Больше нет необходимости экономить на будущее. Я потратила на свой новый костюм шестнадцать долларов из двадцати, которые скопила в банке, хранившейся в моем платяном шкафу. Почти месячная зарплата. Это было легкомысленно, но мне не терпелось произвести хорошее впечатление на представителя Общества помощи детям в понедельник, да и не только на него. Но костюм будет готов лишь к завтрашнему утру.
Что подумает Блэйн, увидев меня, одетую столь богато?
На моем лице появилась ехидная улыбка. Надевая воскресное платье, я подумала, что он даже не заметит этого. И тут же моя храбрость куда-то исчезла. Может быть, я просто хотела, чтобы он этого не заметил? Изгнать Блэйна из своих мыслей и снов было не так-то просто, как мне казалось поначалу.
Я попыталась не думать о Блэйне и сосредоточиться на первой официальной встрече с попечительским советом. На финансовом отчете, который мне предстояло представить нашим учредителям. Я прижала руку к животу, пытаясь понять, переела или недоела я вчера за ужином.
Сэди! Приехал мистер Райли.
Надев старую шляпку, я приколола к платью брошь и устремилась вниз по лестнице. Я нырнула в пальто, наспех натянула перчатки и забрала стопку с отчетами из рук Виолы, затем выбежала на улицу и села в просторный автомобиль мистера Райли.
Кожа переднего сиденья была мягкой, словно теплое сливочное масло. Подходящий экипаж для владельца крупнейшей лесопильни в округетак разительно отличавшийся от дряхленькой повозки Блэйна.
Зажмурив глаза, я снова заставила себя думать о совещании, пока мистер Райли лихо вел автомобиль по узким улочкам городка. Я знала мистера Райли с детства. Он посещал нашу церковь и был лучшим другом мамы и папы Рэмси. Но семеро остальных мужчин, которые входили в попечительский советпо одному представителю от каждой городской общины, были знакомы мне только по имени и роду деятельности. Я еще раз мысленно пробежалась по списку.
Джеральд Бромбау. Владелец похоронного бюро.
Р. Л. Финдлэй. Управляющий газодобывающей компанией.
Синклэр Бейкер. Управляющий отелем.
Дэниел Делп. Банкир.
Харольд Вайз. Фермер.
Бен Шидер. Коммерсант.
Макс Филпот. Мясник.
Все высокопоставленные люди. Как в церквях, так и в общинах. Люди, которые будут тщательно изучать новую управляющую приютом и ее работу.
Я сложила перчатки на коленях и склонила голову, прося Господа дать мне смирение и покой. Я хотела представить себя достойно, чтобы они ни на секунду не усомнились в своем решении, когда поверили рекомендации Хейзел. Их впечатление отразится на отношении к ней так же, как и на моей судьбе.
Спустя несколько минут мы прибыли в церковь аббатства, с высоким шпилем и увитыми плющом камнями. Тяжелые деревянные двери с гулким стуком захлопнулись за нами, и эхо многократно отразилось от каменных стен. Красный ковер заглушал наши шаги. Мы проследовали по залу туда, где, как мне думалось, находился кабинет воскресной школы.
Мистер Райли помог мне раздеться, затем предложил присесть на стул. Остальные мужчины тоже заняли места за столом. Мистер Райли начал с молитвы. Затем перешел к делу:
Цель нашей сегодняшней встречиоценить финансовое состояние Рэйстоунского дома. После последнего квартального отчета некоторые из нас были обеспокоены. Он обернулся ко мне. Я полагаю, вы подготовили информацию, о которой мы вас просили, мисс Силсби?
Я поднялась и передала каждому члену совета копию отчета, старательно написанную аккуратной рукой Виолы. И набрала побольше воздуха в легкие.
Еще вчера я была довольна своей работой. Сегодня же я не чувствовала уверенности ни в одной цифре. В горле у меня пересохло. Вся жидкость, по-видимому, переместилась в мои ладони. Я вытерла влажные руки о юбку и взглянула на итоговые значения, которые перенесла на бумагу Виола. Было очевидно, что наши дела плохи.
Мистер Райли почесал затылок и поморщился.
Должен признать, мы надеялись увидеть немного иную картину, когда знакомились с годовым отчетом.
Остальные мужчины согласно закивали.
Меня бросило в холодный пот, я почувствовала, как блестящие бисеринки покрывают мои лоб и шею. Что, если я ошиблась в расчетах? Заметят ли они это? И вдруг я поняла, что не сравнивала свои результаты с данными в сберегательной книжке.
Мистер Финдлэй встал.
Несмотря на то что в этом месяце вам удастся уложиться в бюджет и хотя бы немного покрыть расходы, он не перекрывает дефицит предыдущего месяца. За два квартала только два месяца показали прибыль. Это, джентльмены, в свою очередь свидетельствует о неэффективной деятельности.
Мистер Филпот тоже поднялся со своего места, вторя ему:
Мне неприятно говорить об этом, но я полагаю, что нам следует обсудить, целесообразно ли продолжать эту миссию.
Я глотнула воздуха и упала на стул. Правильно ли я его поняла?
Прошу прощения. Мой голос, словно нож, рассек тишину. Все лица обернулись ко мне. Могу ли я поинтересоваться, что именно вы имеете в виду, мистер Филпот?
Лицо мужчины залилось краской.
Я имею в виду, что, если мы не сможем отыскать соответствующее финансирование, нам придется заморозить деятельность приюта.
Заморозить деятельность? То есть закрыть его? Я вскочила со стула. Но Рэйстоунский дом помогает детям Хантингтонского округа уже почти двадцать пять лет! Я стала быстро ходить по залу от одного окна к другому. Дети, которым некуда идти, приходят к нам. Если мы закроем двери приюта, кто станет спасителем для этих обездоленных, голодных малышей?
Румянец сошел с лица мистера Филпота, уступив место обычной бледности, однако его выражение оставалось мрачным.
Я понимаю вашу обеспокоенность, мисс Силсби, но если Господу угодно продолжать эту работу, Ему следует дать деньги на ее поддержку.
Я сделала вид, что не замечаю, как несколько мужчин смотрят в пол, но это было невозможно не отметить. Я сжала дрожащие руки и подняла глаза, пытаясь сдержать слезы. Рэйстоунский дом должен продолжить свое существование. Что случится с такими детьми, как Синтия и Лили Бет, если его закроют? Я должна была убедить этих мужчин.
Если Рэйстоунский дом прекратит свое существование, эти дети должны будут покинуть округ, оставив надежду на какое-либо улучшение в их жизни, которая и так пошла кувырком.
Но не оставили ли некоторые из этих детей наш округи даже штат? Их ведь усыновили? спросил мистер Бромбау.
Я сжала губы, не желая принимать эту жестокую правду, но не смогла ее отрицать.
Да, это так, хотя количество усыновлений ничтожно мало.
И тем не менее дети адаптируются.
Да, но
Мистер Райли сделал шаг ко мне:
Я полагаю, большинство из нас видят мудрость в таком рассуждении.
Мистер Вайз, седовласый джентльмен, обернулся к попечителям. Я вернулась на свое место, чувствуя себя крошечной по сравнению с ним.
Что, если мы расстелем руно, чтобы понять, чего хочет от нас Господь?
Он откашлялся. Мужчины откинулись в креслах. Не дрогнув, я села прямо. Мое лицо выражало абсолютное спокойствие.
Мистер Вайз снова нарушил тишину:
Возможно, единственным выходом из сложившейся ситуации является формирование бюджета на год вперед. Таким образом мы смогли бы работать с той суммой, которая уже есть, а не полагаться на то, что мы получим. Средства, которые будут собраны в течение года, пойдут на финансирование года следующего.
Несколько человек выразили согласие. Я даже не вздрогнула, хотя моя душа уже давно ушла в пятки.
Сколько денег нужно Дому для нормального функционирования в течение года? спросил мистер Бейкер, глядя в бумагу, которую я дала ему в начале собрания.
Мистер Райли надвинул очки на нос.
Около четырех тысяч пятисот долларов. Без учета непредвиденных расходов.
Для особых случаев могут быть изысканы дополнительные средства, сказал мистер Делп. Я поддерживаю идею о том, чтобы сформировать бюджет следующего года сейчас. Иначе мы будем проваливаться в долговую яму. Какой смысл привлекать средства на покрытие старых расходов и долгов? Люди предпочитают жертвовать на подарки и будущие расходы, а не на прошлые.
Мистер Райли достал карманные часы и снял с них золотую крышку. Затем большим пальцем вернул ее на место. Он глубоко вздохнул, словно не желая говорить то, что ему сейчас придется произнести.
Итак, джентльмены, давайте проголосуем. Кто за то, чтобы продолжить деятельность приюта, если удастся сформировать операционный бюджет 1910/1911 года к новому фискальному году, который начинается 1 июля, прошу поднять руки.
Руки поднимались быстрее, чем я успевала переводить взгляд с одной ладони на другую.
Мистер Райли поднял руку последним. Его плечи обреченно поникли.
Единогласно. Итак, к первому июля у нас должно быть четыре тысячи пятьсот долларов, иначе мы закроем двери приюта, смирившись с тем, что у Господа другие планы. И давайте никому не будем рассказывать про наше руно. Просто продолжим искать поддержку для приюта, как обычно, и увидим, что даст нам Господь.
С каждым кивком головы я чувствовала, как на мои плечи ложится этот неимоверный груз.
Вы согласны, мисс Силсби, чтобы этот разговор остался между нами?
Скрепя сердце я ответила утвердительно.
Хорошо. Давайте же помолимся, чтобы Его желание было выполнено.
Я склонила голову вместе со всеми, но не слышала слов молитвы, которую читал мистер Райли. Я уже знала, на чьей стороне сейчас сердце Господа. Он хотел, чтобы мы продолжили свою миссию: принимали детей и искали для них добрые, уютные дома, окружали их теплом и лаской, излечивая душу и тело. Я подняла голову. Я буду ждать чуда.
Глава 11
Я закрыла главные двери Рэйстоунского дома и как можно тише щелкнула замком, стараясь не потревожить тех, кто уже уснул. Прильнув к двери, я расслышала, как отдаляется рев двигателя автомобиля мистера Райли. На дрожащих ногах я вошла, пошатываясь, в темную гостиную и рухнула на диван.
Мои конечности вмиг окоченели. Я забилась в темный угол и свернулась клубочком, стараясь не обращать внимания на боль в ногах и неприятные ощущения в животе.
Меня трясло от воспоминаний. Разве Господь мог возложить на меня столь благородную миссию, дать ответственность и тут же отобрать ее? Никогда бы не поверила в то, что Он способен капризничать, но сейчас засомневалась. Сначала попечительский совет поручил мне ответственное задание, а потом заткнул рот, словно непослушному ребенку.
Я тяжело дышала, закрыв лицо ладонями. Мне не хотелось рассказывать о случившемся миссис Фор, Виоле или Миранде: совершенно ни к чему, чтобы они бросились на поиски новой работы. Казалось, что обет молчанияправильное решение, по крайней мере сейчас.
Но, боже мой, как же мне хотелось поговорить об этом с Хейзел! Или с Блэйном.
Нет, о Блэйне не стоило даже и думать. Я не смогу вынести даже малейшего выражения самодовольства с его стороны. Обратиться к нему было бы слишком унизительно. Это будет выглядеть так, словно я попросила его возобновить наши отношения.
Поднявшись с дивана, я направилась в свою спальню. Подумать. Помолиться. Стоя на лестнице, я услышала детский плач. Я остановилась. Виола должна обратить на это внимание, не так ли? Или она еще не настроилась на то, что потребности детейпревыше всего?
Я подождала. За дверью Виолы по-прежнему было тихо. В тот момент мне не хотелось никого видеть, но лучше уж я увижу дитя, чем Виолу.
Войдя на цыпочках в комнату девочек, я уже подумала, что плач мне почудился. Но в тот же миг с кровати в углу послышались сопение и икота. Это была постель Лили Бет. Я присела возле нее и повернула девочку к себе лицом.
Что стряслось, крошка? спросила я шепотом.
Лили Бет помотала головой, все еще икая и всхлипывая. Я откинула со лба малышки пушистые снежно-белые кудри.
Ты скучаешь по маме?
На миг показались меленькие зубки: Лили Бет закусила нижнюю губу, но затем девочка снова мотнула головой. Всего один раз.
По крайней мере, она была честна.
Тебе приснился плохой сон?
На этот раз девочка кивнула. Я взяла ее на руки и отнесла в свою комнату, положила на кровать и укрыла еще одним одеялом.
Видишь, я здесь, рядом. Все хорошо. Засыпай спокойно, а потом я отнесу тебя в твою кроватку.
Даже самый страшный кошмар, который мог напугать ребенка, при свете лампы обычно улетучивался через несколько минут.
Губы Лили Бет растянулись в улыбку, которая исчезла так же быстро, как и появилась. Я присела на край кровати и погладила ее по головке. Она прикрыла глаза, грустные косые глаза. Я наклонилась, поцеловала ее в лоб и услышала тихий всхлип.
Пока я заплетала волосы в длинную косу, дыхание Лили Бет стало ровнымдевочка уснула. Я сбросила одежду, освободилась от корсета и завернулась во фланелевый халат. У изголовья кровати я помолилась о том, чтобы Лили Бет обрела покой, чтобы Дом нашел меценатов и чтобы каждый ребенок, который живет в нашем приюте, узнал Господа и жил достойной жизнью праведника.
Я перенесла закутанную в одеяло Лили Бет обратно в комнату девочек и уложила на кровать. Малышка стонала, ворочалась, но не проснулась.
Если бы со всеми проблемами можно было справиться так же легко, как с детскими страхами.
* * *
Мисс Силсби! услышала я пронзительный голос и увидела руку в перчатке, махнувшую мне с другой стороны церковного двора.
Едва закончилась воскресная служба, как я отправила Виолу сопровождать детей. Я пошла к тому, кто меня позвал.
С вечера четверга я старалась успокоить себя надеждой, что решение попечительского совета удастся воплотить в жизнь. Я была убеждена, что непрестанная молитва вкупе с упорным трудом принесут свои плоды и помогут нам преодолеть нуждуили хотя бы произведут впечатление на представителя Общества помощи детям, который прибудет завтра утром.
Изрезанное морщинками, сухое лицо мисс Пембрук растянулось в широкой улыбке, когда я подошла ближе. Некогда моя учительница, а теперь учительница моих подопечных, она обвила тонкими, как карандаши, руками мою талию и нежно потрепала меня по щеке:
Как приятно слышать о твоих успехах, моя дорогая. Это очень почетная и благородная работа.
Меня переполняла гордость. Мне так нужны были эти словаони вселяли в меня уверенность, а она была мне необходима перед встречей с представителем Общества помощи детям, которая должна была состояться в понедельник. Я открыла рот, чтобы поблагодарить мисс Пембрук за ее доброту, но она продолжила:
Теперь, дорогая, когда ты выполняешь столь важную работу, полагаю, есть что-то, что тебе необходимо знать.
У меня душа ушла в пятки. Несомненно, в городке было предостаточно желающих поговорить о недостатках маленьких воспитанников нашего приюта, но я не ожидала такого от мисс Пембрук. Вспомнив о трудностях, которые мы испытывали, я взяла себя в руки и ответила медовым голоском:
Буду рада услышать от вас то, о чем мне нужно знать, мисс Пембрук.
Она бросила рассеянный взгляд на толпу, словно думая о чем-то постороннем, затем взяла меня за локоть и притянула ближе к себе.
Речь идет об Уэллсмите.
О Блэйне? переспросила я и обернулась.
Блэйн стоял поодаль и тихо разговаривал с отцом Уландом. Мое сердце сжалось. И все же я не понимала, какие могут быть у мисс Пембрук претензии к Блэйну. Особенно такие, о которых мне непременно нужно было знать.
Примечания
1
Американский вариант традиционной индийской игры. (Здесь и далее примеч. пер.)
2
Речь идет об эпизоде из Ветхого Завета: праведный судья Гедеон разложил на земле овечье руно, на которое пала небесная роса в знак того, что Гедеон избран Богом, чтобы спасти Израиль.