Хотя, возможно, они здесь специально решили сделать вторую довоенную часть музея? Поэтому он и находится в другом месте? догадался Пьер. Теперь всё логично и понятно!
Пьер удовлетворённо улыбнулся. Военную тематику он обожал! Верден, Сталинград, в котором они были с Полетт, когда ездили на теплоходе по Волге. Музей оружия парад в Москве! Ему очень нравились песни ансамбля Советской Армии. Ему было жаль солдат до слёз, когда он бродил по очерёдному американскому или немецкому кладбищу во время их туристических поездок по Франции.
Но больше всего ему было жаль своих, французских солдат, погибших в 1914 или в сороковых. Ему было жаль, даже солдат Наполеона. Он понимал их. Может быть потому, что и сам служил в армии, был в горячих точках и сейчас был представитель военной специальности жандарм? Наверное, поэтому он очень живо представлял себя в тех войнах лежащего в окопах голодного и замёрзшего, идущего в атаку под пулями, и даже убитого, лежащего где-нибудь на поле. Да, эти картины он представлял всегда, когда посещал такие места.
***
Но в поезде было очень жарко!
Боже, как жарко! посмотрел Пьер на Мишель. Хочется скинуть с себя всё и напиться пива. Даже завидно смотреть вон на тех мужиков, которые ловят рыбу. Счастливчики, могут нырнуть в реку, показал Пьер, на мелькнувшее по ходу движения поезда окно между домами, в которое открывался луг и речка с рыбаками.
А ведь по книге их расстреляли тоже! Прямо на рыбной ловле воскликнула Мишель.
Небось, когда удочки собирали, в голову не приходило, чем это всё кончится! Да и другим будет не лучше! Дома все будут разрушены, и церковь сожжена. Жуткое зрелище! Я уж не говорю о людях. Пьер представил себя на месте рыболовов и передёрнулся от слишком яркого впечатления.
А меня очень поразили фотографии школьников на кладбище, сказала Мишель. Позировали для фото нарядные довольные, девчонки с бантиками. Так и смотрят на туристов всем классом с общей могилы.
Да, судьба! И главное, никто не знает, почему этот городок был разрушен, а жители зверски расстреляны и сожжены. Война к концу шла. Жили себе и жили. На велосипедах катались, к портному ходили, в кафе сидели. И пожалуйста. Почему именно этому городу досталось?
А ты знаешь, когда я смотрела в настоящем Орадуре развалины, у меня была навязчивая идея, что вокруг меня существует та, мирная жизнь этого города. Они как бы проходили сквозь меня и других туристов, не замечая нас. Они и сами были почти прозрачными. Живые призраки. Наложение времён. Фантастика! И здесь всё так, как мне казалось тогда! Только теперь я вижу их будущее, а не прошлое!
Пьер забыл о своих романтических желаниях и сосредоточился на проникновении в тот воображаемый день, который он видел по фотографиям той книги, которую он прочитал всю от корки до корки. А поезд ехал, петляя по маленькому городку, показывая посетителям всю красоту мирной довоенной жизни.
Цветущие сады, коттеджи с живой изгородью и столиками в саду. Маленьких детей, облизывающих леденцы, или клянчащих у родителей мороженое, Старичков, сидящих в кафе, мадам, спешащих в лавку. Девушек! Их здесь было много, они смеялись, и порхали в своих простеньких платьицах по улицам городка Орадур сюр Глан. А мужчины пили пиво, поглядывая на прохожих и улыбаясь в усы. Пиво! Жажда переключила мысли Пьера на действительность.
«И мне бокал пива был бы сейчас кстати!» подумал он. Вот так ехать и ехать в этом старом поезде, смотреть в окно, радуясь, что тебя судьба тех жителей не коснулась и потягивать пиво, обратился он с улыбкой к Мишель. Как тебе, Мишель, такое приключение?
Не плохо! Ехать, смотреть в окно и забыть обо всём. Мишель сразу вспомнила свою ссору с Кристианом и постаралась отогнать эти мысли. Город мы посмотрели, осталось посмотреть вон ту церковь и кладбище. И быстро возвращаемся в кафе. Мадлен и Полетт нас заждались, наверное. Я и сама уже мечтаю о лимонаде! Вот и остановка!
Поезд затормозил, пуская клубы дыма, и остановился, дёрнувшись напоследок всем своим телом.
Глава третья. Съемки фильма
Поезд остановился, покатав наших героев по городу около минут десяти. И к их удивлению, никто не попросил с них плату за проезд.
Ну и красота, подумал Пьер. Они нам ещё пригодятся в кафе. Он не стал выяснять, где кондуктор. Быстро соскочив со ступенек, подал руку Мишель, и, подмигнув ей, направился в сторону от поезда. Впереди, метров в двести от них, была церковь, та самая, в которой сожгли всех женщин и детей в тот ужасный день. И глядя на это место, которое теперь было историей, Пьер вздохнул свободно. Потому что, сначала в душе у него как-то противно дрогнуло, и в голову пришла мысль, «Как бы там чувствовал себя он?» «Но меня в то время ещё и не было!» почему-то обрадовано подумал он, хотя это было уже давнопрошедшей историей, и бояться, в принципе, было нечего.
Но в его душе продолжало нарастать какое-то странное беспокойство. Откуда оно шло, Пьер не мог понять. И он отнёс это к состраданию чужой боли. Он даже ощутил маленький восторг, оттого, что в его сердце нет чёрствости.
***
Но вдруг, посреди этого солнечного дня, посреди этого тихого благоденствия, они услышали громкие звуки автоматной очереди! За ней послышались голоса с немецкой речью! Лай собак и гомон французских выкриков! Обернувшись на выстрелы, Пьер и Мишель застыли в удивлении.
Группа солдат в немецкой форме гнала вперёд в их направлении мужчин, по лицам которых читалось недоумение и страх. Они увидели, как несколько солдат зашли в ближний дом и после нескольких звуков выстрелов, и воя собаки, оттуда были выведены ещё пара пожилых людей. Выражение их лиц не было похоже на игру актёров! Уж очень отчётливо был виден страх, недоумение и боль. Он посмотрел вдоль улицы и увидел на обочине дороги допотопный грузовик и офицера в немецкой форме, снимающего всё это на камеру.
Вот в чём дело! воскликнул облегчённо Пьер, кино, снимается кино! Вот откуда эта куча статистов! Повезло нам! Попали на съёмки! Пойдём ближе посмотрим, обратился он к Мишель.
Давай сначала посмотрим отсюда. А то будем мешаться, возразила Мишель, вытягивая шею и стараясь увидеть как можно больше.
В это время сцена насилия продолжалась и выглядела она очень натурально. Солдаты заходили в следующие дома и, обыскав дом, и пристройки выводили, стукая прикладами не очень поворотливых, или старающихся выяснить что-то людей.
Затем, когда группа людей стала довольно большой, солдаты грубо оттолкнули женщин и мужчин в разные стороны. Одна женщина, желающая уцепиться за мужа, упала от выстрела, и под ней растеклась лужа крови. Остальные женщины, испугавшись происшедшего на их глазах, беспомощно оглядываясь, шли в том направлении, которое им указывали солдаты. Группу мужчин также бесцеремонно погнали за сараи. И вскоре оттуда раздались выстрелы и автоматные очереди.
Пьер и Мишель застыли в немом удивлении, как парализованные, потому что ещё пять минут назад мирная и даже приторная тишь очень быстро превратилась в ауру страха и хаоса. Об этом говорило всё и несчастные лица людей, и выстрелы, и труп женщины, и, вдруг исчезнувшие из вида кошки и собаки! И взрывы домов! После них некоторые превращались в руины!
Натурально снимают! восхитился Пьер. Лужа крови это кетчуп? хихикнул он.
Они продолжали следить за происходящим издали.
И, главное, как статисты играют, прямо, как их по правде расстреливать ведут. Настоящие актёры! А я думал, что в массовые сцены набирают всех подряд. Но так сыграть! И смотри, та убитая лежит и, даже, не шелохнётся. А там ведь и муравьи, и комары, и мухи. Не захочешь или почешешься, или чихнёшь, усмехнулся Пьер. Но держится. А лужа крови! Вот постарались! Интересно из чего они её делают? Похожа на настоящую. Уж я-то во время дежурства чего только не видел.