В общем, она как никто знает, что бывший приравнивается к огромным проблемам.
А если запросить отдельный кабинет в другом конце здания? фонтанирует идеями подруга. А на совещания отправлять подчиненных? Классно я придумала?
Мне всё равно придется с ним пересекаться. Ну, не бывает такого, чтобы работать на человека и вообще его не видеть.
Триста пятьдесят тысяч, детка. Оплатишь терапию у самого лучшего психолога, у которого пролечишь все свои расстройства после встречи с бывшим. Слушай, а ты вообще перегорела к нему?
Опасный вопрос. Я зажимаюсь и становлюсь той напуганной девчонкой, в которую превратилась после нашего развода.
Перегорела, отвечаю резче, чем требуется.
Тогда чего мнешься аки благородная девица?
Она меня подловила и теперь ехидно изучает, а мне нечем ей возразить. Сама же говорю: ничего не испытываю к Давыдову, совершенно безразлична к нему. Почему тогда всеми конечностями пытаюсь отмахнуться от его предложения?
Чего опасаюсь?
Напишу ему прямо сейчас.
Визитка лежит на дне сумочки, и, чтобы её найти, приходится вывалить содержимое на стол. Пока Оля заинтересованно перебирает моё барахло, я вчитываюсь в должность Давыдова Влада. Если коротко: большой босс. Настолько большой, что обычным людям рядом с ним даже находиться запрещено.
А он меня целовал, и мои ноги подкашивались, и сердце стучало, моля о продолжении
Я соглашусь на тебя работать при нескольких условиях. Мне нужны гарантии
Какие?
Сама не знаю. Показываю переписку Ольке, и та задумчиво прикусывает губу. Понятно. Подсказок от неё не дождешься.
Во-первых, больше никаких поцелуев.
Договорились.
Во-вторых, никто не должен знать, что мы когда-то жили вместе
Без проблем.
В-третьих, пришли мне полную бухгалтерскую отчетность за предыдущие годы. Я должна понимать, во что ввязываюсь.
Документы будут на почте к 17:00. Что-то ещё?
Мы с Олей переглядываемся. В голову не лезет никаких умных, правильных условий.
Хорошо ты его, кивает подружка синей головой. Жестко.
Думаешь?
Мне наоборот кажется, что я уж больно быстро сдалась. Даже не попыталась сопротивляться. А как же «Да я никогда на свете!» или «Только через моё хладное тело»?
Как известно, любая самодостаточная женщина должна ломаться.
Я, видимо, поломалась еще на стадии производства.
Поканичего.
Буду ждать тебя на собеседовании. Познакомишься с коллективом, осмотришься.
Тем же вечером я изучаю идеальные во всех отношениях бумагини единой неточности! и понимаю: мне чертовски, дико, до безумия хочется попробовать. Не ради денег или статуса. Не ради должности главного бухгалтера, на которую я особо не рассчитывала.
Ради Влада Давыдова
Думать о бывшем мужененормально?
Если это так, то положите меня в лечебницу.
***
Тем утром я встаю с первыми лучами солнца и долго начищаю перышки. Волосы уложены в косу. На ногахнеудобные чулки, которые, как мне кажется, вот-вот сползут к колену. Из шкафа вытащена любимая юбка-карандаш, строгая, классическая, но с игривым разрезом сзади. Белоснежная блузка идеально отглажена.
Я колеблюсь между красной помадой и нежно-розовой и, не выдержав, отправляю обе фотографии Ольке, а та резюмирует:
Краснаякак будто девушка свободных нравов. Розоваякак будто училка старших классов. Ты бывшего очаровать хочешь или напугать?
Я уныло рассматриваю помаду.
Сама не знаю, чего хочу. Я ведь планировала максимально отстраниться от Давыдова. Даже представила, как буду проходить мимо него с гордо задранным подбородком. В облегающих платьях. Вся такая недоступная. Красивая.
Мне до сих пор больно. Так бывает, если ты любил человека, а потом вы разошлись. Боль эта совсем другая, нежели семь лет назад. Она уже не выжигает дыры, не проворачивается ржавым штырем, что намертво засел в грудной клетке. Просто тянет внизу живота. Периодически ноет, напоминая о себе.
Может, не надо даже идти на это собеседование?
Только издеваться над собой.
Но на основной работе я взяла отгул и теперь, ощущая себя мелкой предательницей, поднимаюсь по начищенной лестнице в фойе центрального офиса.
Меня встречает миловидная блондинка на ресепшен, сканирует гигантскими глазищами. За её спинойдвухметровое зеркало, в котором отражаются стеклянные входные двери и я сама. А ещёмакушка блондинки, украшенная алым бантом.
Она вся такая тонкая и хрупкая (блондинка, не макушка!), и невольно я начинаю рассматривать себя. Пристально так. Оценка: твердая тройка. Пухлые щеки, определенно, минус. Зато волосы, непослушные, вечно вьющиеся, выпадающие из любой прически, плюс. Несколько лишних килограммовминус. Но вырез блузки хорошо смотритсяплюс.
Вам назначено? мурчит девушка.
Да, я на собеседование с генеральным директором, Давыдовым Владиславом Евгеньевичем.
Протягиваю паспорт, пальцы девушки танцуют по клавиатуре, пока она вносит моё имя в базу.
Проходите, и выдает мне электронный пропуск, который я прикладываю к турникету. Третий этаж.
Сколько же здесь стекла и зеркал, в глазах слепит от яркого света, и каблуки скользят по намытому кафелю. Я нажимаю кнопку, и лифт бесшумно возносит меня на директорский этаж. Красивый лифт, кстати. Хромированный, чистый. В таких лифтах только и заниматься, что грехопадением.
Я нахожу приемную генерального директора, постучавшись, вваливаюсь в неё. За высоченной стойкой прячется секретарша. Перед ней имеется золоченая табличка, которая должна вызывать легкий трепет: «Помощник руководителя».
Но трепетать не получается, потому что руководителю в помощники досталось губастое существо с накладными ресницами и стразами над бровями. Такое карикатурное, почти журнальное. У него длиннющие ногти красного цвета и полупрозрачная блузка, через которую проглядывает кружевной бюстгальтер.
Добрый день, я к Владиславу Евгеньевичу, откашливаюсь, потому что девушка даже взгляд не поднимает. Могу пройти?
Нет.
Знаете, я ожидала какой-то конкретики. Ну, типа: «Босс не может вас принять, потому что у него важное совещание». Но девушка продолжает пялиться в телефон, где какая-то модель рисует себе стрелки до самых ушей.
Что-то ещё? недовольно спрашивает помощник руководителя с синдромом вахтера.
Некоторое время я стою, нависнув над ней, пытаясь подобрать тон дальнейшего разговора. Такой, чтоб если и послать, то не очень далеко.
Мне назначено сегодня, на девять утра.
И что?
За спиной девушкичерная дверь, которая явно принадлежит генеральскому кабинету. Цель так близка. Но, чтобы туда прорваться, надо побороть цербера-секретаря.
Владислав Евгеньевич занят? пытаюсь нащупать точку соприкосновения.
Наверное, отвечает девушка и ставит сердечко видеоролику про стрелки.
Почему я не могу к нему попасть?
Не велено.
Когда он освободится?
Не знаю.
Мне подождать?
Не стоит.
Я будто разговариваю с электронным ассистентом. Ни единой живой эмоции, даже бровью не ведет. Дверь так и манит к себе. Представляю, как отпихиваю «помощника руководителя» всеми конечностями и несусь к ней с криками: «Пустите!!! Влад, твоя секретарша не дает мне пройти!!!»
Ситуация, прямо скажем, комичная.
Ладно, я взрослый человек, возможно, будущий главный бухгалтер. Потому достаю мобильный телефон и набираю номер. В ответкороткие гудки. Занято. Помощник руководителя открывает новое видео, про то, как рисовать контур лица.
Нет, это невозможно!
Вообще-то мне не нравится быть наглой, но тут терпение сдает. Я уверенным шагом направляюсь к дверисекретарь бурчит что-то злобное и вскакивает со стула, дергаю за ручку. Заперто.
До меня доходит не сразу.
Давыдова нет на месте?
Ну да! возмущается девица. Вам непонятно, что ли?!
Вы не могли намекнуть, что он ушел?!
А зачем? удивляется девица. Я же сказала: к нему нельзя. Кто вы вообще такая?! Я на вас пожалуюсь в службу безопасности!
Чтобы слова не расходились с делом, девица хватается за трубку и, набрав когтями короткий номер, жеманно произносит:
Радик, тут какая-то курица рвется к шефу уведи её, ладно? Ага, как в тот раз, когда к нему пришла якобы залетевшая баба. Помнишь, которая просто денег хотела? Вот-вот. Эта похожа на неё!
Как в тот раз?!
Моему праведному негодованию нет предала, но дожидаться, когда меня уведут «как ту, которая якобы залетела», я не намерена. Поэтому быстрым шагом вылетаю из приемной и
Натыкаюсь на мощное, не пропускающее тренировок тело. Тело берет меня в кольцо рук и пропихивает обратно в приемную со словами:
Мария Олеговна? Ну, наконец-то! А я вас на первом этаже караулю, думаю, вдруг потерялись. Как вам первое впечатление о нашем скромном офисе? Пойдемте-пойдемте, я всё расскажу. Ирочка, завари мне кофе, а будущему главному бухгалтерузеленый чай без сахара.
А затем тело, принадлежащее моему бывшему мужу, исключительно своим напором, без рук, втаскивает нас обоих в кабинет, оставив секретаршу непонимающе хлопать ресницами.
Глава 3
Он помнит, что я люблю зеленый чай
Эта глупая мысльпервая, которая проклевывается, когда за нами закрывается дверь, и я оказываюсь в роскошном кабинете генерального директора. Давыдов умеет сделать так, чтобы вещи вроде бы были обычные (нет ни позолоты, ни лепнины), но ты чувствуешь их стоимость. Например, массивный директорский стол или кожаный диванчик в углудля гостей, рядом с которым стоит кофейный столик.
Вроде бы классический интерьер, но от него веет богатством и силой.
Я сажусь напротив Влада, одернув юбку, и говорю со скептицизмом:
У тебя очень приятная секретарша
Ира? Ну да, она старательная. Ты на лифте ехала? Не понимаю, почему разминулись.
Угу, на лифте.
Я тоже, хмыкает Влад. Кто придумал ставить в одном здании два лифта? Ну, да ладно. Итак, обсудим условия?
Он подается вперед, чисто в начальственном жесте, складывает руки в замок, и я рассматриваю его пальцы так, будто вижу их впервые. Переплетения вен, что струятся от запястья и выше, под манжеты строгой рубашки. Застегнутые пуговицы, под которыми скрывается каменный пресс.
Влад Давыдов всегда вызывал во мне неправильные мысли, но почему-то после развода они стали ярче и острее.
Онакула бизнеса, но я тоже давно не институтская дуреха, поэтому качаю головой.
Никаких условий раньше времени. Я всё ещё не уверена, что соглашусь работать на тебя. Его взгляд ехиден, в нем читается «ну-ну, конечно», но я упрямо продолжаю. Ты назвал сумму, от которой сложно отказаться. Допустим, мне даже захочется попробовать. А вот ты уверен, что я потяну вашу компанию? Не боишься облажаться?
Заяц, неужели ты думаешь, что за то время, пока ты колебалась, я не пробил тебя вдоль и поперек?
Р-р-р, специально, что ли, выводит из себя?!
Какой я ему заяц? Я перестала быть зайцем, кроликом и другими длинноухими ровно в тот день, когда мы подписали заявление о расторжении брака.
«Триста пятьдесят тысяч», проносится у меня в голове почему-то голосом Оли.
Вдох-выдох, Маша. Крепись.
Во-первых, не называй меня так. Мы же договорились.
Ах да, Мария Олеговна, извините, прижимает он ладонь к губам, ничуть не смутившись. А во-вторых?
А во-вторых
В эту секунду старательная Ира, виляя всем, чем можно вилять в двадцать лет, вносит поднос с двумя чашечками. Кофе Давыдова идеален, нет никаких сомнений. А вот мой чай она явно перезаварила из вредности, потому что он темно-коричневого цвета. Но я важно отхлебываю и продолжаю диалог:
А во-вторых, что ты выяснил?
Ты пашешь в какой-то сомнительной конторке и занимаешься расчетами с клиентами. Впрочем, там ты работаешь последние восемь лет. Ни в чем противопоказанном не замечена, работник инициативный и исполнительный. Ты мне подходишь.
Он явно издевается, это чувствуется в сладких интонациях голоса Давыдова. Он похож на огнедышащего дракона, который заманивает наивную принцессу к себе в пещеру. Мол, у меня тут хорошо: золото, драгоценности, свеженькие скелеты рыцарей. Заходите, будьте как дома.
Мы с тобой так давно не виделись, напоминаю треснувшим голосом. Ты меня совсем не знаешь. Я могу накосячить и пустить весь твой бизнес псу под хвост. Хотя бы из чувства мести или женской обиды.
Слушай, ты первый кандидат, который на собеседовании пытается меня убедить не брать его на работу. Влад залпом опустошает содержимое крошечной чашечки. Пойдем, покажу тебе поле боя. Там и решишься.
Почему мне так страшно соглашаться?
Я без особого сожаления отставляю в сторонку свой чай, по вкусу напоминающий голую заварку, и покорно иду за Давыдовым. Тот ведет меня по широким коридорам, по всему этому безумию из зеркал, по гигантским офисам открытого типа, где как в муравейнике все работают, разговаривают, кому-то звонят и куда-то бегут.
Влад рассказывает мне о производстве, которое базируется в области, о штате программистов и о том, что его детище победило в номинации: «Продукт года». Здесь не просто создают бытовую технику, но уделяют особое внимание современным технологиям, инновациям, экологии.
А я иду и ловлю себя на мысли, что мне нравится его слушать. Как когда-то, при первом знакомстве, на свиданиях или в том же самом браке, когда Давыдов возвращался поздно вечером (скореерано утром) и за кухонным столом делился со мной всякими новостями. Тогда он только-только начинал, был молодым мечтателем, который вложил всё до последнего гроша в идею.
Мои родители говорили: «Маш, он тебя погубит, он прогорит, он оставит вас ни с чем, ещё и квартиру твою продаст».
А Давыдов дневал и ночевал на работе, с каждым днем поднимаясь всё выше по пищевой цепи. Превращаясь из маленького травоядного в опасного хищника.
Мне нравится его близость. Мы идем на расстоянии полуметра: достаточно, чтобы чувствовать его рядом с собой. Но не вызывающе, не вторгаясь в личное пространство друг друга.
Владу улыбаются молоденькие сотрудницы, ему пожимают ладонь мужчины в отутюженных костюмах. Он мимоходом задает кому-то вопросы и, получив короткие, точные ответы, удаляется.
А вот наша бухгалтерия, хищно улыбается Давыдов, толкнув дверь в очередное громадное пространство.
И я натыкаюсь на типичного бухгалтера. Знаете, такого карикатурного, как с картинки: в круглых очках, теплой кофте, с вьющимися короткими волосами цвета пожухлой ржи. Взгляд женщины вначале не выражает ничего, но когда она замечает Влада, то подскакивает с места и начинает кудахтать:
Девочки, тут Владислав Евгеньевич пришел! Ой, а мы и не ждали вас. Чем обязаны?
Её наманикюренные пальцы поправляют прическу, а я тем времени фиксирую обстановку. Бесконечные папки, вроде бы отсортированные по годам. Куча счетов-фактур на одном столе, кипа договоровна втором. Чайник, стоящий прямо посередине кабинета. Вазочка с печеньем.
Валентина Дмитриевна, познакомьтесь: это, возможно, ваш будущий руководитель, представляет меня Влад. Сергеенко Мария Олеговна. Профессионал, бухгалтер от бога, человек-калькулятор.
Бухгалтерия замирает, словно десяток гремучих змей вытягивается в струнку при виде опасности.
Оставить вас? спрашивает у меня бывший муж, а в глазах пляшут искры.
Нет, спасибо. С коллективом познакомлюсь позже, чеканю, отмечая, как женщины переглядываются.
Клянусь, они глазами показывают позы, в которых будут меня уничтожать. Видимо, они-то назначили негласным главарем эту Валентину Дмитриевну, а тут приперлась я, молодая и амбициозная (по их мнению).
Мы возвращаемся обратно в директорский кабинет.
Что, боишься? Влад опирается бедром на краешек стола. Такие тетки и покусать могут. Неопытной девушке опасно находиться в коллективе сильных женщин.
Ах, на слабо взять решил?!
Не боюсь.
Пойдешь ко мне работать?
Пауза.
Сердце отстукивает удар за ударом. А у него так соблазнительно вздута вена на шее, что хочется коснуться её пальцами.
Пойду.
Твердо. Решительно. Не давая себе возможности передумать.
Мне нравится это место. Нравятся истории Давыдова и его деловая хватка. Даже нравится закостеневшая бухгалтерия, из которой нужно вычесать вши.
Тогда закрой дверь на замок, нехорошо ухмыляется Влад. Будем подписывать договор.
Я оглядываюсь на дверь, но не спешу исполнить указание. Сердце начинает отчаянно трепыхаться, и во рту пересыхает. Мне хватает полуфразы, чтобы додумать, домыслить, представить и отшатнуться, боясь собственных желаний.
Потому что, Маша, мечтать о бывшем мужетабу. Фу-фу-фу. Нельзя. Во всех умных книгах по психологии пишут: «Никогда, ни при каких условиях, не вздумайте возвращаться к бывшему; даже на секунду, даже на полшишечки».