Хоть на периферии сознания и скреблось беспокойство, Василий принял эту версию. Во-первых, это могло оказаться правдой, а во-вторых, не мчаться же за ней посреди леса сломя голову.
Ушел к себе, лег. А только беспокойство и непонятная тревожность нисколько не унимались. Он с трудом дождался утра, послал своего человека проверить. Чтобы убедиться, что женщина так и не вернулась. И вообще, уехала из имения Шарафова еще ночью.
Потом он везде искал ее, позорился перед Алишером. Обещая себе, что выдерет как Сидорову козу, ноги вырвет и шею свернет. А в сердце постепенно вгрызался страх. Дикая досада обманутых ожиданий и непонятный животный страх больше никогда ее не увидеть.
Но женщина исчезла без следа, оставив его со странной, непривычной, болезненно саднящей дырой в сердце.
Так он в первый раз потерял ее.
Глава 5
За столиком кафетерия пригородной автостанции сидела женщина. Уже довольно давно. Несколько часов. А сколько чашек кофе было выпито за это время, она бы не смогла сказатьне считала. Мучили воспоминания. Давние и новые.
Она не знала, как сюда приехала. Просто прыгнула в первый попавшийся отходящий пригородный автобус и сказала водителю, начавшему возмущаться, мол, нельзя без билета:
Мне надо уехать. Срочно.
И тот почему-то поверил. И вопросов больше задавать не стал. Молча взял плату за проезд до ближайшего населенного пункта, потому что женщина не знала, куда ей надо ехать.
Ей просто надо было уехать куда-то. Отодвинуться. Встать дальше, как можно дальше.
Дальше
Но почему же воспоминания полезли именно сейчас? Когда она хотела бы все забыть и вычеркнуть, вырвать страницы своей жизни разом?
Просто, как бы мы ни хотели, вырвать страницы из своей жизни нельзя. Можно начать с чистого листа. А старые записи, как быть с ними? Хранить, читать?
Читать. И сколько их еще потом было, листов этих
А прочитала-то она пока только самый первый.
***
Конечно же, первый эпизод остался вчистую за обвинением. Легкий ропот, прошедший по рядам обоих коллегий только подтвердил это.
Но слушания продолжались, хоть адвокат Марина Климова и видела, как тяжело и болезненно дается женщине детальная реконструкция. Что воспоминания, вызванные против ее воли, травят душу.
Но и в этом был свой тайный смысл.
Чтобы глубинный нарыв вылечить, его надо вскрыть.
***
Но столько чашек кофе зараз? Это же ни в какие ворота
***
Женщина за столиком была все так же задумчива. Красивые тонкие пальцы поглаживали изогнутую ручку кофейной чашки. Лицо моментами чуть кривилось, брови хмурились, а под глазами собирались задумчивые морщинки. Будто она, уйдя в себя, решала какую-то задачу и никак не могла найти ответ.
Ненакрашенная, просто одетая, хмурая, а все равно заметная. Она везде была заметна, не красотой, хотя и этим не обделил ее Господь. Но внутренняя сила, цельность, самодостаточность, вот что главным образом привлекало внимание.
Однако сейчас она привлекала внимание своей мрачностью и чужеродностью в этом месте.
***
У защиты есть вопросы к пострадавшей стороне, проговорила адвокат Климова.
Задавайте, еле слышно прошелестел в ответ секретарь.
***
Лена вертела в руке пустую кофейную чашку, наклоняя ее в стороны и разглядывая расползающийся осадок. Состояние идиотское. Будто камень на шее. И вдруг в зале кафетерия появилась официантка с подносом. Молодая, бойкая, деловая, жизнерадостная. Понесла заказ к дальнему столику.
Привлеченная шумом, Лена оглянулась на нее. Она могла бы поклясться, что в этом кафетерии просто не может быть и отродясь не бывало никаких официанток. А тем более, таких подтянутых стильных и аккуратненьких. Уж в официантках-то она разбиралась. Как, впрочем, и в предприятиях общественного питания.
А потом, оглянувшись вокруг, заметила еще одну странность, пока она сидела, погруженная в свои мысли, посетители в забегаловке сменились. И теперешний контингент смотрелся даже как-то слишком интеллигентно. Пожала плечами. Это, конечно, странно, но Какая разница?
И тут официантка, проходя мимо столика, за которым она сидела одиноко сгорбившись, вдруг остановилась и сказала, обращаясь к ней:
Девушка, вы бы поели чего-нибудь, а то уже который час пустой кофе пьете, вы так совсем пищеварение испортите.
Официантка (Лена поняла наконец, что же ее в ней особенно смущаетбольшие черные солнечные очки! В помещении. Ночью.) доверительно шепнула:
Я уже не говорю о том, что мотор застучит.
Что? изумилась Лана, понимая, что ничего не понимает.
Та склонила голову набок, проговорив уже другим тоном:
Будет болеть сердце.
На эти ее слова Лена мрачно усмехнулась, сердце у нее и без того болело, будто его раскаленным прутом проткнули. Что в сравнении с этой болью ей сделают несколько чашек кофе? Но в словах девушки был смысл, она с самого раннего утра ничего не ела. А сама официантка, несмотря на всю очевидную странность, казалась такой позитивной и располагающей к доверию, что Лена кивнула соглашаясь:
Да, пожалуй. Принесите мне чего-нибудь.
Одну минуточку, деловито проговорила та, приподняв указательным пальчиком очки. У нас тут делают отличный комплексный обед. Сейчас принесу.
Лена проводила ее взглядом, качнула головой и, отодвинув пустую кофейную чашку в сторону, приготовилась ждать. На удивление, ждать не пришлось вовсе. Девушка с подносом появилась ровно через минуту. Быстренько составила с него на стол несколько блюд и приборы.
И опустилась на стул напротив.
Не возражаете, я немного посижу с вами? А то время уже позднеезамялась она, оглядываясь, и тихонько выдала, присесть хочется, весь день на ногах.
Да, конечно, Лена пожала плечами, сама хорошо помнила, как гудят ноги к вечеру от постоянной беготни по заказам. А теперь уже ночь.
А вы кушайте, улыбнулась девушка, указывая пальчиком на еду.
Тут оставалось только подивиться. Комплексный обед из трех блюд, будто перенесенный из хорошей ведомственной столовой советских времен. Борщ со сметаной, пюре с котлетой и треугольнички свежего серого хлеба с хрустящей корочкой. Да, и еще компот из сухофруктов. Приличные порции, а запах, мммм И вкус настоящей домашней еды.
***
За дальним столиком у стены сидели Гершин и Сабчаковский. Перед ними кроме стаканов с минеральной водой ничего не было. Гершин рассеянно оглядывал кафетерий, автовокзал, фонарь, видневшийся снаружи.
Кхммм, проговорил Сабчаковский. И как только Климовой удалось уговорить Петровну, дать ей еду на вынос?
Гершин скосил один глаз на собеседника и негромко проговорил, поднеся ко рту стакан минералки:
Вселенский женский заговор, коллега.
Кхммм, повторил Сабчаковский и отхлебнул водички из своего стакана.
От борща и котлеток он бы сейчас тоже не отказался. Да и от компота.
В наружной части здания суда имелась служебная столовая. Ибо господа судейские тоже люди, хоть и наделенные разными сверхъестественными способностями. И кушать им иногда хочется ой как, особенно если слушания затягиваются. Вот как сейчас.
А заведующая столовой Лидия Петровна настоящий цербер, никаких послаблений, никакого нарушения распорядка. А тут? Вопиющая несправедливость.
Игорь Наумович только загадочно шевельнул бровью, взглянув на недовольного собеседника.
***
Спасибо, сказала Лена, проглотив первую ложку.
Только начав есть, она поняла, насколько была голодна. Да и устала.
На здоровье. Вкусно? девушка повозила ладошками по столу и неожиданно добавила. А меня Мариша зовут. А вас?
Вопрос был внезапный, а девушка в очередной раз показалась Лене какой-то не от мира сего, но позитивной, даже очень.
Вкусно, кивнула в ответ. А я Лена.
Вы извините, Лена, проговорила странная официантка. Вы свой рейс ждете, или?..
Нет. она как-то сразу потемнела лицом иЯ только сегодня приехала.
Девушка сразу замахала руками:
Тогда вам срочно в гостиницу надо, уже ночь на дворе. Я знаю хорошую неподалеку, там чисто и недорого.
Полезла в карман, вытащила визитку.
Вот. Тут адрес и телефон.
Спасибо вам, Лена в очередной раз изумилась ее доброжелательной заботливости.
И вдруг сказала в порыве искренней благодарности:
Дай вам Бог счастья, Мариша.
Та застыла на секунду, покраснела и неожиданно поклонилась ей, сложив руки на груди:
Благодарю.
А потом стала быстро собирать на поднос пустые тарелки. Улыбнулась напоследок и ушла по проходу в моечную. Странные чувства все это вызвало у Лены, смешанные. Но будто сил прибавилось, и просветление какое-то.
Сейчас она сидела в ожидании, пока девушка принесет счет, и смотрела рассеянным взглядом на фонарь, мерцавший снаружи. Вспыхнетпогаснет. Вспыхнетпогаснет. Будто отыгрывает какой-то ритм.
Девушка, мы закрываемся, услышала вдруг и повернулась на голос.
Перед ней стояла тетка в несвежем халате, в руке тряпка. Лена нахмурилась оглядываясь. Сейчас зал кафетерия снова был пуст и выглядел так, как и положено забегаловкам на пригородных автостанциях.
А куда делась девушка? Официантка Мариша? Лена даже растерялась. Она же должна была принести счет за комплексный обед?
Тетка посмотрела не нее сочувственно:
Какой комплексный обед? и стала ворча протирать стол серой тряпкой, Ничего удивительного, если столько кофе выдуть на пустой желудок и не то померещится. И рассиживаться тут не надо, полночь вон уже.
Потрясенная Лена секунду смотрела ей вслед. Потом вытащила из кармана визитку, что ей оставила девушка, и уставилась на нее. Обычная визитка. Семейная мини-гостиница. Нахмурилась.
Еще раз глянула на визитку, подумала, что постарается осмыслить это в другой раз. При свете дня, когда соображать будет лучше. А сейчас, даже невзирая на всю странность, она не видела причин проявлять недоверие.
Навигатор высветил нужный адрес. Оказалось действительно недалеко. И чистенько, все как девушка и сказала. Лена взяла одноместный номер с крохотным санузлом, зато там имелся душ. Помылась и легла в постель.
Сон так и не пришел. Зато пришли воспоминания. Но теперь у нее было больше сил, чтобы с ними справиться.
***
Адвокат Климова, защита получила ответы на свои вопросы? поинтересовался секретарь.
Да, вполне, ответила адвокат.
Тогда вернемся к реконструкции, проговорил секретарь, скептически хмыкнув.
Впрочем, не он один. Прокурор Джейми недоверчиво косился, подозревая какой-то подвох от оппонентки, а Сабчаковский вообще не понял, за каким чертом была эта эскапада. К делу никакого отношения.
Чувствуя на себе взгляды, Мариша едва заметно поморщилась. Пусть думают, что она блажит. Не объяснять же, что пострадавшая просто устала и нуждалась в передышке.