Знакомо пискнул электронный замок, когда они приблизились к асфальтовому пятачку, заставленному припаркованными машинами. Алик подошёл к крайней, тёмно-тёмно синей, почти чёрной, распахнул переднюю дверь возле пассажирского места:
Твоё место, Лизбет. А тебе, Ники, теперь придётся сзади.
Крайнов ничего не сказал, невозмутимо двинулся к задней двери. Он вообще вроде бы не произнёс ещё ни слова.
Лиза пожала плечами.
Да я могу и сзади.
Ещё чего? возмущённо воскликнул Алик. Девушка должна находиться рядом. Если она, конечно, любимая, а не просто по пути попалась. Поморщился задумчиво. Или ты из-за Ники? Всё-таки боишься его? Не переживай, он не кусается. Пожарский дождался, пока Лиза не заняла предназначенное ей место, сам захлопнул за ней дверь и только тогда обогнул машину, забрался внутрь и, включив зажигание, продолжил говорить ровно с того места, на котором остановился: Хотя, наверное, кусается. В определённых случаях. Но тут я не особо в курсе. Он оглянулся назад, поинтересовался: Ники! Ты ведь не собираешься кусать Лизбет?
Всё-таки странная какая-то у них дружба. Алик постоянно цепляет приятеля, будто специально пытается вывести его из себя, но только сам ещё больше раздражается. Потому что Крайнов всегда сохраняет невозмутимое спокойствие, никак не реагирует на его подколки, иронию и неоднозначные намёки, словно их совсем не замечает, или словно настолько твердокаменный, что ему действительно пофиг. Вот и сейчас, отвёл взгляд от окна, глянул на Аликаглаза глубоко посажены, и толком не разобрать, что там они выражаютпроизнёс:
Поехали уже. А то и правда опоздаем. Ты же отсюда дороги не знаешь.
Пожарский хмыкнул, развернулся, сел прямо. Машина наконец-то стронулась с места, выехала на дорожку, покатила между домами. Лиза зачем-то глянула в зеркало заднего вида, над лобовым стеклом. И сразу наткнулась на взгляд. Торопливо отвела глаза, но тут же подумалавот чего она? Неужели и правда боится или смущается? Что там ещё? Да ничего!
И она опять посмотрела в зеркало.
Теперь Лиза сделала это нарочно. Хотя в последний момент чуть не передумалане по себе почему-то стало. И ведь не факт, что он тоже
Смотрел, по-прежнему смотрел, не отводил взгляд. Вот и Лиза не стала. Больше не стала.
А почему она должна? И почему он пялится? Всё также цепко, пронзительно. Хочет узнать, как долго она выдержит? А она и это должна?
Вот ещё! Но на этот раз отвести взгляд оказалось труднее, чем выдержать, словно он примагнитился, приклеился, прицепилсяили Лиза действительно приняла его вызов? даже пришлось приложить усилие, чтобы отвернуться. Но тут же опять захотелось проверитьон и сейчас смотрит?
Нет, обойдётся! Лиза тихонько фыркнула и, наоборот, немножко сдвинулась в кресле, чтобы изменить угол зрения и, случайно наткнувшись на зеркало, увидеть другое отражение, потом обратилась к Алику:
А у тебя как полное имя? Альберт?
Прикалываешься? усмехнулся тот, на мгновение отвлёкся от дороги, мазнул взглядом. Александр.
Но обычно Александров сокращённо называют «Саша», или «Саня», «Алекс», или в крайнем случае «Шурик».
А почему тогда «Алик»?
Тебе правда интересно? уточнил Пожарский, но тут же ответил: Потому что мамочке так больше нравилось, вот она всегда и называла. Я и привык. Добавил совершенно серьёзно: Но если тебя не устраивает, можешь и по-другому. Ты как хочешь?
Да нет, Лиза замотала головой, меня вполне устраивает.
Его же по-другому воспринимать невозможно, она ведь тоже уже привыкла: Аликон и есть Алик. Не Саша, и даже не Алекс, и уж тем более не Шурик. У него и фамилия подходящая, под стать образу, достаточно пафоснаяПожарский. Поэтому очень странно слышать раз за разом упоминания о его маме. И почему только о ней? Ведь и остальные исключительно про неё говорят, о её салонах.
А твой отец?
Наверное, не слишком тактично, но раз вырвалось.
А, отмахнулся Алик. Это тёмная история. В общем, я его не знаю. Никогда не видел. Но выглядел он, видимо, как-то так. Алик опять на секунды повернулся к Лизе широко улыбнулся. Имел в виду, что отец похож на него? То есть он на отца. Ну, знаешь, как бывает. Ошибка молодости, всё такое. Потом был отчим. Это он помог моей маман на ноги встать. Ну-у, с бизнесом. Правда, с ним она тоже разбежалась. А потомПожарский сделал паузу, видимый Лизе уголок рта пополз выше, потом ещё много кого было. И сразу предложил без перехода: Что-нибудь ещё рассказать?
Не знаю, растерялась она. Как хочешь.
Глава 5
Они не доехали до универа, наверное, пару кварталов, как Алик затормозилне на светофоре, не на перекрёстке, просто такподкатил к краю тротуара, обернувшись назад, сообщил:
Твоя остановка, Ники. Дальше сам. Хотя бы сегодня. А то ты как-то не особо в нашу легенду вписываешься. Ещё подумают, что у нас тут тройничок. А мне надо, чтобы Лизбет реально за мою девушку приняли. Что у нас с ней всё серьёзно.
Крайнов и тут не возразил, послушно выбрался из машины и даже не оглянулся, невозмутимо двинулся в нужную сторону, а они поехали дальше, припарковались на стоянке перед учебным корпусом и вошли в него вместеа-а-а-а! под направленными на нихЛизе показалось, что их было точно не меньше тысячипристрастными взглядами.
А вот это она не учла! Наверное, для Алика подобное норма, но она-то не привыкла к настолько пристальному вниманию окружающих. Ей аж почесаться захотелось, везде, до того зазудело.
Ну вроде бы кому какое дело, кто с кем вместе? Других интересов в жизни нет? И больше всего Лизе хотелось убраться наконец-то из холла на первом этаже. Да её в жизни так не тянуло на занятия. Но Алик не торопился расставаться, словно желал, чтобы как можно больше народу убедилось в наличии у него теперь официальной подружки, сам сдал Лизино пальто в гардероб, а после придержал её за локоть, поинтересовался:
У тебя пар сколько?
Четыре, доложила она.
У меня тоже. Он улыбнулся, наклонив голову набок. Тогда встречаемся после. Здесь же.
А может, не надо?
Ладно, Лиза тоже улыбнулась, постаралась. Наверняка же согласно общественному мнению она должна быть жутко счастлива.
Пожарский одобряюще дёрнул бровями, приобнял, чмокнул в щёчку, успел прошептать в ухо:
Умница. А погромче произнёс: Покатолько не «любимая» опять, успела подумать Лиза, но Алик решил разнообразить репертуар, солнце.
Хорошо, что им в разные стороны, и Пожарскому не пришло в голову прогулять по всему зданию, например, держась за руки, чтобы не осталось на факультете ни единой девушки, которая ещё не в курсе относительно его нынешней занятости. Да и взглядыне разговоры. А обсуждения на стороне, если она их не слышала, Лизу мало волновали. Но на лестнице её нагнала Маша, вцепилась в рукав:
Трофимова! Трофимова! Это точно ты? И на её обескураженный взгляд, выдохнула, округлив глаза: Офигеть! Лиз, ты с Аликом? И давно?
Лиза, двинувшись дальше, пространно произнесла:
Ну не так чтобы.
Преодолев очередной пролёт, они вывернули с лестничной площадки в рекреацию, и Маша опять притормозила, заметила со значением:
Но не со вчерашнего же вечера. И насупилась обиженно: А мне, значит, не говорила?
А ведь правда. И вчера усиленно увиливала от её вопросов. По отношению к подруге не очень порядочно, да и причины, чтобы оправдать такую скрытность, подобрать сложно. Так, может, всё-таки рассказать Маше правду, пока опять не начала придумывать и выкручиваться?
Лиза украдкой вздохнула, огляделась по сторонам.
Слишком много кругом постороннихвдруг кто подслушает случайно. И Алику она пообещала не говорить никому«вообще никому».
Ну-у, протянула неуверенно, до этого всё слишком неопределённо было.
Ну и что, что неопределённо, возмущённо фыркнула Маша. Подобные вещи от подруг тем более не скрывают. По-моему.
Ну-у, опять протянула Лиза, поморщилась, виновато дёрнула плечами, в общем я боялась, ты скажешь, что я дура.
Почему? искренне изумилась Маша, потом ещё и уточнила: Почему дура-то?
Потому что у Алика репутация такая, пояснила Лиза, теперь уже тоже совершенно искренне. Трудно поверить, что он серьёзно. И что он сразу не бросит.
Они прошли в лекционную, устроились за столом.
Да ладно, отмахнулась Маша. Вот чего ты сразу о грустном? Почему ты, Трофимова, вечно мнительная такая? Между прочим, по-моему, он раньше никого не возил с утра в универ. А тебе ещё и пальтишко помог снять. Всё так чинно. Ахаха. Я прям засмотрелась. Точнее, прифигела. Она вдруг изменилась в лице. Ой, подожди! Придвинулась поближе, зашептала экспрессивно: Ты чего? Ты уже? Раз вы утром вместе приехали. Вы и ночь провели вместе? Она отодвинулась, хлопнула ресницами, развела руками: И ты до сих пор считаешь, что всё неопределённо?
Ну с учётом его репутации, ещё как неопределённо, убеждённо подтвердила Лиза. Она ведь на самом деле так считала. И мало что значит.
Так это у вас первый раз? уточнила Маша.
Вот этого Лиза и опасалось больше всегоне обсуждений за спиной, а прямых вопросов, глаза в глаза, на которые придётся отвечать. Это от посторонних можно отмахнуться, даже послать «Не ваше дело! Завидуйте молча!», а с подругой так нельзя. Вот и приходится нести бред, путаясь и запинаясь.
Лиза кивнула.
Да. Но тут же засомневалась, исправилась: То есть нет. Потом окончательно растерялась, пробормотала, снова виновато: Маш, ну мне просто неудобно о таком рассказывать.
А врать ещё неудобнее.
Даже мне? опять уточнила Маша, вроде бы без обиды, но с особым вниманием.
Даже тебе, подтвердила Лиза, попыталась оправдаться. Ведь это действительно не враньё, так и есть. Я же никогда о подобном не рассказывала. Вот вспомни. Ну не привыкла я сообщать, что с кем-то переспала. Даже если это Пожарский.
За спиной что-то грохнуло, но не слишком сильновряд ли человек со стула упал, скорее уронил сумку или учебник. Хочется надеяться, что это случайно совпало, а не кто-то услышал, и у него (или, скорее, у неё) руки держать перестали. Хотя, наверное, следовало тоже потише про интимные подробности в комплекте с Аликом упоминать. Но ведь и так уже почти все узнали или хотя бы подумали, что они сейчас вместе, а платонические отношения с Пожарскимкто в такое поверит?
Господи! Вот нафига она в это ввязалась? Определённо, дура! Но, переждав несколько секунд, Лиза продолжила:
Ты же мне тоже о таком не сообщаешь.
Ну в принципе да, подумав, согласилась Маша, точнее, торопливо договорила, потому что как раз в аудиторию зашёл преподаватель, и все заёрзали, устраиваясь поудобней и умолкая.
Если честно, к концу занятий Лиза подзабыла, что внизу её будет дожидаться Алик. Они с Машей даже задержались чуть-чуть на лабораторке, доделывая графики, и спустились вместе, и, конечно, почти сразу наткнулись на Пожарского. И не только на него. Крайнов, как всегда, ошивался поблизости.
На этот раз Алик не стал устраивать спектакли, как сильно соскучился по любимой девушке, не полез обниматься и целоваться, только широко улыбнулся, с лёгким дежурным любопытством глянул на Машу. И Лиза сразу представила:
Это Маша. Подруга. Мы на одном курсе учимся и живём, можно сказать, рядом.
Ну, если рядом, заключил Алик, обращаясь к Маше, давай тогда и тебя подвезу.
И даже удивительно, что он сразу не бросился как-нибудь под свои вкусы переиначивать её имя, на Марусю, например, или на Мэри.
Спасибо, чинно отозвалась та.
Вчетвером дошли до машины. Сейчас Лиза гораздо охотнее устроилась бы на заднем сиденье с подругой, но Алик опять сам распахнул для неё переднюю дверь, многозначительно произнеся:
Лизбет.
Маша, услышав от него такую интерпретацию имени, глянула на Лизу, удивлённо округлив глаза. Та пожала плечамиа она-то что сделает? Она даже уже привыкла. Крайнов вон тоже совершенно спокойно реагировал на не менее своеобразное «Ники».
Сначала подкинули до дома Машу, потом подкатили к родному подъезду.
Ну всё, пока! воскликнул Алик, когда Лиза, нажав на рычажок, открывала дверь машины. Ты просто чудо, Лизбет. Завтра утромточно так же.
Она оглянулась, спросила удивлённо:
А ты? Ещё куда-то поедешь?
Угу, подтвердил Пожарский, всё так же лучезарно улыбаясь.
А-а, с пониманием выдохнула Лиза, на самом деле ничего особо не понимая.
Вроде бы она и не рассчитывала ни на совместное времяпровождение, ни на свидания. Она ведь знала, что это только игра, но всё равно будто ощутила разочарование от подобной ситуации: «Ты свою роль хорошо исполнила, но пока мне больше не нужна. Я тоже честно вернул тебя на место. Теперь можешь быть свободна до завтрашнего утра».
Задняя дверь хлопнула, закрываясь, словно насмешливо хмыкнула. Ну да, Лиза же всё равно осталась не одна. Короткий мрачноватый взгляд опять оказался слишком проницательным, а когда они вдвоём вошли в подъезд, она вообще почувствовала себя неуютно.
Хотяничего же особенного, Крайнов ведь тоже обычный человек, пусть и не слишком привлекательный. Но ведь ей он до сих пор ничего плохого не сделал и вряд ли собирался. Тогда почему она так на него реагировала? Всё равно неосознанно ждала неприятностей?
Лиза с трудом сдержала желание свернуть на лестницу, когда он направился к лифту, но в мыслях сердито одёрнула себя «Да что за глупость!», тоже застыла в ожидании кабинки, наблюдала, как меняются цифры на электронном табло, даже проговаривала про себя: «третий, второй, первый».
Вошла она тоже первая, но до противоположной стенки проходить не стала, посторонилась, пропуская Крайнова. Тот на ходу нажал нужные кнопкии с цифрой «пять», и с цифрой «четыре», пристроился в дальнем углу, а Лиза развернулась к двери и опять смотрела, как электронное табло отсчитывает этажи, и чувствовала себя неуютно ещё сильнее.
Да потому что пространство ограниченное и слишком маленькое. И где-то внутри дрожала тревога. Или ожидание. Ну точноожидание, когда она наконец поднимется на свой четвёртый этаж, окажется дома.
Лифт остановился, двери разъехались, и Лиза шагнула наружу.
Пока, прилетело в спину, вполне-таки дружелюбное.
Она развернулась, уставилась недоумённо вглубь кабинки. Глаза протереть захотелось. Или, скорее, уши прочистить, дабы убедиться, что не ослышалась. Она бы меньше удивилась, даже если бы с ней заговорил памятник в университетском дворе.
Или всё-таки действительно послышалось? Потому что у Крайнова выражение на лице такое, что вообще ничего не разберёшь: то ли снисходительное, то ли раздражённое, то ли насмешливое, то ли лениво-безучастное. А за всё время он Лизе ни слова не сказал, если не считать того случая в августе и «Дверь придержи». Так чего вдруг?
Бывает же обман зрения, а тутобман слуха. Да так и подмывало спросить: «Ты что-то произнёс?» Но двери медленно сошлись, окончательно разделив их, лифт загудел, поднимаясь вверх.
Вот и отлично. Теперь уже точноне видно, не слышно, а следовательноноль проблем. И Лиза сама не поняла, почему вдруг посмотрела вверх, выдохнула сердито и почти беззвучно:
Пока.
Опять патологическая вежливость? Пусть и в запоздалой реакции. Чтобы не остаться в долгус ней же попрощались. Если ей, конечно, не показалось.
Вот интересно, долго она ещё собирается заморачиваться подобной ерундой? Может, хватит? Напрягаться из-за того, для кого она ничего не значит, и кто для неё абсолютно ничего не значит. И вообще она жутко проголодалась. Поэтому лучше подумать о том, что уже через пять минут она доберётся до холодильника и сможет что-нибудь съесть.
Глава 6
Ну-у бли-ин! с досадой протянула Лиза, просматривая распечатанные на листочке формата А-четыре контрольные задачи по «Оценке инвестиционных проектов». Он нарочно что ли подбирал?
Конечно, нарочно, согласилась Маша. А ты всё-таки надеешься «автомат» заработать?
А почему нет-то? воскликнула Лиза. Всё лучше, чем сдавать.
Думаешь, Писаренко такой добрый? назидательно провещала подруга. Да он же специально разводит! Кто все контрольные на «отлично» сделает, тому экзамен автоматом, процитировала и заключила критично: Ага. И такие наивные, вроде тебя, начинаютпыхтят, решают, пятёрки получают, радуются. А потом он за последнюю четвёрку ставит, а то и трояк и такой: «Упс, деточка. Обидно, но ничего не поделаешь. Так что готовься, милочка, и в сессию придёшь, сдашь. Ты же такая умнаяпроблем не возникнет».
Лиза сердито насупилась, воззрилась на неё с пристрастием: