Глава первая
Родители выдали меня замуж в восемнадцать лет.
Нет-нет, моя история вполне современная, если учесть, что произошло
сие эпохальное событие
Как раз четверть века назад.
И при этом, я ничуть не возражала.
Просто в один прекрасный день мама мне сказала:
Юлюшка, мое имя Юлиана, Юлюшка, к тебе хочет посвататься один очень приличный молодой человек.
У меня сердце ёкнуло. Несмотря на то, что я училась в университете, имела много подруг, ходила с ними на дискотеки и выслушивала уйму всяких разных историй про то и про это, жизненного опыта у меня былотак, кот наплакал.
Совсем немножко, но зато получен он был в таком, я бы сказала, ударном темпе, что я с трудом устояла на ногах. После некоего приключившегося со мной события. При этом не просто приобрела горький опыт, но ещё панически испугалась, будто ребенок, впервые коснувшийся языков пламени и почувствовавший настоящую боль.
Прежде об этомо том, что «пламя» жжётсяя знала только из рассказов моих подруг. С двумя я общалась достаточно плотно, чтобы день за днем слушать истории, приключавшиеся с ними или те, что ходили по университету на манер легенд. Они могли начинаться так: «Девчонка с факультета восточных языков влюбилась в парня из политеха. А они там вообще все бесбашенные Инженеры, блин!..» и следовал душещипательный рассказ о том, как наивная неиспорченная девчонка поверила парню и пошла к нему на квартиру, хотя он предлагал всего лишь кофе попить, и клялся-божился, что пальцем её не тронет
Уже то, что до первого курса института многие девушки успевали пройти суровую школу жизни, а я только открывала свои прекрасные глаза, говорило о моем крайнем инфантилизме, но я не видела в этом ничего плохого. Скорее всего, я просто не хотела взрослеть. Как пресловутый Питер Пенн. Я понимала, что во взрослом мире совсем другой лес и совсем другая плата за прогулки по нему.
Поначалу судьба меня хранила. Согласитесь, одно дело слушать рассказы, ахать и вздрагивать, и совсем другоеиспытать что-то взрослое самой. Я не попадала в дурные компании, мне никто не предлагал попробовать наркотики, и никто из мужчин не пытался применить ко мне силу.
Но вечно так продолжаться не могло
Я потянулась за расческой и взглянула на фотографию юной девушки, стоявшей в обнимку с тоненькой березкойименно так, по замыслу одной из моих подруг, должна была выглядеть сама невинность. Чистая как березка и с доверчивостью во взоре. Юлиана Ивашова, восемнадцать лет. Кстати, именно с этой моей фотографии у однокурсницы Лилии началась карьера фотографа, а моё фото напечатали на обложке журнала «Женщина в современном мире».
Для современников это звучит смешно. Может даже, сейчас трудно найти столь наивную девушку в период совершеннолетия. А тогда, двадцать пять лет назад, они ещё встречались.
Для бродящих вокруг таких овечек опытных волчищ, наверное, было весьма заманчиво подкрадываться к ним поближе, потому и сами волчищи были снабжены хитроумными наборами всякой десантной маскировки, принимаемой доверчивыми девушками за белый камзол принца. Чтобы соблазнить понравившуюся овечку, волк должен был предпринимать немало усилий.
Думаю, сейчас нет в этом необходимости. Имеется в виду, в долгом ухаживанииСейчас, и сами девушки посмеиваются, рассказывают, мол, те, которые ждут принца на белом коне, получили сообщение: конь сдох, иду пешком
Неужели ТОТ случай так меня напугал? Я больше не хотела рисковать, подозревая, что юная девушка чересчур уязвима, чтобы чувствовать себя свободной от жестокостей мира. Тогда я себе в этом не признавалась. И потому стала убеждать себя, что здорово обскачу своих подруг, выйдя замуж. Ведь никому из них пока никто не делал предложения, а мне, выходит, уже сделали!
Этой эйфорией я чуть ли не захлебывалась: выйду замуж! И буду защищена ото всяких напастей. Мужэто каменная стена, что-то вроде великой китайской стены, за которой меня не достанет неприятель! В серой маскировочной шкуре.
И нисколько не удивлялась тому, что якобы со всех сторон положительный молодой человек вдруг захотел ко мне посвататься. Он меня где-то увидел? Что-то обо мне хорошее услышал? Но от кого? И почему не подошел ко мне сам, а пользуется таким первобытным способом? Ещё бы сваху прислал!
Выйти за него замуж Я не задумывалась, как это действо выглядит: вот так взять и круто изменить свою жизнь. Наоборот душа моя прямо пела: это здорово! Это здорово! Это очень, очень хорошо!
А чего хорошего-то? Мне предлагали мужа, который тоже чего-то побаивался. Ошибиться, например, выбрать в жёны «не ту», и через друзей своих родителей узнавал, где растёт-цветёт для него девушка, полная всяческих добродетелей? Чтобы наверняка.
Если разобраться, не так уж в душе моей было благообразно и радостно, там внутри меня некоторое время всё-таки жил, шевелился и ворочался червячок-вопрос, он ощущался материальным и очень неудобным, и на него я старалась не отвечать: так ли нужно мне это? Может, всё-таки самой попробовать?
Потом я задавила этого червяка тем самым наигранным оптимизмом: конечно, нужно! Это как раз то, что мне необходимо, то, что меня спасёт От кого? Да от самой себя. От жизни, полной опасностей для невинной девушки.
И вообще, найти выход в супружестве я думала гораздо раньше, чем родители предложили мне это. После того испугавшего меня случая вначале я подумала, вот он выход: муж! А потом принялась себя убеждать, что и замужем меня может ждать всё, что угодно, так что, скорее всего, я никогда не соглашусь на брак. Такая вот я противоречивая!
Большинство окружавших меня девушек казались мне намного красивее, стройнее и вообще интереснее, чем я. Но они жили себе поживали и ни о чем не беспокоились. Меня же мой страх заставил суетиться. И оправдание у меня теперь было железобетонное: зато ни к кому из них ещё не сватались.
Благодаря сватовству выходило, что я лучше всех остальных красавиц, потому что ни у кого из моих знакомых девушек никто не просил руки и сердца через родителей. Это же романтично. Как в прошлом веке!
Понятия не имея, что за человек мой жених, и сколько ему лет, я уже была согласна совершить с ним волшебное действо под названием замужество. Оно было так кстати, именно его мне не хватало. Как мне казалось
Почему я ничего не разузнавала о будущем муже? Потому, что была уверена: мои родители и без меня всё о нём уже знают. Иначе моя мама так бы не возбудилась. Я даже мысленно передразнила ее: «Юлюшка, к тебе хочет посвататься» Слово-то какоепосвататься!
Может, ей обо всем рассказала одна из подруг? В смысле, кто таков мой предполагаемый жених. В то время у нас не было не то, что детективных агентств, а даже агентств брачных. По крайней мере, мы о таких не знали. Всё происходило как-то само собой: молодые люди знакомились, встречались, семьи образовывались
Мой жених наверняка был из хорошей семьи. Внешностью тоже неплох. Хотя мама любила повторять, что для мужчины внешностьне главное. Но уж за явного урода она бы никогда меня выдавать не стала. Сейчас вспоминаю и смеюсь, каким образом я сама себя успокаивала!
Родители всегда знали, что для меня лучше, и я с ними не спорила, потому что их диктат ничего во мне не ломал. Они знали, чего я люблю, чего не люблю, и принимали как должное, что у людей разные вкусы. Мне ничего не пытались навязать против воли, вот почему я им верила.
Конечно, папа с мамой не могли полностью защитить меня от внешнего мира, не подстелили соломки на пути, где я делала первые самостоятельные шаги. Я чуть было не расшиблась, поскользнувшись на скользком льду обманчивых представлений Такая юная, чистая, доверчивая, я не была готова сражаться с сильным полом, а уж тем более побеждать в этом сражении.
Мои умные и заботливые родители! Им тоже повезло с дочерью. Я знала, что никто бы из моих подруг на свадьбу неизвестно с кем не согласился. Они стали бы утверждать, что сами способны позаботиться о себе. Стали бы ссориться с родными, спорить, чего-то там требовать. Ждать любви!
Но это так глупо, думала я, ведь родители меня содержали. Покупали одежду, давали деньги на карманные расходы. Я просто не имела права ссориться с ними. Да и зачем? После свадьбы они и так теряли право руководить моей дальнейшей жизнью. Тогда чего бы мне портить с ними отношения и чего-то там доказывать, когда нам вместе жить осталосьвсего ничего? Ведь, и в этом я тоже не сомневалась, у жениха наверняка есть своё жильё. Или у его родителей достаточно большой дом, чтобы молодая семья жила в нём, никого не стесняя и имея возможность уединиться.
Я ничуть не кокетничала. В отличие от своих сверстников вполне понимая, что по жизни я поканикто. Так, лягушачий головастик. Но через четыре года мне предстояло закончить институткстати, как сообщила мама, мой будущий муж не возражал против того, чтобы дать мне время, получить высшее образование и не заговаривать о детях в ближайшие четыре года. По-моему, только за это его стоило уважать. Как и родители, он не требовал от меня ничего особенного. Никаких жертв.
Между прочим, мои знакомые девчонки, я близко приятельствовала с двоими, вскоре после меня вышли замуж по своему выбору и столкнулись с такими проявлениями мужской натуры, что хоть волком вой. Один потребовал, чтобы жена бросила институт.
Мне вовсе не нужна жена с высшим образованием!
Другой настаивал, чтобы жена непременно сидела дома и не шлялась по всяким там работам.
Мне рассказывали, что встречались и такие, которые не давали денег на домашние расходы. То есть, жена вынуждена была не только работать, но и одна содержать семью. Просить у мужа можно было лишь на большие покупки вроде телевизора или холодильника. Для этого следовало поехать вместе с ним в магазин, где мужчина сам платил за покупку, а жене лишь позволял эту покупку до дома сопровождать.
Случались такие, что деньги таки давали, но требовали отчета за каждый рубль.
Кто-то запрещал посещать своих родителей, кроме как в особо оговоренные дни Кто-то запрещал встречаться с подругами
Как сейчас модно говорить: у каждого в голове свои тараканы.
Чуть раньше это звучало так: у него (у неё) пуля в голове.
Ещё раньшекрыша едет, или крышу сносит, или крыша течёт Что кому в голову взбредёт.
Так вот, моему мужу ничего этакого в голову не взбредало. То есть, все его требования показались мне усредненными. Без затей. Наверное, поэтому спустя двадцать пять лет мы с Иваном не только не разошлись, а, кажется, ещё больше сроднились, подходя рука об руку к своему семейному праздникусеребряной свадьбе.
Двадцать пять лет назад мне казалось, что моя жизнь делает рывок вперёд. Перед тем я уже сравнительно долго топталась на месте. Многое из жизни взрослых мне было нельзя, между тем, как по нашим законам я уже была совершеннолетней.
Тут я верила маме. Те девчонки, что не слушали родителей, влипали в такие неприятности, что я просто диву давалась: почему у них не срабатывает обычный инстинкт самосохранения?
Встречались с кем попало. Позволяли совершенно недостойным парням руководить своей жизнью. Например, позволяли им решать, что их девушке нужно делать, а чего не нужно. А точнее, что нужно им.
Быть в руках парней безвольной игрушкой. Заниматься сексом, даже когда тебе не хочется, пить и курить без необходимости. Употреблять наркотики якобы потому, что в жизни всё нужно попробовать. И вовсе не потому, что тебе этого хочется, а потому, что так хочет парень, который, может, недостоин тебе ноги целовать!
Надо учиться у природы. Да что там, даже заводы, которые разводят рыбчто-то меня всё тянет на водную фауну! не выпускают мальков в открытые водоемы, пока те не дорастут до определенного возраста. Иначе, их просто сожрут другие взрослые рыбы. А молодые люди считают, будто и сами всё знают. Зачем же заранее ломать себе жизнь, не укрепившись вначале морально и материально. Или, продолжая аналогии с рыбьими мальками, отрастить себе достаточно крепкие плавники
Судя по фотографиям, я в то время была прехорошенькой. Но вместо того, чтобы радоваться этому дару природы я, как и некоторые другие девчонки, занималась тем, что выискивала в себе недостатки: то излишне пухлую нижнюю губу, то чересчур пышный бюст.
Надо же, тогда многие этого стеснялись, а нынешние девчонки такими достоинствами гордятся и всячески демонстрируют. Да что там демонстрируют, делают пластические операции по увеличению В общем, как я теперь понимаю, большинство из нас не учили, знать себе цену, и понимать, что такое настоящая гордость. Да и знают ли нынешние девушки эту цену сегодняне в рублях, я имею в виду, а в неких душевных единицах
«Судьба Евгения хранила: сперва мадам за ним ходила, потом мосье её сменил» Я могла бы цитировать «Евгения Онегина» наизусть, мне больше всех других дисциплин нравилась литература. Потому и в университет я поступила на факультет зарубежной литературы, чуть ли не с детства о том мечтая.
Так вот, эта судьба хранила меня, хранила, да и в одиннадцатом классе преподнесла сюрприз: заставила влюбиться в одноклассника по кличке Джордж. Так звали самого красивого мальчика в классе.
На самом деле по паспорту он был Георгий Успенский. Но кличка Джордж ему шла. Несмотря на то, что наша школа располагалась на рабочей окраине города, и никто из родителей школьников особенно не выделялся своей обеспеченностью, Джордж получил свою кличку именно потому, что одежда на нём всегда была импортной, гораздо лучше, чем у других одноклассников. Во всяком случае, моднее. Если остальные мальчишки считали верхом элегантности польские джинсы, у Джорджа они были не английские, так американские.
И в отличие от меня литературу он не терпел. Скорее всего потому и вечно вступал в конфронтацию с учительницей литературы. Именно для неё он громко врал, что один его дядяизвестный писатель, живет в Москве, а другой переехал в Америку и зовет племянника к себе на постоянное жительство. Наверное, ещё и отсюда пошло: Джордж. Из-за американского дяди. Которого, возможно, и не было. Как проверить?
Почему я вообще вспомнила Джорджа? Потому, что он был первым парнем, к которому я пошла на свидание, и с которым впервые поцеловалась. Но также именно с него всё и началось.
Джордж первым внёс свою лепту в тот, поселившийся в моей душе страх, что я слишком неподготовлена к взрослой жизни, и не смогу противостоять злу в лице представителей сильного пола, которые станут меня домогаться. К тому же, я чётко понимала, что онвовсе не тот человек, за спину которого мне хотелось бы спрятаться.
Через некоторое время мы с Джорджем стали дружить. Официально. То есть, ему позволялось, решать, танцевать мне или нет с кем-нибудь, кроме него. Сидеть рядом за столом на наших классных вечеринках. И при всех класть руку мне на плечо. По-кошачьи значит, метить территорию.
Я не возражала. Это был мой парень, и поэтому кое-что ему позволялось.
Но главное, мы постоянно с ним ругались. Просто дня не проходило.
Джордж никак не мог понять, почему на людях ему предъявлять своё право на меня можно, а наединенельзя?
Он так и спрашивал:
Почему?
Потому! только и могла произнести я.
Если я не собиралась за него замуж, то и права его были только внешним атрибутом. Потому я принадлежала ему не до конца, как приговаривали одноклассницы.
Некоторое время спустя, когда я уже была замужем, мне стало немного обидно, почему в наше время надо было себя блюсти, а теперешним девушкамвовсе не обязательно.
Правда, бог наградил меня двумя сыновьями, и мне не приходилось беспокоиться за дочь, учить её отбиваться от парней, сохранять гордость Я даже точно не знаю, употребляют ли вообще современные девушкиэто слово?
Нет, ты всё-таки объясни, почему ты отказываешь мне, если любишь?
Это я вернулась к воспоминаниям о наших встречах с Джорджем. Такое вообще трудно объяснять, но я попыталась. Лучше бы этого не делала!
Я хочу целиком принадлежать своему мужу! выпалила я в одну из таких наших перепалок.
А меня ты в своих мужьях не представляешь? он скрипнул зубами.
Не представляю, призналась я: меня понесло, и я уже не пыталась смягчить свои слова или просто остановиться.
Мордой не вышел?
Мордой вышел, у тебя вообще лицо киношное
Но тебя это не устраивает?
В семнадцать лет я почему-то была жутко рассудительной. Я видела, как на Джорджа смотрят наши одноклассницы. Как смотрят девчонки из параллельных классов. Да что там, порой я замечала взгляды, которые останавливают на нём зрелые женщины, и отчетливо представляла себе, что так будет всю жизнь.
Я всегда буду бояться, что на один из таких призывов он откликнется, а когда потом попытается вернуться ко мне, я его не приму. Не то, что я была такой уж категоричной, просто я знала, что мужчина ушедший от меня, уйдёт навсегда Хотя что же это такое, как не категоричность? Но тут уж ничего не поделаешь: что выросло, то выросло!