Что-то совсем меня разобрало. Надо успокоиться, прийти в себя и перестать себя жалеть. Жалость к себеэто роскошь, которую я не могу себе сейчас позволить. Просто не имею на это права.
Глава 7
Ночь подходила к концу, я зашла в гримерную и хотела уже переодеваться, но в приоткрытую дверь заглянула Ира.
Вик, там на приват тебя просят.
Ир, я уже домой собиралась.
Последний, у тебя ещё полчаса есть. Вторая випка в правом крыле.
Хорошо, пять минут дай мне, Ира скрылась за дверью, а я, обхватив лицо руками, тяжело выдохнула. Устала, как же я устала. Сейчас хотелось лишь одногооказаться дома, залезть под одеяло и, закрыв глаза, ни о чем не думать.
Вика-а, снова раздался голос Иры.
Да иду я, крикнула в ответ, прошлась расческой по волосам и, надев туфли, направилась в зал.
Оказавшись в випке, включила музыку и начала танцевать. Клиентом оказался представительный мужчина средних лет, который заливал в себя коньяк и скользил по мне своим похотливым взглядом. Превозмогая отвращение, я улыбалась и выполняла свою работу, мечтая, чтобы время бежало быстрей.
Выполняя очередное движение, почувствовала его руки на себе.
Прикасаться нельзя, правила клуба.
Да на х*ю я вертел ваши правила.
Прошу прощения, но, если вы не уберете руки, я буду вынуждена позвать охрану.
Заткнись и шевели жопой, я попыталась сделать шаг назад к выходу, но он схватил меня за руку и потянул на себя. Начав вырываться, я закричала. Дверь резко открылась. Охраники швырнув от меня этого урода, и заломив ему руки, вывели его из комнаты, а я так и осталась сидеть на полу. Меня затрясло, слёзы струились из глаз, щеку справа сильно защипало. Видимо, поцарапалась о его запонки или часы.
Вик, ты в порядке? Ира залетела в випку. Он ударил тебя?
Нет, просто схватил, я попыталась успокоиться и смахнула ладонью слёзы.
Пошли вниз. У меня есть успокоительное в сумочке, пошли, она помогла мне встать, и мы, быстро преодолев лестницу и зал, оказались в гримерной. Сейчас принесу таблетку и воды.
Не надо, Ир, всё нормально. Сейчас умоюсь и поеду домой.
Точно?
Да. Иди, работай. Всё хорошо, но хорошо не было, было отвратительно. Стоило Ире выйти за дверь, силы закончились. Понимая, что сейчас должны вернуться девчонки из зала, я вышла в коридор и, зайдя в служебный туалет, включила воду. Стоило увидеть свое отражение в зеркале и меня накрыло. Слёзы душили настолько, что дышать не могла, захлебывалась ими. Умылась холодной водой, которая ни на грамм не помогла. Устала, как же я устала. Не могу больше, я больше не могу так. Выворачивает от всего, от самой себя блевать хочется. Захлебываюсь слезами в попытке их остановить. Оседаю на пол, подтягивая к себе колени, и сотрясаюсь в беззвучном рыдании. Грудь стягивает до боли, словно в тиски, так, что даже звук выдавить из себя невозможно.
Вик, Вика, кто-то прикасается теплой ладонью к моему плечуВик, поднимаю голову и вижу обеспокоенный взгляд Киры Алексеевны, пошли со мной. Давай, поднимайся, сил сопротивляться нет. Она уводит меня в свой кабинет, а я всё не могу унять слезы, и от этого становиться ещё хуже. От того, что кто-то видит мою боль, стыдно. Хочется укрыться от всего мира, чтобы никто не видел, как больно, внутри больно. Но всё меняется, когда она садиться рядом со мной на диван и обнимает, прижимает мою голову к своему плечу, гладит по волосам, а от этого простого участия слёз становиться ещё больнее.
Не надовыдавливаю из себя не в силах отстраниться.
Плачь, если хочется, это иногда приносит облегчение. Порой лучше поплакать, чем держать всё в себе, Кира говорит ровно и тихо, а я не могу ничего ответить, в горле, словно ком стоит. Плачу уже навзрыд, как мне кажется, слишком долго, до опустошения, до всхлипов и икоты. Глаза жжёт от слёз, царапину на щеке щиплет, а щёки горят, но меня отпускает. Уже могу вдохнуть воздух свободно. Отстраняюсь, наконец, от Киры.
Спасибо, произношу, шмыгая носом.
Держи, она протягивает мне стакан с водой. Этот человек теперь в чёрном списке. Артём сейчас разбирается с охранной. Устала? я лишь качаю головой. Давай завтра выходной возьмешь?
Нет.
У тебя что-то случилось, да? тоже лишь киваю, делая глоток воды. Ладно, не буду лезть в душу, но ты можешь поделиться со мной, когда захочешь. Я постараюсь помочь.
Спасибо, отвечаю, смотря в стакан. Чем она мне может помочь? Ничем.
Давай мы подвезем тебя до дома.
Не надо, Кира Алексеевна. Я сама доберусь. Итак, вам блузку испачкала своими слезами. Спасибо за всё.
Не за что, я ничего не сделала. А блузкаэто ерунда. У меня где-то капли были успокоительные, она поднимается с дивана и, вытащив из шкафа лекарство, добавляет его в мою воду. Выпей, станет легче. Завтра приходи к восьми, выспись хорошо. И если надумаешь взять выходной, сообщи.
Ещё раз благодарю Киру. Выйдя из её кабинета, быстро переодеваюсь и, натянув капюшон, выхожу из клуба. Морозный воздух пощипывает лицо, а ветер пробирает до костей, но мне сегодня всё равно. Наоборот, хочется замерзнуть посильней, чтобы холод вытравил из души всё остальное. Я не спеша иду в сторону остановки, не сразу обратив внимание, что какая-то машина потихоньку следует за мной. И только, когда раздается сигнал я, вздрагивая, резко оборачиваюсь. Стекло медленно опускается, и я вижу Демида.
Садись.
***
Испугал?
Немного, отвечает, закрывая дверь.
Что это? я повернул её лицо к себе, рассматривая ссадину на лице.
Неудачный приват, она аккуратно отводит мою руку, прикоснувшись своими холодными пальцами к моей ладони, и отворачивается.
В «Эре», что ли? я сжимаю её ладонь в своей, согревая замерзшие пальцы.
Да.
Куда смотрела охрана? отчего-то хочется вернуться к клубу и отчитать оболтусов Артёма.
Они вбежали, как услышали мои крики. Я не успела нажать на кнопку.
Твою ж мать.
Артём с Кирой разобрались уже со всем. Теперь этот человек в чёрном списке клуба.
И часто такое случается?
У меня впервые. Ленку год назад до синяков схватили за руку. Больше и не припомню.
У тебя дома хоть перекись есть?
Есть, не волнуйся. Заживёт, как на собаке, она попыталась убрать руку из моей ладони, но я не отпустил.
Ты замерзла совсем.
Ветер холодный, сейчас согреюсь, тихо проговорила Вика.
Завтра выходной?
Нет.
Ты с таким лицом работать собралась?
Наложу грим, надену красивую маску и всё. Не ногу же сломала.
Возьми выходной, у тебя круги тёмные под глазами, она усмехнулась.
Нет. Если я возьму выходной, то в конце недели мне придется выйти на «другую работу», а я вот не горю желанием. Лучше на пилоне жопой покручу.
Много не хватает?
Неважно, справлюсь, она замолчала. Мы уже подъезжали к её дому, когда она снова заговорила. Останови тут, мне в магазин зайти надо, Басе корм купить.
Басе?
Кошке. Она в подвале живёт, я её подкармливаю. Иногда бабушка одна из соседнего дома что-то ей приносит. Сейчас холодно уже, чтобы выжить ей кушать надо хорошо.
У меня тут куриные крылышки остались полкоробки. Она ест такое? покупал перекусить в дороге, но было некогда. Так и остались лежать на заднем сиденье.
Она всё ест, даже хлеб, я остановил машину у дома Вики. Она вышла и пошла ко входу в подвал.
Бася, Бася, Басечка, кошка выглянула из своего укрытия, услышав знакомый голос. Вика подняла валявшуюся рядом картонку и выложила на неё крылышки. Кошка с аппетитом набросилась на лакомство. Я присел, рассматривая это облезлое, голодное чудо. Дворовая кошка черепахового окраса с половиной правого уха уплетала свой ужин, не отвлекаясь и не обращая на нас никакого внимания. Я протянул руку, чтобы погладить её, но Вика тут же остановила меня, схватив за локоть.
Не надо, Демид. Никогда не гладь бездомных животных, если не хочешь забрать это животное домой. Ты погладишь её, а она будет идти за тобой, надеяться, что ты возьмешь её с собой. А ты ведь не возьмешь. Не давай ей пустую надежду. Хочешь чем-то помочь, положи поесть и уходи, почему-то в этот момент мне показалось, что Вика имеет в виду не только эту облезлую кошку
Тогда пошли, провожу тебя.
Не надо, езжай.
Я один раз почти уехал, и к твоему горлу приставили нож. Так что не спорь.
Глава 8
Три долбаные недели ушли на решение вопросов в этом долбаном городе с чокнутым клиентом. У мужика явно была мания преследования. По-другому его пустые подозрения в отношении бизнес-партнера я не могу ничем оправдать. Гнал по полупустой трассе, мечтая быстрее оказаться дома, устроиться в кресле с чашкой кофе, плеснув туда пару капель коньяка, и ни о чем не думать. Но только вот не думать у меня не получалось. Неделю назад я попросил Андрюху пробить по своим каналам информацию о матери Вики. Не знаю, что больше всего меня привело в изумление: то, что она не соврала, или то, что прошла через всё это дерьмо одна. Если про родителей она не соврала, то и остальное как минимум на девяносто процентов правда. За все эти недели я уже по сотому кругу прокрутил в голове её рассказ. Сам не понимаю, что вообще хочу найти в нём, и почему не приходит спокойствие и удовлетворение. Ведь, вот они пазлы. Картинка собралась, но всё равно что-то точило изнутри. Уже двигаясь по городу, проезжал мимо «Эры», задумываясь, кофе что ли заехать выпить? Или до дома уже потерпеть? Притормозил на перекрестке, решая повернуть к клубу или нет, когда заметил знакомую женскую фигуру. Вика вышла из «Эры» и двигалась по тротуару в сторону остановки. Неторопливо шагала, не смотря на яростные порывы холодного ветра. Перестроился в правый ряд и последовал за ней. Зачем? Да хрен его знает, всё равно по пути. Почему бы не подвезти?
***
Мы поднимаемся на мой этаж. Я открываю дверь и молюсь про себя, чтобы он ушёл. Но, видимо, мои просьбы и мольбы сегодня не доходят до небесной канцелярии, и Демид входит следом за мной в квартиру.
На кофе пригласить, увы, не могу. Пока дождемся, чтобы вскипел мой чайник, наступит рассвет.
Плита не работает?
Греет плохо, но я уже приловчилась, Титов разувается и без приглашения проходит на кухню, вызывая таким поведением моё замешательство.
У тебя инструменты есть? он подходит к моей старой Лысьве и, отодвинув её от стены, выдергивает вилку из розетки.
Э-э-э, были где-то отцовские. А что именно тебе надо?
Пара отверток и наждачная бумага для начала.
Ты собрался её чинить? мои брови поднимаются высоко верх. Наверное, даже складки на лбу от удивления появились.
Вик, принеси отвертку, повторяет уже более настойчиво, и я, прикрыв рот, иду за ящиком с инструментами.
Тут контакты отошли от одной конфорки, а на остальных окислились, зачистить надо. Не гарантирую, но это может помочь, подняв вверх варочную поверхность, Демид по очереди вынимает каждый контакт из гнезда и зачищает наждачной бумагой. Я растерянно слежу за этим действом, не в силах вообще что-то прокомментировать или сказать. Сколько лет она уже тут стоит?
Не знаю, сколько себя помню.
Понятно, Демид закончив, задвигает плиту на место, а я стою, как истукан, периодически моргая глазами. Включив все конфорки, он ощупывает их ладонью. Вот эта быстрее всего греет, можешь набирать в чайник воды.
У меня только растворимый, произношу, имея в виду кофе, и всё ещё не двигаюсь с места.
Не страшно, Демид убирает все инструменты, а я ставлю чайник на плиту, всё ещё находясь в какой-то прострации. Куда убрать? обращается ко мне, поднимая с пола ящик.
Поставь в сторону. Я потом сама уберу на место. Испасибо за помощь.
На здоровье. Я закурю?
Конечно, только форточку приоткрой, Демид закуривает и лениво опирается об подоконник. Что я тебе должна за помощь?
Ты о чём? теперь он смотрит на меня с удивлением, как и я пару минут ранее взирала на него.
Ты мне плиту починил
И что? А ты мне кофе сделаешь, произнес, словно это не было дня него чем-то необычным. Я достала две кружки из шкафа, сахарницу и пакет сушек. Большего, увы, не было.
Обычно, если кто-то и помогает, то просят или денег, или услугу за услугу, проговорила я, разливая по кружкам кипяток.
Странные тебе люди попадались, протянул в ответ Демид, туша сигарету в пепельнице и поворачиваясь ко мне.
Обычные, как и все.
Не знаю. Помогая, например, Орлову, максимум, что я могу с него стрястиэто бутылку бренди. Просто знаю, что, если мне что-то понадобиться, он всегда мне поможет. Также, как и Стас или Андрюха.
Тебе повезло с окружением. Большей своей массой люди алчны и жестоки.
С этим спорить не стану, уродов достаточно, он отхлебнул кофе и, поморщившись, посмотрел в сторону раковины. Б*ять, тебя это капание из крана не за*бало? По нервам бьёт.
Я привыкла уже. Сейчас тряпку подложу.
Резина есть? я уставилась на Титова, не понимая, что он имеет в виду. Старая велосипедная камера или резиновые сапоги на крайний случай? Может мухобойка самодельная времен перестройки завалялась?
А-а-а, где-то была, сообразив, что нужно Демиду, я достала из антресоли старую мухобойку, которую делал отец, и протянула ему, не совсем понимая, зачем она ему понадобилась.
Толстовата, конечно, но что имеемпроговорил Титов, снова открывая ящик с инструментами. Перекрой воду, разобрав мой старый смеситель почти на части, Демид взял старые истертые резиновые вкладыши, приложил их к резине от мухобойки и вырезал подобные, а после всё снова собрал. Включи воду, я повернула вентиль в ванной и вернулась на кухню. Вода больше не капала.
Спасибо
Пожалуйста. Только почему у тебя такой вид, словно я не кран починил, а младенца расчленил на твоих глазах?
Просто не знаю, как тебя отблагодаритьон окинул меня уставшим взглядом и допил кофе парой глотков.
Обработай ссадину и выспись, выглядишь хреново. Спасибо за кофе. Думал, уже сдохну без кофеина, Демид поставил кружку на стол и, отодвинув ящик с инструментами к стене, прошёл в коридор. В кафе на трассе только чай был, причем со специфическим вкусом, словно мне воду после помывки посуды налили. Пить было невозможно.
По работе куда-то ездил? я постаралась поддержать разговор.
Да, небольшая командировка была, Демид обулся и накинул куртку. С тобой точно всё хорошо?
Да, всё нормально.
Выглядишь потерянной.
Ночь была тяжелая.
Отдыхай, улыбнулся одним уголком губ и открыл дверь.
Демид, я окликнула его, сама немного замешкавшись, спасибо тебе ещё раз за всё.
Это мелочи, Вик, подмигнув, вышел за дверь.
Мелочи. Как же давно их не было в моей захудалой жизниэтих мелочей Закрыв дверь на ключ, я прислонилась к ней спиной, прикрыв на секунду глаза и выдохнув. После отправилась прибираться на кухне. Вымыла кружки, убрала инструменты и, закурив, с какой-то волчьей тоской уставилась на оставленный Демидом окурок в пепельнице.
Если бы жизнь была игрой, и в любой момент можно было поменять свою роль, я бы с удовольствием это сделала сейчас. Чтобы иметь возможность встретиться с ним при других обстоятельствах, с другой историей за плечами: более чистой, более подходящей такому человеку. Что ему моё «спасибо»? А больше мне и нечего предложить в качестве благодарности, только если своё тело. Но если бы он его хотел, то сам бы предложил. Видимо, этого ему от меня не надо. Затянувшись сигаретой, выпустила дым и поежилась от холодного воздуха, сквозившего из открытой форточки. Вот зачем я сейчас об этом думаю? Зачем? Ищу лазейку, в случае нахождения которой будет возможна «чистая и светлая»? Видимо, мало мне сегодня в клубе попало, раз такие мысли в голову лезут. Нет, в моём случае никакой лазейки. Есть факты и опыт, против которого не пойдешь.
Не строй иллюзий, дура! Он просто тебя пожалел! Может хобби у него такоепомогать юродивым, проговорила вслух самой себе, затушив сигарету и сбросив с себя вещи, отправилась в душ.
***
Выхожу из подъезда и сажусь в машину. На улице уже светло. Ранее утро подняло на ноги добрую половину города. Пробок на дорогах ещё нет, но поток с каждой минутой всё плотней, и мой воспаленный от недосыпа мозг это начинает напрягать. Спустя десять минут сворачиваю во двор. В голове пульсирует лишь одно желаниевыспаться. А ещё перед глазами стоит удивленный взгляд Вики. Она удивилась простой помощи, а меня удивило, что она сама не попросила починить тот же кран, даже не намекнула. Наоборот, смутилась, растерялась. Только потом, когда она спросила, что мне должна, я понял, что она бы и не стала просить никого и никогда. Нет, не потому что гордая, а потому что давно усвоила простую истину: за всё надо платить, так или иначе. «Бесплатный сыр, лишь в мышеловке» жестокая, но правда. Она не доверяет, когда видит бескорыстность, не верит, что кто-то просто может сделать что-то для неё. И её можно понять.