Вадим, дверь на ключ, требую я. В образовавшуюся щель успевают занырнуть два обормота с мобильными. Игнорируя их виноватое «здрасьте!», я шагаю на импровизированную сцену, обозначенную плазмой и столом с компьютером. Мысленно пересчитываю всех своих «кадров» по головам (все тридцать две подчинённые мне души, как ни странно, на месте) и начинаю рассказывать, что ожидает нашу группу на этой неделе. Обрисовываю новые задачи, разбиваю людей на команды с точки зрения эффективности взаимодействия. Кто-то старательно чирикает карандашом в блокноте, кто-то стучит пальцем по клавиатуре «планшетника». Кто-то глубокомысленно кивает, кто-то делает вид, что слушает в общем, всё как всегда, за исключением одного: на стуле в первом ряду приткнулась «балерина».
Закончив предварительную часть, я уступаю место Вадиму. Шевелёв откашливается, делает лицо первого заместителя очень большого начальника и рапортует о готовности тестовых образцов плат микропроцессоров, после чего поднимает на меня искательный взгляд, в котором я читаю: «Кто представит людям Павлову?» Вот тут-то я и выступаю вперёд.
Коллеги, сую руки в карманы брюк, как многие из вас уже знают, у меня появился ещё один заместитель. Наталья Борисовна, не могли бы вы показаться сотрудникам?
Сообразив, что за первой переменой блюд (моё выступление и отчёт Вадима) последует очередь десерта (роль которого сейчас отводится ей), Павлова вгрызается в свои вишенки-губки. Встаёт со стула, кивает сотрудникам и собирается снова нырнуть в спасительный ряд кресел.
Нет, нет, идите сюда, к нам, с наигранным дружелюбием предлагаю я и показываю подбородком на место справа от себя. Расскажите о себе. А мы с удовольствием вас послушаем.
Пока Павлова со скоростью улитки ползёт в «круг почёта», я ретируюсь и с удовольствием усаживаюсь на ещё тёплом после неё стуле.
Хорошо, несчастная жертва собственного самолюбия (ага, я ещё не забыл её нахальные требования, выдвинутые мне на собеседовании!) обводит любопытные лица моих сотрудников блестящими голубыми глазками, косится на свои нелепые кеды и встряхивает головой.
Клёвые ножки, звучит позади меня игривый шёпоток одного из обормотов.
Точно, вторит ему второй балбес, я бы ей вдул.
Пауза. После чего позади раздаётся сдавленное хихиканье. Павлова вытягивает шею, пытаясь расслышать ремарку. Вадим бледнеет. Я вытягиваю руку назад, за спинку стула, на котором сижу, складываю кулак, и идиотские смешки стихают.
Простите, Александр Владимирович, откашлявшись, шепчет мне обормот справа.
Мы вас слушаем, Наталья Борисовна, милостиво произношу я, вальяжно закидываю ногу на ногу и возвращаю руку на колено. Кинув на меня быстрый, изучающий взгляд, Павлова тяжко вздыхает и вдруг преображается: вытягивается в струнку, одним ловким движением засучивает манжеты на ручках и суёт ладони в карман брюк, практически точно воспроизведя мою позу.
«А она вообще-то ничего, с удивлением отмечаю я, не Бог весть, конечно, но ничего По крайней мере, людям не стыдно показывать».
Павлова Наташа. Ко мне можно на «ты». Мне двадцать восемь. Закончила Бауманский. Первое место работы компания IBM. Второе «Микрософт». Последние три года работала в исследовательском центре, занималась стратегической разработкой продуктов для телекоммуникационных компаний. В активах далее звучит описание стратегических линеек, глобальных партнёрских программ, продуктовых флагманов и инновационных систем для компаний. Своё выступление Павлова заканчивает фразами «проводила аналитические исследования», «определила портфель решений», «занималась расчётом возврата на инвестиции».
Ничё себе, с уважением тянет обормот позади меня.
Крутышка, вторит ему балбес слева.
Шевелёв улыбается и из-за спины показывает мне большой палец. Я закатываю глаза. Заметив это, Павлова встряхивает головой.
И наконец, зачем я понадобилась Александру Владимировичу, звонким голосом начинает она. Прежде всего, я нужна здесь из-за тендера. Не буду скрывать: информацию о проведении конкурса генеральному директору вашей Конторы, Тарасову Вячеславу Андреевичу, дала я, а присутствующий здесь Александр Владимирович предложил мне возглавить группу, которая займётся конкурсом.
В переговорной воцаряется просто мёртвая тишина. А я ощущаю себя на месте человека, у которого из-под ног внезапно выдернули ковёр. «Почему?» спросите вы. А очень просто: «балерина» только что просветила меня, а заодно и всех окружающих, отчего она так приглянулась Тарасову.
То есть тендер, от которого у нас уже месяц как голова болит, это ваше детище? сквозь шум, назревающий в моих ушах, доносится до меня голос Вадима.
Ну, можно и так сказать, усмехнувшись, Павлова пожимает плечами. И кстати, если уж на то пошло, то именно я обратила внимание Вячеслава Андреевича на завод в Калуге. Просто у них именно та производственная линия, которая соответствует требованиям конкурса. Плюс опыт в выпуске плат для микропроцессоров. Вот.
«м-мать. Так Павлова ещё и здесь наследила?!»
Офигеть, доносится до меня уважительный голос одного из балбесов.
Обычное дело, «балерина» весело улыбается и благосклонно кивает моим ошарашенным сотрудникам. К тому же, я никогда не видела смысла скрывать внутреннюю кухню от людей, с которыми мне предстоит работать. Мы же одна команда. М-м?
Я теряю дар речи, зато Вадим уважительно качает головой и ни с того ни сего принимается хлопать. К аплодисментам присоединяется добрая половина коллектива, люди тихо переговариваются, но в общем тоне превалирует нотка почтительного удивления от того, что в команде появился новый сотрудник успешный стратег и герой, готовый повести нас к светлому будущему.
Общую радость, как вы уже поняли, не разделяю только я. Более того, если бы сейчас у меня из головы торчала труба, из неё бы уже дым валил. Но пока единственное, что я могу сделать, это надеть маску добродушного Деда Мороза. Игнорируя возбуждённые взгляды сотрудников, на негнущихся ногах подношу себя к импровизированной сцене, на которой, преспокойно завернув ногу за ногу, стоит это бледнолицее чудовище, только что «уделавшее» меня во второй раз.
А как войти в команду по проекту? между тем хором спрашивают обормоты.
И как будет организована работа по тендеру?
А что?..
А где?..
А когда?..
А этим занимательным вопросам мы посвятим отдельное совещание, режу я, и мои ретивые подчинённые затыкаются. Вадим, ты ко мне в кабинет через пятнадцать минут. Нет, лучше через двадцать а с вами, уважаемая Наталья Борисовна, мы поговорим прямо сейчас. Разворачиваюсь на каблуке и, приказывая себе «держать» лицо, устремляюсь к выходу из переговорной».
3.
«Всё. Доигралась. Сейчас он укусит меня. Или, вообще, удавит. Или по стенке размажет
Мысли в моей голове несутся вскачь, пока я вприпрыжку следую за Васильевым. Шагает он размашисто, мышцы спины под белой рубашкой зловеще напряглись, но при этом Александр Владимирович каким-то чудом ухитряется вежливо, хотя и коротко, отвечать на приветствия сотрудников, встретившихся ему в коридоре. Добежав до стеклянной двери с безликой табличкой «400» (очевидно, это номер его кабинета, соображаю я), Васильев распахивает дверь и ждёт, пока я, заплетая ногу за ногу, вползу в его личный периметр.
Переступив через порог, оглядываюсь: два широких стола, стоящие буквой «т», увенчаны аккуратной стопкой белой бумаги и стаканам с карандашами и ручками. Два низких шкафа из тёмного дерева, с заставленными папками полками. Высокая алюминиевая вешалка. Чёрное кожаное кресло с по-хозяйски развешанным на его спинке пиджаком. Компьютерный монитор на подставке и ноутбук. Настенный календарь с красным квадратиком, отмечающим даты и всё. Никаких постеров на стенах, никаких фотографий, никаких безделушек на шкафах одним словом, не кабинет, а закрытый клуб для джентльменов.
Это было назло мне? звучит на удивление тихий голос Васильева, которому вторит щелчок замка в двери.
Простите, а что я не так сделала? Деловито начинаю я, разворачиваюсь и осекаюсь, потому что из чёрных зрачков на меня выплёскивается пламя ярости. С учётом того, что лицо обычно выдержанного начальника сейчас перекошено до маски «ненависть», а губы, и без того тонкие, сжаты до узкой линии, впечатление воистину устрашающее. Вздрогнув, я отступаю в безопасный угол между шкафом и вешалкой. Васильев медленно приближается ко мне, и я ощущаю предательскую струйку холодного пота, скользнувшую между лопатками.
В чём дело? Стараюсь говорить спокойно, хотя безмятежность это последнее, что я сейчас чувствую.
Когда вы познакомились с Тарасовым? Васильев явно пытается контролировать себя.
Месяц назад, я как раз собиралась уходить из «Микрософт». Он к нам на конференцию приезжал, ну и я защищаюсь я, но разъярённый Александр Владимирович сейчас меня просто не слышит.
Когда вы собирались сказать мне, что вы приложили руку к тендеру?
Но я думала, вы это знаете. Тарасов
Когда вы планировали сказать мне, что именно вы навели Тарасова на мысль о заводе в Калуге?
Но я думала, что Вячеслав Андреевич вас сам проинформирует!
И какого чёрта вы рассказали об этом на совещании сразу всем, а не с глазу на глаз мне? Вы вообще понимаете, что вы только что сделали?
А я предупреждала вас, как буду организовывать свою работу. И мне нужна команда, а не распущенные лентяи, курящие на крылечке, и
Что?! Растеряв остатки самообладания, Васильев разгоняет руку и бьёт открытой ладонью по стене, рядом с моим ухом, отчего я буквально подпрыгиваю на месте. Я здесь хозяин! Я, а не вы! И пока это так, то мне решать, что и как вы будете делать. Это понятно?
Ладно, хорошо, растерявшись от такого напора, киваю я.
Васильев медленно сворачивает ладонь в кулак. Его взгляд скользит по моему лицу и отчего-то скатывается к моим губам, ещё шевелящимся в нелепых извинениях. Я неловко перевожу взгляд на его рот. Секунда и в глазах мужчины что-то неуловимо меняется. Теперь он смотрит на меня так, точно пытается понять, что у меня внутри. Словно он меня трогает. Ощущение настолько реальное, что я даже сглатываю. Васильев поднимает глаза и ловит мои зрачки в ловушку двух синих сфер. Наклоняется ближе, продолжая внимательно рассматривать меня. Напряжение нарастает, и я ничего не могу поделать с собой я подаюсь к мужчине, как это бывает, когда ты ждёшь поцелуя.
«Господи, да я же хочу его!» проносится в моей голове, и я холодею от ужаса, потому что это правда. Мои глаза в страхе мечутся по мужскому лицу. «Неужели он догадался?»
Васильев прищуривается, и в его глазах появляется нет, не желание, а любопытство. От страха и от смущения, что он раскусил меня, мои ноги подгибаются, а ногти скрюченных пальцев ищут опору и, за неимением лучшего, царапают серую стену кабинета.
Хватит! не выдержав его взгляда, прошу я.
Что «хватит»? звучит спокойное. Разве я что-то делаю?
Моя слабость уходит вместе со звуками его голоса.
Простите, я только хотела извиниться, пытаюсь вернуть ситуацию под свой контроль, но вы утром сказали, чтобы я выступила, ну и я
Ну и вы выступили.
Бросив на меня холодный, убийственный взгляд, Васильев убирает руку в карман и отходит в сторону, а я вылезаю из угла, в который он загнал меня минуту назад. Одёргиваю блузку и делаю шаг вперёд. Брови Васильева удивлённо скользят вверх. Проследив за направлением его взгляда, я замечаю на стене три белых зигзагообразных бороздки. Это следы на серой краске, оставленные моими ногтями. Не зная, что сказать и что сделать, смущённо сцепляю в кольцо дрожащие пальцы.
«Чёрт с этим, крутится в моей голове, плевать, забудь. Тем более, что он, кажется, был в такой ярости, что вряд ли что-то понял».
Принимаюсь с преувеличенным вниманием разглядывать свои искалеченные ногти. Васильев бросает на меня короткий задумчивый взгляд. Поднимает ладонь, приглаживает волосы и, обойдя стол, усаживается в своё кресло. Опираюсь на спинку стула, придвинутого к столу-приставке, собираясь последовать примеру начальника, но он меня останавливает.
В общем так, Наталья Борисовна, Васильев обретает привычный усталый тон. С этого дня всё, что бы вы ни собирались сказать, заявить, сделать, спланировать или отколоть, вы будете сначала согласовывать со мной.
«Отколоть»? От нового унижения я обретаю голос. Но я
Не перебивайте, Васильев легко пристукивает ладонью по столу, хватит, надоело иначе мы никогда не закончим Так вот, во-вторых, завтра вы отправляетесь на завод в Калугу вместе со мной и Шевелёвым.
То есть?! недоумеваю я.
И в-третьих, повышает голос начальник, по дороге вы расскажете мне всё, что знаете об этой производственной линии. Вы, кстати, где живёте?
Что? Я не успеваю угнаться за ходом мыслей Васильева.
Вы слышали, неприятно улыбается Александр Владимирович.
Профсоюзная, дом десять.
Васильев задумчиво барабанит пальцами по столу:
Там, кажется, недалеко съезд на МКАД и на Калужское шоссе. Так?
Ну да.
В таком случае, завтра ровно в восемь мы с Вадимом захватим вас у вашего дома. Номер подъезда?
Первый, но В общем, спасибо, конечно, но я могу и сама до Калуги добраться. Я пытаюсь отстоять хоть какую-то независимость.
Судя по тому, что я уже видел, вы у нас всё можете, складывает губы в язвительную ухмылку Васильев. Но пока главный тут я, вы будете делать так, как удобно мне. А мне удобно действовать так Да, кстати, я выделил вам кабинет. Номер четыреста один, он за этой стенкой с вашими отметинами, Васильев кивает вправо. Скрипнув зубами, сворачиваю пальцы с испорченным маникюром в кулак. Что касается компьютера, то нужное вам возьмёте у Алтухова.
Спасибо. Но у меня есть свой собственный ноутбук, и я привыкла
Да, чуть не забыл: офис это не то место, где можно разгуливать в кедах, а понятие «casual» в моём офисном словарном запасе пока отсутствует.
У меня туфли в машине. Я чувствую, как от очередного укорота у меня по-детски вспыхнуло и пошло краской лицо. Из-за утреннего совещания я не успела переобуться, и я
Это всё. Больше я вас не задерживаю.
Выдав эту высокомерную фразу, Васильев поворачивается к монитору компьютера и с преувеличенным вниманием утыкается в него. Стиснув зубы, киваю и с высоко поднятой головой марширую из кабинета, правда, не забыв, как следует приложить дверь о косяк да так, чтобы в зеркальной двери задребезжали стёкла.
«Сноб! Придурок! Козёл!»
4.
«Идиотка! Соплячка, думает, я не понял, чего она хотела, когда упиралась в меня взглядом своих ищущих глаз и дышала мне в губы? Ха! Всё я прекрасно понял. И будь на её месте другая, я бы уже воспользовался ситуацией. Но в Павловой воистину собрано всё, что категорически мне не нравится. А может быть, это просто не та ситуация. Или не та женщина
Пытаясь утихомирить разбушевавшуюся желчь, тру переносицу. Избавившись от видения «балерины» (в копилку которой я, кстати, добавил и это демонстративное хлопанье дверьми), откидываюсь в кресле. «Нет, Ленка, конечно, права, водя указательным пальцем по губам, мрачно размышлял я. Нужно что-то делать и делать немедленно, или же всё это плохо закончится. У Павловой что ни день, то по пять новых тузов в рукаве. А у меня против неё по-прежнему всего один козырь».
Не в силах сосредоточиться на работе, выдвигаю нижний ящик письменного стола, где у меня припрятана спасительная пачка «Newport». От поиска благословенного никотина, взращенного на санкционной почве, меня отвлекает стук в дверь.
Да, выглядывая из-под столешницы, отзываюсь я. Дверь распахивается и между ней и косяком возникает белобрысая шевелюра Вадима:
Можно?
М-м, входи. Указываю подбородком на стул. Шевелёв опускается в удобное полукресло.
Ну и ахтунг вы учинили! по-свойски ухмыляется он.
В смысле? выныриваю из ящика с пачкой сигарет.
Да народ гудит после совещания: шеф, говорят, у нас просто полон сюрпризов. Мало того, что нашёл себе в заместители даму, которая удружила нам с тендером, так вместе с ней ещё и откопал подходящий заводик в Калуге.