Хорошо, а ты тогда
Землю есть уже не актуально Черт!
Шевели извилинами. У меня еще дела.
Знаю я какие у него дела! А вот у меня этих «дел» нет А вот пусть мой сводный брат их мне найдет!
Найди мне парня, выдала быстрее, чем обдумала.
Не понял
Пораскинь мозгами, Лаваль, передразнила я. Найди мне парня: красивого, богатого, чтобы подарки там, шмотки Кого-нибудь из твоих друзей можно. Главное условие, чтобы на тебя похож не был!
Что, сама справиться не можешь? оскалился Эрик.
Конечно! Мне нужен помощник, чтобы девственности лишиться.
У меня получилось вогнать его в ступор. Голубые глаза подозрительно сузились и странно блеснули в тусклых фонарях.
Идет, он протянул крепкую ладонь.
Без перегибов, добавила я.
Враги пожали руки.
Кайла! крикнула Марсия. Она почти бежала к нам.
Эрик бросил в сторону короткий взгляд и притянул меня к себе. Так близко, что мне пришлось голову запрокинуть. Специально сделал, чтобы снизу вверх на него смотрела. Индюк.
Сегодня ты мне не нужна. Да завтра, Колючка. И держись.
Козел, не выдержав, взбрыкнула и толкнула в широкие плечи.
Сучка.
Ненавижу тебя!
Взаимно.
Черт, во что я ввязалась
Глава 4
Эрик
Впервые за много лет я проснулся в родном доме в хорошем настроении. Предвкушал. Не каждый день обзаводишься личной рабыней. Откинул одеяло и тяжело вздохнул, рассматривая мачту с раздутыми парусами. Вчера у меня как-то сбился прицел: мысли не о потрахаться были, точнее, о потрахаться, но не с той, которая готова дать. Поэтому мой член как Эйфелева башня сутки уже. Смотрит исключительно вверх.
А ведь у меня рабыня есть. Жаль Кайле нельзя приказать ртом поработать надо мной. Губы растянулись в хищной улыбке. Я не мог получить Колючку в свою постель (странное желание, ведь колючки в кровати обычно ну вообще нихрена приятного), но могу получить завтрак с доставкой.
Поесть принеси, бросил в телефон, когда услышал голос Кайлы.
Что?!
Я отключился. Никаких мне «нет»! Жаль только в пределах разумного.
Вставать не спешил и даже надевать белье ночью принял душ и упал в подушку лицом: текиловый армрестлинг сделал свое дело. Давно я не практиковался напиваться в дрова в течении часа, а это, между прочим, главное правило любой студенческой вечеринки!
Через пятнадцать минут без стука на пороге появилась Колючка. Лицо по максимуму недовольное, в руках поднос с ножками. Моя ж ты умница! Воспринимает все буквально: в постель так в постель.
Сама готовила? спросил, учуяв запах жареного бекона и тостов.
А что, боишься? не сдержала ехидства и поставила поднос прямо на меня. Блядь! Чуть член не сломала, зараза!
Я схватил ее за тонкое запястье, кукольное просто.
Признавайся, плюнула?
Да не в жизнь! и невинно захлопала глазками. Они у нее интересные, золотисто-карие. Кайла вообще вся золотистая: кожа, волосы, веснушки. А внизу она такая же? Увы, все рыжие, что были у меня, под ноль выбритые. А мне нравится контрастная полоска на нежной коже, очень сексуально.
Приберись, пока я ем, сказал и разжал пальцы. Так просто она не отделается. Пусть помучается, потерпит меня. А я? Как ни странно, присутствие Колючки уже не так сильно бесит, как еще вчера.
А салфеточку тебе не повязать?
А ротик тебе не закрыть?
Кайла фыркнула и отвернулась. Футболку мою с кресла взяла, джинсы Потом носок двумя пальцами подняла, нос свой веснушчатый сморщила.
В стирку отнеси, велел, принявшись за яичницу с сыром и зеленью. Ну, неплохо в принципе. Получше, чем вчерашнее мясо у ее маман.
Это все? встала напротив, уперев руки в бока. А вырядилась как: короткие шорты неприлично просто обтягивали задницу, а ноги вообще бесконечные. Какая она там девственница?! Не верю!
А ты не такая уж страшненькая.
А ты все такой же придурок.
Колючку не смягчить. Мне даже нравилось. Раньше мы как-то мало общались. Поначалу ругались и расходились, потом просто игнорировали друг друга. А оказывается, с ней даже весело может быть. Доводить Колючку всегда было приятно.
Называй меня хозяин.
Что? задохнулась она. А не пошел бы ты, хозяин!
Я нарочито медленно пригубил кофе и брезгливо скривился.
Сахара добавь и корицы.
Там и так две ложки!
И уменьши температуру на сплите на один градус.
Колючка только губы сжала, клацнула пульт и спокойно ответила:
За это, Лаваль, ты должен найти мне принца. Распрекрасного!
Я убрал поднос. Жениха ей, значит. Поймала вчера меня, сучка-колючка. Я мог бы назвать тысячи причин моей ненависти, и каждая была бы правдой. Нет, полуправдой. Истинную причину просто невозможно озвучить, а лгать я не любил.
Не Лаваль, а хозяин, медленно повторил, чтобы дошло наконец.
А не сходить бы вам в пешее эротическое, хозяин?
В эротическое я хожу только в компании. Хочешь со мной?
Кайла перехватила ворох вещей и нервно сдула с лица ярко-рыжую прядь. «Да, Колючка, там, где ты учишься, я уже преподаю. Ни тебя тягаться со мной в словесных бомбардировках». Но потенциал определенно есть.
Тебя еще воспитывать и воспитывать, детка, сказал, не задумываясь, какой хотел бы ее видеть. Вот какой? Какой должна быть Колючка, чтобы не бесить меня? Чтобы не возбуждать меня? И ведь ничего не сделала для этого! Колдовство какое-то. Не зря рыжих всегда ведьмами считали.
Поздно за воспитание решил взяться, братец.
Вот сейчас как встану, светану причиндалами, и сразу понятно станет, что нихрена мы не брат и сестра!
Какой я тебе брат, Хьюз? Где я, показал наверх. И где ты, пальцем вниз. Мы всегда будем в разных плоскостях, Колючка.
И слава богу! Потому что ты последний человек на земле, с кем хотелось бы родней быть!
Кофе неси, буркнул отчего-то обиженно. Не рада она, конечно! Да пальцами щелкну, и сама ко мне приходить будет на все готовая, в рот смотреть, только мне не нужно. Если бы я хотел трахнуть ее, то сделал бы и давно освободился, но нам нельзя. Сестра ведь, пусть и сводная. Черт. Это все усложняет. Именно поэтому мы до сих пор ведем диалог. Раскушу эту «не такую» и забуду, как страшный сон. Я же все-таки человек, существо социальное: с отцом, с братом общаться нормально хочу, а не раз в год и то по обещанию. И все из-за пигалицы рыжей.
Телефон на зарядке пискнул сообщением. Ладно, хватит прокрастинировать, у меня еще дела.
Кайла
М-мм, кофе, повела носом мама.
Сегодня они улетают в отпуск: все довольны, кроме меня. Даже Эрик светится как рождественская елка. «Хозяин!» про себя возмутилась я и положила пять ложек сахара в его капучино. Пусть наслаждается, сволочь!
Все нормально? обеспокоенно посмотрела на меня мама. Зачем столько-то?!
Я не себе.
А кому?
Козлу этому.
Кому? не поняла мама.
Пасынку твоему!
О боже! закусила губу она и даже мой лоб потрогала. Кайли, мне стоит беспокоиться?
Я улыбнулась, максимально беззаботно. Не хочу портить отдых семье. А мама, если узнает, как в реальности у нас с Эриком обстоят дела всю степень нашей взаимной непереносимости в принципе никуда не поедет. Либо будет названивать в час по сто раз, и в конце концов заработает невроз. А я непременно буду чувствовать себя виноватой.
Все норм, мам, правда. Мы с Эриком заключили перемирие.
Да, я лукавила. У нас скорее пакт о ненападении. Мы так же друг друга терпеть не могли, но вместо молчаливой ненависти перешли к остро-ядовитому диалогу. Что хуже даже не знаю.
А ты не такая уж и страшненькая
Я передернула плечами. С чего это вдруг расщедрился на комплимент? Весьма сомнительный, кстати, но в его духе, конечно. Тогда, на мой день рождения, Эрик обозвал меня назло, специально в этом я не сомневалась. Но, конечно, он никогда в этом не признается! Не думаю, что я прямо в его вкусе, но уж точно не уродина!
Я взяла кофе и пошла наверх. Нам не избежать общения друг с другом теперь уж точно! но ухо нужно держать востро. Эрик определенно что-то задумал, и мне нужно выяснить что. Я ведь будущий журналист!
Стучать не стала пусть воспринимает как протест! и, толкнув дверь, смело шагнула в комнату. Через секунду шокировано застыла, хлопая глазами. Мой сводный брат-мерзавец говорил по телефону абсолютно голый, вот вообще просто! Стоит тут двухметровый, загорелый Везде загорелый, даже там, в паху! Черт, я, кажется, посмотрела на его член! Черт, я до сих пор смотрю!
Фак! кофе обожгло руку, а чашка полетела вниз. Фарфор на мелкие осколки разлетелся, а черные брызги расписали светлый пол. Я от стыда жуткими красными пятнами пошла: у меня всегда так, когда волнуюсь или смущаюсь.
Подожди, отрывисто бросил в телефон Эрик и на меня зыркнул холодными глазами: Убери здесь и кофе принеси, безрукая безмозглость.
Я только рот открыла прикрылся бы, не на нудистском пляже! и тут же закрыла. Эрик все же в своей спальне, и это я без стука вошла.
Второй, точнее, третий кофе сделала как надо, супер бариста просто не зря все прошлое лето работала в кофе-шопе. Меня бог, наверное, наказал за то что ближнему своему сахарный удар хотела нанести. Нереальной наготой красивого парня наказал. Многие на моем месте были бы довольны, но это же индюк Эрик Лаваль! Мой сводный враг!
Краска немного сошла с лица, когда я наконец села завтракать, рука почти не болела, и я даже практически забыла обнаженную натуру. А-ля натюрель Голый король, чтоб его!
Просто пила кофе, переключала каналы, останавливаясь на всякой развлекательной лабуде. Потом вспомнила, что мне еще проект сдавать и включила местные новости. Как оказалось, не зря.
Диана Сэвилл, ведущая новостей, говорила возбужденно, взволнованно и немного испуганно.
Нам стало известно, что дочь капитана полиции Мэйсана Вольца подверглась нападению при невыясненных обстоятельствах.
Камера выхватила молоденького корреспондента, нервно атаковавшего здание полиции.
Без комментариев, рявкнул капитан Вольц и сел в патрульную машину.
Ничего себе дела
Я тут же набрала Марсию. Она должна знать подробности. Ее отец служит в полиции.
Ты уже знаешь?
Да, шепнула она. Приезжай ко мне: здесь отец и капитан.
Марсия тут же отключилась. Это значило одно подслушивает! Меня дважды приглашать не нужно: я даже переодеваться не стала, схватила ключи и прыгнула в машину.
Дом семьи Кларк находился в старом городе, вдали от океана, если это вообще возможно у нас. Монтерей в свое время был рыбацкой деревней здесь все неразрывно связаны с водой! Но в Даунтауне лицо города немного менялось: улочки поуже, постройки старше. Нет пафосных новомодных особняков, как наш да, дом семьи Лавалей я считала своим. А почему бы нет, черт возьми! Эрик мог не принимать меня и маму (хотя с ней у них вроде мир, может, худой, но он лучше доброй ссоры), но мы часть семьи, этого не изменить.
Здесь много старой застройки: викторианский стиль, уютные резные балконы и южный шарм. Тихо и спокойно. Безопасно. Было.
Я припарковалась рядом с полицейской машиной и бегом побежала на крыльцо. Марсия открыла почти сразу и кивнула, чтобы я просочилась внутрь. Значит, есть варик еще что-то узнать. Эх, не вышло. Стражи порядка появились в прихожей. Уезжают.
Здравствуйте, офицеры! улыбнулась я и повернулась к Вольцу. Капитан, я слышала Можно мы заедем к Анне? Поддержать.
Не скажу, что мы с его дочерью были близкими подругами, но когда-то ходили вместе в театральную студию факультативом, а летом гуляли вместе, когда она приезжала на каникулы из Массачусетского колледжа.
Спасибо, девочки, устало почесал переносицу капитан Вольц. Он был мужчиной видным: крепкий поджарый блондин с яркими голубыми глазами, симпатичный даже, но сейчас выглядел очень усталым. Раньше я не давала ему пятидесяти, сейчас он казался даже старше. Она дома, отдыхает. Анна будет рада.
Марсия, отец послал ей предупреждающий взгляд понятно: чтобы не давили и не расспрашивали. Будто мы сами не знаем. Родители, когда уезжают? это уже у меня спросил.
Сегодня.
Может, к нам переедешь на это время? Не надо тебе одной оставаться.
С чего это? Я не понимала. Подруга послала странный взгляд.
Эрик вернулся, мы вдвоем будем.
Тогда ладно, кивнул офицер Кларк. Ведите себя хорошо, напутствовал, как маленьких, но с такой горчинкой в голосе. Мистер Кларк полицейский, всего повидал, но ощущалось нечто, гудевшее в воздухе. То, на что реагировали невербально. Что же там за нападение такое?!
Что-нибудь узнала? спросила у Марсии, когда остались вдвоем.
Поехали к Анне, по дороге расскажу.
Следующие пятнадцать минут я смотрела на дорогу и беззвучно открывала рот, как рыба, ей-богу! Ток-шок, просто! Анну Вольц, добрую, порядочную, домашнюю девочку, жестоко изнасиловали. Это само по себе чудовищно, но обстоятельства произошедшего пугали. До жути просто. Она ничего не помнила. Вообще. Прошлые сутки словно ластиком стерли. Хорошим таким: никаких следов в памяти, а вот на теле Про душу вообще молчу, там после такого шрамы на всю жизнь. Каким бы стойким солдатиком ни была женщина, но изнасилование самое страшное оскорбление, которое можно нанести нашей сущности. Его можно занести в черный список собственной памяти, но забыть не получится.
Офигеть только и выдала я, останавливаясь на светофоре.
Есть еще кое-что, Марсия достала клочок бумаги и показала мне. Там было начеркано два имени: Стейси Морански и Саманта Тайлер.
Кто это?
Папа говорил по телефону громко, заговорщически шепнула она. Словно отец мог услышать и надавать по любопытной голове. Эти две девушки тоже обратились в полицию.
Их тоже? ужаснулась я.
Она рассказали о провалах в памяти. Все возможно.
А откуда они узнали об Анне и ее случае?
В новостях было только про нападение вроде.
Ты повтор смотрела. Полиции пришлось сделать заявление. Кто знает, сколько жертв может оказаться у слепых изнасилований.
Слепых изнасилований?
Это я придумала. Нужно же как-то это обозвать.
Гротескно, выдала и притормозила у дома капитана полиции. Через минуту нас уже пригласили в милый и уютный дом с занавесками в рюшечках и нежными пудровыми диванами в гостиной. В таком гнездышке просто не могло случиться плохое, но случилось, увы
Что же за сволочь отважилась сделать такое с дочерью главного человека в правоохранительной структуре округа?!
Миссис Вольц, здравствуйте, я участливо пожала ее руку. Мы пришли поддержать Анну.
Она вымученно улыбнулась, не скрывая, что дается это крайне тяжело. Красные глаза, фиолетовые круги под ними, дрожащие пальцы. Миссис Вольц осунулась и постарела вмиг. Боже, как же сложно родителям страдать за детей. Что же мир такой жестокий к хорошим людям?! Черт!
Она наверху, у себя.
Миссис Вольц проводила нас до двери и, проглотив ком, улыбнулась, постучала и ласково спросила:
Милая, к тебе Кайла и Марсия.
Пыталась держаться, быть сильной ради дочери. Нам кивнула и оставила открытой дверь.
Привет! Марсия не унывала. Мы не успели купить вкусненькое, но можем заказать пиццу! и старалась подбодрить.
Я улыбалась, цепко вглядываясь в лицо. Небольшая ссадина возле рта, общая бледность, взгляд потухший признаться, я боялась чего-то невыносимо шокирующего. Боялась, что не выдержу. Не выдержу перед самой жертвой. Мне плохо, а ей как? Если Анна справляется, то мы просто обязаны ради нее быть сильными.
Заходите, она повыше натянула плед, укуталась, словно холодно ей. Или защищается так. Мир вокруг оказался враждебным, очень. Мы все этого не ожидали.
Можем телек посмотреть, предложила Марсия и щелкнула пультом.
Следующие полчаса мы смотрели старую комедию с Брэдли Купером и весело комментировали каждый кадр. Анна даже улыбалась. Она расслабилась и выглядела почти прежней, пока не сполз плед, оголив шею.
Анна не выдержала я, увидев жуткие фиолетовые отметины на шее. Ее душили. Боже.
Она запахнула его снова, вся подобравшись, зверьком затравленным на нас поглядывая.
Прости. Прости меня! Я не должна была мне было стыдно, что не смогла сдержать шок. Но я всего лишь человек, девушка двадцати лет, которая все принимает и примеряет на себя. Убила бы подонка! я все-таки сказала это вслух.