Я тряхнула головой, чтобы отогнать фантазию.
Возможно, так и случится, но я решила понаблюдать, что будет, если я позволю себе делать, что хочу. Месяц. За месяц я вряд ли зарасту грязью настолько, что не справлюсь с последствиями.
Погонщик развел руками.
Ну, посмотрим. И все равно это неправильно.
Я решила довериться себе. Дело было в субботу. Во вторник мне захотелось (!!!) взять в руки пылесос, помыть полы, вытереть пыль, чистить сантехнику Я все сделала и обрадовалась чистому дому, который убрала с удовольствием. Оказывается, может нравиться убираться, когда не заставляешь себя это делать. Я даже усталости не почувствовала. Вдохновилась.
Пару дней я копила посуду, смотря, как она торчит из раковины, намекая, что пора взяться за губку «Погонщик» пугал тараканами, которые приходят с помоек, почуяв грязную посуду, и не уходят. Но я стойко держала оборону и ждала.
И однажды утром, когда я перестала испытывать стыд и вину перед грудой тарелок, мне захотелось их вымыть! Я надела перчатки, взяла новую губку и с радостью (!!!) отдраила тарелки до блеска. Когда раковина осталась пустой, я почистила и ее. Глядя на сверкающую поверхность, я счастливо улыбнулась.
Это укрепило предположение, что я просто не позволяю себе жить с удовольствием. Мне почему-то нравится заставлять себя, принуждать и испытывать страдания. Оказалось, что я вовсе не грязнуля, которой комфортно жить в облаке пыли. Вряд ли я сегодня не помою посуду, а завтра приглашу бомжей с помойки, чтобы чистить воблу и вытирать об себя руки. Нет, я люблю порядок и даже могу наводить его с удовольствием.
Подтвердив свою теорию, я продолжала прислушиваться к себе и ориентироваться на тихое «хочу / не хочу». Я ждала, отбивала моментально появляющиеся «надо» и «должна», вела диалоги с «погонщиком», который все больше походил на тревожную часть моих родителей. И каждый раз дожидалась ответа.
В один из дней мне написал Костя:
Как ты там?
Вика: Ем, сплю, пишу, отношусь к себе как к младенцу:)
Костя: Это как?
Вика: Прислушиваюсь к каждому желанию.
Костя: Это же прекрасно, Викуля!
Вика: Да, видимо, пора начать.
Как-то он спросил:
Почему так бывает, что кто-то легко понимает и следует за своими желаниями, а кто-то всю жизнь довольствовался «надо» и «должен»?
Была суббота, за окном ярко светило солнце. Мы сидели в кафе, обнявшись. Я запустила руку ему в волосы:
История начинается в далеком-далеком детстве, когда маленький человек ищет свое место в окружающем мире. Любовь к себе он находит в глазах матери, но если мама смотрит сквозь него по причине послеродовой депрессии, например, то любовь малыш не находит.
Он внимательно смотрел на меня, нежно гладя мою руку. Я поцеловала его в щеку и продолжила:
Через общение с родителями малыш учится понимать, чего он хочет. Когда он подрастает, ему задают простые вопросы: во что ты хочешь поиграть? Что надеть? Позже: кем стать?
Он положил руку на талию. Я улыбнулась.
Важно выдерживать паузу, потому что малыш будет задумываться, чтобы найти ответ, услышать свое желание. Если родитель понимает, что в этот момент закладывается важная веха развития маленького человека, и умеет ждать, то, став взрослым, малыш будет легко слышать свои желания. И следовать им. Но если вспомнить наших родителей периода перестройки Была ли там возможность прислушиваться к маленькому человеку?
Костя кивнул. Я поделилась:
Наша семья жила на грани выживания: мама не могла найти работу, папа днем учился, а по ночам сторожил ларек. Измотанные, замученные, они сами, как большие дети не знали, чего хотят. А даже если бы знали, могли ли они позволить себе ориентироваться на слово «хочу»?
Он задумался.
Наше время существенно отличается от того. Сейчас есть возможность не выживать, а жить. Для этого открыты все возможности, если человек действительно хочет. Но многие из нас продолжают жить как «надо». Потому что не верят, что что-то можно изменить.
Мои родители никогда не отличались умением выдерживать эмоции. Ситуация не изменилась, когда я поделилась, что написала заявление. Мама принялась кричать, что на деньги, которые получаешь от занятия по душе, прожить нельзя. Я сразу вспомнила своих знакомых преуспевающих визажистов, фотографов, психологов и подумала: «Это твоя установка, мама».
Вслух я произнесла:
Мам, давай подумаем, что может случиться? Что самое страшное? У меня закончатся деньги, я не смогу снимать квартиру и перееду к тебе?
Ты просто не понимаешь! Зачем ты тогда меня спрашиваешь? продолжала орать она.
Мам, давай ты успокоишься, и мы поговорим.
Я глубоко дышала, ожидая, пока она выплеснет эмоции. Раньше я пыталась спорить, уговаривала не кричать, но это только усугубляло ситуацию. Она еще больше распалялась, и все заканчивалось словами: «Я отрекаюсь от тебя» или «Все! Ты мне больше не дочь!».
Сначала я плакала, услышав такие слова, после того, как, например, забыла повесить одежду в шкаф. Потом старалась объяснить, что я ведь не человека убила сковородкой. Зачем же использовать такие выражения из-за таких мелочей? А потом я перестала реагировать на ее слова. Да, они по-прежнему задевают, но я перестала воспринимать их серьезно. В какой-то момент я убедила себя, что моя мама не совсем здоровая женщина, и мне не важны ее любовь и оценка моих действий. Так мне казалось. Но сессии с психологом показывали, насколько я ошибалась.
78 октября 2018
За прошедшие несколько дней я столько услышала советов, что совсем запуталась. Поэтому взяла дополнительную встречу у психотерапевта.
Он сел в свое кресло, я уселась в свое.
Александр, не сбылась моя мечта, не быть мне пока мамой, нарочито безразлично сказала я.
То есть не решились? уточнил он, и мне показалось, что проскользнула нотка сожаления.
Будто он знал, что так будет, но до последнего надеялся, что все решится по-другому.
Да, не решился. Теперь все стало еще сложнее.
Я вывалила на него события в баре.
Понимаете, я не хотела идти. Но пошла, потому что мне хотелось его проконтролировать. Я мучила себя, вместо того чтобы сделать, как я хотела: пойти домой, разобрать вещи и лечь спать.
Он понимающе кивнул.
А почему вы так себя осуждаете?
Потому что я дура.
Вам нельзя быть дурой?
Нет.
Почему? Что такого, если иногда вы будете позволять себе ей быть?
Я испугалась предположения, что могу настолько терять контроль над собой.
Вик, то есть вам нельзя быть дурой, нельзя ошибаться, что еще нельзя?
Я поделилась тем, как в приступе ревности предложила Антону переспать с Лерой, любительницей оригами из салфеток.
И он вернулся в бар. А я пошла за ним.
Зачем? брови терапевта поползли вверх.
Мне казалось, что если я оставлю эту ситуацию так, то все будет кончено. Совсем.
Вика, а почему вы считаете, что ваш мужчина не способен держать удар? Даже если вы сказали глупость, вряд ли это обнулит его чувства. Но он вышел из контакта. Закончил его.
Да, но я не могла этого так оставить. Я бы не смогла спать.
Почему?
Ну я же сказала не то, что думала. Я хотела совсем другого.
Ну даже если сказали, что дальше. Неужели вы думаете, что одна фраза способна все разрушить? Безусловно, вы способны влиять на ситуацию и людей, но лишь на 50%. А вы пытаетесь на 100%. От этого, наверное, очень устаете.
Да, очень.
Он развел руками.
Но почему вы это делаете? Зачем за него решаете, страхуете, контролируете, когда он пойдет домой?
Я боюсь, что он сделает ошибку
И что тогда?
И я буду переживать.
Но вы же не можете его постоянно контролировать. Вообще, контроль за поведением другого это иллюзия.
Я боюсь разочарования. Хотя оно уже наступило, когда он пошел в бар вместо того, чтобы проводить меня, я почти плакала.
Он задумался.
Как бы нам так сделать, чтобы вы, в первую очередь, слышали свои желания? Понимаете Ваша маленькая девочка, которая ждет от Антона, что он станет ей принимающей и обожающей матерью, паникует, когда он уходит. Ей кажется, что он ускользает, и она, подобно ребенку, теряет безопасность. Но он не ваша мать!
Он выразительно посмотрел на меня.
Поэтому, если он ускользает, это его выбор. Это не нарушает вашу безопасность.
Мы помолчали. Он дождался, пока я кивнула.
Такое поведение может разочаровать, да. Но как только вы справитесь с паникой, что он может исчезнуть, а вы от этого не умрете Вы сможете на него смотреть как на человека, поступки которого не нужно оправдывать. А сейчас это больше похоже на то, как ребенок оправдывает мать, если она поступает по отношению к нему «плохо».
Я жадно внимала каждому слову. Он продолжал:
Ребенок настолько верит в свою «грандиозность», что считает, что у мамы может быть плохое настроение только из-за него. Если она не уследила за ним, и он потерялся, то ребенок снова признает себя виноватым, не разделяя ответственность с мамой, которая уткнулась в телефон. В партнерских отношениях вклад 50% одного человека и 50% другого. Видеть свой вклад очень важно, так же, как и видеть вклад другого. Не требуя стать вам любящей матерью и без оправдания каждого поступка тем, что это вы что-то сделали не так. Не забирайте 50% ответственности за отношения у другого человека.
Я вспомнила, как читала книгу Робин Норвуд «Женщины, которые любят слишком сильно». Она на пальцах объясняла, что дети, которые в семье становились костылем для одного из родителей, а иногда и обоим, повзрослев, забирают себе все 100% ответственности за отношения с партнером. Им нужно спасать другого, контролировать его, помогать, подставлять плечо. Все грезы о сильном мужчине вдребезги разбиваются о нежелание принять, что другой полноценная боевая единица, способная справиться сама. Привыкнув с детства быть костылем, ребенок, даже став взрослым, бессознательно ищет того, кому нужен костыль. Он не знает, как жить, никого не спасая. Здесь нужна помощь специалиста, который подскажет и поможет выработать новую стратегию жизни, когда тебя просто любят, и не надо за это никого спасать.
«Женщины-костыли» бесконечно оправдывают поведение партнера. Они думают:
Ну да, понятно, он пошел в бар, когда я перевозила вещи, потому что сильно переживает, ему так больно, пожалуй, закрою на это глаза.
Они не видят, что человек выбрал уйти от проблемы в бар и не хочет видеть ее.
Я мысленно вернулась в кабинет. Александр молча смотрел на меня.
Я не знаю, зачем пытаюсь натянуть ежа на глобус, честно призналась я, и оправдываю то, что только продлевает агонию. Что поможет мне объективно воспринимать реальность? Я боюсь встретить такого мужчину, который будет решать проблемы, а не убегать от них в бар. Я не смогу его контролировать.
Психотерапевт развел руками:
Вик, вы можете пытаться все держать в узде Но какой ценой?
Ценой собственного счастья. Как мне с ним общаться теперь?
Александр спокойно ответил:
Виктория, эти отношения с открытым финалом сейчас. Либо они плавно сойдут на нет, когда ваша взрослая часть подрастет и вы перестанете опираться на Антона, как на значимого взрослого. Либо поймете, что друг без друга вы не можете, и отношения вспыхнут с новой силой.
Он помолчал, потом спросил:
Но как сделать так, чтобы сейчас Вы слышали в первую очередь себя? Чтобы не повторилась история с баром, когда вы идете куда-то не потому, что сами хотите, а потому, что вам надо сохранить отношения.
Я уточнила:
То есть мне слушать свое желание, когда оно проявляется, а не страх «если сейчас не сделаешь, как он хочет, то он меня бросит»?
Он кивнул.
Понимаете, Виктория, вы имеете право делать что-то только тогда, когда ВАМ этого хочется.
А если он обидится, я произнесла этот страх вслух и поняла, что это звучит нелепо.
33-летний мужчина обидится Как это звучит? спросил с улыбкой терапевт.
Нелепо.
Он улыбнулся.
Мы договорились, что я буду наблюдать до нашей следующей сессии: удается ли слышать себя и делать то, что хочу, а не то, что делает меня хорошей и удобной девочкой.
Днем я поехала в ИКЕА. Я стояла на кассе и чувствовала, что на глазах выступили слезы. Я была готова расплакаться, но боялась выглядеть неадекватной. Как будто плачу, потому что мне не досталось подушки «Хагавик». Я сдержалась. Но когда пришла Кира, и мы сели пить кофе, плотину прорвало:
Кира, я ходила сейчас по торговым залам, видела много семей с детьми. Я смотрела на них и думала: «Неужели ради этого я должна уйти от него?». Я не чувствую, что этот кудрявый малыш, я ткнула пальцем в ребенка за соседним столом, стоит того, чтобы разрывать отношения, которые мне были так дороги. Это ужасно!
Ну почему ужасно? Может, ты не хочешь ребенка Пока. Это твое право. Страшно рожать, потому что надо. Ну и надо ли? Что ты сможешь дать ребенку, который зачат по необходимости.
Номер психотерапевта через 18 лет. Ему он понадобится, очевидно, я вытерла слезы.
Кира засмеялась.
Знаешь, это здорово, что у тебя есть чувство сожаления. Ты плачешь, тебе грустно. Ты живая. Когда уезжает муж, я не чувствую ничего. Хотя нет, я чувствую облегчение. Меня спрашивают: «Как тебе спится одной?» Нормально, нормально мне спится! Очень даже хорошо. Я устала притворяться, устала соответствовать его ожиданиям. Устала от того, что не могу быть собой. Что я такая, какая есть, заставляю его вспыхивать и критиковать даже за несколько тысяч километров.
Александр, мой психотерапевт, улыбнулась я, другого мнения. Ты не можешь заставить кого-то вспыхивать. Ты не ответственна за чужие чувства. Аркадий сам хочет и вспыхивает, не принимает это в себе и обвиняет тебя.
Что еще говорил привлекательный Александр, похожий на Джона Сноу? она улыбнулась.
Я подробно пересказала последнюю сессию с психотерапевтом. В конце встречи Александр спросил:
Почему, когда вы начали делиться чувствами, сразу выскочили оттуда? Что там такого, что вы не можете мне рассказать?
Я задумалась.
У меня родился образ: на теле отвратительный рваный шрам, и я скрываю его. Мне стыдно показать. Кажется, если кто-нибудь увидит его, то скажет: «Фу-у-у» Или, что еще хуже, он промолчит, но на лице проскользнет ужас, и я его замечу
Психотерапевт кивнул. Я продолжала описывать:
Это, знаете, как познакомиться с мужчиной в баре, чувствовать себя весь вечер привлекательной и интересной, а потом подняться с ним в номер, снять платье и увидеть гримасу ужаса на его лице. Но потом, из жалости, он все-таки закончит то, зачем мы поднялись. Уйдет и более никогда не позвонит. И я буду знать, что причина этому мой ужасный шрам.
Терапевт спросил:
Что вы сами чувствуете, когда видите этот воображаемый шрам?
Я быстро ответила:
Сожаление. Мне жаль, что он есть.
Хорошо, а какими словами вы себя жалеете?
Я задумалась И поняла, что не жалею себя. Я смотрю на этот шрам, и он отвратителен. Я ненавижу его, он ужасен, он уродует меня и заставляет мужчин отворачиваться.
Александр заметил:
Скорее всего, вы просто сами не верите, что вас можно любить с этим шрамом. Когда возникает близость в отношениях, вы думаете, что когда покажете этот дефект, то от вас отвернутся, поэтому делаете все, чтобы отвернуться раньше.
Он помолчал и мягко добавил:
Вас просто никто не научил любить его. Не сказал, что он прекрасен. Что именно он и делает вас уникальной. Вы смотрите на него с отвращением, не веря, что другие могут заметить его красоту.
У меня проступили слезы радости. Я не допускала мысль, что меня можно любить с этим изъяном. А Александр смотрит на него и не отворачивается от меня. Может, смогут и другие?
Кира кивнула:
Я люблю твои шрамы. Ты такая живая, благодаря им. И настоящая.
Я улыбнулась:
Может, у тебя тоже есть такой шрам, поэтому сложно создать близкие отношения? И ты притворяешься, что все хорошо с мужем.
Она пожала плечами:
Может быть, а притворство через какое-то время становится невыносимым. Хочется остаться одной, чтобы снова стать собой. Словно снять с головы маску, и вдохнуть свежий воздух.
Подруга задумалась.
Знаешь, однажды я рассказала Аркадию, что ненавижу, когда он кричит на меня пьяный. Так делал в детстве мой отец. Рассказала о своей детской боли