Я поймала взгляд Парвати, мягко взяла ее за плечи и с улыбкой уложила обратно на подушки.
Разве это заметит ваш муж? Я приподняла бровь. То, что инжир турецкий?
Я достала из сумки зеркальце и поднесла к своду правой стопы, чтобы Парвати рассмотрела крохотную осу, которую я нарисовала рядом с инжиром.
Ваш муж наверняка знает, что каждой смоковнице нужна оса, чтобы опылить ее цветок.
Парвати удивленно вскинула брови и приоткрыла рот, накрашенный темно-сливовой помадой. Оттоманка вздрогнула от ее громкого смеха. Парвати была статная, с красивыми глазами и чувственными губами, верхняя чуть пухлее нижней. Она носила разноцветные сарисегодня была в шелковом, цвета фуксии: на их фоне ее лицо казалось светлее.
Парвати вытерла слезы краешком сари.
Шабаш, Лакшми! сказала она. В те дни, когда ты рисуешь мне мехенди, Самира так и тянет в мою постель.
В голосе Парвати сквозила нега полудня на прохладных хлопковых простынях, когда к ее бедрам прижимаются теплые бедра мужа.
Усилием воли я отогнала от себя этот образ.
Так и должно быть, пробормотала я и продолжила колдовать над сводом ее стопы. У большинства женщин это место очень чувствительно, но Парвати привыкла к движениям моей палочки и ни разу не вздрогнула.
Значит, листья турецкой смоковницы останутся загадкой, как твои голубые глаза и светлая кожа, хихикнула Парвати.
Я обслуживаю ее вот уже десять лет, а она никак не успокоится. В Индии у всех глаза черные, как уголь. Голубые требуют объяснения. Яженщина с темным прошлым? Мой отецевропеец? Или, того хуже, матьангло-индианка? Мне тридцать лет, я родилась во времена британского владычества и привыкла к тому, что люди судачат о моем происхождении. Но я ни разу не поддалась на подначки Парвати.
Я накрыла мехенди влажным полотенцем, налила в ладони гвоздичного масла, потерла руки, чтобы его согреть, и принялась убирать излишки высохшей пасты с кистей Парвати.
Считайте, джи, что одну из моих прародительниц соблазнил Марко Поло. Или Александр Македонский. Я массировала пальцы Парвати, хлопья хны сыпались на полотенце, и постепенно на кистях проступал узор. Кто знает, быть может, во мне, как и в вас, течет кровь воинов.
Ох, Лакшми, тебе всё шутки! Парвати снова расхохоталась, и в ушах ее весело заплясали сережкизолотые колокольчики с жемчужными язычками. Обе мы принадлежали к высшим кастам: як брахманам, Парватик кшатриям, но она не видела и никогда не увидит во мне ровню, поскольку я, рисуя мехенди, прикасаюсь к чужим ступням, то есть занимаюсь грязным делом, которое приличествует только шудрам. И хотя брахманы веками учили детей кшатриев и отправляли религиозные ритуалы, в глазах элиты Джайпура я опозорила свою касту.
Но женщины вроде Парвати щедро платят. А потому, не обращая внимания на ее язвительные замечания, я убирала остатки пасты с ее кистей. За эти годы мне удалось скопить немало денег, и я была как никогда близка к осуществлению мечты о собственном доме. Его мраморные полы будут приятно холодить мои ноги после целого дня беготни по городу. Еще в нем будет водопровод, и мне больше не придется упрашивать хозяйку налить воды в мутки. И ключ от дверей будет только у меня. Из этого дома меня никто никогда не выгонит. В пятнадцать лет меня силой выдали замуж в другую деревню: родители посчитали, что дольше не в состоянии меня прокормить. Теперь я сама их прокормлю и позабочусь о них. Все эти годы я посылала им деньги, писала письма, они не ответили ни на одно, но ведь наверняка они передумают, когда я перевезу их в Джайпур, в мой собственный дом? И тогда родители поймут, что моя жизнь удалась. А до нашей встречи я гордость попридержу. Как говорил Ганди-джи, «око за оковесь мир ослепнет».
Послышался звон разбитого стекла, и мы вздрогнули. По ковру прокатился крикетный мяч и замер подле оттоманки. В следующий миг с веранды в комнату вошел Рави, старший сын Парвати, и в открытую дверь потянуло ноябрьским холодом.
Бета! Немедленно закрой дверь!
Рави ухмыльнулся.
Говинд прозевал мою подачу. Он заметил мяч у дивана, подошел и поднял его.
Он же намного младше тебя.
Парвати во всем потакала сыновьям, особенно младшему, Говинду, рождением которого она, по ее убеждению, была обязана моему мастерству (впрочем, я ее не разубеждала).
С тех пор как я в прошлый раз видела Рави, он очень вытянулся, раздался в плечах. Квадратный подбородокточь-в-точь как у отцаоттеняла щетина: он уже начал бриться. Румяный, с длинными, как у матери, ресницами, он, пожалуй, мог считаться красавцем.
Рави подбросил мяч, одной рукой поймал его за спиной.
Чай есть? поинтересовался он с отцовскими интонациями: тот же выговор ученика частной английской школы.
Парвати позвонила в серебряный колокольчик, который держала возле оттоманки.
Вы с Говиндом попьете чаю на улице. И скажи чокидару, чтобы вызвал стекольщика-валлу.
Рави улыбнулся, подмигнул мне и вышел, так хлопнув дверью, что из нее выпал очередной осколок стекла. Он грациозно пробежал по лужайке. Три садовника, обернув головы шарфами, пропалывали, поливали, подстригали кусты гибискуса и каприфоли.
Появление Рави послужило прекрасным предлогом якобы невзначай упомянуть о том, ради чего я пришла. Однако действовать следовало осторожно.
Приехал из пансиона?
Хан. Я попросила Рави помочь мне перерезать ленточку на открытии нового джимхана. Ты же знаешь Неру-джикак он старается модернизировать Индию. Она со вздохом откинула голову на подушки, словно премьер-министр каждый день осаждает ее звонками. Насколько мне известно, так и было.
Лала внесла серебряный поднос с чаем. Я принялась доставать из судков угощение, которое приготовила специально для Парвати, и услышала, как она укоряет старуху:
Разве я не говорила отослать ее прочь?
Служанка молитвенно сложила руки, прикоснулась к губам.
Моей племяннице некуда пойти. Кроме меня, у нее никого не осталось. Пожалуйста, джи. Мы в вашей власти. Быть может, вы передумаете?
Никогда я не видела Лалу в таком отчаянии. Я отвернулась, опасаясь, что служанка вот-вот упадет на колени. На столике у кровати с балдахином было устроено святилище Ганеши. Статуэтку украшал венок из гардений и еще один, из листьев туласи; у ног ее горела дия. Парвати называла себя «современной», но каждое утро молилась. Я и сама раньше молилась Лакшми, в честь которой меня назвали, богине красоты и достатка. Маа частенько рассказывала мне историю о крестьянине-брахмане, который пожертвовал богине косувсё, что у него было, а Лакшми в благодарность даровала ему волшебную корзину, в которой, стоило ему захотеть, появлялась пища. Но это всего лишь сказка, как и прочие мамины истории; в семнадцать лет я отвернулась от богов, точь-в-точь как сейчас от святилища Ганеши.
Мне будет жаль с тобой расстаться, Лала, сказала Парвати. Сегодня же прогони девчонку. И она так сердито взглянула на служанку, что та потупилась, понурила плечи и поплелась прочь.
Я проводила Лалу глазами. Она даже не обернулась. Чем ее племянница так разгневала госпожу?
Парвати взяла с подноса чашку с блюдцемзнак, что мне тоже можно выпить чаю. Сервиз был в английском вкусе: леди в корсетах, джентльмены в панталонах, кудрявые девушки в длинных платьях. До независимости такие вещи символизировали любовь к Британии. Теперь же выражали презрение. У моих клиенток не изменилось ничего, кроме поводов для притворства. Если я чему и научилась у них, так тому, что только дурак, живя в воде, враждует с крокодилом.
Я отпила глоток чаю и приподняла брови.
Ваш сын совсем мужчина, и такой красавец!
Не то что сынок Рао, который считает себя главным девдасом Раджастана.
Парвати, как и все мои клиентки, говорила мне такое, чего никогда не сказала бы ровне. Детей у меня не было, и клиентки меня жалели, хоть и с оттенком превосходства. Мне было тридцать, я не юная дурочка и не болтливая матрона. Клиентки полагали, что муж от меня ушел; я не разубеждала их. На лбу у меня по-прежнему алела бинди, сообщая всему свету, что я замужем. Без этой своеобразной верительной грамоты мне не удалось бы войти ни в доверие к клиенткам, ни в спальни наподобие той, где я была сейчасс полом из розового салумбарского мрамора и палисандровой оттоманкой, на которой восседала моя госпожа.
Я сделала еще глоток.
Непросто найти идеальную пару такому идеальному сыну! Не завидую я вам.
Ему всего семнадцать. В двенадцать он оставил меня, уехал в Мейо-Колледж. Через год он снова меня оставит: уедет в Оксфорд. И пока я даже думать не хочу о том, что он оставит меня ради жены.
Я поправила сари.
Вы поступаете дальновидно. А вот Датты, по-моему, поспешили.
Глаза ее блеснули.
В смысле?
Они устроили помолвку сына с дочерью Кумаров. Да вы ее знаететакая, с родинкой на щеке. Разумеется, свадьба состоится лишь после того, как он кончит курс. Я посмотрела в окно на ее сыновей в белых костюмах для крикета. Хороших разбирают как горячую джалеби. Родители боятся, что сын уедет учиться в Америку или Англию и вернется с женой, которая ни слова не знает на хинди.
И правильно. Самые счастливые бракикогда невесту выбирают родители. Взять хотя бы нас с Самиром.
Мне было что возразить, но я удержалась и притворно подула на чай.
Я слышала, дочь Акбаров обещали за сына Мухаммада Исмаила. Кажется, он одноклассник Рави?
Я отхлебнула глоток и посмотрела на Парвати.
Та выпрямилась, взглянула в окно. Племянница Лалы принесла мальчикам чай. Рави о чем-то разговорился с девушкой и даже игриво щелкнул ее по носу, отчего та захихикала.
Парвати нахмурилась и, не сводя глаз с сыновей, потянулась ко мне, как птенец: покорми. Я сунула ей в рот намкин с петрушкой, который приготовила утром. Парвати, как и все мои клиентки, даже не подозревала, что ингредиенты, которые я кладу в свои угощения и которыми рисую узоры на их руках и ногах, распаляют ее желание и похоть ее супруга.
Парвати отвернулась от окна, аккуратно поставила чашку на поднос.
Если бы я искала сыну невестуя не говорю, что собираюсь Она вытерла губы салфеткой. Нет ли у тебя кого на примете?
Сами знаете, в Джайпуре много достойных девиц. Я улыбнулась ей и поднесла чашку к губам. Но ведь Равимальчик особенный.
Парвати снова посмотрела на сыновей. Племянница Лалы ушла, и Парвати успокоилась.
Когда я прошу Рави приехать домой из колледжа, он всегда соглашается. Самир сердится: зачем мы тогда вообще посылали его учиться. Она усмехнулась. Но я так по нему скучаю. И Говинд тоже. Ему было всего три года, когда Рави уехал учиться.
Она взяла чайник и налила себе еще чаю.
Знаешь дочку Рая Сингха? Говорят, прехорошенькая.
К сожалению, ее только вчера сговорили за сына миссис Ратор. Я вздохнула. Тема была деликатная, и ни я, ни Парвати не собирались раньше времени раскрывать свои карты.
Прищурясь, она взглянула на меня:
Сдается мне, у тебя есть кто-то на примете.
Боюсь, мой вариант вам не понравится.
Это еще почему?
Ну пожалуй, он нетрадиционный.
Нетрадиционный? Лакшми, ты меня отлично знаешь. В прошлом году я была в Советском Союзеи не один, а два раза. Неру-джи уговорил меня поехать с делегацией Индо-Советской лиги. Давай же, говори.
В общем Я принялась с преувеличенным рвением убирать выбившуюся прядь волос в пучок на затылке. Девушка не из раджпутов.
Парвати приподняла выщипанную бровь, но не отвернулась. Я тоже не отвела глаза.
Она из брахманов.
Парвати моргнула. Какой бы современной она себя ни считала, Парвати и подумать не могла, что Рави возьмет жену из другой касты. Представители каждой из четырех индийских каст столетиями женились исключительно на своих, даже вайшьи и шудры.
Я сунула ей в рот очередной намкин.
Лучшей партии для Сингхов нельзя и представить, продолжала я. Девушка красивая. Воспитанная. Образованная. Веселая. Рави явно понравится. У ее родителей большие связи. Ваш чай не остыл? Мой остыл.
Мы ее знаем?
С самого детства. Давайте я попрошу принести еще чаю? Я поставила чашку и потянулась к серебряному колокольчику, но Парвати перехватила мою руку.
Забудь ты о чае, Лакшми! Расскажи мне о девушке, или я вытру ногу о полотенце, и час твоей работы пропадет зря.
Не поднимая глаз, я потрогала пальцем ее ступнюпроверила, высох ли узор.
Это Шила Шарма, дочь мистера В. М. Шармы.
Разумеется, Парвати была знакома с супругами Шарма. Оба семейства вращались в одних и тех же деловых кругах. Строительная компания мистера Шармы, крупнейшая в Раджастане, недавно получила от махараджи заказ на переустройство его дворца Рамбагх. Муж Парвати владел архитектурным бюро, которое спроектировало массу здешних жилых и деловых зданий. Это будет неожиданный союз двух знатных семейств. И если мне удастся устроить этот брак, я буду нарасхват у элиты Джайпура в качестве свахи, а это куда выгоднее, чем рисовать мехенди.
Парвати наклонила голову набок.
Но ведь Шила еще ребенок.
За последний год Шила изрядно пополнела на рисовых пудингах и лишних порциях чапати с маслом ги и выглядела уже не девочкой, а юной женщиной.
Ей пятнадцать лет, сказала я. И она очень симпатичная. Учится в школе для девочек, которую открыла махарани. На прошлой неделе учитель музыки сказал, что Шила поет точь-в-точь как Лата Мангешкар.
Я взяла чашку. Наверняка сейчас Парвати мысленно подсчитывает плюсы и минусы, совсем как я на прошлой неделе. Плюсы: если объединить обе компаниистроительную фирму Шармы и архитектурное бюро Сингха, они станут приносить куда больше прибыли, чем по отдельности; вдобавок Парвати получит невестку, которая знает английский и сумеет занять разговором политиков и набобов. Единственный минусШила из другой касты, пусть и высшей. Были и другие подвохи, о которых я не обмолвлюсь Парвати: как Шила, безобразно скривив губы, дергает кузину за косички, как командует нянькой, как приводит в отчаяние учителя музыки своей ленью. Я обслуживала клиенток годами и наблюдала, как растут их дети. Я лучше всякой профессиональной свахи представляла, у кого какой характер и причуды. Но об этих ее недостатках муж узнает самостоятельно, а я пока помолчу.
Парвати задумчиво теребила бахрому на подушке.
Помнишь свадьбу дочери Гуптов?
Я улыбнулась.
Я как увидела ту девушку в саду, которую ты нарисовала невесте, так сразу и поняла: не пройдет и года, как она родит сына. Так и вышло.
Дочь Гуптов вышла замуж по любви, но я об этом умолчала.
Твои узоры творят чудеса. Она застенчиво улыбнулась. Думаю, ты сумеешь помочь одному дорогому для нас человеку.
Я вежливо кивнула, недоумевая, куда она клонит.
Мы с Самиром вчера вечером были во дворце Рамбагх. Там устраивали прием, чтобы собрать средства и наконец достроить новый джимхана, подчеркнула Парвати, чтобы я поняла, какая она прогрессивная. Махараджа сказал, что намерен превратить свой дворец в отель. Представляешь? Мы боролись за независимость, вышвырнули англичани всё для того, чтобы они снова вернулись в наши дворцы? Она раздраженно покачала головой.
Я поняла: остановиться в таком отеле смогут позволить себе лишь богатые европейцы, преимущественно британцы.
Махарани вчера отсутствовала, и это очень странно. Латика обожает вечеринки. Говорят, она нездорова. Парвати понизила голос.
Я молчала.
Парвати потерла ладони, вдохнула аромат хны.
Быть может, тебе удастся ее исцелить?
Я так долго ждала, чтобы Парвати рекомендовала меня во дворец! Я даже чашку поставила, испугавшись, что дрогнет рука. Если махарани станет моей клиенткой, за ней последуют и другие. Я оглянуться не успею, как заработаю достаточно, чтобы достроить дом! Я принялась мысленно подсчитывать доходы и не слушала Парвати.
Она потянулась за очередной порцией угощения, и я положила намкин ей в рот, стараясь не встречаться с ней взглядомбоялась, что она увидит, как горят у меня глаза. Наверняка она заметила, что у меня дрожат пальцы.
Я рассказала ее высочеству, что твои мехенди помогли мне забеременеть Говиндом. С глазу на глаз, разумеется. И если я рекомендую тебя во дворец
Я поняла, куда она клонит. Парвати хочет, чтобы я подыскала Рави невесту, и не хочет оплачивать мои услуги. Вот нахалка! Сватовство требует и усилий, и сноровки. Человеку из высшей касты она безропотно заплатила бы вдвое, а то и втрое от того, что получу я. Даже если я соглашусь на жалкие десять тысяч рупий, она всё равно останется в барыше. Мне наверняка придется потратить несколько недель, если не месяцев, чтобы удовлетворить все стороны. А ведь сватовство порой расстраивается, и все труды пропадают впустую.