Я заметила про себя, что он тоже очень даже неплох. Его нельзя было назвать красавчиком, как Ричи, и он не обладал идеальным торсом моего бывшего. Однако видно было, что мой спаситель силен и крепок, и Ричи на его фоне выглядел худосочным юношей.
Лицо незнакомца было немного грубоватым, а черты лица тяжелыми. И все же я разглядела в нем какое-то мрачноватое очарование. Темные глаза неопределенного цвета, густые брови, черная поросль на щеках, крупный нос с небольшой горбинкойкак видно, этому парню далеко не в первый раз доводилось драться, ломаная линия крупных губ
Не могу сказать, что мне нравятся такие мужчины, но что-то в нем привлекало меня и будило определенный интерес. Тем более что именно ему я была обязана своим «спасением».
Фантазии мои привели к тому, что на мгновение я утратила чувство реальности и все происходящее представилось мне в совершенно ином свете. Ричи и впрямь был злобным маньяком, выследившим меня на побережье нашего Брэмвилльского моря, а мой спасительнастоящим героем, которого я должна была отблагодарить
Увы, пелена фантазий, окутавшая мой внутренний взор, быстро спала, когда я снова взглянула на Ричи и увидела, как полицейский с пистолетом заламывает ему руки и надевает наручники. Мой бывший пытался что-то бормотать в свое оправдание, а незнакомец, спасший меня, поднялся с земли и произнес:
Я видел, как этот тип удерживал ту женщину, кивнул он в мою сторону. И слышал, как она кричала, поэтому и оказался здесь.
Ричи посмотрел на меня умоляющим взглядом, и я поняла, что игра зашла слишком далекопора было вмешаться.
Видите ли, робко пропищала я. Все не совсем так, как кажется.
Все трое недоуменно уставились на мою скромную персону.
Видите ли э-э-э этот мужчинамой бывший муж.
И вы молчали?! грозно рявкнул на меня мой спаситель. Он домогался вас, хотел изнасиловать? Или избить?
Нет, промямлила я. Он меня поцеловал
Офицеры переглянулись между собой и громко засмеялись. Однако моему спасителю было совсем не до смеха. Он сердито посмотрел на полицейских и отчеканил:
Я Коул Лонберг, полицейский детектив. Рад, что вам так весело, но по милости этой дамочки я только что избил ни в чем не повинного человека. Так что, покосился он на Ричи, вы свободны. А ваша бывшая супруга проедет в участок, где ей придется подробно объяснить, почему она спровоцировала полицейских на агрессивные действия в отношении вас. Если хотите подать на меня жалобу, то я подробно расскажу вам, что для этого нужно сделать. Примите мои извинения, сэр.
Ричи открыл было рот, чтобы сказать моему спасителю пару ласковых, но его опередила я.
В участок? Но за что? уставилась я на полицейского. Я же ничего такого не сделала, только закричала Детектив Лонберг, я же не просила вас бить моего бывшего мужа
Вы спровоцировали. Он посмотрел на меня своим неумолимым взглядом. Я очень хорошо знаю таких дамочек. Вначале они пьют кровь из своих мужей, потом бросают их, а потом снова возвращаются, чтобы пить кровь и всячески издеваться.
Я не возвращалась, едва не плача, попыталась оправдаться я. И не издевалась. Просто мне не хотелось с ним целоваться, только и всего. Послушайте, отпустите меня, умоляюще посмотрела я на Лонберга. Мне еще нужно встретить мою мать. Она сегодня приезжает в Брэмвилль и очень удивится, если узнает, что дочь встречает ее в полицейском участке. У нее даже сотового нетя не смогу позвонить, чтобы предупредить ее.
И правда, отпустите Ют, заступился за меня Ричи. Вы, конечно, неправы, что не разобравшись съездили мне по лицу, но я не буду подавать на вас никаких жалоб. Ют просто пошутила, и все.
Я была благодарна бывшему, проявившему недюжинный такт и терпение. Но Коул Лонберг, детектив, решил, по всей видимости, быть непреклонным.
Хорошенькие шуточки у вашей жены, уставился он на Ричи, и в его глазах я прочитала: ну ты и тряпка! Мне плевать, что вы все это терпите, и также плевать, подадите вы жалобу или нет. Но она, перевел он на меня свой гневный взгляд, в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем вопить «маньяк!» и звать на помощь.
Говорю же, она пошутила.
Между прочим, я его бывшая жена, ни с того ни с сего решила уточнить я.
Бывшая, будущаяплевать, холодно констатировал Лонберг. Вы нарушили общественный порядок, мэм. Будьте добры проследовать за нами.
Черт возьми, разозлилась я. У вас по берегу бродят какие-то странные личности, и никого это не волнует. Зато меня вы готовы забрать за какую-то глупую шутку.
Какие еще личности? покосился на меня Лонберг.
Какая-то девушка с разрисованным телом и пакетом в зубах, пробормотала я, уже жалея о том, что вообще заикнулась об этом.
Лонберг скептически усмехнулся.
Ну конечно! Она тоже напала на вас и пыталась изнасиловать? Да вас, мэм, не в участок, а в кое-какое другое заведение следовало бы отправить.
Вы не посмеете, покачала я головой. Я, между прочим, писательница.
Улыбка на лице Лонберга расцвела пышным цветом.
Ах, вы еще и писательница? Вы слышали, господа? покосился он на офицеров, наблюдавших за нашей перепалкой. По-моему, у дамочки не все дома. Вам так не кажется?
Она действительно писательница, напомнил о себе Ричи. Юстиния Олдридж. Ее книги лежат в каждом книжном магазине, так что я не советовал бы вам везти ее в участок, если, конечно, вы не хотите стать каким-нибудь жутким персонажем в одном из ее будущих романов.
Черт меня дери, как же мне страшно, расхохотался Лонберг. Теперь уж точно повезем ее в участокбольно интересно почитать, чего она о нас, безграмотных полицейских, накалякает Ну что, миссис Олдридж, пойдете сами или силком вас тащить?
Мисс Олдридж. Я едва не заскрипела зубами от злости и досады. Мой спаситель оказался обыкновенным дубиной-полицейским.
Сама виноватаподумала я, садясь в полицейскую машину. Из-за моей глупой шутки лицо Ричи напоминает помятый персик, а мама будет долго ждать меня вначале на вокзале, а потом на крыльце моего дома. Если, конечно, Яки не выберется из подвала и не решит заглянуть ко мне.
Освобожденный Ричи пытался поехать со мной, но ему довольно доходчиво объяснили, что места в машине нет, а жалобу он может подать только завтра утром, когда откроется соответствующий отдел.
Ричи крикнул что-то вдогонку отъезжающей машине, но я не расслышала. Мне показалось, он кричал что-то насчет поезда.
Я была зла не только на себя, но и на Ричи. В конце концов, кто его просил следить за мной, хватать меня за руки и лезть целоваться Надо было кому-то звонить, и я набрала номер Энн. Но мой благородный рыцарь, детектив Лонберг, поспешил отобрать у меня телефон, сообщив, что нарушителю положено звонить только адвокату.
Черт, я и звоню адвокату, еще больше рассердилась я.
Ничего, позвоните из участка. Я же не допрашиваю вас по дороге, верно?
Жаль, я плохо знаю законы, а то сама бы написала на него жалобу
Меня отвезли в участок, где Лонберг решил заняться мной лично.
Пойдемте в мой кабинет, приказным тоном заявил он мне.
Еще наручники наденьте, огрызнулась я.
И надену, если понадобится, невозмутимо сообщил мне Лонберг. Ладно, не волнуйтесь вы так. Напишете объяснительнуюи дело с концом. Надо же мне как-то обезопасить себя на тот случай, если ваш супруг решит подать на меня жалобу или пойдет в суд.
Бывший супруг, сквозь зубы процедила я, поднимаясь по лестнице. Вот, оказывается, в чем дело. Вы всего лишь пытаетесь прикрыть свою шкуру
Подбирайте выражения, миссис Олдридж.
Мисс Олдриджя уже устала вам повторять.
Вы так старательно подчеркиваете свой статус незамужней женщины, хмыкнул детектив, открывая передо мной дверь, и так часто напоминаете, что были замужем, что у меня, честно говоря, возникают большие сомнения в том, о чем вы говорили на берегу.
В чем это? уставилась я на Лонберга.
В том, что его поцелуй так вам не понравился.
Не ваше дело, не выдержав, выпалила я.
Нет уж, мое. Детектив указал пальцем на то место под глазом, где уже начал намечаться синяк. Из-за вашей дурацкой выходки пострадало двое мужчин. Так всегда с вами, женщинами.
Я махнула рукой и присела на стул, который любезно предложил мне мой спаситель и избавитель. Ему бесполезно было что-то доказывать: по всей видимости, детектив Лонберг относился к той породе мужчин, которые во всех бедах, обрушившихся на род человеческий, обвиняют женщин. Правда мою стройную теорию о женоненавистничестве Лонберга разбивал один-единственный вопрос: зачем он тогда бросился меня спасать? Ведь, насколько я поняла, детектив был не при исполнении.
Копаться в голове детектива Лонберга, признаюсь, мне не очень-то хотелось, особенно принимая во внимание то, что в этот самый момент моя дорогая мать уже полчаса стояла на вокзале и, скорее всего, фантазировала на тему «похищенная дочь».
Послушайте, обратилась я к Лонбергу, который как будто нарочно тянул время и копался в столе в поисках бумаги для моего «чистосердечного признания», мне срочно нужно уехать. Я уже говорила, ко мне приезжает мать. Точнее, она уже приехала и, поверьте, выдумывает самые ужасные причины моего опоздания. Она пожилая дама и слишком консервативна, чтобы пользоваться сотовым. Я уже говорила, что не могу ее предупредить!
Сочувствую, бросил Лонберг, не поднимая головы.
Я обещаю, что вернусь в участок завтра и напишу вам эту проклятую объяснительную или как там у вас это называется.
Напишете завтра? хмыкнул Лонберг и протянул мне лист бумаги, который откопал в ящике стола. Сомневаюсь. Кто что-то и напишет, так это ваш супруг, который, кажется, готов голову в петлю сунуть, лишь бы сделать вам приятное.
А я подло его использую? мрачно усмехнулась я. Хорошего же вы мнения о женщинах, детектив. Не знаю, чем они вам так насолили
Детектив Лонберг не изменился в лице, но в его глазах промелькнуло что-то такое, из чего я сделала вывод, что попала в самое уязвимое место. Лонберг бросился на защиту моего бывшего как верный пес, хотя совершенно не знал Ричи Карлайла. Наверное, он считает, что все мужчиныжертвы коварных предательниц. Вот узколобый мужлан, с досадой подумала я. А мне-то он показался героем.
Пишите. Лонберг небрежно бросил мне ручку.
Что? уставилась я на него.
Я, Юстиния Олбрик, или как вас там
Юстиния Олдридж, освежила я память детектива.
Признаю, продолжил Лонберг, что ввела в заблуждение полицейских: детектива Лонберга и двоих дежурных офицеров надо бы узнать их имена
Так и писать? хмыкнула я, даже не прикоснувшись к ручке.
По-моему, вы вообще ничего не пишете, сердито покосился на меня Лонберг. Хотите торчать здесь и тратить свое и мое времяволя ваша. Хотите звонить адвокатувот вам телефон. Лонберг придвинул ко мне аппарат, стоявший на его столе.
Может, вернете мне мой сотовый? поинтересовалась я.
Да ради бога, пожал плечами Лонберг. Только поймите наконец, мисс Олдридж: вы зря потратите деньги. Административный штраф по законам штата вам гарантирован. К моему глубочайшему сожалению, он настолько мал, что сумма, которую вы потратите на адвоката, будет втрое больше. Увы, ничего другого я предъявить вам не могу. А надо было бы: в следующий раз вы бы хорошенько подумали, прежде чем морочить голову своему бывшему мужу и полиции.
Начинается!.. закатила я глаза. Нет уж, я позвоню адвокату. Сейчас вы разливаетесь соловьем, а потом навешаете на меня три трупа.
Где вы этого набрались, мисс Олдридж? снисходительно улыбнулся мне Лонберг. Черпаете информацию о полиции в желтой прессе? Или в дамских журнальчиках?
Я не читаю дамских журнальчиков, раздраженно ответила я.
По вам заметно, ехидно усмехнулся Лонберг.
О чем это вы?
Так, ни о чем.
Нет уж, если решили меня оскорбить, так уж оскорбляйте, почти прошипела я.
Пожалуйста, если вам так хочется, спокойно ответил Лонберг. Никогда не видел, чтобы женщины так одевались. Подтяжки, клетчатая рубашкастранно видеть все это на даме. Хотя, конечно, это все ерунда. Главноеу вас отвратительный характер.
Конечно, я не тешила себя надеждой, что мою фотографию напечатают на страницах «Плейбоя» или «Вог», но услышать такой «комплимент» от мужчины, признаюсь, было неприятно. Хотя, если честно, нечто похожее мне когда-то доводилось слышать и от Ричи.
В общем, дубина-полицейский исчерпал запас моего терпения.
Идите к черту, детектив! Я скомкала бумажку. Ничего я тут не напишу.
Кто бы спорил, было не лучшей идеей швырнуть бумажку в лицо полицейскому, но, увы, об этом я подумала лишь тогда, когда бумажка ударилась о его лоб и шмякнулась на пол.
Лицо Лонберга не побелело, на нем не дрогнул ни единый мускул. Он не поднялся из-за стола и не стал сыпать проклятьями и угрозами. Он всего лишь улыбнулся и сказал что-то вроде того, что не ошибся насчет моего характера.
Неизвестно, что бы ему ответила я, потому что в этот самый момент детективу Лонбергу позвонили и сообщили, что в участок пришел Генри Слемингтон, мой литературный агент, и привел с собой адвоката. Стоит ли говорить, что я была безмерно рада видеть Генри?
Ему, кстати говоря, пришлось раскошелиться на оплату двух штрафов: первый он внес за мои вопли на озере, второйза смятую бумажку, полетевшую в Лонберга. Я наконец-то была свободна, что, думаю, не очень-то радовало настрадавшегося от меня детектива.
Мы даже не попрощались. Впрочем, мне было не до прощаний: нужно было срочно ехать на вокзал, чтобы встретить Диану Олдридж, которая уже наверняка похоронила меня под каким-нибудь кустом в городском парке.
Генривот уж кому я была действительно благодарна за свое спасениепредложил отвезти меня на машине, и я не отказалась. Мне не пришло в голову спросить его о том, как он узнал, что я нахожусь в полицейском участке, но, когда мы сели в машину, я решила удовлетворить свое любопытство.
Слем, ты-то как тут оказался?
Мне позвонил твой бывший муж, без особого желания признался Генри.
Ричи? уставилась я на него. А откуда у Ричи твой номер?
Лучше не спрашивай, вздохнул Генри, и по его голосу я поняла, что он чувствует себя виноватым.
В чем дело, Слем? Ты что-то от меня скрываешь?
Нет, не скрываю. Просто я сделал глупость, ответил Генри, пристально глядя на дорогу. Ричи позвонил мне после нашего разговора, а я сболтнул, что ты на озере. Вот и все. Насколько я понимаю, он потащился за тобой туда? Генри многозначительно на меня посмотрел. Я кивнула. И из-за него ты вляпалась в эту историю?
Не совсем так. То есть совсем не так.
Не важно. Если бы не мой болтливый язык вздохнул Генри. Я так удивился, что он звонит мне. К тому же Ричи заявил мне, что найти тебядело жизни и смерти.
Вполне в его духе, мрачно констатировала я, нервно поглядывая на часы. Если ему что-то нужно, он и мертвого из гроба поднимет. И все-такиоткуда у него номер твоего сотового?
Этот пройдоха позвонил в редакцию и представился моим автором. Соврал, что потерял мой телефон, ну и
Действительно, пройдоха, усмехнулась я. Настойчивость Ричи пугала, но мне все же было приятно. Если ради меня идут на такие уловки, может быть, я еще имею право чувствовать себя женщиной?
Еще раз, прости меня за глупость, покосился на меня Генри.
Пустяки, Слем. Наоборот, я рада, что ты меня вытащил из этой передряги.
Чего, кстати, Ричи, несмотря на всю свою настойчивость, сделать не сподобился, закончила я про себя.
Мы подъехали к вокзалу, но он был пуст, как протянутая нищим ладонь.
Значит, Ди топчется на пороге моего дома, тяжело вздохнула я. Ох, и влетит же мне сегодня!
Но ты ведь уже не ребенок, резонно заметил Генри.
Ты просто не знаешь Диану Олдридж. Меня оправдывает только односейчас лето, да к тому же жаркое.
Генри Слемингтон, которого и я, и мои друзья с давних пор называли Слемом, довез меня до дома. В окнах первого этажа горел свет. Мне стало немного легче: это означало, что Яки все-таки выбрался из подвала и пустил маму домой. Конечно, выволочки и подробных рассказов о том, что со мной могло произойти, это не отменяло, но все-таки куда приятнее было встретиться с мамой в доме, чем на пороге.
Еще раз поблагодарив Генри, я полетела домой. Не разуваясь, вбежала в гостиную и была крайне удивлена тем, что увидела. На небольшом диванчике рядом с празднично накрытым столом сидел Ричи Карлайл собственной персоной