Я не могла ничего сказать. Меня возмущала сама постановка вопроса. А еще, что все вышло вот так позорно. Что весь класс теперь обо мне подумает? Что Никита обо мне подумает? Что родители сейчас обо мне думают?
Я рассказала, что мы с Никой сочинение писали, а потом приходили его в стопку подложить. Идея о блогерстве возникла спонтанно и никакого отношения к ролику не имеет и все это сложилось случайно, хоть в это и сложно поверить. Где Ника сегодня я не знаю, она трубку не берет.
Директриса грозилась поставить на учет в детской комнате полиции за такие глупые шутки, я рыдала и клялась, что не имею отношения к этому розыгрышу, что он не логичный и я бы не стала писать сочинение про блогера и тут же снимать ролик.
Домой мы с родителями ушли в совершенно разрозненных чувствах. Я звонила Нике несколько раз, но она так и не взяла трубку. Я написала смску: Позвони, как только сможешь.
Родители шли притихшими. Я думала, что будет скандал, но мама обняла меня перед сном и сказала: Не важно кем ты станешь, когда вырастешь: врачом, космонавтом, водителем троллейбуса или даже дворником. Главное, чтобы ты стала хорошим человеком.
Ник
Как быстро я предал все свои принципы, которые каждый день прописывал в блокноте:
Никогда ни с кем не сближаться. Никогда ни с кем не дружить.
Прошла пара дней, а я думаю, как там Ника? Ищу ее в толпе. Она так и не пошла на уроки. Мы решили разделиться, чтобы не вваливаться на литературу вместе, а потом как закрутилось все, завертелось. Я оторопело глядел как на моих глазах разворачивается самый нелепейший спектакль из всех когда-либо виденных в жизни. Русичка утирала слезы, директриса поджимала губы, обсуждали какой-то нелепый ролик и двадцать упаковок презервативов. У Никиной подружки, забыл, как ее зовут, от слез лицо распухло. Сама Ника как сквозь землю провалилась, а то бы тоже стояла тут зареванная и красная. И чего к ним прицепились? В тот день в кабинете кого только не было после уроков. Я же помню! И девчонки наши там крутились, и кто-то пиццу приносил, и физрук, рассеянно оглядывающийся по сторонам, заглядывал. Ну, ясно, что на физрука никто бы не подумал. После уроков за мной все-таки увязался Карпов. Мы шли от школы вроде как вместе и вроде как по отдельности. Он то отставал чуток, то догонял. Мы шли, оставляя следы на тонком снежном покрове. Мело, зима никак не хотела уходить, уступить время весне. Ветер свистел ушах, а я как назло не надел шапку. Карпов что-то говорил, но я не слышал, что именно. Вырвался из своих мыслей где-то на середине карповского потока сознания.
Я всегда мечтал о собаке, но родители ни за что не соглашались. Тут маму осенило: давай-ка, говорит, свозим нашего парня на жизнь настоящую поглядеть.
Ну? без всякого энтузиазма поддержал разговор я.
Что ну? Вот и свозили. А в приюте знаешь сколько собак?
Я не знал, но и спрашивать не хотел. Видел, что Серега выжидает и не хотел поддерживать его треп, может он поймет, что мне не интересно и заткнется, наконец?
Ну, сколько? Как ты думаешь?
Я вообще не думаю!
Серега не ожидал такой бурной реакции.
Ладно, чего орать-то. Ну не интересно тебе, так и скажи.
Он развернулся и пошел в обратную сторону. К школе. А я вдруг подумал, что он мог бы мне помочь. Зачем я его так грубо заткнул? Все равно мне не с кем больше посоветоваться: мама вечно на работе, отца у меня сроду не бывало. К бабушке с дедом с таким вопросом не пристанешь, да и живут они в другом городе, не звонить же из-за таких пустяков?
Эй!
Он не обернулся.
Серег! Забыл спросить у тебя кое-что!
Я догнал Карпова, нерешительно хлопнув по плечу.
Че тебе?
Карпов смотрел сердито. Я даже на миг решил, что не скажу ему ничего, что зря я его позвал. Шел бы лучше домой, да погуглил свой вопрос. Я готов был развернуться и убежать сломя голову, но Карпов ждал. Не трогался с места, ничего не говорил. Он стоял, сняв с плеча рюкзак и просто ждал.
Я не очень общительный человек. Все дело в старой школе. Мне иногда кажется, что я никогда уже не смогу никому доверять я вздохнул, Если бы ты хотел подружиться с одним человеком то, мне духу не хватало закончить предложение.
То я бы подружился, закончил за меня Серега.
Как?
Карпов смотрел на меня недоверчиво. Зря я его остановил. Нет от него никакого толку.
Ну не знаю, сходил бы вместе с этим человеком куда-нибудь. Туда, где было бы обоим интересно.
А как понять, где ей интересно?
Я понял, что проговорился, слишком поздно. Серега широко улыбнулся и, заговорщицки подмигнув, ответил:
Спросить. Если у нее боишься, то у ее подружки спроси. Путь к сердцу девчонки лежит через ее подружку.
Вечером я долго сидел на кухне один, мама сегодня на дежурстве в больнице, поэтому никто не мог меня загнать спать пораньше. Соседи сверху снова орали, выясняли отношения. Какая-то женщина визжала, слышались звуки сдвигания мебели, мужской бас.
Про подружку Карпов прав, но если я к самой Нике не представляю, как с расспросами подойти, то к ее подружке и подавно. Да и вообще, дурацкая это идея! Дурацкая. Мне бежать от нее надо без оглядки, я же сам решил: Никогда ни с кем не дружить, никогда ни с кем не сближаться. Я взял несколько альбомных листов и уселся писать: Никогда ни с кем не дружить. Я исписал штук двадцать пока не устал. Руку ломило. Весь пол вокруг был усеян скомканными исписанными листами. Я собрал бумагу, разодрал в клочки и засунул в пакет, вспомнил про выброшенный вчера салат и бутерброды, если они там еще немного полежат, будут вонять. Заскочил на кухню и собрал под раковиной мусор, сунул ноги в старые разношенные кроссы и вышел на площадку. Двери наверху открылись. Женский голос орал:
Не нужен он мне, поняла?!
Мимо меня пронеслась девчонка, чуть не сбив с ног. А сверху ей вдогонку пролетел джинсовый рюкзак со значками.
И вещи свои вонючие забери! Чтоб ноги твоей здесь больше не было!
Хлопнула входная дверь подъезда. Я поднял рюкзак. До боли знакомый джинсовый рюкзак, увешанный значками.
Я припустил быстрее, вдруг удастся догнать если девчонка не далеко ушла. На крыльце стояла Ника и плакала.
Эй, я протянул ей рюкзак. Девчонка шмыгнула пару раз носом и замолчала. Рыдать при посторонних такое себе деле. Дурацкое. Это я понимал.
Плохой день? спросил, даже не ожидая ответа. Ответ и не последовал. Ника разрыдалась снова, и я не знал, как и чем ей помочь. Только стоял как дурак с двумя пакетами мусора и девчачьим рюкзаком.
За спиной хлопнула дверь подъезда, вышел грузный мужик в синих трениках и белой майке. Что-то в его взгляде и сдвинутых кустистых бровях мне не понравилось. За ним выскочила в разноцветном халате девчонка, ее я узнал, одноклассница. То ли Настя, то ли Лена. Лапшова что ли?
Пап, не надо! Пойдем! тянула она его за руку.
А еще раз придешь сюда, ноги вырву
В сердце вспыхнуло пламя. Я развернулся и, бросив все, что занимало руки, подошел к мужику. Я был ниже его на голову и меньше в четыре раза, но не боялся совсем. Таким нельзя показывать страх.
Только попробуйте вырвать.
В моем голосе звучала максимальная злоба и агрессия, какую только можно вложить в голос. Внутри я дрожал, как тогда, давно, как в тот день, который хотел забыть. Я не знаю, что заставило мужика отступить. Он сплюнул, злобно зыркая глазами. Его лицо пылало бешенством. Девчонка, то ли Настя, то ли Лена, схватила его за руку и потащила в подъезд.
Они ушли. Меня трясло и только поэтому я молчал, голова кружилась и казалось, что меня вот-вот вырвет. Я наклонился подобрать пакеты, а Ника вдруг обняла меня. Неловко, нелепо, порывисто. Я выпрямился. Ее руки на плечах, мокрые щеки, дыхание. Все это так странно, меня никто никогда еще не обнимал так кроме мамы.
Варя
Dava Ранила
Я завела блог. Не тот, где публиковала иногда селфи и фотки с одноклассниками, а другой. Этот блог посвящается всем одиноким сердечкам, собравшимся здесьнаписала в шапке профиля. С родителями состоялся длинный разговор, после разборок с Камбалой. Я поклялась, что не имела отношение к истории с видео-разоблачением и они мне поверили, особенно когда я снова пустила слезу. Папа не любил девчачьих слез. Мама сообщила, что блогерэто почти журналист (намекая на продолжение семейных традиций) и на восьмое марта подарила книжку Ты можешь стать блогером, где на первых же страницах рассказывалось, что у каждого блога должна быть идея. Я бы хотела обсудить идею блога с Никой, но она или не отвечала на звонки, или говорила односложно. Мне так и не удалось ее разговорить. Что у нее случилось такого, что не осталось времени на лучшую подругу?
Папа был не в духе, с кухни слышалось его раздраженное бормотание и звяканье ложки о край чашки. Когда он злился, добавлял в кофе сахар, а потом яростно его размешивал. Пил кофе, морщился и половину чашки выливал в раковину. А оставшуюся половину доливал кипятком.
Нет, ну ты представляешь? Где у них были глаза в этот момент? А главное, я же тоже читал этот макет перед печатью! И не заметил
А что стряслось-то? спросила я, входя на кухню. Обвела сонным взглядом родителей и зевнула.
Папа, уже одетый в офисный костюм, сидел на стуле у окна и гладил рукой галстук, задумчиво глядя в газету. Да-да, большинство нормальных людей не читает по утрам газеты, только не мой отец. Он работает главвредом и всегда читает то, что совсем недавно и так читал, перед тем как поставить материал в печать.
Да вот! он протянул мне листок и ткнул в поздравление с восьмым марта от администрации города.
Я бегло прочитала и не нашла там ничего страшного. Вернула газету и пожала плечами.
Тоже не заметила?
Не-а.
Ну вот же, описка: админисрации города, мне уже звонили из департамента образования и из этой самой админисрации Ну как такое можно пропустить?
Мама хихикнула и получила от отца гневный взгляд из-под бровей. Понятно. Не только у меня проблемы с начальством
В школе Никиту я старательно игнорировала и смотрела в его сторону только тайно, когда никто не видел. Ника не пришла.
Не занято?
Я подняла глаза. Возле парты стояла Настя Лапшинова, мальчишки из компании, в которой она тусовалась, называли ее Лапша. Я покачала головой.
Сяду тогда с тобой, ок?
Ок.
Лапшинова болтала без остановки: про какие-то брюки, которые на ней не застегнулись, про футболку с Оно, про то, что Воробьева Ленка совсем ее достала своим тупым подражанием. Зачем одевается так же как она? И стрелки такие же нарисовала. Должен же быть у нее свой собственный стиль, зачем слизывать у других?
Ясно, поссорились, теперь Лапшинова ищет себе новую подружку на время, пока не помирятся. Я задумалась о том, что мы с Никой никогда не ссорились по таким пустякам. Нам наоборот нравилось быть похожими. Иногда нас называли сестренками. Пожалуй, я бы хотела, чтоб у меня была такая сестра. В прошлом году мы покрасились в фиолетовый, вот смеху-то было!
Я тогда влюбилась в Рому из одиннадцатого Б и хотела выглядеть так, чтобы он сразу обратил на меня внимание. Рома перевелся к нам из другой школы, как поговаривали, ради Кати, танцевальной звезды, которая долго мотала нервы завучихе розовыми волосами. Тогда-то Ника и предложила:
Давай тебя тоже покрасим! В фиолетовый!
Да ну, что-то мне страшно.
Ну хочешь, я с тобой?
Даже не знаю
А кто знает? О! Точно.
Ника достала телефон, потыкала в кнопки, а потом приложила трубку к уху:
Тетя Нина?
Я округлила глаза, зашептала: Ты что звонишь моей маме?, Ника приложила указательный палец к губам и продолжила:
А можно нам с Варей покраситься в фиолетовый? Не, бальзамом. Он смоется через месяц. А если только прядки? Ага Моя мама? Конечно разрешила. Ага, спасибо.
Я чувствовала, что вот-вот упаду в обморок. Она что, разрешила? Поверить в это было невозможно, но Ника, победно улыбаясь, кивнула.
Осталось самое сложное.
Улыбка сошла с ее лица. Ника почесала тонкий нос, подумала минутку и набрала еще один номер:
Ма, привет! Варьке мама разрешила прядки покрасить бальзамом, можно и мне? Ну, пожалуйста, ма! Он смоется через неделю Ну, мамочка! Пожалуйста. Да я что угодно сделаю. Ну хочешь посуду помою? Или унитаз? Фу, только не унитаз. И пропылесошу Ладно. И мелкого заберу пораньше. Окей. Ну мам! Ну чего ты сразу забеспокоилась-то? Варьке мама разрешила. Ну хочешь позвони! Да хоть сатане позвони!
Ника сбросила звонок. Да, тяжело ей было уговаривать мать, она работала в полиции и чаще всего была против придумок дочери, чем за. Не человеккремень, дочь старалась держать под каблуком, только Ника из-под него все время как-то умудрялась выбраться. Раздался звонок и телефон торжественно объявил: Опасный грибожуй.
Ника раздраженно ответила:
Да? и через секунду радостно, Как же я тебя люблю, мамочка!
На следующий день мы пришли полосатые. Ох и орала тогда завучиха, что посреди учебного года фиолетовым детям в школе не место. Звонила и моей маме, и Никиной. А тетя Наташа молодец, сказала, что завучихина цель учить детей, а воспитывать их дома будут. И родители сами знают, в каком виде их дочери должны ходить в школу. Не голые же пришли, а всего лишь с фиолетовыми прядками. Повоевали тогда, да так и заглохло все. А краска и правда быстро смылась. Ромка тогда никакого интереса ни ко мне, ни к фиолетовым волосам не проявил, так что все было зря. Оно и понятно, скорее всего Катя покорила его не волосами. Они познакомились в лагере и так влюбились друг в друга, что вот уже год вместе и не расстаются ни дня. Ездят на танцевальные турниры, защищают честь школы. Учитывая, что я танцую только за закрытыми дверями своей комнаты и выключив свет, мне не светило внимание Ромы. Это пришлось принять. В том числе благодаря той же Нике.
Как же я скучала по ней.
Лапшинова, записывая за учителем математики условие задачи, вдруг повернулась ко мне и прошептала:
А кстати, я вчера видела около нашего подъезда Донскую с Тулиным. У них что, любовь?
Я пожала плечами:
А кто такой Тулин?
Настя, не отрывая взгляд от тетради, прошипела, чтоб учительница не услышала:
Ну Никита наш, новенький.
Ник
Я ненавидел приветы из прошлого. Все эти: Здоров, чувак! Как твое ниче? Все потому что мое ниче никого не волновало. Раньше всех волновало: Дай денег в долг и Скажи моей маме, что я ночевал у тебя, а сейчас Сообщения двадцать три штуки. Открыть? Нет. А вдруг там снова хлесткие слова: Убирайся отсюда, убийца!, Хоть бы ты сгнил в тюрьме, Из тебя никогда ничего не получится. Сообщения решил не открывать, а вот заявки в друзья решил почистить. Я открыл вкладку Друзья. Отклонил пару магазинов и совсем уж неизвестных мне личностей, заблокировал тех, кто имел со мной общих друзей. Долго пялился на заявку от Даши Беркович, шустрая. Нашла мою страницу, лайкнула несколько фоток, поставила смайлики. Тоже в бан. Замучила, прилипала.
Вот Ника не стала бы так лезть. Вспомнив ее руки на плечах, я закрыл глаза, ощущая приятный трепет в груди. Набрал в поисковике Донская Вероника. Долго разглядывал аккаунты совершенно незнакомых девчонок. Не та. Опять не та. Может по ее подружке поискать? Варя а какая у нее фамилия? Чертова память. Может разблокировать Беркович? Наверняка у нее в подружках кто-то есть. Я отыскал Беркович в черном списке. Двадцать восемь друзей. Ни Вари, ни тем более Ники среди них не было. Зато была та самая девчонка, что в моем подъезде живет. Настя Лапшинова. Попробую через нее. Или может через ее Инстаграм. Бинго!
Мама сегодня не дежурила, пришла пораньше и развела бурную деятельность: перестановку в комнате, разбор шкафов, сортировку вещей по пакетам.
Никитка!
Я заглянул к ней. Она стояла у шкафа, задумчиво обозревая его недра. На ней отлично смотрелись новые серые спортивные штаны и толстовка. Волосы мама собрала в конский хвост, а на лоб натянула розовую пушистую повязку, чтобы челка не падала на глаза.
Помоги-ка вынести. Семь пакетов.
Ничего себе!
О да, смеялись мы с тобой над бабушкой, что у нее шкаф лопнул от вещей, а сами?
Ну, я вообще-то ни при чем. Это твой шкаф.
Мама скептически хмыкнула.
Тут пакетов пять твоих, не меньше.
Да ладно?
Да, детские вещи, игрушки, все что выкинуть было жалко. А вот этомама потрясла самым здоровенным мешком, пакет с пистолетами.
Как я любил в детстве гонять с пацанами во дворе и играть в стрелялки. Мы разворачивали масштабные военные действия. Да, было время. Сейчас я даже на компе в войнуху не играю. Меня бросало в пот от того, чтобы кого-то убить хоть бы и понарошку. Я долго не мог уснуть, беспокойно спал, мучился кошмарами, вскакивал с кровати и бился в истерике. Психолог посоветовал не травмировать психику компьютерными играми и страшными фильмами. Раньше мы с мамой частенько сидели в ее комнате и смотрели киношку, теперь же больше сидим поодиночке. Каждый в своей маленькой коробочке с сюрпризами.