Что так?
Да материалов не возят. Сплошные простои. Была какая-то фирма, да отказалась, что-то там у нее случилось. А цемента осталось всего на пару дней. А это не мое дело его возить, я прораб, мое дело строить. А у тебя нет знакомых, кто бы мог этим срочно заняться?
Я подумаю. Может и найду.
Если найдешь, присылай. У нас тут все по-честному, договор составим. Меня Геннадием зовут.
Меня Олегом.
Отлично. А ходить тут все равно не надо.
Мужчины вполне дружески пожали друг другу руки.
О чем ты с ним говорил? недоуменно спросила Юлия на обратном пути. Какие доставки цемента? Какое ты имеешь к этому отношение?
С чего-то надо начинать? Можно и с этого, ответил Туров.
Ничего не понимаю. Ты ученый! У тебя большое будущее.
И печальное настоящее.
Оно пройдет.
А если задержится?
Так долго не может продолжаться. Этот распад когда-нибудь завершиться.
Конечно, все, что имеет начало, имеет и конец. Вопрос в том, когда он настанет? И что будет после?
Это зависит от нас.
Разумеется, Юлия. Какие предпримем сейчас действия, то и будет. Я не верю в случайность, мы не просто так оказались на переломе эпох. Это всегда момент истины, период принятия судьбоносных решений. В последнее время я постоянно думаю об этом.
И ты принял это важное решение?
Еще не знаю. Иногда кажется, что да, иногда кажется, что еще нет. Чтобы физическое тело понеслось с горки, нужен толчок.
Показалась дача Туровых.
Прошу тебе, маме ни о чем не говори.
3
В дополнении к торжественному обеду, Мария Владиславовна устроила небольшой торжественный ужин. По традиции стол был сервирован на веранде. Тем более вечер оказался просто на загляденье теплым и безветренным. Это позволило разжечь свечи. Туров вспомнил, что отцу всегда почему-то нравилось, когда они горели. И его жена всегда заботилось о том, чтобы они были в доме.
Настроение у всех было хорошее, а потому довольно много пили. Даже Юлия. Туров помнил, что раньше она в лучшем случае отпивала маленький глоточек и ставила рюмку на прикол. Но теперь она это делала, как ему показалось, не без удовольствия.
Даже Мария Владиславовна это заметила.
Юлечка, ты стала пить? удивленно воскликнула она после второй рюмки.
Да, как видите, Мария Владиславовна. Это все из-за работы в банке. У нас там каждый праздникбольшой корпоратив. Теперь буду отвыкать.
Почему?
На новой работе буду получать значительно меньше.
И что за работа?
Вместе с Олегом.
Это правда?! обрадовано воскликнула Мария Владиславовна. Олег, скажи.
Я сам это узнал только от Юлии.
Туров заметил, как заволновалась мать. Она стала наливать в рюмки новую порцию водки.
Я очень рада, что вы снова будете вместе, сказала она.
На работе, вставил Туров.
Мария Владиславовна недовольно посмотрела на сына. Она явно хотела продолжить эту щекотливую тему, но не знала, как это сделать. Что говорить допустимо, а о чем лучше промолчать.
Конечно, на работе, недовольно произнесла она. Где ж еще. Юлия, он весь последний год проводил в институте. Ничем больше не занимался. А ведь он молодой человек.
Мама, ты меня дискредитируешь перед молодой и красивой женщиной. Что она подумает обо мне?
Не беспокойся, Юлия о тебе подумает правильно. А вот мне грустно, уже пора нянчить внуков. А кто мне их принесет. Так уж природа устроила, одного сына мало, нужна еще и сноха. А ее даже вдали не видно.
Так вокруг темень, засмеялся Туров. Сейчас вообще ничего и никого не видно.
Кого надо, того видно, возразила Мария Владиславовна. А вообще, Юлечка, все довольно грустно.
Что еще случилось? встревожилась молодая женщина.
Пока ничего, но может случиться. Боюсь, что дачу нам не удержать. Ее содержание стоит много денег. А где их взять? От мужа сохранились приличные сбережения, думала, хватит до конца дней. Но после реформы от них остались одни головешки. Никогда не думала, что так может все случиться в одно мгновение. Были деньги и не стали в одночасье. Сначала я была просто в отчаяние, теперь вроде привыкла. Только вот как поступить, не ведаю. Жалко дачу до слез. Костя тоже очень бы огорчился, если бы мы ее продали.
Но может быть, еще что-нибудь можно сделать? спросила Юлия.
Что? Пенсии за мужа едва хватает на жизнь. Ну а у Олежки какой заработок, иногда ему еще приходится помогать. Мария Владиславовна вдруг замолчала. Я, Олег, тебе не говорила, но я тут разговаривала недавно с сыном Светланы. Он ко мне с ней в гости заходил. Ты же помнишь его, Андреем зовут.
Помню. И что? спросил Туров.
Он бизнесом каким-то занялся, рассказывал, но я мало что поняла. В общем, чего-то перепродает. Хорошо зарабатывает. Я ему сказала про дачу, он заинтересовался.
Туров почувствовал что-то вроде легкого удара по голове.
Ты хочешь продать ему дачу?
Какая разница кому. Он ничуть не хуже других. Обещал ничего не ломать. А что делать, здесь одной земли двадцать соток. Один налог чего стоит.
Мама, прошу тебя, пока не предпринимай ничего.
Ну, хорошо, Олежек, пока не буду. Пару месяцев еще смогу продержаться. А уж там
Мария Владиславовна ушла спать, Туров и Юлия остались одни на веранде.
Выпьешь еще? предложил Туров.
Нет, с меня хватит, решительно отказалась Юлия. Грустно это.
Что именно?
То, на что жаловалась твоя мать.
Как сказать.
Я не совсем тебя понимаю.
Да, все предельно просто, как в классической физике. Если складывается такая пиковая ситуация, надо искать оптимальное решение. Продажа дачи им не является сразу по двум причинам. Во-первых, мы лишимся дачи, которую оба любим, а во-вторых, деньги быстро улетучатся. А что дальше? Придет черед за квартирой.
Что же ты предлагаешь?
Я думаю.
Это я уже поняла.
Они сидели так близко, что чувствовали дыхание друг друга.
Давно Туров не ощущал такого восхитительного волнения.
Но сейчас я думаю не о даче, а о тебе.
Юлия ответила не сразу.
Как ни странно, но я тоже думаю не о даче, а о тебе.
Они не успели даже понять, как их губы соединились. И Туров понял, что давно мечтал об этом поцелуе.
Пойдем в мою комнату, шепнул он.
Тихо и быстро они прошмыгнули мимо спальни Марии Владиславовны и ворвались в комнату Турова. Не зажигая света, стали сдирать друг с друга одежду.
Я скучал по тебе все это время, проговорил Туров.
Юлия ничего не ответила, но потому как вздрогнула она, он понял, что она могла бы сказать то же самое. Обнаженные они легли на кровать и стали неистово ласкать друг друга. А ведь так могло бы быть у нас каждый день, мелькнула у Турова мысль.
4
И что ты предлагаешь?
Пока не поздно, пока нас никто не опередил, заключить договор с этим Геннадием и возить ему стройматериалы.
Как-то это не очень серьезно?
А что серьезно? Начинать можно с чего угодно. Я читал биографии многих миллиардеров. Чем только они не занимались в начале своей карьере. Главное, как этим заняться?
И как?
Во-первых, честно. Во-вторых, оперативно. У него не должно возникать желаний сменить нас на других. В третьих
Подожди, все это замечательно, но нужен же автотранспорт. Хотя бы пару грузовиков. Или ты намерен на своей спине все таскать?
Нет, спина тут не подойдет. Я думал об этом, нужно арендовать машины.
А где взять деньги? У меня нет, у тебя, вроде, тоже.
Да, с этим проблема. Но ты же знаешь, всегда есть решение.
Какое?
Если я не раздобуду денег, то через пару месяцев придется продавать дачу. Содержать ее не на что. Поэтому уж лучше рискнуть, и заложив ее, взять кредит в банке. И на эти деньги арендовать грузовики. Другого пути не вижу.
И Мария Владиславовна согласится? Сомневаюсь. Она так ею дорожит.
Это может быть самый сложный вопрос. Придется уговаривать. На это у меня есть сегодняшний вечер. Но это единственный способ раздобыть деньги и спасти дачу.
Саватюгин задумчиво посмотрел на Турова.
Знаешь, у меня такое предчувствие: если получиться с этим делом, получится и многое другое, о чем мы говорили с тобой.
Туров засмеялся и хлопнул товарища по плечу.
У нас все получится. А теперь в бой.
5
Туров стоял у окна и смотрел, как неторопливо идет в его сторону Юлия. Но до него она не дошла, так как была перехвачена другими сотрудниками. Она разговаривала с ними, стоя спиной к Турову, словно бы его тут и не было.
Из кабинета Проклова вышел Саватюгин и подошел к Турову. Он помахал перед его глазами листом бумаги.
Старик подписал заявление об увольнении. Все, я свободная пташка.
Он тебе что-то сказал?
Ни словечка! раздраженно выпалил Саватюгин. Просто чиркнул авторучкой по бумаге. Ну и пожелал удачи на новом поприще.
Туров посмотрел на приятеля и удивился: кажется, он еще ни разу не видел его таким возбужденным. Лицо красное, глаза горят. К нему пришла мысль, что он не все знает о своем друге, хотя дружат они с первого курса университета. Впрочем, можно ли знать вообще все о Вселенной, о человеке.
Ты идешь? спросил Саватюгин.
Да, сейчас пойду, ответил Туров, не спуская глаз со спины Юлии.
Саватюгин тоже посмотрел на нее.
Странно, что она пришла сюда на работу. Отсюда все бегут, а она к нам. Говорят, она работала в банке на хорошей должности.
Заместителем начальника департамента.
Саватюгин тихонько присвистнул.
Банкиединственное место в стране, где неплохо платят. Я знаю, она пришла сюда из-за тебя. А ты уходишь. Вот невезуха. Он засмеялся.
Ерунда. Тебе ли не знать, как все у нас случилось.
По-моему, точно этого не знает никто.
Ладно, иду к Проклову. Ты ему обо мне не говорил?
Нет. Сам скажешь.
Проклов встретил Турова хмурым взглядом.
Что у тебя?
Туров положил перед ним на стол заявление. Проклов несколько секунд неподвижно, как завороженный, смотрел на него.
Я так и знал, что это случится, вдруг глухо произнес он. После того, как твой дружок принес заявление об уходе, у меня появились предчувствия, что сегодня оно не последнее.
Я понимаю, Юрий Владимирович, но я так решил.
Ты с ума сошел, вот что это значит.
Не исключено, тогда тем более не о чем говорить. Подписывайте, и я пойду лечиться.
Как хочешь, но я не подпишу.
Туров понял, что его мрачные предчувствия сбываются. Ему предстоит тяжелое объяснение. А хотелось бы все решить без него. Ему и без того трудно.
Юрий Владимирович, правильно или нет, но я твердо решил. Я меняю сферу деятельности.
И что это за сфера?
Я хочу заняться бизнесом.
Вот как! Захотелось быть богатым?
Да. Не вижу причин, почему не могу быть богатым. Я решил стать миллиардером.
Кем, кем? Проклов едва не грохнулся со стула.
Миллиардером. Это человек, у которого не меньше одного миллиарда долларов.
Я догадывался. Но все равно спасибо, что просветил. Проклов замолчал. Послушай, Олег, я понимаю, у нас платят ужасные гроши. Но нельзя все мерить деньгами.
Желание стать миллиардером вовсе не означает, что все мерится деньгами.
Да, а чем тогда еще? удивился Проклов.
Кто-то же должен строить новую экономику. Если ее не будет, если она сохраниться в прежнем виде, то и науки в стране не будет. Она и никому не будет нужна, и ее не на что будет содержать.
И ты решил заняться этим строительством?
Да.
А то, что у тебя задатки великого физика, это тебя не волнует?
Очень волнует, Юрий Владимирович. Я долго думал. Поверьте, это мучительный выбор. Но я его сделал. Даже если и не правильный.
У меня в этом сомнений нет.
Я понимаю.
Да что ты понимаешь! взорвался, как это умел, Проклов. Дар ученогоэто дар божий. И тот, кто его получил, не имеет право им пренебрегать.
А как же свобода выбора?
Свобода выбора у человека однаследовать своему предназначению. А если он не желает этого делать, то свобода выбора нарушается. Он становится рабом обстоятельств. Хотя ему может казаться, что у него свободное волеизъявление. Проклов с торжествующим выражением, словно бы он одержал победу над неприятелем, взглянул на своего ученика.
Но может быть, у меня два предназначение, не только физика, но и бизнес. Мы же с вами изучаем пространственную структуру Вселенной и понимаем, как она сложна. Она не одномерна, она многомерна. А значит, скорей всего, человек копирует эту многомерность. Вот я в какой-то момент и почувствовал ее в себе. Я убежден, что бизнесэто тоже наука. По крайней мере, ему можно придать ее вид.
Замечательная наука. Едва ли не каждый день приносит новости: там убили предпринимателя, там сами предприниматели кого-то убили. Если Россия и сохранится, то только благодаря нам, ученым.
Нет, у нас сил на это не хватит. Мы все погибнем. Вот увидите, когда много людей разбогатеют, они начнут жертвовать большие суммы на научные исследования. И здесь все изменится. Это единственный путь и другого нет и не будет. Туров провел глазами по кабинету. Посмотрите, какое тут царит запустение, это здание не ремонтировали лет пятьдесят. И оборудование у нас допотопное. На нем невозможно работать.
Ну, хорошо, Олег, езжай за границу, как многие твои коллеги. У нас половина института туда перебралось. Еще половина сидит на чемоданах. Английский знаешь, диссертацию защитил, у тебя есть все шансы сделать там карьеру.
Юрий Владимирович, я принял другое решение. Наш разговор ничего не изменит. Нам только обоим от него становится тяжелей. Подпишите заявление об увольнении.
Проклов поднял голову, внимательно осмотрел свой кабинет, задержал взгляд на осыпавшем потолке, затем подписал заявление. И отвернулся.
Туров взял заявление и направился к выходу. У двери он остановился.
До свидания, Юрий Владимирович.
Ответа он не услышал.
6
Туров не сомневался, что разговор с матерью будет сложным, но все же он не предполагал, что настолько. Они говорили не меньше двух часов, несколько раз окончательно ссорились, затем наступало примирение, которое вело к новой ссоре. И, словно цирковые лошади, снова шли по тому же кругу.
Мама, пойми, заложить дачу нужно только для того, чтобы спасти ее. Я анализировал все возможности, эта самая лучшая.
Мария Владиславовна в очередной раз поднесла уже и без того мокрый платок к глазам и смахнула с них слезинку.
Такого просто быть не может. Что значить заложить дачу в банк? Ты получишь деньги, а если не сумеешь их вернуть, то ее они возьмут к себе. Я ведь правильно понимаю Олег?
Ты все прекрасно понимаешь, тебе бы самой бизнесом заняться.
О чем ты говоришь, твой отец никогда бы этого не одобрил. Он был всегда против подобных схем. Он считал, что человек должен служить своему отечеству. Как бы он расстраивался.
Папа жил в другой обстановке. Можно даже сказать в другом мире. И о том, что случится со страной, он не мог и представить.
А вот тут ты заблуждаешься. Мария Владиславовна внимательно посмотрела на сына. Он многое предчувствовал из того, что случилось. И это его угнетало. Поэтому сердце не выдержало. Я тебя оберегала от этой информации, чтобы она не мешала бы заниматься наукой. И где эта наука? Какой ужас, ты хочешь развозить какие-то стройматериалы. Да еще для строительства коттеджей на озере. Ты же прекрасно знаешь, как отец любил туда ходить.
Да, знаю, но при всей любви к отцу мы с тобой не можем обожествлять каждый его поступок или слово. Его уже нет с нами шесть лет. И кто знает, как бы он отнесся ко всем переменам.
Он был бы в шоке! воскликнула Мария Владиславовна.
Пожалуй, тут мама права, подумал Туров.
Мама, даже это если и так, все равно жизнь не остановить. И я бы обратился с такой просьбой к отцу. И убежден: пусть не сразу, но он бы меня поддержал. Он никогда не был закоренелым консерватором, в армии его считали одним из главных либералов. Он и пост этот занял, чтобы проводить реформы.
Мария Владиславовна оторвала платок от глаз.
Ты не знаешь, но за год до смерти его чуть не уволили в запас по причине его либерализма. Это тоже его подкосило.
Сколько же я всего не знаю о своем отце.
Да уж, есть еще немало разных фактов
Туров сел рядом с матерью и обнял ее за плечи.