впились в ее жестокую улыбку.Мы сыграем по-твоему.
Я ухожу.
Нет.Он впился пальцами в ее бока.Ты закончишь то, что начала.
Вэл попыталась отстраниться.
Прикоснись ко мне, и я убью тебя.
Попробуй.Он развернул ее, прижимая к своему телу.Уже полночь.Гэвин дернул за ленту на ее лифе, разорвал ее и вытащил две части из шнурков. Погладил ее по центру ребер, аккуратно проскользнув в нижнее белье.Третьего дня.Вэл попыталась отступить, но идти было некуда, и он наполовину подвел, наполовину толкнул ее на матрас.Ты моя.
Она не могла оторваться от его рта, чтобы запротестовать или закричать. Они вдвоем упали на простыни, сплетаясь конечностями. Он задрал подол ее ночной рубашки до бедер. Пальцы, теперь уже за пределами ее трусиков, но от этого не менее наглыми, он зацепился за пояс и потянул. Вэл поморщилась, а затем вскрикнула, когда швы с треском разорвались, больно ударив ее по бедру.
Он скользнул рукой под ее ночную рубашку. Она вздрогнула, когда он исследовал нежный ландшафт, в который превратилось ее тело.
Ты действительно думала покорить меня? Чтобы убить?
Вэл издала низкий, беспомощный звук.
Ты думала, что у тебя все получится?
Катись в ад.
О, да. Мы это сделаем. Твой ад. Окутанный наслаждением, переплетенный с болью, шипами и розами, истекающий кровью. Как только цветок сорван, он сразу же начинает умирать.Его губы изогнулись в грешной улыбке, пронизанной кипящим гневом.Очень подходит?
Она плюнула ему в глаза.
Конечно, все это требует послушания, которое нужно культивировать, как тепличный цветок.Он перевернул ее на спину. Одной рукой обхватил ее грудь, выкручивая и пощипывая сосок в такт каждому болезненному толчку.Точные измерения, которые будут отмерены по мере необходимости, означающие разницу между жизнью,он использовал свои ногти, и она хрипло вскрикнула,и смертью. Ты все еще думаешь, что можешь убить меня?
Да.
Его живот прижался к ее животу, когда он скользнул глубже, вены на его руках выступили ярче. Его волосы стали влажными и прилипли ко лбу локонами, которых не было, когда они были сухими.
Правда?
Он рассмеялсяего самообладание восстановилось в тот момент, когда он взял ее,и ее тело было не более чем пещерой, отражающей его веселье. В этот момент она поняла, каково этобыть его.
Безмолвное существо, запертое в стекле, прекрасное, но не обладающее свободой воли.
Оно будет сражаться, но только потому, что борьба необходима. После того, как будут потрачены поверхностные усилия, оно рухнет в поражении, раскрывшись, как цветок.
Это было то, чего он хотел.
В глубине души она всегда это знала, так же как знала, что у нее будут синяки и болезненные ощущения, которые не утихнут еще несколько дней.
Его стремление ею обладать было ужасающим и, казалось, не знало периода невосприимчивости.
Он был дарвиновским кошмаром. Выживание наиболее приспособленных. Идеальный Шторм Природы.
«Я убью его»,в очередной раз подумала она. И если бы божественное существо явилось, чтобы вручить ей оружие, она бы им воспользовалась.
Глава 19Кипарис
Вэл ненавидела, что эти серийные свидания на одну ночь начинали казаться рутиной, но так оно и было.
Она снова переоделась в черную юбку и золотистый кружевной топ. В ванной, как и раньше. В тот день, когда она разрешила ему взглянуть на нее, она признала, что принадлежит ему.
Гэвин застегивал пуговицы на рубашке, когда она открыла дверь. Взглянул в ее сторону, когда услышал скрип петель. Он выглядел таким обычными смертоносным одновременно.
Может быть, это ее мозг снабдил его этими смертоносными качествами, заполнив, как книжку-раскраску. Предвзятость утверждения. От общего к частному.
Ты не должна так на меня смотреть,мягко сказал он, поправляя манжеты.
Он был прав, только не так, как он думал.
Столько порока в твоем взгляде.Он обошел ее сзади и завязал узел ее топа, целуя кожу под бантом, прежде чем позволить ему упасть на место, вызвав каскад ощущений у нее по спине.Хорошо, что у меня так много самообладания.
Она резко обернулась.
У тебя нет самоконтроля.
Тем больше причин не искушать меня.Он обхватил ее запястье, поглаживая пульсирующую вену.
Не ласково. Собственнически.
Она знала это, и знание не беспокоило ее так сильно, как должно было бы.
Она больше не владела собой, и казалось вполне логичным, что кто-то другой будет ею владеть.
Так что это безумие.
Это все равно что надеть шелковое одеяние.
Гэвин полез в карман джинсов и достал связку ключей. Он играл с ними, вертел их на пальце, как ребенок или кошка, издавая звенящий звук, который действовал ей на измотанные нервы.
Ей было трудно назвать то, что произошло между ними, «сексом». Это было по-звериному, грубо и часто болезненно, лишено привязанности. Иногда появлялось удовольствие, но ужасно извращенное. Удовольствие, от которого Вэл хотелось часами тереться стальной губкой, сдирая кожу, пока она не доберется до того мерзкого места внутри себя, которое возбуждала такая ужасная порочность.
«Траханье,подумала Вэл.Или, может быть, спаривание. Спаривание имело почти механический звук, скользкий, грязный, мерзкий. Да. Спаривание подходило точнее».
Она кивнула на ключи.
Ты выписываешься?
Так хочется избавиться от меня.
Да.
Он улыбнулся, и еще одна ее часть треснула.
Мне жаль тебя разочаровывать. Но нет, это не так.
Он посмотрел на ключи, с которыми играл.
На самом деле, я верю, что это принадлежит тебе.Он бросил их ей.
Она неловко поймала связку. Как только ключи оказались в руке, она сразу же узнала их. Это были ключи от ее комнаты в общежитии, те самые, которые пропали. Да, там был брелок, который она купила в студенческом книжном магазине, сделанный из мягкой пены цветов колледжа, золотого и синего, и выцветшая буква «Н».
Ты украл мои ключи.
Я просто одолжил их.
Почему ты так себя ведешь?
Гэвин склонил голову набок.
Как-то по-другому?
Он прав, она стала точно такой же как он. Это она изменилась.
Думаю тебе пора,сказал он.
Вэл застыла на месте.
Мм, но сначала вопрос оплаты.
У нее отвисла челюсть, и она почувствовала, как жар поднимается к горлу, заливая румянцем щеки.
Не говори так, ублюдок. Я не шлюха.
Твоя подсказка, Вэл,это защита.
Ладья,автоматически ответила она.Замок. Крепость. Это была такая простая подсказка. Слишком просто. Она прикрыла рот рукой. Был ли в этом смысл?