Алиса ЛиннейМажор из прошлого
Глава 1. Влада
Может, ты покажешь мне ваш дом на втором этаже? прошептал мне Ярик на ухо, пытаясь сделать голос обворожительным. Когда до меня дошло, что это значит, я вздрогнула, как от удара током.
Там нет ничего интересного, попыталась я уклониться от обязанностей экскурсовода, но он, не слушая, взял меня за запястье и потянул в сторону лестницы.
Марина, наблюдавшая за нами всё это время, встретившись со мной взглядом, ехидно улыбнулась.
Похоже было, что меня продали за долги моего отца и, так как сумма, которую ему пообещал Афанасьев-старший, была внушительной, Ярик решил незамедлительно опробовать товар, то есть меня.
От этих мыслей у меня всё внутри похолодело, и мозг судорожно искал выход из этого дерьмового положения, пока мы поднимались по лестнице.
Я обвела взглядом большую гостиную и, уткнувшись глазами в спину отца, поняла, что он не собирается вмешиваться.
И где же тут твоя комната? разглядывая двери, с усмешкой спросил мой свежеиспечённый женишок. От его ухмылки возмущение накрыло меня с головой.
Нечего тебе в ней делать, огрызнулась я, откровенно показывая своё отношение.
Надо же, какая ты не гостеприимная, Ярик потянул меня вглубь коридора, и я ещё раз обернулась на лестницу, надеясь всё же, что мне кто-нибудь поможет. Виктор Алексеевич обещал, что ты будешь послушной девочкой, он резко остановился и прижал меня к стене.
Папаша меня со своей шлюшной жёнушкой перепутал. Ты Марину попробуй, она-то горячая штучка, раз сумела ему так мозги засрать, мои нечеловеческие усилия не дали никаких плодов, я даже запыхалась от бесполезных попыток выбраться из рук этого озабоченного ублюдка.
Зачем мне потасканная Марина, если есть ты, я увидела, что Ярик собирается меня поцеловать, и резко с отвращением отвернулась. Он угодил мне прямо в ухо.
Казалось, что я уже вечность не могу выбраться из ненавистных тисков, и я со злостью укусила самодовольного мудака за руку, которой он собирался повернуть моё лицо обратно.
Ты вообще охреневшая, что ли? Тварь! взвыл Ярик от боли, а я почувствовала тошноту, подступившую к горлу от вкуса крови во рту.
Да пошёл ты! добровольно я ему отдаваться не собиралась.
Лицо Афанасьева-младшего исказилось от ярости, он схватил меня за волосы на затылке левой рукой и резко развернул меня лицом к стене.
Твой отец ничего не получит, а тебя я отымею прямо здесь, процедил ублюдок сквозь зубы и в доказательство своих слов начал задирать на мне подол платья.
Отпусти! Ты ещё пожалеешь, что на свет родился, закричала я, и услышала наглый смех у своего уха. Это был конец!
Вдруг смех оборвался, и я почувствовала, что меня больше никто не держит. Потом звук глухого удара и шорох повалившегося тела.
Всё произошло настолько быстро, что я какое-то время продолжала стоять лицом к стене.
Владик! позвал меня до боли родной голос. Только один человек называл меня так. Тот, кого я не видела больше восьми лет, и он был далеко отсюда, как я думала.
Я начала медленно поворачиваться, пытаясь одёрнуть платье трясущимися руками и почувствовала, что подол разорван вдоль левой ноги.
От понимания, что через секунду я увижу Егора, сердце бешено колотилось, а ещё несколько минут назад оно готово было остановиться от страха и отвращения.
Ну, ты как? спросил спаситель, ощупывая меня одними глазами.
Взгляд остановился на разорванном подоле, и в синих глазах появился хищный блеск, жаждущий крови обидчика.
В углу коридора валялась огромная груда дерьма, так сейчас выглядел Ярик. Жалкий взгляд, в котором читалась мольба о пощаде.
Ты сможешь сама переодеться и привести себя в порядок? спросил Егор, сомневаясь, что я на это способна.
Конечно, я даже попыталась улыбнуться, но челюсти сжались обратно.
Куча дерьма зашевелилась.
Лежать, Афоня, скомандовал тут же Егор, и его интонация не предвещала ничего хорошего для Ярика. Если дернешься, я буду тебя пинать, а тебе ещё речь держать перед гостями вечеринки, предупредил Егор свою жертву.
Я быстро направилась в свою комнату, одной рукой зажимая разорванный подол платья, а другойрот. Меня опять резко затошнило от всего случившегося, и я боялась, что не успею добежать до ванной. Успела.
Включив воду, я посмотрела на своё отражение в зеркале.
Осознав всю величину своей личной трагедии, я изо всех сил сдерживала подступающие слёзы, но ничего не вышло, у меня началась истерика.
Я уже не помнила, когда так сильно ревела, что не могла остановиться. Наверное, только на маминых похоронах. Эти воспоминания всё усугубили вдвойне, я завыла в голос, сдерживая крик. Вместо воплей, просящихся наружу, я скинула со злостью всё, что стояло на полке, и саму полку тоже ободрала, швырнув её на пол.
В голове пульсировала только одна мысль, что мой родной отец позволил это сделать со мной за деньги, за какие-то сраные деньги! Хотя он меня уверял, что никто меня и пальцем не тронет, брак будет фиктивным и, как только отец выплатит займ Афанасьеву-старшему, я сразу смогу развестись с Яриком.
Он мне сознательно врал, потому что деньги отдавать не собирался. Жаль, догадалась я об этом слишком поздно, иначе бы сбежала из дома.
Слёзы новым потоком хлынули из глаз, я даже не думала о том, что буду делать дальше, потому что ничего не хотела.
Последние силы оставили меня. Казалось, что я превращаюсь в бесформенное существо.
Усевшись на закрытый унитаз, слышала звук льющейся воды как будто издалека.
Владик, вставай, голос Егора тоже отдавался каким-то эхом. Он взял меня под руки и поднял с моего импровизированного сидения.
Ноги меня не слушались, я тут же повалилась на Егора, он подхватил меня, потом поднял на руки и понёс в комнату.
Я слышала хруст осколков под ногами Егора, это были остатки полки, которую я разбила.
Мне не хотелось выходить из этого транса, в который я себя ввела, чтобы не чувствовать боли от осознания случившегося, потому что не могла сейчас с ней справиться.
Я понимаю, что тебе очень плохо, но ты должна собраться с силами, ну хотя бы ненадолго, я пыталась сфокусировать взгляд на лице Егора после того, как он посадил меня в кресло и наклонился ко мне. Давай, выпей эту таблетку, она тебе поможет, достав из внутреннего кармана пиджака пачку, Егор выдавил мне в ладонь таблетку в оболочке цвета фуксии.
Красивая, разглядывая яркий кружок, сказала я, не сразу узнав свой голос.
Я рад, что тебе понравилось, а теперь её нужно выпить, торопливо произнёс он, держа передо мной стакан с водой.
Я вцепилась в стеклянную поверхность ослабшими пальцами, но Егор не отпускал стакан и держал, пока я запивала таблетку.
Уже через пять минут я почувствовала в себе какие-то силы и встала с кресла, всё ещё пошатываясь. Он стоял рядом, держа руки наготове, чтобы подхватить меня, если я снова начну падать.
Под бдительным присмотром Егора, я умылась и, корчась от боли, расчесалась.
Возьми с собой только самое необходимое, а с остальным мы потом разберёмся, я не очень понимала, что входит в разряд самого необходимого и решила для начала переодеться.
Ощутив неожиданный прилив энергии, я уверенным движением открыла шкаф и достала голубые джинсы с чёрной водолазкой. Ещё мне на глаза попалась сумка от ноута, когда я потянулась за кроссовками внизу шкафа.
Бросив кроссовки возле кровати, я пошла к письменному столу.
Тебе лучше? спросил Егор, забирая у меня из рук сумку.
Да, намного, не задумываясь, ответила я.
Тогда одевайся, а я тут сам, он выдернул блок питания и начал засовывать ноут в сумку.
Я натянула джинсы прямо на тонкие телесные колготки и только сейчас вспомнила про молнию на платье сзади, которую мне самой не расстегнуть, но я всё равно попыталась.
Егор? он повернулся ко мне. Мне нужно молнию на платье расстегнуть, представляя, какое глупое лицо у меня было в этот момент, я повернулась спиной к Егору, надеясь, что он не успел заметить моего конфуза.
Затаив дыхание, я ждала, пока Егор поможет освободиться от этого ненавистного футляра.
Всё, коротко сказал он, когда я повернулась, Егор уже стоял у письменного стола, делая вид, что всё ещё возится с ноутом.
Спасибо, приглушённо ответила я и начала выбираться из платья. Он ничего не ответил.
Швырнув платье на кровать, я быстро натянула водолазку и взяла с плечиков короткую кожаную куртку.
Бездумно накидав в пакет каких-то вещей и нижнего белья, я закрыла шкаф.
Потом вспомнила про свою сумочку и нашла её на кресле. Перекинув лямку через шею, я проверила содержимое, телефон и паспорт были на месте.
Егор молча забрал у меня из рук пакет и пропустил меня вперёд.
Не бойся, там никого нет, сказал он, заметив, что я остановилась перед лестницей.
Окинув гостиную недоверчивым взглядом, я начала спускаться, когда убедилась, что Егор прав.
За воротами стоял серебристый внедорожник, пока он открывал машину, я подняла голову к тёмному небу. Оно было сплошь усеяно яркими звёздами, но сегодня меня это зрелище не радовало.
Минут десять мы ехали в абсолютной тишине.
Откуда ты взялся? нарушила я молчание.
Это очень долгая история, нам остатка ночи не хватит, чтобы я всё рассказал, а тебе сначала надо отдохнуть, это было самое длинное предложение, которое Егор произнёс за сегодняшний вечер, и он снова был прав.
Мы сейчас, куда? задала я более подходящий вопрос.
Ко мне домой, не поворачиваясь ко мне, ответил Егор.
У меня такое чувство, что Роман Дмитриевич мне не обрадуется, осторожно предположила я.
Отец почти два месяца уже в Европе, сказал он отстранённым тоном. Мне показалось, что Егор не хочет об этом говорить.
Что за таблетку ты мне дал? спросила я, чувствуя, как меня жёстко клонит в сон.
Это что-то вроде энергетика, я ими пользуюсь очень редко, когда уже сил не хватает до дому доехать, он повернулся ко мне, когда мы остановились на светофоре. Скоро ты захочешь спать, с улыбкой предупредил Егор.
Уже, усмехнулась я, у меня столько вопросов роилось в голове, но задавать их сил не было.
Потерпи немного, мы уже скоро приедем.
Всю оставшуюся дорогу он периодически поглядывал на меня видимо, проверял, не сплю ли, но я всё равно задремала.
Я поняла, что мы остановились, и открыла глаза. Ворота точно были другие, не те, что раньше, может, сменили, ничего удивительного, столько лет прошло. После того как мы заехали во двор, я окончательно убедилась, что дом, вернее особняк, тоже не тот, в котором мы в детстве играли с Егором, ведь только тот отрезок времени я запомнила, как самый счастливый в моей жизни.
Рассматривать дом у меня желания не было, тупо шла за хозяином этого замка. Возможно, что это дом Егора.
Мы пересекли огромную гостиную и поднялись на второй этаж.
Егор включил свет в одной из комнат, поставив пакет на пол, а ноут на стол.
Тут есть душ и туалет, я здесь жил, пока отец был дома, значит, всё-таки это другой дом, а не его, почему-то решила я. Ты хочешь есть? спросил Егор.
Я отрицательно покрутила головой.
Тогда ложись спать, завтра я постараюсь вернуться пораньше и мы поговорим, он вышел за дверь, а я осталась стоять посередине комнаты.
Вещи из пакета я вытряхнула на кресло, взяла из кучи шорты с майкой. Переодевшись, я забралась под одеяло.
Очень долго я не могла уснуть, поэтому лежала, рассматривая, ровный и белый потолок. Но мне повезломыслей в голове не было никаких.
Казалось, что я спала совсем недолго, но, когда открыла глаза, за окном уже светило солнце.
Я разглядывала комнату. На вид обыкновенная, без особых изысков. Двуспальная кровать, на которой я спала, стояла посередине, ближе к окнуписьменный стол, где лежал мой ноут прямо в сумке; сбоку кресло, заваленное моими вещами. С другой стороны шкаф-купе и напротив две двери: одна в коридор, а другая в душ с туалетом. На первый взгляд, не очень удачная расстановка, но это сейчас по важности было на последнем месте.
На двери со стороны комнаты скотчем был приклеен бумажный листок. Вчера его точно не было.
Я встала и подошла поближе. Это оказалась записка от Егора: «Проснёшься, позвони». И внизу номер телефона. Он, как всегда, был немногословен, но я знала, сколько в этих двух словах заботы, мог ведь просто разбудить.
Включив телефон, я увидела, что он почти разряжен, а зарядку взять мне вчера даже в голову не пришло.
Привет! я набрала цифры из записки и услышала голос Егора.
Привет, у меня сейчас телефон вырубится, а зарядку я не взяла, предупредила я сразу.
Зарядка в твоей сумке с ноутом, там же, где блок питания, я невольно улыбнулась, но не удивилась.
Спасибо, и тут же связь прервалась, он, получается, опять ничего не ответил.
Подождав, пока телефон немного зарядится, я позвонила снова.
Егор попросил никуда не выходить, хотя бы до его возвращения, да я и не собиралась.
Слушай, ещё я благополучно забыла зубную щётку. Может, ты и эту проблему решишь? скорее всего, я сейчас отвлекаю его от дел, подумалось мне, и хотела уже сказать, что всё до вечера подождёт.
Внизу, где большая ванная, посмотри в шкафчике, там есть щётки в упаковках. Полотенце тоже там же, на полке. На кухне в холодильнике посмотри что-нибудь поесть, всё остальное потом, Егор меня опередил и сам отключил вызов.
Я вышла в коридор, дверь в свою комнату оставила приоткрытой, чтобы не перепутать с другими. Дом действительно оказался огромный, вчера я не очень обратила на это внимание.
Спустившись вниз, я не сразу нашла ванную, зато узнала, где находится кухня и прачечная.
Отыскав в огромной ванной зубную щётку, я продолжила рассматривать одно из множества помещений.
Сама ванна больше напоминала бассейн, тут ещё была душевая кабинка, раковина и унитаз. У входа встроен шкаф, состоящий из полок. В них-то и были полотенца, махровые халаты и даже домашние тапочки. Одни из них я сразу же надела, оторвав этикетку. Босиком ходить было не очень уютно.
Прихватив с собой полотенце, я вернулась в свою комнату и наконец-то сходила в душ.
Потом написала сообщение своей однокурснице Маше. Она была единственной, с кем я общалась более близко, и тотолько с прошлого года. Предупредила, что меня не будет в универе в ближайшие дни.
Маша тут же написала ответ. Спрашивала, как прошла моя помолвка.
Я не знаю, правильно ли я сделала, что рассказала ей про свой предстоящий фиктивный брак с Яриком, но мне точно не хотелось откровенничать о том, что произошло вчера, даже с Машей.
Написала ей, что это долгая история. И вспомнила, как Егор вчера мне так же ответил.
Глава 2. Влада
Прихватив с собой ноут, я спустилась вниз. Мне не хотелось сидеть весь день в комнате, как в камере.
В гостиной были большие окна и просторно, даже слишком.
Поставив ноут на стеклянный столик перед диваном, я заметила рядом перевёрнутую фоторамку, и моя рука сама потянулась к ней.
На снимке были мы с Егором, мне было лет семь от силы, значит, ему тринадцать.
Я вспомнила, как просила маму разрешить мне надеть шорты с футболкой, когда мы собирались к Георгиевским в гости, потому что Егор обещал научить меня играть в футбол.
Тётя Настя тогда попросила встать нас рядом, чтобы она нас сфотографировала.
Одной рукой Егор держал футбольный мяч, а другой меня за руку, чтобы я не убежала в самый подходящий момент. У меня даже щека была испачкана, видимо, после игры.
Слёзы сами катились по щекам, и внутри затаилась тоска по нашему беззаботному детству, которое не то что не вернуть, а даже не вспомнить с радостью, потому что нет ни тёти Насти, ни моей мамы. Страшная трагедия забрала у нас наших мам в один день.
Дрожащими руками я поставила на стол рамку и встала с дивана, забыв, что собиралась делать до этого.
Дойдя до окна, я развернулась, чтобы пойти обратно, и вдруг остановилась.
На стене висела большая фотография тёти Насти, портрет крупным планом.
Здрасьте, неожиданно произнесла я и тут же порадовалась, что этого никто не видит.
Казалось, что мама Егора смотрит прямо на меня и улыбается, но глаза, такие же синие, как у её сына, они грустные, это я заметила только сейчас.
Не знаю, сколько бы я так простояла, блуждая в своих воспоминаниях, но звук подъезжающей машины вернул меня в реальность.