Вот тебе первый урок, птенчик, обращается ко мне Уилл, вытащив сигарету. Выдыхает дым, не спешит говорить дальше, пробуя на вкус никотин, разрушающий его молодость. Дом не всегда там, где мы родились. И близкие не всегда те, с кем мы живем. Поэтому ты особо не расстраивайся. Еще успеешь нарыдаться, жизнь позаботится об этом.
Не знаю почему, но я киваю. Уильям открывает мне заднюю дверь, и я оказываюсь там, где не ожидала очутиться.
Глава 3
Ярко-красные волосы Тэмзи Пол развеваются на ветру, будто бы костер, пылающий и искрящийся от вмешательства капризных струй прохладного воздуха, рвущихся сквозь полуоткрытое окно «Доджа». Тэмзи кладет ноги на приборную панель, кидает в мою сторону косой взгляд и отворачивается.
Мы с улицы брошенных зверьков не подбираем.
О Тэмзи Пол мне известно столько же, сколько о современном искусстве. Городок не мог прийти в себя после того, как онадочка мэрапыталась покончить с собой, и не просто выпив таблетки, повесившись или перерезав вены, а бросившись с крыши их, как бы так сказать, большого особняка. Она пролежала в коме несколько месяцев, потом вдруг очнулась и пустилась во все тяжкие. Перекрасила волосы в огненно-рыжий цвет, научилась пользоваться бордовым карандашом и подводкой. Хотя научилась ливопрос, конечно, спорный. Поправилась на пару килограммов, забросила учебу, друзей и все то, что для нее имело значение.
Если честно, я считаю, что у каждого человека есть причины ненавидеть эту жизнь. Но выбор Тэмзи Пол был мне непонятен. Ее матьдобрейшая женщинапосвятила свою жизнь благотворительности и церкви. Ее отецсамый богатый человек в Янгстауне. Я не исключаю того, что жизнь за порогом красивых домов отличается от той, которую нам пытаются втюхать, заливая о деньгах, роскоши и развлечениях. Но неужели у нее совсем не оставалось причин жить?
В любом случае знаменитой она была, когда я еще выпускалась из школы. Уже лет так пять я ничего о ней не слышала, и вот она сидит на переднем сиденье «Доджа» и глядит на меня своими раскосыми глазами обсидианового цвета.
Привет! нахожусь я.
Я чувствую себя по-идиотски. Машина огромная. С одной от меня стороныКори, с другойулыбающийся светловолосый парень, похожий на довольного медведя. Лицо у него разукрашено роем веснушек, а брови кажутся практически белыми.
Я Джесси!
Он улыбается еще шире и крепко пожимает мою руку. Пальцы у него длинные, но шершавые и все в мозолях. Я недоуменно киваю. Происходящее похоже на сон.
Реган.
Классное имя!
На водительском сиденье Уилл. Его пальцы едва дотрагиваются до руля, хотя мы едем с огромной скоростью. Ветер в «Додже» гуляет, как в пустыне. Мои волосы путаются и падают мне на лицо, сколько бы раз я ни пыталась заправить их за уши.
Все молчат.
Никто не спрашивает меня о моей жизни, не спрашивает, откуда взялась кровь на подбородке. Лишь ветер свистит и гуляет между нами, являясь единственной связующей нитью. В какой-то момент Уильям врубает музыку, и я устало валюсь на плечо Кори, как на спасительную подушку, прикрыв глаза.
Я еле сдерживаю слезы и слушаю музыку, которая, как мне кажется, пробирается внутрь моих мыслей. Такое иногда бывает: обычный трек оказывается твоей темой, которую обязательно крутили бы в фильме, если бы ты был его главным героем. Мне нравится это слияниеиграет та самая песня, в тот самый момент.
Тэмзи Пол больше не смотрит на меня. Наверняка выброс яда при встречетрадиция, и люди поступают так уже не осознанно, а просто потому, что надо.
Мы отстаем от графика, говорит Тэмзи, и я слышу, как Уильям выдыхает дым от очередной сигареты с глухим свистом.
Нет у нас графика, есть наметки.
Значит, наметкик черту. Мы в Эри хотели попасть до девяти вечера, чтобы снять комнату, пока не стукнет полночь. Но уже восемь.
Придется ехать быстро.
Куда быстрее, ворчит Кори и ерзает на сиденье. Из-за этого моя голова падает с его плеча, и я нехотя выпрямляюсь. И так ведь гоним.
Мы плетемся, смеется старший Гудмен, я просто не хотел тебя шокировать, вот и давил на тормоз. Но раз Тэмми говорит, что мы сбились с «графика», мы должны прибавить газу. С Тэмми ведь не поспоришь, верно, Тэмми?
Да куда торопиться? продолжает возражать Кори. Мы ведь сами себе хозяева.
Ятвой хозяин, пропевает Тэмзи и оборачивается, встряхнув огненно-рыжими волосами так, будто она снимается в рекламном ролике шампуня. В девять мы должны припарковаться у аэропорта Эри.
Неужели она бросилась с крыши?
И почему именно у аэропорта?
Да еще и в коме пролежала.
Потому что я так сказала.
Интересно, белый шрам, пересекающий ее тонкую, темную бровьпоследствие того незабываемого полета? Как она вообще решилась на этот ужасный поступок?
Ты как заноза в заднице, заключает Кори и покачивает головой.
Я педантичная заноза, котик, и если мы договорились в девять приехать в Эримы приедем в девять в Эри.
Кори закатывает глаза, а Уилл разводит в стороны руки: мол, с ней ведь не поспоришь, что уж тут. В этот момент я понимаю, что мы летим по трассе со скоростью семьдесят пять миль в час, а Уильяммать егоГудмен не держит чертов руль. Мои глаза расширяются, и я резко подаюсь вперед.
Эй, котик, за дорогой следи!
Котик? Теперь Уилл еще и вперед не смотрит, а глядит на меня своими серыми, отчасти голубымине берусь судить, в салоне темноглазами, полными неги и легкомысленности, которая свойственна лишь тем, кто уже успел всё потерять. Тот, кому есть что терять, никогда не посмотрит на жизнь такими глазами: смелыми и яркими, как искры. Ты назвала меня котиком?
Что?
Как ты меня назвала?
Какая разница, не гони так. И смотри на дорогу, справишься?
Нет, подожди, парень поворачивается спиной к рулю и приподнимает ладони, не думаю, что мне послышалось.
Какого черта ты творишь?
Уилл!
Ты хотела сказать котик?
Нет, блин, тортик!
Уилл, сядь нормально! взывает к брату Кори. Я не хочу умереть, мы ведь еще даже из штата не выехали.
Какая разница, где умереть, пожимает плечами Тэмзи, всё равно ведь умрешь.
Отлично, сказала девушка, спрыгнувшая с крыши. Чувак, следи за дорогой!
Я и так за ней слежу, просто мне захотелось узнать, послышалось мне или нет.
И что, если не послышалось, что? спрашиваю я, когда Гудмен лениво переводит взгляд на дорогу. Неожиданно я понимаю, что угодить в неприятности в компании этих ребят куда проще, чем наткнуться на отца в плохом настроении. Что ты сделаешь?
Скажу, что не надо меня так называть.
И почему?
Потому что тогда я тоже придумаю тебе прозвище. Людям лень называть тебя по имени, и они придумывают какую-то чушь. Но чем мое имя хуже? Если хочешь со мной поговорить, называй меня Уилл или Уильям, или мистер Гудмен.
Мистер Гудмен? усмехаюсь я. Отлично! Но ты назвал меня птенчиком.
И что?
А это не прозвище?
Ну мне действительно лень произносить твое имя. Не обижайся! Оно идиотское. Я не встречал девушек с именем Реган. Что это вообще за имя? А Уиллнормальное такое.
Это ты еще не слышал мою фамилию.
Там еще хуже?
Гораздо.
Реганклассное имя, вставляет свои пять копеек Джесси и замолкает, так и продолжая улыбаться, будто у него не все дома.
Онпоэт, поясняет Кори, но мне все равно ничего непонятно. И музыкант. Кажется, в багажнике только его вещи и валяются. Гитара в ободранном чехле, ноты.
Вы давно знакомы? спрашиваю у Джесси и прижимаю пальцами пульсирующий нос. Он до сих пор жутко болит. С Уиллом.
Целую вечность. Месяца два, наверное.
Большая же у вас вечность.
В пути время идет иначе, встревает в разговор Уилл, часы превращаются в недели, а неделив месяцы.
Я не у вас спрашивала, мистер Гудмен.
Уильям ничего не отвечает. Я вижу, как дрогнули его губы, и вновь смотрю на Джесси. У этого парня не волосы, а катастрофа. Уши проколоты, а веснушки похожи на картинки, которые нам втюхивают психологи.
В ночи они гнались за тем,
Чего не видели, но ждали,
И как бы ни манили дали,
Нет больше света в слове «свет».
И был бы в этом мой ответ,
Но нет.
Что? Я хлопаю ресницами.
Очередное «ничего» от Бонда, ворчит Тэмми. Джесси Бонд, никто тебя не понимает, когда уже до тебя дойдет?
Ты это сам придумал? Только что?
Музыкаэто ведь тоже стихи, задумчиво произносит парень, я не думаю, я просто говорю, а строчки, как такты, выстраиваются самостоятельно.
Это интересно.
Я так выражаю то, что чувствую.
И надоедаешь всем прилично, усмехается Кори. Как-то он сказал мне: «И даже если ты уйдешь, ты ничего не потеряешь, скорей, тогда ты пропадешь, когда решишь, что ты уйдешь». И что это, твою мать, значит?
Я усмехаюсь.
Понятия не имею.
Зато я все понял, говорит Уильям. Он опять курит и опять говорит неторопливо и уверенно, как говорят люди, не сомневающиеся в собственной правоте, причем даже тогда, когда несут полнейшую чушь. Лицо у него делается умным, глаза сужаются, а уголки губ подрагивают от легкой ухмылки. Человек всё теряет не в тот момент, когда уходит, а когда решает уйти, птенчик. Понимаешь? То есть твоя жизнь рушится от мыслей, потом ты бросаешь всё, действуешь и так далее, но в тартарары всё валится от осознания. Едва ты понимаешь, что тебе это не нужно, как оно тут же становится ненужным, и не важно: ушел ты уже или еще уйдешь.
Тэмми отнимает у парня сигарету и затягивается.
Я должна спросить у нее.
У меня? Я верчу головой, глядя то на Кори, то на Уильяма. О чем спросить?
Это важный вопрос, подумай, прежде чем отвечать, окей? Тэмзи Пол порывисто наклоняется ко мне. Глаза у нее дикие. Ты нашла Иисуса, Реган Баумгартен?
Что?!
Тэмми, прекрати!
Пусть ответит! Ты нашла Иисуса или нет?
А он что, потерялся?
Девушка выпрямляет плечи и медленно расслабляется, позволив своему лицу стать не просто милым, но и довольным. Она вдруг улыбается.
Отлично, ты прошла тест.
А это был тест?
А ты думала, тебя примут без вступительных экзаменов? Уильям отнимает у Тэмзи сигарету и затягивается. Мы ведь вольны выбирать, верно? Может, ты нам не нужна, птенчик. Хотя нет, я неправильно выразился. Может, ты испортишь нам поездку, как и мы тебе ее испортим. Понимаешь? Это цинично в каком-то смысле, но надо смотреть правде в глаза. Люди хороши в ненависти друг к другу, так зачем нам создавать подобные ситуации, а? Лучше удостовериться, что ты наш человек.
Удостоверились?
Это только первый тест.
Классно. А как мне вас проверить?
Да как хочешь.
Как хочу?
Уильям кивает, и я на секунду задумываюсь.
Пусть каждый назовет любимую книгу.
Сразу в сердце метишь, Реган, усмехается Кори, учтите, она дерется, если кто-то обижает ее любимых авторов.
Мы не из пугливых, ворчит Тэмзи. Книги, кстати, не только читать можно. Их можно жечь, складывать в красивые рядки на полках, выставлять в алфавитном порядке.
Скорее всего, именно этим сейчас многие и занимаются, потому что гораздо легче накупить книг для красоты в комнате, чем для красоты в душе.
Красоту в душе трудно заметить, продолжает девушка с красными волосами.
Знаешь что, выдыхаю я, ты не прошла тест, Тэмзи.
О какая жалость.
«Потерянный рай» Джона Милтона, говорит Кори, ну ты и так знала.
Скука! Ты старый, как сиденья в этой машине! смеется Уильям.
Как мои джинсовые шорты, добавляет Тэмзи Пол.
Как мир, заключает Джесси.
Я подмигиваю другу. «Потерянный рай» сложная поэма, и осилить ее сможет только тот, кто ценит литературу.
Я люблю стихи, это странно, да? спрашивает Джесси Бонд. Он не знает, куда деть свои руки, и в итоге складывает их на груди. В стихах больше драмы, чем в прозе.
Думаешь?
Короткие предложения, связанные по смыслу, скованные не просто единым контекстом, но и общей мелодикой. Стихи пишут единицы, а прозутысячи.
Но не всю прозу можно читать, я пожимаю плечами. Мне нравится, что мы обсуждаем книги, а не вырез на груди Тэмзи Пол, который такой смелый, что в нем можно было бы запросто утонуть, как в море. Иногда возникает ощущение, что ты не книгу читаешь, а обмазываешь себя грязью, ну или выливаешь себе на башку малиновый сироп.
Не любишь любовные романы? Уилл протягивает мне сигарету, но я качаю головой. Тогда он вновь затягивается. А на вид вроде девчонка.
Я не верю им.
Девчонкам?
Любовным романам.
Почему же?
Потому что в жизни всё иначе. В жизни люди вырастают и превращаются в тех, кто разрушает всё, кто пьет, не просыхая, кто распускает руки и воняет, как кусок дерьма.
Я почему-то вспоминаю о маме. Знала ли она, с кем водится? По кому слезы льет? А Натан Баумгартен наверняка был симпатичным парнем. Правда, потом он превратился в похотливое, смердящее животное, раздирающее в клочья ее жизнь. Мама ведь любила его, она, возможно, до сих пор его любит. Но кому нужна такая любовь? Больная и ненормальная. К человеку, для которого ничего не имеет значения. Зачем любить? Где заветный счастливый конец? Всё это полная чушь.
А у тебя есть любимая книга, Уилл? спрашиваю я, встряхнув волосами. Мне вдруг кажется, что мы молчим слишком долго. Парень не смотрит на меня. Не оборачивается. Я не знаю, почему он затих, и придвигаюсь к нему ближе, едва не упираясь коленями в его локоть. Так что? Умеет ли читать Уильям Гудмен?
Да, этому меня научили еще в школе.
Недостаточно знать, как выглядят буквы, чтобы читать книги по-настоящему.
А эта тематвоя любимая, верно?
Без книг было бы трудно. Они спасают.
Но не любовные романы. Странная ты.
Чтобы читать о любви, в нее нужно верить.
А ты не веришь.
А янет.
Но ты спокойно воспринимаешь Толкиена, правильно я понимаю? Несмотря на то, что все его персонажи написаны под действием сильнейших антидепрессантов.
Фантастику не нужно принимать за правду. Это выдумка. А любовь вроде бы как реальное чувство. Во всяком случае нас пытаются в этом убедить. Терпеть не могу, когда мне вешают лапшу на уши.
Любовьотстой, внезапно заключает Тэмзи. Я уже и забыла о ее существовании, но девушка напоминает о себе, вновь водрузив ноги на приборную панель. Давайте уже сменим тему. Меня тошнит.
Как скажешь, Тэмми. Но что насчет тебя? Уилл смотрит мне в глаза через зеркало заднего вида. Его радужка переливается и кажется мне сверкающей, как море поздним августом: яркое, будто освещенное луной. Биолюминесценция.
А что насчет меня?
Какая твоя любимая книга?
Ты о своей ни слова не сказал.
Я просто таинственный.
Тогда и я сохраню название в тайне.
Какая же ты таинственная? Ты обычная, птенчик. Только имя у тебя дурацкое. А так ничего примечательного. В любовь ты не веришь, потому что не встретила ее еще, но как только встретишь, прыгнешь в нее с головой, да еще и разобьешься.
Мне неприятно слышать его слова, но я приближаюсь к нему еще больше.
А дымить, как паровоз, бросать умные фразочки направо и налевоново? О таких парнях, как ты, написаны сотни книг, Уилл. И если и есть в тебе тайна, то лишь однав какой именно момент ты расколешься и окажешься ранимым мальчиком.
И конечно, расколоть меня должна девушка. Верно?
Именно. Я, может, и прыгну с утеса. Но только после того, как ты потонешь в море собственных соплей.
Похоже на пари, замечает Тэмзи и улыбается, глядя на меня своими огромными глазищами. На что будем спорить?
Что? Я прижимаюсь к Кори и недоуменно кручу головой. Какое еще пари?
Уиллу любовь не нужна, а ты в нее не веришь. Но вы оба утверждаете, что рано или поздно у вас снесет крышу, да так, что мама дорогая.
Я не понимаю
У нас есть недели две или три. Потом мы расстанемся и больше никогда друг друга не увидим. Так вот, Пол выхватывает сигарету из руки Уилла и затягивается так глубоко, что у нее слезятся глаза, на что будем спорить? На деньги?
На книги. Я ей скажу название своей любимой книги, а она мнесвоей.
Тэмми ворчит и картинно сплевывает, а Джесси вскрикивает:
Это самое скучное пари в мире, Уилл, давайте все-таки разбавим приз выпивкой или деньгами.