Крылов, конечно, обрадовался повышению и, наверно, подумал, что тоска моя прошла. Я не заговаривала о ВГИКе, он тоже. Лера была домаредкий случай. Мы просто сидели и болтали. Обсуждали новый жемчужный натюрморт художника. Мне он очень нравился.
Иван Андреич! Это выставочная картина! воскликнула я. Правда! Я поняла, какая это красивая палитра цветовжемчужная.
Подарю вам, Наташенька, если поступите, ответил Крылов.
Я осеклась. Заколотилось сердце, будто предстояло прыгнуть в темный глубокий колодец.
Наташк, если ты уедешь от нас, мне будет очень тебя не хватать, очень-очень, печально сказала Лера.
Я знала, что они желают мне только добра. Но лучше синица в руках, чем журавль
В небе сказала я вслух.
Над всей Испанией безоблачное небо, улыбнулся Крылов. Было, есть и будет.
Моя жажда путешествий была неистребима. Сразу после универа, я закончила курсы экскурсоводов и в выходные иногда возила группы в Москву. Автобусный маршрут пролегал через Владимирскую область. Я выучила типовой текст по Древней Руси: Владимир, Суздаль, Ополье, Юрьев-Польский, владимирцы и новгородцы, икона Знамения Божией Матери, князь Андрей Боголюбский. Никакой религии, исключительно история края
В конце марта я поехала в Москву. Оставив группу на местного групповода, сама отправилась искать по адресу здание ВГИКа, около ВДНХ. Оказалось, что наша гостиница совсем рядом С опаской я вошла в парадный подъезд овеянного легендами здания с вывеской: «Всесоюзный государственный институт кинематографии». В субботу внутри кипела жизнь. Студенты отличались от обычныхраскрепощенные, модно одетые. В обрывках разговоров запросто упоминались известные киношные фамилии. Я оробела: это же сколько тут талантов, куда мне Если бы приемная комиссия была на третьем этаже, от страха я бы до нее не дошла. Но комиссия оказалась на первом, в темном коридоре.
Хочу к вам поступить, сказала я, войдя в нужную комнату, в которой сидела единственная женщина.
На какой факультет? безразлично спросила она.
Э э
Тут раздался резкий звонок, женщина кивнула на столик со стопками листков и стала разговаривать по телефону. Я взяла по листку из каждой стопки: это были правила приема на разные факультеты. По дороге домой я изучила вопрос: везде, кроме экономического, был предварительный творческий конкурс.
Эти бумажки я разложила перед Крыловым и невесело спросила:
Ну и куда мне податься?
Наташенька, давайте думать, смутившись, ответил он.
Стали мы думать Не в один раз, но решили: на экономический поступатьглупо, на операторскийтяжелую камеру надо таскать, не женское дело, на киноведческийвообще непонятно что, сценарный я сразу забраковалаписать не умела, оставался режиссерскийкакие туда требовались таланты, был вопрос Что двигало нами тогдане понимаю. Может, азарт, будто в игру играли. На творческий конкурс было необходимо представить работы: сценарий телепередачи, очерк и чего-нибудь еще, лучше опубликованное: всего двадцать страниц машинописного текста. У меня не было ни одной.
Сценарий, считайте, у вас в кармане. Направляйте стопы ваши к Ивану Всеволодовичу, что-нибудь придумаете про художественное училище.
Придумали, и даже прилично получилось. Про то, как студенты видят свое будущее в советском искусстве. Отобрали несколько небанальных историй и сняли в студии двадцатиминутную передачутут Иван Всеволодович подсуетился, показали по местному телевидению, я даже письма с откликами зрителей получала. А потом, как специально, по городу узкой полосой пронесся страшный смерчь. Невиданное природное явление: срывало крыши, поднимались в воздух машиныОклахома какая-то. Об этом смерче написали в центральных газетахс какими-то идиотскими домыслами, чуть ли не облисполком в случившемся обвинили. Написала я одиннадцать страниц очеркакак в действительности вел себя смерчь и девятьтелесценария. Итогодвадцать. Помню, были майские праздники, все гуляли и звали меня, а я в одиночестве, втихаря печатала одним пальцем в найденной Лерой душной комнатенке, куда с предосторожностями принесли «Ундервуд» Феликса. Отправляя в приемную комиссию свои труды, я ни на что не надеялась Но через месяц пришел вызов. Делать было нечего: я взяла административный на несколько дней. Пришлось еще учить стихотворение и отрывок из художественного произведения, которые надо было читать на творческом конкурсе: режиссер должен, оказывается, обладать и актерским талантом. Об этом мы с Крыловым задумались недели за две до экзаменов. Он предложил «Бородино» и монолог Нины Заречной из «Чайки»: «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом» Я никак не могла запомнить последовательность всех этих странных персонажей и ничего хорошего на творческом туре не ждала.
Провал был полнейший. Как, оказывается, страшно выйти на публику, а экзаменационная комиссия просто парализовала меня, словно удав кролика. К тому же я простудилась в поезде, так что голос почти пропал.
Милая девушка, прервала меня в самом начале «Бородина» известная актриса. Вы ошиблись в своем выборе. Достаточно.
Я была рада провалунет, это не для меня!
Когда вернулась домой, все встало на свои места. Работы в проектной конторе прибавилось. Почаще стали посылать меня в Москву с экскурсиями. Я стала привыкать к столице, и мне как чеховским трем сестрам стало чудиться: «В Москву, в Москву!»
Продолжились встречи нашего «философского кружка». Я стеснялась заговаривать о ВГИКе. Феликс с неприятной настойчивостью стал агитировать Крылова креститься католиком. Дошло до того, что узнав о приходе Феликса, я отнекивалась. Крылов, конечно, заметил Возможно, на этой волне возобновились разговоры о новом поступлении. А может, потому, что наступил новый март и у меня, как у Крылова, вдруг «зачесались руки» писать. Нужно было отправлять работы на предварительный творческий конкурс.
Дружочек мне кажется, вам надо поступать на сценарный. Почему бы нет? осторожно предложил Крылов. Не стал огорчать вас в прошлый раз, что режиссерский факультет расписан на двадцать лет вперед: у всех именитых подрастают дети
Так же и сценарный, усмехнулась я. Не сомневаюсь.
Но на сценарный все же легче Написал и сразу понятно, есть ли что у человека за душой. А режиссеру целое кино надо снять, прежде чем поймешь, что он за штучка, улыбнулся он. Может, удастся проскочить?
Это из области фантастики
Знаете, Наташенька Послушайте седого волка, какой он приобрел опыт. Когда человек задумал что-то сделать, серьезное Бывает, у него не получается. Раз не получается, другой, третий Вот уже и руки опустились. Надо сделать последнее усилие, а кажетсяневозможно. И человек отступает, складывает крылышки Проходит какое-то время, и он понимает, что тогда чуть-чуть не дожал, всего чуть-чуть, поддался панике И все! Время ушло, он замолчал, не видя моей реакции. Ну хорошо, скажу словами философа, если мне не верите. Люблю Сенеку: «Никто не возместит тебе потерянные годы, никто не вернет тебе тебя. Время твоей жизни, однажды начав свой бег, пойдет вперед, не останавливаясь и не возвращаясь вспять».
Какие хорошие слова, прорвало меня.
Дерзайте, дружок! Не останавливайтесь. Не знаю, сколько Господь мне оставил жизни, но пока жив, обязан вам говорить это.
Я чувствовала, какая грусть легла на душу художника: он и верил, и не верил И совсем не в то, поступлю я или нет, он скорбел о нашем грядущем расставании. Крылов был настоящий учитель жизни в творчестве, у которого, конечно, кошки на душе скребли от того, что оставляет его прилежный ученик. Но: «орлята учатся летать». Выучившись, они должны покинуть родное гнездо. Больше таких искренних и даровитых учителей в моей жизни не было. Во ВГИКе царили совсем другие нравы. Или мне не повезло там с учителями. Но скорее всего Господь судил мне начать взрослеть.
Неудивительно задним числом писать о случившемся с легкой иронией Но чтобы не соблазнить читателя этой легкостью, свидетельствую: решиться переменить жизнь, оставить друзей, привычное спокойное существование, заладившуюся карьеру, уехать с двумя чемоданами в столицу и без поддержки родных, считавших мою затею блажью, сделаться «свободным художником»дело крайне трудное, которое не всякому под силу. Без Божьего благословения осуществить этот выход «в безвоздушное пространство» невозможно. Тогда я так не рассуждала. Тогда меня постоянно преследовал образ будто я, сдирая в кровь пальцы, карабкалась вверх по отвесной стене, рискуя упасть и разбиться. Но кровь, которая текла во мне, была казачья Казаки не сдаются.
Решившись поступать на сценарный, я послала на предварительный конкурс прошлогодние работы, рассуждая так: что есть, то есть. А если нет, то откуда ему взяться за год? Вызов мне снова прислали. Я могла бы еще десять раз посылать и столько же проваливаться. Без везения, как в лотерее, удачи не видать! На сценарном стихов читать не надо былоуже везение. Творческий конкурс проводил Евгений Габрилович, который тогда, как впоследствии выяснилось, работал над сценарием «Сладкой женщины». Мэтр что-то такое во мне учуял и это передалось мне. На экзамене я расслабилась, страх сразу прошел. В течение целого часа мы разговаривали, как давние знакомые на всякие житейские темы. Он выспрашивал: а как бы женщина к такому отнеслась, а как к эдакому, что бы она на это сказал, как бы на то прореагировала. Разве это экзамен? Известный сценарист остался доволен, даже какие-то пометки делал в своем блокнотике, и поставил мне пятерку. Сочинение со страху я тоже написала на пятерку. Последним был экзамен по истории. Школьную историю я знала плохо, а в свете того, что слышала от Феликса и Крылова, вообще учить ее боялась, чтобы мозги не засорять. Я могла ответить на единственный вопрос: раздробленность Древней Руси. Когда я вошла в аудиторию и потными пальцами взяла билет, сердце от страха заколотилось так, что казалось, его стук слышен всем. Я глянула в билет, увидела вопрос: раздробленность Древней Руси и вызвалась отвечать без подготовки, потому что это была тема моей экскурсии. Тогда я думала, как повезло! Теперь знаю: слава Богу за все!
ТАСС уполномочен заявить
Выпускникам сценарного факультета ВГИКа в мое время предоставлялась оплачиваемая стажировка на киностудии. Стажировка давала возможность стабильного существования еще целых два года, в течение которых можно было «запуститься» со своим сценарием и попасть в число действующих кинематографистов. В случае неудачи «свободного художника» ждал мрак неизвестности. Наш курс состоял всего из пятнадцати студентов, но стажировку давали только десяти. И все понимали, что в стажеры наверняка возьмут всех учившихся на нашем курсе детей известных родителей. Простой смертный мог надеяться только на чудо.
Факт, что я получила стажировку. Но с таким же успехом я могла ее не получить. Оказаться в аутсайдерах сразу после окончания ВГИКа в тот раз Бог не попустил. Загвоздка с моей стажировкой была в том, что я «не про то» дипломный сценарий написала. А «не про то»это вот про что
Летом после четвертого курса сценарного была предусмотрена преддипломная практика. Каждый должен был выбрать себе тему дипломного сценария и поехать, так сказать, на объект, собирать материал. Почти две трети студентов нашего маленького курса принадлежали к когорте детей известных режиссеров, актеров и писателей; почти все они, двадцатилетние, не сильно задумываясь, отправились искать темы будущего сценария на побережье Черного моря, где как раз снимал свой будущий шедевр режиссер Y. Эти «дети» по праву рождения принадлежали к советской художественной элите, имели представление о таинственной творческой «кухне», их известные фамилии и связи обеспечивали их киношное будущее, а режиссер Yлетнее приключение на съемочной площадке. Преимущество тех, кто не имел богемных родителей, состояло в том, что, будучи старше «везунчиков» и, как правило, имея уже высшее образование, они успели поработать и лучше ориентировались в проблемах обычной жизни. Модная тогда «производственная тема», востребованная в советском кинематографе, была ближе и понятней. Имевшие «первое высшее», напридумывали для своих дипломов сюжеты с производственными конфликтамичтобы уж наверняка Про борьбу лучшего с хорошим, смеялись мы над собой в общаге. Всем оплачивали дорогу к «объекту» художественных размышлений. И «немосквичи» за казенный счет разъехались по домам«думать над сценарием», а лучше сказать, побыть с родственниками, по которым год скучали.
Я так и не побывала в Самарканде и Бухаре: все накопления ухнула в пишущую машинку Unis. Подумала: не поехать ли туда на преддипломную практику? Но все же хватило ума не придумывать «производственного конфликта» в братской Узбекской республике. Восток все-такидело тонкое.
Захотелось тогда двинуть еще дальше и побывать на Дальнем Востоке. В Хабаровске жила подруга Ася, с которой мы познакомились в Москве, на вступительных экзаменах во ВГИК. Несколько лет мы активно переписывались. Я позвонила Асе. Она восприняла мой приезд на «ура», пригласила к себе пожить и передала от мамы Ирины Васильевны, работавшей на студии кинохроники, большущий привет.
Просмотрев кое-какую литературу, я написала сценарную заявку, связанную с ловлей красной рыбы на Сахалине. Руководители нашей сценарной мастерской заявку одобрили и даже похвалили за то, что я в отличие от остальных действительно собираюсь окунуться в самую гущу жизни Это была первая похвала за годы учебы во ВГИКе.
Для осуществления чеховской мечты побывать на Сахалине пришлось принять настоящий бой. Бухгалтерия категорически отказывалась оплачивать мою дорогостоящую поездку. «Производственных конфликтов и поближе полно, внушали мне в бухгалтерии. На такие-то деньги четырех студентов можно командировать» Я поняла: глухо! Билеты действительно были дорогими. Цена самолета туда и обратно равнялась полугодовой стипендии
Откуда явилась мне мысль обратиться в ЦК комсомола, не помню.
Пусть несется весть
Будут степи цвесть,
Партия велела
Комсомол ответил: «Есть!»
Организацию под названием ВЛКСМ, которую надо было поддерживать копеечными членскими взносами, я тихо ненавидела за ее ложь. Это еще в те времена, когда даже не догадывалась о том, что первые шесть ее главных секретарей были расстреляны, а последние стали обычными номенклатурщиками. Но и без того чувствовалось, что система комсомольского агитпропа агонизирует и дурно пахнет
Мое решение обратиться в ЦК комсомола вызвало у наших богемных мальчиков приступ заслуженного негодования. Хорошо было им со своими знаменитыми папами и мамами, а мне надо было пробиваться самой. Я подумала: с худой овцы хоть шерсти клок, хотя подобный компромисс был совсем не в моем характере. В другом случае просто отказалась бы от поездки. Но тогда почему-то не отказалась. И это было благое решение. А благое решения кто внушает? Правильноангел хранитель!
О роли ангелов в моей жизни я еще не сильно задумывалась, поэтому долго боролась с собой, поддавшись традиционной гамлетовской рефлексии «To be, or not to be, that is the question». Все же решила: «to be»и с прошением от ВГИКа пошла по инстанциям. В здании на Старой площади за пару недель обошла несколько кабинетов, в которых за столами сидели приятные молодые люди, которые к моей затее отнеслись с большим вниманием и пониманием. В конце концов я получила подъемные и командировочное удостоверение, подписанное самим товарищем Мишиным В. М., первым секретарем ЦК ВЛКСМ. Этот факт окончательно и бесповоротно убедил многих моих сокурсников, что я именно и есть «настоящая Горбачева», родственница недавно ставшего Генсеком Михаила Сергеевича. Тогда, по их мнению, все объяснялось: каким образом после провинциального мехмата я попала во ВГИК, да еще сразу на второй курс, а потом перевелась с заочного на очный, что равносильно новому поступлению или невозможной удаче для обычного человека. Переводы во ВГИКевещь экзотическая. И ещедружила с Паолой, которая даже в общагу ко мне в гости приходила, а она просто так ни с кем дружить не станет. И вообщея ничего не боялась
Насчет «ничего не боялась»вроде не замечала за собой, но сокурсники, стало быть, замечали. Пришлось задуматься. И я нашла ответ.
С Дону выдачи нет, слышал? сказала я как-то самому славному из наших богемных. Донские казаки не возвращали беглых холопов, и те становились свободными. И крепостного права на Дону не было, рабства то есть. Свободные люди жили. Ядонская казачка, если что
Ясно дело, если Горбачева.
Горбачев из Ставропольского края. Не знаю, какой он там казак, а мой дед казак донской. Он был директором конзавода, в Сальских степях, слышал о таких? Его сам Буденный назначил.
Ну! воскликнул богемный. ЧТД, как ты говоришь, что и требовалось доказать. Связь установлена. Будешь ты у нас, Горбачева, в Госкино важной птицей.