Но главное в Бегемоте было не это. Сашка ни разу за все десять лет школы ни на кого не обиделся. Любые уколы отскакивали от его располневшего тела, как горох от стены. Да и не стеснялся он себя, вот совсем! Эта способность детей пугала и обезоруживала.
В средних классах Сашку резко зауважала вся школа, включая директора. Это был его нокаут. Вот тогда-то дети стали к нему присматриваться. Выяснилось, что Бегемотов умел улыбаться лучше всех в школе, так же примирительно, как кот Леопольд. Кстати, Леопольдом его тоже потом прозвали, но эта кличка так к нему и не приклеилась.
Вот, что Катя поняла к окончанию школыон отличался от всех них, был взрослее что ли. Мало таких людей ходит по Земле, а если тебе посчастливилось с одним таким столкнуться, считай, крупно повезло! Женился Сашка, кстати, позже всех. Сначала построил карьеру, купил квартиру, дом, машину, в общем, устроил свою жизнь. Она слышала, у него родилась двойня.
Рома задерживает на Кате взгляд, глаза широко распахнуты. Спрашивает, о чем задумалась, и улыбается тем самым Леопольдом. В этот самый момент она и понимает, что влипла крепко, влюбилась по самые уши. Они прошли пешком пол-Москвы. Говорили обо всем, вспоминали детство, делились опытом. Оказалось, что «гроза всех девчонок» ни с кем не встречается, за три года так и не влюбился.
А без любви я не могу, понимаешь, это важно. Вот мои родители вместе тридцать лет, а твои?
И мои около того, отвечает Катя и жутко смущается, вспоминая частые ссоры дома. Спокойно у них было не часто, а все потому, что папа пил. Нет, опустившимся алкашом он не был никогда, но пил каждый день. Два пива, бутылку вина. Останавливаться умел, за это мать его и прощала, а прикладывался, Катя думала из-за нее же, из-за матери. Она вечно ныла, все ей было не то.
Опять о чем-то задумалась?
Да такне важно.
Ромка не спрашивал её про Ричарда, и Катя была за это благодарна ему. Почему она рассталась с его лучшим другом? Если не любила по-настоящему, тогда зачем встречалась? Позорный позор! Слава богу, что Рома не спрашивал.
Часы до отправления его поезда превратились в минуты. С утра время тянулось резиной, чайник никак не хотел закипать, ванная была все время кем-то занята, даже солнце застряло в зефире облаков. От этой тягомотины Катя и сбежала в центр. На улице время шло иначе, люди запрыгивали в автобус, машины яростно сигналили. Ветер разогнал облака, и солнце вылезло в зенит. Когда ей повстречался Ромка, часовая стрелка и вовсе взбесилась, побежала по циферблату, заспешила.
Их время закончилось быстрее, чем хотелось. Они нашли нужный перрон, поезд уже стоял. Только здесь Катю осенило, она увидела, что у Ромки нет чемоданов, только один дохлый рюкзак за спиной. Все оставляет или ничего с собой не привозил? А как же еда в дорогу, сколько ехать до Архангельска?
Он словно прочитал её мысли.
Поужинаю в вагоне-ресторане, и спать. А наутро меня мать встретит.
Ага, как же в вагоне-ресторане, уже поверила, там такие цены! Хотя, что она знала об этом парне? Одет точно не богато, обычно, как все. На это глаз у нее хорошо наметан, дружба с Ричардом помогла. Артем водил Катю только по самым дорогим местам столицы, где знаменитости отдыхают. Про цацки их объяснял, про бренды и машины. Так он не прихорашивался перед девушкой, нет, Ричард делал это исключительно ради развития девушки. Впрочем как и все остальное, себе ничего не оставлял. Возился с ней, как отец с дочерью.
А может, сбегаем в ларек, а? Еще успеем! Не верила она в его вагон-ресторан, с кульком горячих пирожков будет спокойнее.
А давай! Легко согласился Роман.
Ну и славно! выдохнула она. Теперь мой любимый не умрет от голода.
Беляши и ватрушки разобрали еще с утра. С витрины на них грустно смотрели треугольники с рисом и кораблики с капустой. Ромка взял того, что осталось, по четыре каждого вида. Совсем непритязательный. Ричард точно сквасил бы мину, ни за что не купил бы тут даже беляши и Кате не позволил. Говорит, у него желудок слабый, а ей кажется, что избалованный, впрочем, это теперь неважно.
Ребята сразу съели по одному пирожку, пока горяченькие были, и вернулись к вагону. Проводница уже выходила из себя. Поезд отправляется меньше, чем через минуту, а ее вагон все еще разгуливает по перрону. Кто прощается, кто обнимается, а эти двое вообще смотрят друг на друга, перебирают ногами, в общем, опять стесняются!
Наконец, всё накрывает густым паровозным гудком. Уши точно оглохли, не понятно, когда теперь восстановятся, может до самого общежития будет так. Роман целует её в губы и орет в ухо, что будет сильно скучать. Прыгает в уже ползущий состав, подмигивает разъяренной проводнице, в ответ на ее маты громко нахваливает ее красоту, кланяется, улыбается Леопольдом.
5
Катя оказалась особой ветреной, мама была права. Прошел всего один учебный год, а она уже дважды успела влюбиться. Слава богу, мама этого не знает, и папа тоже. Ночью поняла, что не спросила его адреса. Записывать номер телефона даже не думала, звонки туда встанут ей «в копеечку», а стипендия у неё крошечная. Он тоже молодец, контактов не оставил, не хватило времени. Поезд только вначале еле тащился, а потом как постучал по шпалам.
Лето приближалось. Катя все еще планировала провести его на море, выбирала в Сочи или в Адлер. Адлер получится дешевле, а еще лучше в Кудепсту, море совсем близко и целый туристический городок отстроен, там ей точно будет не скучно. Лена собиралась ехать с ней, а от Ромы не было ни одной весточки.
Однажды вечером она набрала Артема.
Привет, Тем, еще не спишь?
Привет, Кать, полседьмого, але!
Ну да, ступила.
Ты что-то хотела?
Его голос был совсем холодный, безучастный. «Что ты хотела?». Непривычно как-то. Говорить сразу правду было стыдно, она начала издалека.
Да ничего такого, Тем, просто спросить как дела.
Нормально, а у тебя?
Тоже. Как проводите время? Клубы, дачи или за учебой?
Проводите? Кать, давно мы перешли на «вы», или ты имела в виду кого-то конкретного?
С испугу она загоготала в трубку что-то невнятное, рассмеялась и продолжила, только когда смогла успокоиться.
Ну, вы же с Ромкой твоим закадычные друзья, не расстаетесь или как? Он в городе или уже свинтил к своим?
Свинтил. Это ты и сама знаешь. Звонил он мне, извинялся за тебя. Так вы теперь вместе?
Мы вместе?! повторила она севшим голосом, комната перед глазами качнулась маятником.
Поздравляю! Ричард ставит точку в разговоре и вешает трубку.
После этого звонка их связь с Артемом обрывается на долгие годы. Они больше не созваниваются, он не помогает Кате с учебой.
Две недели лета Катя проводит на Черном море вместе с Олей и ее бой-френдом. Они добираются поездом, прямо там находят и снимают частный домик, комнаты одна над другой. Хозяйка армянка по имени Наира живет с ними. Она все время что-то готовит, а по вечерам курит кальян на внутреннем дворике и травит байки. Молодежь не против ее историй, они дружно пьют местное вино на разлив, жарят мясо и баклажаны на мангале и смеются. Оля с Сашиком все время обжимаются, подолгу целуются, а Катя ходит особняком и сильно тоскует по Роме. Представляет, как хорошо ему было бы в Кудепсте.
Остаток лета проходит в Москве. Общежитие полупустое, все разъехались по домам, а Катю туда совсем не тянет. В детстве их квартира казалась просторной и светлой, обои с мамой не так давно переклеивали, папа подкрасил потолок и батареи. Мебель стоит все та же. Угловатая стенка с сервантом, квадратные советские шкафы, вместо нормальных кроватей у них раскладные диваны. На стене все еще висит ковер с ромбом, никак не заставить предков снять его, любые уговоры без толку. По правде, все это ей осточертело.
В Москве все по-другому, Модерн, Прованс, хай-тек. Но сколько не объясняй, родители Катю не понимают, для них она полная дура, что уехала. Но это не смертельно, они уверены, что когда-нибудь дочь поумнеет и всё поймет. Еще потянет домой. Что вряд ли. Кате в это верится слабо. Родителей она не слушает, от советов отплевывается и первая обрывает звонки.
Южный загар замечают прохожие. Он Кате очень идет, она посвежела и, как сказала бы её бабушка, полностью расцвела. Волосы выгорели и стали совсем светлыми, новое ярко-желтое платье, которое она притащила с моря, сидит идеально. Мужчины, даже женатые, сворачивают шеи. Дважды за эти недели прямо на улице к ней приставали фотографы и трижды менеджеры каких-то модельных агентств. Ну, неужели им больше нечем заняться?
Она скучала, лето заканчивалось. К сентябрю народ стал подтягиваться, вернулась и Ольга. Тренировки и учеба продолжились, Катя стала делать успехи. Зимнюю сессию сдала в срок. Были четыре тройки, мама сильно расстроилась, а папа её поддержал. «В кого ей иметь мозги, справедливо перебил он маму, в тебя продавщицу лифчиков или в меня слесаря?». С учебой родители от Кати отстали, тем более, что она исправно заваливала их медалями. То второе место займет, то первое. Она старалась, не пропускала ни одной тренировки, выкладывалась до последнего.
С деканом кафедры перешли на «ты». Еще бы, ведь институт теперь входит в тройку лидеров по региону! Раньше они отставал именно в плавании. Ромку Катя больше не видела и ничего о нем не слышала, а Ричарду звонить не хватало наглости.
А однажды, все круто изменилось. Это случилось ранней весной. Оля ввалилась в Катину комнату и завизжала как ненормальная. Кто-то ждал Катю в фойе общежития. «Красавчик, глаз не оторвать! Нет, Катьк, я все понимаю, ты у нас тихушница и все такое, но про него то могла рассказать или как?! Я же обидеться могу. Ладно, времени все равно уже нет, ты давай греби к своему кавалеру, он такой букет тебе припер, вся общага завидует. Чайные розы, штук сто не меньше. Ты что прямо так собралась идти? Юбку покороче надо, хвост распусти, а он пусть еще минуту потопчется. Вообще, на будущее запомни подруга! Чем больше мужики нас ждут, тем сильнее любят, уяснила?!».
К Оле доверие было стопроцентное, у нее в отличие от них с Ленкой опыт был. Кто ждет внизу, Катя ни на секунду не сомневалась. Надела то желтое платье, на улице май, холодновато для него, но ради любимого она потерпит. Колготы в цвет кожи, голубые туфли на каблуке и сумочка Дюймовочки. Ленка на нее наорала, мол «С ума что ли сошла! Задницу продует!» и сунула свой безумно модный тогда кардиган с крупными деревянными пуговицами. Жутко дорогой, между прочим. Расцеловались с девчонками, а на следующий день Катя вывалила на стол коробку Коркунов.
Взгляд у Ромки был смущенный, ну, и плевать, зато у нее счастливый! Катя подбежала и обняла его. Какие приличия? Все потом. Она сильно соскучилась, она не видела этого человека почти год, она почти сошла с ума. Кстати, в букете было всего девять роз.
После нескольких минут молчания (они не могли насмотреться друг на друга, оба повзрослевшие за год), ребята выбрались на улицу. Время было послеобеденное, спокойное. Столица сбавила шаг, призадумалась, небо над городом расчистилось, засияло, в кустах зрели почки, вокруг зеленело. Май дурманил птичьим пением, запахами, влажной землей и торчащей из нее травой. Она взглянула на Ромку и поняла, что этой весной тоски не будет и авитаминоза тоже.
Спустились в метро. Не сговариваясь, поехали в центр гулять по Александровскому парку, посматривать друг на друга и много-много мечтать. Пока ты молод, мечтать можно бесконечно. Напились обжигающего чая из ларька, наелись крученых кренделей и сдобных пышек, на рестораны денег у них не было. Находились по Москве, намерзлись вдоль набережных, зато обсудили все-все темы и чуть не опоздали к закрытию общежития.
Всё свидание ждала поцелуя. Таяла от каждого легкого касания, то руку подаст, то ткнет пальцем в спину, то приобнимет. Все нежно, волнительно для обоих. У дверей в общежитие встали как вкопанные, молчали, будто целого дня не хватило, не успели насмотреться. Пять минут до закрытия. Комендант понимающим взглядом сверлит спины, вспоминает, наверное, своё. Из Кати давно все тепло выдуло сквозняком, но сейчас о холоде не думалось, это ушло на второй план. Откуда-то из нутра пошел жар, мысли застряли на поцелуе.
Рома теребит её ладонь и так и этак, взвешивает что ли? Потом коротко целует в щеку и прощается. Она повторяет за ним невозможное «Пока!» и не верит своим глазам. Там его спина, она от Кати удаляется, становится меньше, истончается и вовсе пропадает из зоны видимости. Комендант стучит с той стороны стекла, время давно вышло. Катя вздыхает, кричит ему «Спасибо, Иван Маркович!» и понимает, как сильно замерзла. Бежит к дверям. Ну вот, теперь всю ночь не спать, представлять их первый настоящий поцелуй, какой он будет.
Бессонница была страшная. Живот скручивало в спираль, бросало то в жар, то в холод. Боялась, опять разболеться, но на утро чувствовала себя чудесно, лучше всех! Порхала весенней бабочкой по блоку, девчонки над ней посмеивались «Наконец, наша дурочка влюбилась!». В общем, радовались за нее. Напекла горку блинов, сама съела только четвертинку от одного. Аппетит пропал напрочь. Тяга к учебе и тренировкам тоже. Каждую секунду думала об их втором свидании.
Ромка позвонил только вечером. Извинился, что так поздно, объяснил, нужно наверстать учебу. Он почти год пропустил, занимался дистанционно, поэтому сессию, по его мнению, провалил. У него одна четверка! Все остальные оценки, само собой, пятерки, но теперь он не лучший на курсе. Лучший теперь Артем Ричард. Но это не большая беда, он подтянет предметы, просто нужно усерднее учиться.
Следующие месяцы до сессии Катя делит своего обожаемого парня с его учебой. Скучает страшно, близка к помешательству, помногу пишет смс-ки и подолгу ждет ответа, понимает, что отвлекает, но ничего с собой поделать не может. Сама по всем предметам сильно отстает и в страшных снах представляет свою собственную сессию. Ей еще три года учиться, а у Ромки следующий год последний, если он не решит остаться в магистратуру, а туда его хотят с ногами и руками.
Экзамены в июне и часть в июле. Спорт она сдает на отлично, остальное еле вытягивает, но все-таки без двоек. Оля говорит, что с первого курса отчисляют многих, а со второго им не резонвот откуда взялись тройки. Катя снова ей верит. Короче, отмучилась, возвращается домой и по пути звонит Роме, а у него плохие новости, очень плохие. Умер отец, надо ехать домой. Это лето он снова проведет в Архангельске с мамой. Надо устраивать похороны, потом думать, что делать с дачей, гаражом, нивой и квартирой. Мать одна точно не справится, он в этом даже не сомневается. Она всю жизнь прожила за спиной у отца, сама ни одного решения не приняла.
Катя ревет в трубку, нос течет, обтирается платком и гнусаво умоляет взять её с собой. Аргумент у нее железобетонныйбез Ромки она помрет. Он отвечает, что подумает и обрывает разговор какими-то срочными делами. Телефон в её руке замолкает, она останавливается прямо посреди оживленной улицы и начинает плакать. Прохожие смотрят, но никто не интересуется, что случилось и чем могут помочь. Катя убирает трубку в карман, обтирает щеки и поворачивает назад. Надо сделать большой крюк, прямо сейчас в общагу нельзя, там тесно, нечем дышать.
Идет и боится, что Ромка её бросит, страшно до дрожи в коленях. Ну, точно променяет на другую, лето длинное. Злится на себя за несдержанность. Оля много раз учила, что мужчины терпеть не могут истеричек, бегут от них как от пожара. Короче, Катя понимает, что ей крышка и возвращается в общагу как в воду опущенная.
Заходит в свой блок, падает на кровать лицом в подушку и долго протяжно всхлипывает. Девки знают, что сессию Катя закрыла, они её все вместе сдавали, поэтому дружно начинают гадать, что случилось. Катю от постели не отрываютпонимают, что лучше дать прореветься. Версии выдвигаются разные. От «прыща, который вскочил прямо на носу» до «родаки заставляют её искать работу на лето, а значит, Сочи отменяется». Через час слезы заканчиваются, и Катя начинает ржать как лошадь. Выдает им правду.
Разумная Лена, как всегда, ее успокаивает, говорит, никуда он не денется, вернется, потом еще поженитесь! Катя кивает, хотелось бы верить в ее правду и поворачивается к Ольге. У нее взгляд сухой, качает головой, не произносит ни слова и смывается на кухню. Катя снова начинает всхлипывать, прийти в себя не помогают даже уютные Ленкины объятия.
На следующий день Ромка уезжает в Архангельск без нее.
Тебе, Катюнь, там делать нечего. Да и времени на тебя у меня не будет. Ты только намучаешься в квартире, в пыли, в одиночестве. Только представь, какая там будет обстановка, завешенные зеркала, поминки Лучше езжай в Сочи, отдохни, накупайся, наешься персиков и инжира. Ни о чем не думай, не грусти, я сам со всем справлюсь!
На перроне она снова ведет себя как истеричка, виснет у него на шее, к поезду не подпускает. Проводница на нее орет, называет дурой. Она в целом права, мозгов у Кати тогда было совсем ничего. Лето ребята проводят в разлуке, но Ромка не пропадает, звонит регулярно, почти каждый день по вечерам. Успокаивает Катю, обещает, что совсем скоро закроет все дела. Она плачет и умоляет приехать как можно скорее.