Проснулась? раздается рядом хриплый голос. Вылезай.
Я так ушла в собственные мысли, что не заметила как Ериханов оказался рядом. Несмотря на то, что мне удалось поспать, чувствую себя обессиленной. Да и даже если бы я была полна энергии, справиться с мужчиной на голову выше себя, и в несколько раз крупнееэто утопия.
Где мы? Зачем ты привез меня сюда? Хочешь продать? спрашиваю, стараясь чтобы в голосе не звучало отчаяние. Что бы он ни придумал, я не стану унижаться перед ним.
Странные у тебя фантазии, хмыкает. Берет меня за предплечье. Вылезай, Лилиана.
Вздрагиваю от ощущения чужих пальцев на своем теле, но не спорю, послушно выхожу. Ноги обжигает холодный асфальт.
Смотрю на них, переминаясь невольно, дрожа от холода. Взгляд падает на пару идеально вычищенных кожаных ботинок рядом. Рядом с Давидом я выгляжу жалкой замарашкой. Босиком, разорванное платье. Что может быть унизительнее? Тогда как онидеален во всем. От идеально белой рубашки, подчеркивающей смуглую кожу, черных брюк на которых ни складки. Все подчеркнуто стильно и безумно дорого.
Что я делаю рядом с таким мужчиной?
Я его пленница. Но зачем ему это надо? Чего он от меня хочет?
Идем, командует коротко.
Нет!
Лилиана, ты не в том положении, чтобы спорить, произносит тоном, подчеркнуто демонстрирующем, что он смертельно устал от меня. Так хочется чтобы я снова тебя на руках тащил? прищуривается. Ты ведь мерзнешь. Вперед.
Чт-то это за место? Какой-то обмен? он прав, мои зубы стучат от холода.
Нет. Это просто дом. На данный момент он принадлежит мне.
Зачем я здесь?
Позже объясню.
Давид идет вперед, показывая что больше уговаривать не стане. Упрямитьсяозначает согласиться с его версией, что на руки к нему хочу. Нет! Только не это! Я не хочу чтобы он прикасался ко мне!
Входим в высокие железные ворота, которые автоматически закрываются за нами.
По длинной аллее движемся к дому, и когда он предстает перед нами во всем великолепии, изумленно открываю рот. Очень красиво. Стильно. Бетон и сталь. В облике преобладают серые тона. Скошенная крыша. Все дышит современностью, минимализмом. Пожалуй, такое жилище подходит такому мужчине.
Проходи, поторапливает меня Ериханов.
Смущенно мнусь на пороге. Мои ноги грязные, я испорчу полы.
Не хочу тут все испачкать, говорю нехотя.
Хватит изображать трепетную лань, Давид практически втягивает меня в дом.
Он выглядит раздраженным, отчего мне еще больше становится не по себе.
Иди за мной, покажу твою комнату. Ты должна как можно скорее принять горячий душ. Не хочу возиться с твоей простудой.
Ты слишком любезен, бормочу себе под нос.
Страх проходит, не знаю почему. Поэтому возвращаются мои обычные колючки. С Давидом почему-то я всегда была такой, с первой встречи. Колючим ежиком
Давид тянет меня к лестнице, ведущей на второй этаж. Когда подходим к ней, нам навстречу спускается женщина в сером платье и белом переднике. Невысокая и полная. Видимо, прислуга. Ну конечно, в таком доме должна быть прислуга. Увидев меня, женщина замирает. Смотрит ошарашенно, а меня начинает тошнить. Я безумно устала от негативных эмоций, от своего положения
Служанка бросает испуганный взгляд на Давида.
Добрый вечер, Давид Андреевич, произносит, отойдя от шока.
Добрый, Мария Павловна. Отлично что вы здесь.
Я всегда здесьследует растерянный ответ.
Вот и прекрасно. Проводите девушку в комнату для гостей. Выдайте что-нибудь. Ну, халат там, пижаму. Не знаю что еще. Пусть вымоется.
Да, хорошо, конечно, кивает женщина.
В следующую минуту Ериханов похоже уже забывает обо мне. Достает мобильный, что-то начинает листать, одновременно расстегивая рубашку. Словно она душит его.
Пойдемте девушка, говорит мне Мария Павловна. На вид женщине около сорока. Она ниже меня, полнее, но двигается более проворно. Я же ковыляюу меня болят ноги. Наверное, поранилась, пока по асфальту шла.
Вот сюда, пожалуйста, проходите, толкает дверь. Я пойду поищу одежду. Ванная прямо в комнате. Все удобства. Что-нибудь еще надо?
Возможно, аптечку Или хотя бы лейкопластырь, произношу глухо. Женщина кивает и уходит.
Комната, которую мне отвелиогромна. В центре двуспальная кровать, красивое покрывало, белое, пушистое. Много маленьких подушек. Нежно-розовые обои, постеры на стенах. Все навевает чувство покоя и уюта. На полу белый ковер, но я стараюсь не наступать на него. К счастью есть места не покрытые имкрая комнаты. Я обхожу осторожноне хочу испачкать. Мне нестерпимо хочется в душ.
Толкаю дверь в глубине комнатыгардеробная. Узкое пространство, вокруг вешалки, вешала, полки. Правда пустыеничего нет. Что не может не радовать. Я бы не хотела занимать чужую комнату. Например, такая комната пожалуй, подошла бы любовнице Ериханова. Как хорошо, что это не так. Это было бы крайне унизительно
В гардеробной еще одна дверьв ванную комнату. Это потрясающеиметь свою личную купальню. С большой джакузи. Тут светло и красиво. И только я выгляжу здесь инородно. Мрачно. Жутко.
Как назло здесь много зеркал. Они встроены в стены, большими кусками. От пола до потолка, ширинок около полуметра. Это добавляет объема и света. Но сейчас в них отражается полуголая девица с всклокоченными волосами, в рваном платье.
Вспоминаю, как Матвей раздирал его на мне. Вздрагиваю. Скидываю с себя. Туда же трусики
Это вся моя одежда. Теперь придется ждать помощи Ериханова. Во что оденет Подачки Как нищенке.
Вздохнув, открываю краны. Жаль нет душевойбыло бы быстрее. Вода набирается быстро, залезаю в ванную. Не удержавшись, включаю пузырьки. Наблюдаю за ними, чувствуя как слезы все ближе подступают. Рвутся наружу
Что мне делать? Как вернуть своих родных? Как помочь им?
Так много ужасного случилось, что буквально схожу с ума. Что с Матвеем? Его спасли?
Я не хочу ему смерти, несмотря на то, каким дерьмом он оказался
Ну и главный вопрос. Что попросит у меня Давид?
Ведь как ни крутион спас меня сегодня.
В воде я лежала около часа. Вытираюсь большим пушистым полотенцем. Так как у меня больше ничего нет, выхожу обратно в спальню в нем. Я уверена, что ответов на вопросы надо ждать лишь утром. Вряд ли Давид захочет меня видеть сегодня. Не знаю, откуда во мне берется эта уверенность.
Потому что когда выхожу обратно в комнату, снова на цыпочках, потому что ранка на ноге все же есть, жутко щиплет, кровит. Ее надо обработать. Надеюсь, служанка принесла аптечку.
Что ты здесь делаешь? вырывается восклицание, потому что вместо Марии Павловны в кресле возле туалетного столика вижу Ериханова. Ленивая поза, в руке бокал с янтарной жидкостью.
Испугалась за свою девственность? прищуривается Ериханов.
Он не переоделся. Только рубашку расстегнул наполовину. Короткий взгляд на смуглую, покрытую черными волосами грудь и я вспыхиваю от смущения. Отворачиваюсь, притворяясь что меня интересует вид из окна. Пытаюсь подумать о чем-то другом, но в памяти как назло крутится момент когда он остановил машину и курткой меня накрыл.
Меня охватывает странное возбуждение. Соски начинают болезненно ныть. Меня убивает подобная реакция на этого человека.
Делаю глубокие вдохи, убеждая себя, что это просто от нервов.
Глава 11
Я не испугалась, беру себя в руки и произношу ледяным тоном. Это непросто, потому что мне действительно страшно. От странных мыслей, спонтанных желаний, которые возникли совсем не к месту. Неужели ты не можешь оставить меня в покое хотя бы на короткое время?
Я бы с удовольствием, холодно отвечает Ериханов. Не представляешь, как меня задолбало ваше семейство.
Стук в дверь нарушает повисшую паузу, потому что я не знаю что ответить на грубую реплику. В комнату заглядывает служанка.
Извините, Давид Андреевич, она не выглядит удивленной, что застала хозяина у меня. Девушка просила аптечку.
Ты поранилась? спрашивает Ериханов.
Босиком ходить довольно опасно, выдаю кривую усмешку. Но ничего серьезного. Можешь не переживать.
Сядь на кровать, я посмотрю.
Нет не нужно.
Спасибо, Мария Павловна. Вы можете идти к себе. Больше на сегодня я вас не побеспокою.
А как же ужин?
Ничего не надо.
Женщина уходит, а Ериханов встает из кресла.
Чувствую себя кроликом перед удавом. Пячусь к кровати.
Хватит паниковать, рычит мужчина. Ты меня раздражаешь.
А уж как он меня!! Но наверное сейчас не время сообщать ему об этом
Конечно у меня нет сил справиться с ним. Переживаю унизительные минуты: меня толкают на постель, большая смуглая ладонь обхватывает лодыжку. Отпускает, берется за другую. Пытаюсь сопротивляться, но все внимание сосредотачиваю на полотенце. Чтобы окончательно не соскочило. Иначе окажусь голой перед ним Тогда я просто скончаюсь от унижения
Ериханов осматривает внимательно мои ступни. Находит ранку, быстро обрабатывает. Его движения короткие, точные. Наклеивает лейкопластырь и тут же отпускает ногу.
Сразу поджимаю под себя конечности, отодвигаясь подальше от края кровати.
Думаю, прежде всего надо прояснить один момент, произносит Давид хрипло. Меня не интересует секс с тобой, Лилиана. Можешь успокоиться на этот счет. То что было в клубе Не повторится.
Чувствую ли я облегчение от его слов?
Ни капли! Прежде всего потому что сейчас целиком и полностью охвачена стыдом. Он обращается со мной как с куклой! Взял, швырнул, привез Он не видит во мне человека, и это убивает
Большое спасибо. Это бесконечное облегчение, все же нахожу силы выдавить язвительный ответ.
Теперь по существу. Ты здесь, потому что твой брат на этот раз влез в слишком большое дерьмо. Связался с людьми, от которых следовало держаться как можно дальше. И конечно он не мог ограничиться только своей персоной. Он втянул в разборки Марину. Прикрывался моим именем. Теперь мне приходится все это расхлебывать.
Боже! буквально подскакиваю на кровати. Я догадывалась, чувствовала что все очень и очень плохо, но слышать подтверждение, причем не эмоциональное, а холодную констатациюеще страшнее. С Мариной все в порядке? Ты поможешь ей?
Конечно же я помогу своей сестре, отрезает грубо. Что за дебильный вопрос? Ты может подумаешь о том, что и твои родственники сейчас у них? Кто им поможет?
Егор У него есть нужные им документы Он все разрулит. Он так сказал
Меня прошивает ледяная дрожь. Мысль «а вдруг не получится?» прошивает сознание.
О да. Он самый подходящий для веры человек.
Не издевайся! На кого мне еще надеяться? Может быть на тебя? произношу с горечью.
Это риторический вопрос. Я знаю, что Давид не станет помогать моей семье. Он нас ненавидит. Он сделал все, чтобы Марина держалась от нас подальше
Нет, Лилиана. Я не стану помогать вам. И так сделал достаточно. Если бы я не пришел к тебе сегодня, сама знаешь что бы произошло. Но вы не умеете быть благодарными.
Тогда отпусти меняговорю глухо. Зачем я здесь?
Пока не знаю. Посмотрим. Возможно, завтра отвезу тебя обратно. Верну тебе твою свободу, за которую так цепляешься.
Он смотрит на меня как на дуру, полную кретинку. Думает, что нормальная бы за него цеплялась умоляла. Может Давид прав? Гордость в моем случаеслишком большая роскошь. Он единственный, кто хоть что-то может сделать
Марина Он здесь? спрашиваю тихо.
Блядь, не смей даже имя ее произносить, поняла? рычит Ериханов. Она и так достаточно сделала для вас. За что и поплатилась. Моя сестра сейчас в больнице.
Я рада что с ней все хорошо, говорю тихо, с трудом сдерживая слезы. Давид чудовищно груб но в его словах нет лжи. Все так и есть. Марина очень хорошая, добрая. Но Егор уже не впервые подставляет ее Мне безумно больно и стыдно за это. Почему брат такой? Почему он не может быть простым и нормальным? Вечно его несет в какое-то дерьмо Он закопал нас уничтожил.
Сердце сжимается от ужаса. Что если Егору не удастся вытащить Софию и маму? При мысли что моя маленькая сестренка в руках бандитов, меня начинает колотить Сегодня был тяжелый день, зато я почти не думала об этом. Сейчас же стоило представить выть хочется от ужаса.
Как следует выспись. По дому не броди. Могу пристрелить спросонья.
Ты решил, что пойду искать твою спальню? несмотря на страх привычка дерзить никуда не делась.
Язык у тебя острый слишком. Для бабы это минус, кривится Давид.
Когда дверь за ним захлопывается, обессиленно откидываюсь на подушки. Как же он все-таки проницателен. Если бы не предупреждение, я бы непременно отправилась осмотреть дом. Понять, что это за место. Может быть Марина все же тут? Поговорить с ней Попросить помощи. Это очень некрасиво, стыдно, снова прибегать к ее доброте но я бы пошла на это.
Почему-то не сомневаюсь в словах Давида. Встретить его в огромном темном пространстве слишком страшно. Поэтому все на что решаюсьподойти к окну. Несколько темных фигур ходят по периметру здания. Охрана. Серьезная Значит все еще хуже чем я думала. Война между бандитами? Разборки? Во что ты нас втянул, Егор!
Хочется как можно скорее покинуть это место. Но о побеге думать нет смысла. Ериханов пообещал что утром выкинет меня отсюда. Надеюсь, перед этим найдется хоть какая-то одежда. У меня даже белья нет. Только трусы, и то немного порванные в драке с Матвеем Я постирала их и повесила на полотенцесушитель. Унизительно до крайности быть в положении приживалки
Не могу уснуть почти до утра. Брожу по комнате. То падаю на постель, то вскакиваю. Когда надежды отключиться почти не остается, проваливаюсь в короткое забвение.
Открываю глаза, в первую минуту не понимая где нахожусь. Испуганно озираюсь по сторонам. Меня что-то разбудило. Как будто чей-то взгляд пробился сквозь сон
Почти сразу вижу стоящего возле двери мужчину, с колоритной щетиной, в белоснежной отглаженной рубашке и строгих черных брюках. Руки скрещены на груди, поза расслабленная. Он выглядит задумчивым.
Почему он снова в моей комнате??
Что ты здесь делаешь? бормочу чуть хрипловатым ото сна голосом, непроизвольно натягивая одеяло до подбородка.
Мне пришлось спать голой. И он об этом знает Это дико смущает меня.
Пришел разбудить. Через час мне надо быть в городе. Ты так рвалась убраться отсюда. Пришел напомнить тебе об этой возможности. Однако, как гостеприимный хозяин, я не могу для начала не предложить тебе завтрак, добавляет после длинной паузы. Так что, вперед. Умывайся и спускайся в столовую. Она на первом этаже, повернешь направо, стеклянные двери.
Ериханов не улыбается, хотя явно стебет меня. Подчеркивает, что я ему не нужна тут, не интересна. Тогда зачем вчера притащил сюда? Я была уверенадля того чтобы отдать бандитам. Обменять. Иначе не сходится. Тогда что изменилось?
Давид улыбается. Вот только это больше похоже на оскал тигра. У меня мурашки табуном бегут по спине от этой завораживающей улыбки «гостеприимного» хозяина.
И не уходит! Черт, как же он бесит меня! Хочет, чтобы встала перед ним голой?
Соблазн велик. Пожалуй, еще совсем недавно у меня бы хватило на это дерзости. Но сейчас нет
У меня нет одежды, цежу сквозь зубы. Тебе, наверное, это кажется забавным?
Я знаю, произносит равнодушно. И, наконец, уходит.
Боже, неужели все это происходит на самом деле? Меня душит отчаяние.
Нет, плакать нельзя. Глубоко вздохнув, закусываю губу до крови. Мне недолго осталось терпеть общество этого ужасного мужчины. Совсем немного осталось
Бреду в ванную, смотрю на валяющиеся на полу остатки того, что когда-то было моим платьем. Надеть его уже не получится. Одежды в комнате нет Разве что соорудить тогу из простыни.
Пускай Ериханов завтракает один, а еще лучшепусть подавится Вот только с него станется снова сюда прийти. Он не выносит неповиновения.
Беру с сушилки наполовину порванные трусики. Меня пробивает на истерический смех. Все равно сейчас одежданаименьшая из проблем. Как я буду вытаскивать родных из западни? Вот что не выходит из головы. Что я могу?
Дрожащими руками ополаскиваю горящее лицо. Без грамма косметики выгляжу бледной, измученной. Темно лиловые круги под глазами. Я похожа на вампиршу. Увы, замаскировать это безобразие нечем. Косметичку я с собой не прихватила.