Вещи должны быть качественные, внушала ей дочка.
И она был права. В этой куртке было нестрашно попасть под проливной дождь.
Они встретились глазами на четвертом кругу. Он шел ей навстречупротив часовой стрелки. Что-то зацепило ее раньше, привлекло внимание, но чтоона не поняла. Самый обычный мужчина среднего возраста, среднего роста, средней небритости и в куртке без капюшона, которую явно бы не одобрила ее Алина. Она остановилась и присела, поправляя кроссовку: и для кого и главноезачем такие длинные шнурки?
Сегодня дождь, сегодня дождь, сегодня дождь, услышала она над головой
Вот оно! Вот, что зацепило ее внимание. На плече у мужчины сидел попугай. Это было настолько нереально, что она зажмурилась. А когда открыла глаза, поняла, что всё более, чем реально. Мужчина поглаживал мокрые перья и ласково беседовал с птицей:
Не волнуйся, Изя, все в порядке. Ты прав, идёт дождь.
Попугай продолжал волноваться, крутил головой, и, судя по всему, не думал оставлять плечо своего хозяина. Это не был местный попугай, из тех, которые оккупировали город и кричали под окном, тряся длинными зелёными хвостами. Он был намного крупнее, яркой расцветки и с каким-то осмысленным взглядом философа или шахматиста.
Изя? она улыбнуласьто ли попугаю, то ли ситуации: дождь, парк, говорящий попугай на плече у мужчины. Привет, Изя!
Ну, привет-привет, Изя смотрел на нее немного снисходительно, как бы свысока. Привет-привет!
Мужчина вытащил из внутреннего кармана куртки черный зонт и с лёгким щелчком раскрыл его над головой.
Так лучше?
Тengo frio, ворчливо пробормотал попугай и добавил по-стариковски:
Изе холодно.
Так он у вас полиглот?
И полиглот, и философ, и мудрец, три в одном, улыбнулся мужчина. А потому мы с ним друзья.
И давно он у вас? спросила она, чтобы поддержать разговор.
Мужчина не ответил, озабоченно посмотрев на небо. Дождь усиливался.
Знаете, здесь есть чудное кафе, работает только по субботам, там можно переждать дождь и немного согреться. Не составите компанию нам с Изей?
Заметив сомнение на ее лице, он улыбнулся:
Я знаю, как вас убедить. Вы любите маковый рулет?
В кафе не было ни души. Они сели у окна, сделав заказдва капучино и два рулета.
Женщины должны есть сладкое, сказал он и добавил: иногда.
Они сняли куртки, и попугай стоически выдержал этот процесс, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу на спинке стула.
Tengo calor, недовольно, но вполне внятно проворчал Изя и занял свое законное место.
Он у меня консерватор, любит порядок, стабильность. Не переваривает новые места и незнакомых людей. Но вы ему явно понравились. Да, а мы и не представились друг другу, он протянул руку:
Марк.
Маша, она отметила про себя красивой формы ногти и длинные пальцы.
Вы музыкант?
Играю немного на гитаре, вернее, играл. Маме всегда говорили, что мальчик с такой кистью должен учиться музыке.
И?
Музыку люблю, но специальностью это не стало. Я архитектор, проектирую дома, делаю наши города красивыми. А вы, Маша?
А я делаю красивыми людей, в основном женщин.
Давайте я угадаю!
С трёх раз, она раскрыла ладонь, приготовившись загибать пальцы.
Стилист! Это раз.
Uno! голосом спортивного комментатора провозгласил Изя.
Не угадал? Косметолог!
Это два, она улыбнулась, помешивая горячий кофе.
Dоs, с каким-то разочарованием протянул Изя.
Ну, дизайнер одежды, визажист, фитнес тренер
Три, четыре, пять. Это уже перебор. И все мимо.
Изя перепрыгнул с плеча Марка на спинку пустого стула и раскрыл крылья, как человек, делающий зарядку.
Какой красавец! восхитились Маша.
Изякрасавец, высокомерно подтвердил попугай, аккуратно свернул крылья, поправив крупным загнутым клювом несколько перьев, и вернулся на плечо Марка.
Ну, Маша, раскройте тайну, раз я не догадался.
Всё просто и нет никакой тайны, она пригубила кофе, заметив с удовольствием, что в таком маленьком, никому не известном кафе, подают такой вкусный напиток и такую свежайшую выпечку. Я стоматолог. Но прошла переквалификацию и на сегодня яМашауколы красоты. Колю женщинам ботокс, филлеры, прячу морщины, борюсь с законами гравитации. В общем, делаю их молодыми, красивыми и счастливыми.
Попугай захлопал крыльями, видимо, имитируя аплодисменты.
Замечательно, Маша. Теперь, когда мы раскрыли тайны наших профессий и немного согрелись, можно перейти на "ТЫ". Вы не против?
Нет, конечно, можно и на ты, она попробовала кусочек макового рулета. Я понимаю, что этот рулет полностью сведёт на нет нашу ходьбу, но это невероятно вкусно. Здесь почти нет теста, сплошной мак. Попробуйте, она осеклась. Попробуй!
Согласен, потому что ел здесь и не раз. Непонятно, почему они открыты только в шабат.
Да, странно, согласна, но выпечка здесь просто домашняя.
Марк положил кусочек рулета на салфетку и приподнес Изе. Тот взял аккуратно, не уронив ни крошки.
Все местные знают это кафе, и здесь по утрам достаточно людно. Это сегодня, из-за погоды нам так повезло. Вы же из нашего города?
Да, но я здесь совсем недавно. Переехала из Тель-Авива по семейным обстоятельствам, она замолчала, ожидая вопросов, но Марк терпеливо ждал. Изя, видимо, тоже ожидал продолжения, искоса и каким-то любопытством поглядывая на нее.
Да, я разошлась, а после продажи квартиры поняла, что не потяну покупку в Тель-Авиве. Очень дорого.
Он понимающе кивнул, и она внезапно увидела, что у него очень добрые глаза.
Вот, посоветовали присмотреться к вашему городу. Я долго не решалась: уехать из Тель- Авиваэто серьезный шаг.
Ты просто не знала про это кафе, он улыбнулся и снова предложил Изе кусочек рулета.
Тот принял дар с удивительным достоинством, с каким, наверное, короли принимают подношения послов чужих стран.
Да, наверное, она замолчала, помешивая кофе. Было много против: там, в центре, остались друзья и знакомые, клиентура. Но я подумала: для тех, кто хочет меня увидеть, это не расстояние.
Маша, неожиданно медленно и четко, как бы пробуя её имя на вкус, произнёс Изя.
Это он к тебе в дружбу набивается, улыбнулся Марк. Чувствует родственную душу.
Он давно у тебя?
Уже четыре года, Марк прикрыл глаза и замолчал.
Она понимала, что это не просто молчание и боялась его нарушить неосторожным словом.
Марик, тонким голосом позвал Изя и прислонился своей головой к его затылку.
Марк открыл глаза, и она вдруг увидела совершенно другого человекаусталого? Нет, скорее сломленного, отчаявшегося, в глазах которого явно читалась боль. Эта метаморфоза была настолько яркой, что она опустила глаза, не желая быть непрошенной свидетельницей этой боли.
Ты, конечно знаешь, что делают наши ребята после армии?
Едут, коротко ответила она, не поднимая глаз.
Да, едут. Кто куда. Желательноподальше. Наш Михаэль выбрал Южную Америку. Работал, копил, учил испанский. В общем, мы быстро поняли,что возражать бесполезно. И не возражали. Он взял билет на полгода с правом его поменять бесплатно. Мы считали сначала месяцы, потом недели, а потом он написал, что продлевает своё путешествие ещё на три месяца. И мы начали считать дни. 90 днейэто так много, особенно после 180. Очень много. Он замолчал, устало прикрыв глаза и потирая переносицу. А потом, когда оставалось совсем немного, буквально пару недель до его возвращения, нам позвонили и сообщили о трагедии. Землетрясение, не очень сильное, но этого было достаточно для того, чтобы сошла лавина. А он был в горах, на треке. Ранило ещё двоих ребят. А мы мы просто потеряли нашего сына. Лавина его забрала. И ничего нельзя было сделать. Абсолютно ничего. Его нашли, быстро нашли и привезли в Израиль.
А через пару месяцев после похорон нам позвонила девочка и попросила разрешения приехать. Анат. Худенькая, светленькая такая, вся в кудряшках. Они с Михаэлем были там вместе последние полгода. Приехала сообщить, что у них было всё очень серьезно. Настолько очень, что она беременна и будет рожать. Принесла очень много фотографий, где они вместе, и по этим фото мы как-то сразу понялида, серьезно. Очень. Она пришла не одна. Привезла Изю. Нашему Михаэлю его подарил кто-то в самом начале путешествия, и он его просто обожал. Анат пришлось потрудиться, чтобы выбить разрешение на приезд Изи в Израиль. Он был тогда не Изя, а Хосе, и болтал только на испанском. Мы даже купили словарик. За эти четыре года выучил русский. Анат родила мальчика. Объяснила, что не назвала в честь Михаэля, потому, что нельзя называть в честь трагически погибших. Так ей сказала бабушка. Нельзя. Наверное, она права. Назвала Натанэль.
Данный Богом, прошептала она чуть слышно.
Да, именно так Анат и считает. Что этого ребенка послал ей Бог, как память о нашем мальчике. Одно плохоона живёт с родителями в Кармиэле. А это неблизко. Я ещё не видел такого сходства между отцом и сыном. Мы сравнили фото. Это поразительно, Маша, просто поразительно. Как будто кто-то вернул Мишеньку на землю.
А потом, через два года, не стало Лены. Обширный инсульт. Она просто ушла к Мише. Если честно, я не знаю, как она продержалась эти два года. Реально её не стало в тот день, когда нам сообщили о случившемся. На плаву её держала работа. У неё был свой садик, небольшой, но очень успешный. К ней записывались почти за год. Ну, ты понимаешь, дети, положительная энергетика, такой позитив с утра до вечера. Родители были очень внимательны к ней после всего.
Да, понимаю, Маша кивнула.
Многие советовали ей родить, но ей было уже 43. Не рискнула. И было как-то понятно, что никакой другой ребенок не заменит ей сына, Марк задумчиво мешал остывший кофе, а притихший Изя медленно водил крупным клювом по его влажным волосам.
Ну, вот, так и живём. С Изей. Гуляем по шабатам. Я, наверное, стал уже местной достопримечательностью. Кто-то мне сказал на работе, что меня называют "человеком с попугаем" . Где-то раз в месяц-полтора еду в Кармиэль. Натанэль уже большой мальчик, смышлёный, красивый. Анат его очень правильно воспитывает. Хорошая девочка. Мы с Леной были бы рады такой невестке. Но случилось то, что должно было случиться. Ведь как говорятот судьбы не уйдешь, Марк грустно улыбнулся. No puedes descapar del destino. Правда , Изя? он погладил попугая по ярким крыльям.
Si, si, verdad, печально подтвердил Изя, посмотрев на Машу мудрым взглядом философа.
Подсох, с удовлетворением улыбнулся Марк. Вы простите меня, Маша, загрузил я вас своими проблемами, он почему-то снова перешёл на "вы". А вы с кем живёте?
Я? Я одна. Моя дочка тоже после армии уехала на год. Поработать в Австралии. Уехала на год, а оказалось, что навсегда. Встретила там парня, местного. Любовь, Маша развела руки и вздохнула. Любовь. Моей внучке годик, я её ещё не видела, только через Скайп. Но зато теперь есть шанс увидеть Австралию. Они очень зовут. И Алина моя, и Стивен, и даже его родители. Летом поеду, если всё будет нормально, она посмотрела в окно. Дождь прекратился, и ветер быстро нес по небу клочья темно-серых, с лиловым оттенком, облаков, похожих на кем-то разрушенные замки.
Ну, встаём? Надо идти, пока снова не начался дождь. А то Изя опять промокнет.
Да, конечно, пора.
Воздух на улице был такой чистый и свежий, что хотелось остановиться и просто дышать и дышать.
Вы на машине? спросил Марк.
Нет, я живу тут совсем недалеко, минут 15 ходьбы.
Да что вы говорите? И я. Можно вас проводить?
И они пошли втроем: женщина и мужчина, на плече которого сидел крупный яркий попугай с таким совершенно израильским именемИзяи грустным взглядом философа.
Радость внутри
Она умела улыбаться, когда надо душе было безрадостно. Да, именно такБЕЗ радостно. БЕЗ. То есть, вроде бы, всё было совсем неплохо. Но этой радостичистого и звонкого чувства, переполненности этой тугой, бьющей через край эмоцией, ей не хватало. Но это знала только она. В своем кругу слыла сгустком энергии и позитива, неисправимой оптимисткой и вечным двигателем.
С неё брали пример, ею восхищались, совершенно не понимая и не видя истинной картины. Люди видели её улыбающиеся губыэтой техникой она овладела в совершенствено совершенно не понимали, что душа ее не улыбается. Уже давно. Временами она ужасаласьа вдруг это она, госпожа депрессия собственной персоной? и кидалась читать умные статьи. Сверять симптомы и проверять статистику. В целом, не вписывалась она в этот диагноз. Это утешало, но не радовало.
А вокруг смеялись люди. И не только детиэтим как бы положеносмеяться или плакать. А вполне себе взрослые тёти и дяди. Порой ее подмывало подойти и спроситьчему вы так радуетесь? Где источник этих лампочек в глазах, этой настоящей, а не вымученной улыбки, этого заразительного смеха? Не подходила, не спрашивала Потому, что приблизительно знала ответыэти купили новую квартиру, эта съездила в Европу, тот получил продвижение по службе, а у той появился новый друг. И все эти, в общем-то приятные вещи и события, радующие окружающих, не радовали ее. Абсолютно и совершенно. Она умело скрывала свой порок от друзей и родных, понимая, что не такая, как все. Умные психологи искали причины в ее в целом благополучном детстве. Не менее умные и напористые коучи приглашали на длительные тренинги и обещали прокачку, проработку и что-то там ещё, чего сама с собой она сделать была не в силах. Процесс шел по нарастающейдаже поездки и путешествия, на короткое время вытаскивающие ее из этой безрадостной трясины, даже они перестали приносить эмоции.
Но эмоции пришли. Вдруг. Нежданно и негаданно. Эмоции, далекие от позитива. Она влюбилась. Глупо и безответно. В человека, которого видела всего дважды. Который, по всему, был не героем ее романа. А вот гляди жподсела. Зависла. Все то, о чем читала в женской прозе и над чем снисходительно посмеивалась, всё оказалось правдой.
Это наваждение длилось долго, парутройку лет. Выкарабкиваться было трудно. Но она смогла. Просто проснулась как-то осенним дождливым утром, и поняла, что свободна. Что закончил фонтанировать завод гормонов внутри нее, который бесперебойно работал эти годы. И поняла, что такое радость. Это пьянящее чувство полёта, которым срочно хотелось поделиться с каждым встречным.
Она проглотила кофе, накинула куртку и вышла под серый нудный дождь, продолжавшийся уже почти неделю. Без зонтика и без шапки. Согретая и защищённая радостью. Которая была внутри нее.
Чай с лимоном
Совсем недавно она посмотрела телерепортаж: счастливый отец семейства сидит на диване в окружении отпрысков от 3-х до 10-ти лет. Сколько их там было? Четверо? Пятеро? Суть не в этом. А в том, что он демонстрировал этому поколению 21-го века телефонный аппарат. Да, тот обычный телефон со шнуром, диском с маленькими дырочками, в которые дети старательно вставляли свои тоненькие пальчики, с изумлением рассматривая трубку и совершенно не понимая, что делать с этим тяжёлым пластмассовым монстром.
О, как бы ей хотелось сейчас иметь такой телефон и с наслаждением швырнуть трубку на рычажки. Да, именно швырнуть, как пишут в книгах или показывают в мелодрамах. Швырять смартфон не хотелосьсебе дороже. Три месяца! Три долгих месяца она должна ждать, чтобы сделать элементарный ультрасаунд. И это в стране победившей медицины, в стране, которая принимает ежегодно тысячи пациентов со всего мира на консультации, лечение, операции. Пришлось соглашаться на Тель-Авив. Тогда ждать придётся всего полторы недели.
Тебе сказочно повезло, приветливо проворковал женский голос. Кто-то отменил.
Да уж, невероятно повезло. Очередь на 16:45. Пока то да сёэто уже ночь. Холод, дай Бог, чтобы не было дождя. Улица совершенно незнакомая, но ей любезно сообщили , на каком автобусе она сможет добраться. Обладательница приятного голоса, как будто знала, что на машине она в Тель-Авив не поедет. Ни под каким видом. Это город пешеходов, автобусов, мотоциклов, велосипедов и самокатов. На машине там делать нечего. Ибо стоянки Тель-Авива, а вернее, их отсутствие Нет, наверняка, местные знают, куда приткнуться, но не она.
Клиника оказалась на маленькой односторонней улочке, тихой, безлюдной, совершенно не похожей на тель-авивскую. Но внутри всё было по высшему разрядусвежий ремонт, приятные светильники, симпатичные занавески и картины по стенам. Милая секретарша, которая с улыбкой кивнула: ожидайте. Народу было немного и ждать пришлось недолго. Лицо техника, проводящего процедуру, было, как водится, непроницаемо-нейтральным.
Результат будет у врача через неделю, а диск получите сейчас.
Дежурная фраза. Она сделала жалобное лицо.
Это всю неделю я не буду спать спокойно?