Не знаю даже. Репетиторы целое состояние стоят. А школу я три кода назад закончила. Многое успела забыть.
Это ничего, детка, историей я с тобой позанимаюсь бесплатно, а там русский или математика
За русский я не волновалась. Учителя считали, что встречаются люди с врождённой грамотностью, и я была из их числа. Да и чему удивляться, если родители-филологи прививали мне культуру речи с малолетства? Математика не входила в число вступительных, а вот иностранный
А, да, если с языками проблема Виктора озадачим. Он у нас полиглот: и по-английски, и по-немецки, и по-французски шпарит. Вот уж кого матушка-природа мозгами не обделила!
Я тяжело вздохнула.
Он же в Америке живёт.
Это да! Кивнул головой Алексей Николаевич. Вот только бизнес у него и тут в гору пошёл. Расширяться будет. Дом уже купил, семью скоро перевезёт.
Жену, детей. Подхватила я.
Нет у него детей. А Клара так, кукла размалёванная, пустышка. Хоть и жаль мне её, в коляске инвалидной оказалась, но не пара она ему. Холодная, злая. Связала его по рукам и ногам. Бросить совесть не позволяет, а жить с такойАлексей Николаевич махнул рукой и вытер вспотевший лоб. Ладно, ехать пора.
Я остановила босса.
Пожалуйста, расскажите мне о Викторе.
Старик хитро улыбнулся.
Значит, и он тебя зацепил?
Мой мозг напрягся. Что значит «И он тебя»? Значило ли это, что и я зацепила заморского красавца?
Босс присел.
Ладно, слушай. Служили мы со Славкой Денисовым в одном полку. Не могу рассказать, какие задания выполняли наши группы, да и неважно это. Просто из одной такой командировки друг мой не вернулся. Меня вытащил, а сам погиб уже у своих. Верка, мать Виктора, тогда чуть с ума не сошла. Выла, как белуга. А потом успокоилась. Приходит ко мне и говорит, мол, Лёш, помоги мне в Болгарию путёвку купить. А какая Болгария? Мы же подписки давали, невыездные были все. Но Верка настырной оказалась. Получила она эту путёвку. Вечером забегает к нам и говорит: «Муж мой погиб, а сына я им не отдам. Костьми лягу, но будет у Витьки всё самое лучшее: и дом, и образование, и жизнь другая!» Светлана моя тогда подумала, опять обострение началось. А Вера уехала из страны, и, не знаю как, но подцепила этого американца. Он и вывез её с сыном в Штаты. Что тут началось! Меня чуть из Армии не уволили, из партии не попёрли, да большое начальство вступилось. Нет, не верю, что Вера и память мужа предала, и Родину. Она была настоящей офицерской женой. Просто сделала всё, чтобы сыну жизнь другую дать. А с Виктором я недавно встретился, пару лет назад. Большим человеком стал. Компьютеры в Россию поставляет. Слышала, что это?
Я пожала плечами.
Слышала, да не видела.
Ничего! Ещё увидишь! От Виктора узнал, что Вера умерла, покончила с собой. Ох, не верю я в это. Сильной она бабой была, жёсткой. Но что теперь про это говорить! Отчим тоже долго не прожил. Своих наследников у него не было. Так он всё Виктору отписал, но с одним условием, если тот женится на дочке его компаньона. Парню тогда двадцать три исполнилось. Только университет закончил. О чем он думал? Вот теперь мается.
Клара всегда была инвалидом?
Леонид Николаевич пожал плечами.
Если только на голову. Странная она. Вроде бы и ласковая, и улыбчивая, а в глазах лёд. Только и ждёт момента, чтобы укусить. История там была нехорошая. Машина её сбила. Виктор себя во всём винит. Пять лет после той аварии прошло. Куда он только её не возил, с кем не консультировался Всё без толку.
Я тяжело вздохнула.
Жаль мне его. Неплохой парень, добрый.
Алексей Николаевич поднялся из-за стола.
Это да. А ты выздоравливай, девочка, да о себе думай. Всё. Пора мне.
Босс удалился. Старая «Волга» заурчала и покатилась под горку. Я отошла от окна и задумалась. Обилие информации переполняло мозг, который отказывался работать и анализировать. Логика забилась в угол, а Здравый Смысл делал вид, что его эта ситуация никак не касается. Тогда я вспомнила слова бабушки: «Если не можешь решить проблему, отпусти её, и там, на небесах, твой Ангел Хранитель решит всё за тебя». Я отпустила проблему и пошла досыпать. Во сне ко мне явился Ангел. На нём были обычные джинсы и знакомая рубашка-поло. Он сверкнул синими, как море, глазами и заявил:
Не парься! Всё будет хорошо.
Взмахнув огромными крыльями, Хранитель принялся стучать в барабан.
Я открыла глаза, но стук не стих. Теперь он исходил от моего окна. Осторожно, чтобы не задеть больную руку, я встала с кровати. В палисаднике стоял мой синеглазый Ангел и явно нервничал.
Распахнув створку, уселась на подоконник и с наслаждением потянулась.
Привет, что случилось?
Виктор позеленел.
Это я хочу у тебя спросить, что случилось. Уже полдень. Я пытался звонить в дверь, потом стучал во все окна. Ещё немного, и я бы вызвал наряд милиции.
Зачем?
Дверь ломать.
А самому слабо?
Денисов подтянулся и сел на подоконник рядом. Близко, очень близко.
Не слабо. Просто я законопослушный гражданин. Может, впустишь?
Я посторонилась.
Прошу Вас, сэр!
Виктор развалился на моей кровати, ничуть не смущаясь. Моя Рассудительность оправдывала это тем, что стулья в спальне отсутствовали. Я же стояла скромно, как гостья, у распахнутого окна, ожидая дальнейших распоряжений. И они не заставили себя ждать.
Покажи руку.
Пришлось подойти.
Виктор резко дёрнул за пояс, и шёлковый халат упал на пол. Ночная сорочка на тонких бретелях совершенно не препятствовала обзору раны. Мой персональный доктор аккуратно провел тонкими пальцами по травмированному плечу.
Больно?
Я чуть не замурлыкала. Мне было и больно, и приятно одновременно.
Сейчас потерпи.
Он осторожно снял бинт, отклеил лейкопластырь и заглянул под повязку.
Три шва. Боюсь, шрам останется.
А вот я не боюсь. Подумаешь, какие мелочи!
Денисов кивнул.
Верно. Гораздо страшнее шрамы внутри. Скажем, на сердце. Они плохо заживают, иногда, кровоточат всю жизнь. Принц тяжело вздохнул. А у тебя всё до свадьбы заживёт. Обязательно. Воспаления нет. Это радует, но нам пора в больницу на перевязку. Одевайся.
Я посмотрела на своего ласкового мучителя сверху вниз.
Не хочу показаться грубой, но Вам придётся покинуть мою спальню.
Виктор смутился.
Конечно. Прости!
Когда за ним закрылась дверь, я подошла к шифоньеру. Выбор пал на чёрные брюки и пестрый пуловер. Как всегда, ничего обтягивающего и вызывающего. В прихожей меня ждали лаковые туфли на низком каблуке. Я осталась весьма довольной собой. Зато мой приятель скис.
Вчера ты выглядела лучше. Ради Бога! Позволь купить тебе что-нибудь далёкое от стиля «лав». Я хочу любоваться твоими формами.
Это было уже слишком.
Или ты никогда больше не говоришь о моих формах, или навсегда покидаешь мой дом.
Денисов поднял руки вверх.
Давай решим так: я никогда не буду говорить об твоих формах в твоём доме.
Я надулась и направилась к машине в полном молчании.
Пристегнитесь, мисс Злюка! Сначала мы посетим доктора, а потом займёмся чем-нибудь более приятным.
Ты умница! Виктор встречал меня у двери процедурного кабинета.
Перевязку я перенесла лучше, чем укол. Я шла, прихрамывая, потирая здоровой рукой больную пятую точку.
Ещё шесть инъекций. Я этого не выдержу.
Выдержишь. И знаешь почему?
Я выгнула бровь.
Потому, что ты сильная и смелая.
«А ещё красивая и сексуальная!» Шепнуло моё раздувшееся Самомнение. Я искренне удивилась последнему определению. Это было как-то необычно и ново для меня. Но мне хотелось быть именно такой: красивой, сексуальной, а ещё желанной.
Предлагаю выпить кофе, а потом мы тебя переоденем и махнём на ужин к Аркадию Павловичу.
Опять переоденем?
Виктор поднял вверх руки и замотал головой.
Клянусь, никакой эротики. Просто у тёти Вари пунктик. Она считает, что все девочки должны ходить в юбочках.
А так же варить борщи, печь пироги и содержать в чистоте семейное гнёздышко.
Виктор кивнул.
Это всё ты умеешь. Да? Он вызывающе посмотрел на меня, и приняла вызов.
Умею.
Здорово. А, если ещё платьишко симпатичное наденешь, бабуля будет просто в восторге, и вы обязательно подружитесь.
Я не могла понять, почему этому сильному мужчине совершенно безразлично мнение тех людей, с которыми он работал в настоящее время, и так важна оценка стариков из его прошлой жизни. Что ж, мне ничего не стоит уступить. И тут меня осенило.
Поехали ко мне! Кофе тебе сварю, накормлю.
Я вспомнила, что на кухне до сих пор сиротливо стояли два огромных пакета, принесённые Алексеем Николаевичем. Надо бы разложить провиант, пока не испортился. А лучше съесть!
Виктор хищно улыбнулся.
Если ты приглашаешь Но у нас только пара часов в запасе.
Я сопроводила дорогого гостя в царство общепита.
Вот еда, там плита. Справишься?
Мой Принц скис.
Это просто вершина гостеприимства!
Это вершина моего доверия. Так справишься?
Виктор пожал плечами.
Попробую.
Скоро буду.
Не дав товарищу опомниться, вылетела из кухни и заперлась в родительской спальне. Открыв огромный платяной шкаф, я принялась нежно перебирать мамины наряды. Да, мама любила красивые вещи и даже тут, в посёлке, всегда выглядела модно и элегантно. Я достала её любимое платье, синее в белый горошек, и медленно приставила к себе. На глазах навернулись слёзы.
Видишь, мамочка! Я уже доросла до твоих вещей!
Скинув бесформенные шмотки, я надела чудесное платье, расправила белый воротничок, завязала пояс и удивилась, как приятно шифон ласкал тело. Склонившись, вытащила с нижней полки упаковку телесных чулочек, которые мама так ни разу и не надела, и лаковые лодочки на высоком каблуке. И тут, словно неведомая сила толкнула меня к туалетному столику. Я открыла шкатулку и достала крошечные золотые серёжки с жемчужинами, мамины любимые. Вынув из мочек дешёвые стекляшки, я аккуратно надела украшения и несколько раз проверила застёжки. Последний штрих. Пара капель духов на запястье и за ушко.
Я занервничала, переступив порог кухни. Виктор стоял ко мне спиной. Он внимательно наблюдал за кофе, который никак не хотел закипать.
И?
Мой Принц медленно обернулся и уронил ложку. Я зачарованно наблюдала, как его нижняя челюсть поползла вниз, глаза потемнели и стали практически черными, а кофе перелился через край турки, и растёкся по плите густой вязкой лужей. Не глядя, Виктор выключил газ и подошёл ближе.
Ты, ты такая
«Сексуальная!» подсказало моё Самомнение. «Эротичная!» пришло на помощь Самолюбие. «Желанная!» вставило своё веское слово Тщеславие.
Но Виктор промолчал. Он протянул ко мне руку и провёл по волосам.
Тебе бы пошли длинные волосы. Обещай, что не будешь больше стричься под мальчика.
Я закрыла глаза. Когда-то у меня уже были длинные волосы. Каждое утро мама заплетала их в тугую тяжелую косу и укладывала её на моём затылке замысловатым узлом. Когда-то. До того, как
Я остро ощутила, что моя жизнь была разделена непреодолимой чертой на «до» и «после». На «до» и «после»!
Обещаю.
Варвара Степановна, бодрая интеллигентная старушка, суетилась в огромной столовой.
Кушай, деточка! Если пироги понравятся, я тебе рецептик дам.
Я едва дышала, но мило улыбалась заботливой женщине. Пироги были лишними после слишком обильного для моего желудка ужина. Виктор стоял на веранде с Аркадием Павловичем и одобрительно кивал.
Кушай, Люба. На костях должно расти мясо!
Я бросала злые взгляды в сторону мучителя, проталкивая в себя очередной кусок.
Варвара Степановна деловито объясняла, как лучше раскатывать тесто, как выбирать капусту для начинки. Я же старательно вслушивалась в диалог мужчин.
Как Клара?
Виктор напрягся. Я скорее почувствовала, чем увидела это. В его голосе появились уже знакомые металлические нотки.
Иногда мне кажется, ей нравится быть инвалидом.
Вот как?
Она ленивая. Разрабатывать ноги по Вашей системе так и не стала. Сначала я психовал, потом махнул рукой. Но хуже то, что начались застойные изменения в лёгких. Сейчас она в Швейцарии.
Аркадий Павлович помолчал.
Лёгкие? Это плохо.
Спасибо, что посоветовали купить дом в посёлке. Возможно, чудодейственный воздух поможет?
Старик рассмеялся.
Я перебрался сюда двадцать лет назад и просто влюбился в сей дивный край. Когда умерла Светлана, посоветовал Лёшке обзавестись недвижимостью на юге, а он уже тебе. Природа на побережье потрясающая. Нет в мире подобных уголков.
тоненько, тоненько, а начинки побольше. Варвара Степановна записывала рецепт и подробно его комментировала. Ты слушаешь меня?
Да, очень внимательно.
Хозяева провожали нас уже в десятом часу. Аркадий Павлович улыбался в седые усы.
Спасибо, что навестили. Уважили стариков.
Варвара Степановна суетилась с пакетом, наполненным провиантом. Увидев размеры катастрофы, я чуть не завыла. Ну, кто это есть будет? Впрочем, обижать добрую женщину мне не хотелось. Мы поблагодарили милую пару и двинулись в сторону посёлка. Я с печатью подумала, что хотела бы вот так, как эта замечательная женщина, прожить всю свою жизнь рядом с любимым человеком, состариться рядом с ним и, возможно, умереть в один день.
К тебе или ко мне? Спросил Виктор, уже въезжая на нашу улицу.
Что это значит?
Ничего криминального. Время детское. Можно поболтать и расслабиться. Кстати, гостиную сегодня уже доделали. И мебель завезли. Может, посмотрим?
Я удивилась.
Так быстро?
Денисов пожал плечами.
Нормально. Всё, согласно прописанным срокам. А хочешь, я экскурсию тебе проведу?
Я кивнула.
Особняк освещал единственный фонарь. Мы подъехали к тяжёлым чугунным воротам, которые сегодня оказались закрытыми. Рабочий день закончился, все разошлись по домам. Виктор провернул ключ в замке и загнал машину во двор.
Готова?
Я и глазом не успела моргнуть, как оказалась на руках Принца, который поднял меня на несколько ступеней и поставил вертикально лишь у самой двери.
Тут кучи строительного мусора. Не хочу, чтобы ты каблуки сломала.
Я не спорила.
Повозившись с замком, Денисов сделал пару шагов и щёлкнул выключателем. Я вошла следом. Кроме восстановленного электричества на первом этаже ничего не изменилось: те же сваленные в угол инструменты, разбросанные доски, мешки с цементом вдоль стен. Зато лестница, ведущая на второй этаж, была обшита ковролином, а каждая ступенька бережно укутана целлофаном. Я скинула туфли, чтобы не проткнуть тонкую защиту и поднялась вслед за хозяином.
Боже! Чудеса, да и только! Я не поверила глазам. Ещё вчера тут царил строительный хаос, а сегодня Отмытые окна украшала бежевая органза. Пол блестел, стены, окрашенные какой-то особенной краской, сияли миллиардом искр, зеркала отражали свет огромной люстры. В гостиной стояли три кожаных дивана цвета слоновой кости, несколько кресел в тон им и с десяток стульев причудливой формы. В центре находился стеклянный журнальный столик, увенчанный вазой с фруктами, в углу расположился огромный телевизор.
Из гостиной вели три двери. Одна на балкон, откуда вчера мы любовались закатом, а две другие
Пойдём. Виктор поманил меня за собой и открыл первую. Это мой кабинет.
Внутри огромного помещения ещё ничего не было, зато в углу на стенке висел телефонный аппарат.
А там моя спальня. Хочешь посмотреть?
Я кивнула и переместилась в соседнюю комнату.
Завтра сюда привезут мебель. Можно будет переезжать. А то загостился я у Николаеча. Там ванная комната.
Я прошла в указанном направлении. Размеры меня уже не поражали. Я успела привыкнуть к вкусам господина Денисова. Скажу одно: на площади ванной комнаты могла спокойно разместиться стандартная двушка с кухней и лоджией. Здесь уже красовалась навороченная душевая кабина, стояла ванна на витых ножках. Стены, выложенные плиткой цвета морской волны, подсвечивали крохотные лампочки. И только одна была пустой, оштукатуренной.
Тут очень скоро появится фреска. Русалка на фоне моря. Пояснил хозяин.
Как романтично. Фыркнула я.
Виктор не заметил моего сарказма.