Одна я никуда и никогда не ездила. Было страшновато. Множество вопросов иголками тыкали в мой возбуждённый мозг, но я гнала сомнения прочь. Вопросы лишь разжигали интерес к поездке.
И, в то же время, что-то тормозило меня. Я не ждала ничего интересного для себя ни там, ни здесь. Но если я останусь, я буду всю оставшуюся жизнь жалеть о той волшебной возможности что-то изменить хоть чуть-чуть, хоть на время. Эта «возможность» всю ночь пролежала на моём письменном столе, не давая уснуть.
Утром решение было окончательно готово: Я ЕДУ!!!
Ведь я сейчас одинока. Да, в моей большой, шумной и весёлой семье я одинока! На работе никаких изменений, движение дел так однообразно-скучно, что я начала понимать: это конец, конец моим стремлениям, моим надеждам. Скоро, очень скоро меня могут вежливо попросить освободить рабочее место, и что тогда? Всё, я большего никогда не достигну. Да и зачем париться, для кого звёзды с неба снимать? Никто не оценит. Некому доказывать, что ты ещё что-то значишь в этой жизни. Ведь ушёл же он, мой муж, мой единственный, всегда горячо мною любимый, всегда подставлявший своё, такое надёжное, плечо в трудную минуту, тот, кто всегда мог подсказать правильное решение любой проблемы. Чего-то не понял, чего-то не оценил, чего-то не простил. Я только сейчас осознала, что всё это время он был в поиске, и уже нашёл то, что искал. Как же мне хотелось, чтобы он жестоко ошибся! Но его ошибки уже особого значения не имели. Я осталась одна
И я понимала, что вернётся он не скоро, да и вряд ли он вернётся вообще, а если вернётся, то это будет уже не он, это будет уже другой человек, с незнакомыми мне привычками, со странными для меня желаниями, стремлениями. Это будет чужой
Я где-то прочитала, что все мужчиныэто козлы, которые ходят на длинной верёвке, но нельзя послаблять или натягивать эту верёвку, могут сорваться.
Я не натягивала, я послабляла эту самую верёвку, и мой «козёл» ушёл к другой «козе». Я всегда предоставляла ему полную свободу действий, никогда не ревновала, никогда не требовала от него правдивых признаний, никогда не спрашивала с пристрастием: «Где ты был!», понимая, что в таких случаях о правде не может быть и речи. Я полностью ему доверяла, как самой себе. Оказывается, напрасно доверяла!
Где была та роковая ошибка? Я больше не хотела искать, но душа болела. Эта боль не давала мне двигаться, дышать, мыслить. Не возможно было привыкнуть к тому, что тебе теперь придётся идти одной по этой такой сложной жизни.
Теперь ночью никто не согреет, никто не принесёт тебе стакан воды и лекарство, если заболит голова, никто не разбудит на рассвете ласковым словом. Ты, как солдат, просыпаешься от будильника или от окрика дочки: «Мама, пора, ты на работу опоздаешь!» Никто тебя ласково не обнимет, потому, что ты уже никому не нужна, старая выварка. Посмотри на себя в зеркало, на кого ты похожа? Сколько морщинок щедро избороздили твоё лицо, превратив его в географическую карту незнакомой местности? Где твой румянец на всю щеку? Где твоя счастливая и такая заразительная улыбка?
Ты никогда собой не занималась, ты никогда не стремилась улучшить свою внешность, ты ходила в парикмахерскую раз в пол года под нажимом дочки, вспомни, как это было! Только, когда дочь, рассердившись, тыкала зеркало тебе в руки, и, бешено вертя указательным пальцем у виска, орала: «Мать, постыдилась бы, посмотри, на кого ты похожа!!!», ты шла стричься.
Да, во многом я не права, я знаю. Я не умела самого главного, я не умела быть женщиной. На работе я была запчастью своего компьютера, дома я была кухаркой, прачкой, нянькой, политобозревателем домашних новостей. Я совсем забыла о собственном муже, и, всё чаще, когда мы обсуждали с дочкой и зятем дела житейские, мой муж оставался у телевизора с газетой в руках. Когда он пытался поделиться со мной прочитанным, я отговаривалась тем, что безумно устала, ноги не стоят, мозги высохли. Мне было просто не интересно обсуждать политические коллизии, в которых я, ровным счётом, ничего не понимала, я даже выслушать не хотела, мне было скучно.
Теперь я жестоко наказана за свою неженственность. Теперь я одна, хоть и живу в большой семье. Я одна, и в этом не только его вина. Я одна, и понимаю, что моё время невозвратно ушло. Я одна, и мне очень жаль себя, мне очень больно
Путёвка Путёвкаэто же решение! Это же мой спасательный круг! Так чего же я брыкаюсь? Я должна зубами вцепиться в предложенную мне возможность, я должна принять этот драгоценный дар как манну небесную!
Теперь я взглянула на эту ситуацию другими глазами, и вдруг поняла, что эта поездка мне просто необходима. Мне с непреодолимой силой захотелось изменить что-то в своей жизни, оторваться от работы, домашних дел, от всего того, что обычно держит женщину у очага мёртвой хваткой.
И я поехала.
На перроне провожали меня всей семьёй.
До свиданья, бабулька! Весело кричали мне мои близнецывнуки, когда я входила в вагон поезда. Привези нам чего-нибудь интересного! Скорее приезжай, бабулька, нам будет скучно без тебя!
Привезу, привезу! Кричала я в ответ, помахав им рукой на прощание.
Мамулечка, приедешь на место, сразу позвони. У тебя в номере должен быть телефон, мне обещали.
Да, доченька, позвоню, родная, не беспокойся.
Мои родные детки долго шли за поездом и махали мне в след руками. Я впервые покидала лоно семьи одна. Впередиманящая неизвестность
Поезд набирал скорость, но я оставалась ещё там, с моими дорогими детьми. Я вспоминала, что забыла одному внуку погладить брюки, второму пришить пуговицу, я совсем забыла постирать дочке дорогой свитер особым образом, чтобы он не изменил своих форм
А поезд уже покидал пригород моего родного города. Он увозил меня куда-то в незнакомую, неведомую даль. Я тогда даже предположить не могла, что это навсегда
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
В курортный городок, обозначенный в путёвке, я приехала ранним утром. С вокзала шофёр такси доставил меня прямо к воротам пансионата, получил с меня неимоверную сумму денег и растворился в прозрачном воздухе приморского городка.
Я осталась одна на мостовой с огромным чемоданом в руках и растерялась. Я не знала, куда идти, что предпринять. Денег у меня уже не было, пришлось отдать все свои сбережения расторопному таксисту. Уж он-то точно знал, что делает.
Но я не переживала. Дочь обещала выслать деньги телеграфом, как только я устроюсь и позвоню ей. Я согласилась, потому, что боялась воров вагонных. Много историй подобного рода мне рассказывали мои подруги, поэтому я взяла лишь необходимую сумму на дорогу. Ведь в путёвку входил полный, почти месячный, пансион с трёхразовым питанием, что ещё надо?!
Посидев на своём огромном чемодане и проклиная свою невозможную глупость, я вошла в ворота пансионата и двинулась по дорожке парка к корпусу.
«Какой же он тяжёлый этот дурацкий чемодан! С досадой думала я. Зачем я послушалась советов дочки и набрала столько ненужного хлама?! Я ведь не буду всем этим пользоваться. Вот, дура какая, во истину, возраст мне не в пользу!!!»
Изнывая от тяжести ручной клади и от начинающейся жары, я всунулась в дверь корпуса и стала оглядываться.
В глубине холла стоял столик дежурного администратора. За ним сидела сонная и очень красивая девушка в форме. Я решила, что мне надо подойти именно к ней. И не ошиблась.
Девушку звали Илона. Она действительно была этим самым дежурным администратором. Я заполняла карту отдыхающего, а у меня руки дрожали мелкой дрожью от недавнего поднятия такого тяжёлого веса. До ужаса тяжёлый чемодан, спровоцировав такую реакцию, преспокойненько стоял рядом у моих ног.
На каком этаже вы желаете поселиться? Ангельским голоском спросила у меня Илона, но, поймав мой недоумевающий взгляд, сказала:Уже многие выехали. Много номеров освободилось, вы можете выбрать себе что-нибудь по своему вкусу.
А-а-а Протянула я, не веря в своё счастье. Я не знаю
Вы, наверное, впервые отдыхаете у нас, я вам подскажу. Давайте определимся с этажностью. На каком этаже вы хотели бы жить?
Ну, не знаю Наверное, на втором, чтобы и вору не залезть, и подниматься не тяжело. Ответила я, ещё не зная, в какой пансионат попала.
Ну, что вы, воров у нас нет. Посмотрите, вещи на балконах сохнут, никто не боится.
Мне показалось, что девушка немного обиделась, и мне стало неудобно за свои высказывания, но Илона быстро овладела собой. Она была вышколена до автоматизма и отлично знала свою работу.
Для вас вообще-то забронирован номер, не желаете ли его осмотреть? Скромно спросила Иллона. А я согласилась. Дочь плохого не предложила бы.
Меня поселили в отдельный номер на втором этаже.
Я никак не могла ожидать, я даже предположить не могла, что у меня будет такой шикарный номер. В нём имелись все удобства, всё работало, комната светилась чистотой. Ванная и туалет сверкали, все ручки и краны были на месте, вода в унитазе смывалась Ниагарским водопадом. Большой телевизор в комнате работал, можно было смотреть любую программу. Волшебная сказка, да и только!
В комнате обнаружилась ещё одна дверь. Я открыла её и обомлела. За дверью была маленькая спальня.
Оказалось, что дочка заказала мне номер люкс, состоящий из двух комнат и санузла.
Вот этода!!! Номер люкс! Номер люкс, предполагавший спокойный, уединённый отдых. Я даже предположить не могла, что мне предстоит такой отдых, который, явно, не каждому по карману.
Я включила чудо-телевизор, полистала программы, нашла что-то музыкальное и пошла в душ. Захотелось смыть дорожную грязь и тяготы пути.
Я открыла краны, побежала тёплая, нежная водичка, смывая с моего тела и моей души всю грязь и остатки проблем, которые оставила дома. Боже, как было приятно подставлять пальцы под эти ласкающие струи, как было приятно ощущать на коже быстро бегущие, журчащие ручейки.
После душа, укутавшись в мягкий махровый халат, висевший на затейливом крючке в ванной, я вышла на балкон.
Балкон оказался большим, удобным, на него выходили двери моего и соседнего номера. По середине балкон разделялся на две части металлической перегородкой.
«Это, наверное, чтобы не было травм, если вдруг вор залезет», сделала я своё умозаключение.
С моего балкона открывался восхитительный вид. Пансионат утопал в зелени, а чуть дальше шумело море. Его можно было видеть и слышать. На губах ощущался солёный морской воздух. Слышны были голоса чаек, круживших над водой. Само море переливалось всеми цветами радуги. Блики неровно ложились на стены здания.
Я поняла: я нечаянно попала в сказку. Сказка не рядом, она вот тут, здесь и сейчас вокруг меня. Волшебная красота окружала меня.
Я скосила глаза в сторону соседнего номера. Балконная дверь там открыта настежь. Занавесь качается под порывами свежего морского ветерка. Или нет?
«Там кто-то есть, мысленно анализировала я, интересно, кто там живёт? Кажется, кто-то стоит за занавеской»
Бабушка, бабушка, смотри, там тётка голая на наш балкон вылезла! Услышала я звонкий детский голосок и ехидное хихиканье.
Я осмотрела себя и ахнула. Полы халата разошлись, и я, действительно, стою голая и любуюсь волшебным видом.
Диана, прекрати сейчас же подсматривать! Откуда-то из глубины комнаты донёсся до меня хриплый старческий голос. Сию минуту садись читать. Ничего не делаешь, только гулять тебе, бездельница!
Но противная девчонка не слушалась и не уходила. Она продолжала с любопытством рассматривать меня в щёлочку между занавесками. Её любопытный задиристый носик нахально высунулся наружу, и радостно двигался.
Дианка, я кому сказала? Мы уже на пляже должны быть, а ты возишься!
Бабушечка, у тётки пузо есть, как у тебя! Она не как лошадь без седла, она пердставительная!
«Вот, противная какая, всё заметила!» Подумала я.
Дианка, я тебе сейчас задам! Послышался шум в комнате по соседству.
Ой! Бабушечка, не надо! Вдруг истошно завопила противная девчонка.
«Ага, бабка меры принимает, вот это хорошо, будет знать, дрянная девчонка, как подсматривать»Злорадно подумала я, запахивая халат.
Послышался характерный шум воспитания, и девочка со всхлипываниями убежала в глубь комнаты. Ей, видно, очень не хотелось заниматься уроками, что-то там ещё неинтересное читать, но бабушка оставалась непреклонной, и бедняжке пришлось подчиниться.
Я осталась одна на балконе и от всей души наслаждалась утренним, южным солнцем и солёным морским воздухом.
Такой полной и всепоглощающей свободы у меня не было с тех пор, как я вышла замуж. Вечно какие-то заботы не давали расслабиться. А тут делай, что хочешь, и никто тебе не предъявит никаких претензий, никто не заставит тебя что-то делать, не надо готовить, стирать, гладить, убирать.
Да, царский подарок преподнесла мне моя доченька, как я ей благодарна за это!
Море шумело и отсвечивало разноцветными бликами, чайки весело кричали, приглашая на берег, ласточки неугомонно резали воздух перед моим балконом. Идиллия!
Женщина, женщина! Услышала я какой-то надтреснутый голос со стороны соседнего номера. Я повернула голову и увидела женщину приблизительно моего возраста, седовласую, полноватую, с каким-то потухшим взглядом.
Женщина, здравствуйте! Воскликнула она радостно.
Здравствуйте! Приветливо ответила я.
Вы только что приехали?
Да. Ответила я.
Ой, а мы уже пару дней здесь.
Ну, и как, нравится?
Очень! Тут просто замечательно, вот вы сами увидите.
А с кем вы приехали? Спросила я, чтобы поддержать разговор.
С внучкой. Она уже хотела перелезть через этот заборчик и с вами познакомиться, да я не дала.
Я догадалась
Я так испугалась, что она будет вам надоедать! Ой, она у меня такая липучка! Так я еёза книжку, пусть читать тренируется, ведь скоро в школу, там не пожалеют. Назидательно сказала она, погрозив пальцем занавеске.
Вот бедняжка, только и сказала я.
Да она же бездельница, ничего делать не хочет! Со справедливым возмущением женщина снова погрозила пальцем занавеске.
Бабушечка, я же читаю, только про себя читаю! Возмутилось чадо в глубине комнаты.
Ты ж у нас знаменитость, про тебя в каждой книжке прописывают, а вслух не можешь двух букв связать, бекать начинаешь. Вот, читай, а я потом спрошу у тебя, что ты там про себя прочитала.
Бабушечка, а когда на пляж? Ни с того, ни с сего, спросила девочка.
Ты читай, читай, а потом будет пляж.
Бедный ребёнок стал усердно бубнить текст по слогам. Девочке, видно, очень хотелось на пляж, в прозрачную морскую воду, но бабушка, никак не отпускала её на свободу.
Ведь до конца каникул ещё целая неделя, не жалко вам, что она в комнате сидит? Вы же на отдыхе. Тихо спросила я женщину.
О! Дай ей волю, так она весь пансионат кверху ногами поставит. Пусть лучше книжки читает, больше пользы будет. Насупилась женщина.
«Видно знает, что делает»С сожалением подумала я, а вслух сказала:Надо, наверное, к морю сходить.
Ой, пошли вместе, мы вам дорогу покажем. Явно обрадовалась женщина.
Да, сейчас волосы высушу, и пойдём.
А как вас зовут? ЯЖанна.
Меня зовут Маша. Вы пока поучитесь, а я быстро соберусь.
Через час, уже по солнцепёку, мы спускались тенистой аллеей к морю.
Тётечка, а вы сможете потом подняться наверх? Сегодня подъёмник не работает, надо писиком подниматься. Ехидненько спросила Дианка.
«Писи-ком-собака-лифт не работаетточкару- Новый файл открыт!»Подумала я.
Ну, не знаю. Если не смогу, буду жить на пляже, а ты будешь мне пирожки из ресторана носить, хорошо?
Хорошо, я вам буду свой обед приносить! А вы что, тогда бомжом будете? Весело рассмеялась Дианка, за что получила увесистый подзатыльник от бабушки.
Я папе расскажу! Заревела капризница.
Ты взрослая девочка, Диана, подумай, что ты сейчас сказала чужой тёте? Спросила Жанна.
Ладно, больше не буду. Неожиданно присмирела девочка, а потом, немного погодя, спросила у меня с надеждой:А вы плавать умеете?
Нет. Коротко ответила я.
Вот, бедняжка! Ни к кому не обращаясь, подытожила Диана и в припрыжку побежала вниз по аллее.
Вы не боитесь её так свободно отпускать? Спросила я Жанну.
Нет, тут спокойно, для малышей раздолье, а купаться она сама не пойдёт, ей это запрещено.
Сделав несколько крутых поворотов, аллея привела нас на берег. Пляж был песчаный и огорожен со всех сторон забором. Туда пускали только по курортным книжкам.