Только потом. Когда натрахаюсь. Пресыщусь. Когда от этого ее испуганного взгляда и губок поджатых перестанет вставать, как у юнца, на "раз-два".
Черт, чувствовал, что уломать будет непросто. Зарплату в контракте такую потребовал прописать, что Юрка, начальник юротдела, трижды переспрашивал. А девка все равно сорвалась.
Побежала, словно я ее прямо сейчас на столе предложил разложить.
Зря она это сделала. Могли бы просто спуститься на пару этажей ниже, в мою запасную квартиру. Потискаться для приличия в коридоре, а потом нормально выпустить пар в спальне. Я бы даже сверху разрешил ей поскакать возможно. Не факт. Может быть.
Но бабы дуры, а эта оказалась дурой благородной.
Напросилась сама.
* * *
Когда в лифте догнал, первой мыслью было вернуть и заставить подписать долбаные бумаги. Русским же языком объяснил, что нет у меня времени на баб, хорошо обоим будет, удобно.
Но, стоило глянуть в лицо, первоначальный план полетел к хренам собачьим. Если девка кого и боялась, то не меня. Трясло ее, глупую, совсем от другого. А это меняло. Все.
Как лучше поступить, я больше не думал. Думать вообще не получалось. Стоило прижать ее к стенке, зарыться носом в волосы, клеммы в голове перемкнуло. Искры из глаз посыпались, и выгорело все на хрен.
Квартира, коридор, сексодром на полспальнизабылись. Была только она. Дрожащая, маленькая, с задницей, твердой как орех, и отзывчивыми сиськами, на которые руки сами ложились.
Кнопку "Стоп" пришлось нажимать коленом. Влупил не глядя, а потом насадил свою девочку на пальцы по основание. Протолкнулся, а у самого перед глазами аж потемнело. Пиздят те, кто говорят, что бабы там одинаковые. Гонят! У меня все были разные. Ни одной похожей на другую. Но эта
Пальцы обхватывала так туго. Как перчатка на размер меньше. Узкая, бархатная. И мокрая словно я уже побывал в ней и нафаршировал собой, как тюбик пастой на фабрике.
Принцесса в мокрых трусах. Горячая, готовая и все для меня.
И давно ты такая? провернув пальцы, я вынул их полностью и толкнулся снова. Опять туго, как в девственницу. Хоть вой от того, что не член в нее засаживаю.
Не-е-ет
Девка больше не сопротивлялась. Попа, словно на анал напрашивалась, жалась к моему стояку. Швом между булок по стволу скользила. Садистка! Вверхвниз. Вверхвниз. А голос на кошачье мяуканье был похож. Утробное, бархатное.
Врешь ведь. Признайся. С парковки так течешь?
Рука между ног задвигалась быстрее. С моим шумным дыханием. С влажными шлепками, которые в металлической кабине резонировали так, что яйца сжимались от боли.
Не-е-ет
Со вчерашнего не просыхаешь? я завелся еще сильнее. Пальцы уже не трахали, они долбились в подпухшую плоть. Растягивали ее, словно следом должен был протиснуться член.
Ты Ты слишком еле дыша, заговорила девка.
Что, милая?
Высокого
Да? я задвигался быстрее. Заставил еще шире раздвинуть ноги. Подогнул указательный палец, чтобы разрабатывать чувствительное место под клитором. Подыхал в ней и кайфовал одновременно.
Мнения. О. Себе, девка выгнулась дугой. Закинула голову мне на плечо. И начала дрожать. Всем телом. Мелко.
От этого ее дикого жадного отклика у меня чуть пар из ушей не повалил. Никогда такие отзывчивые не попадались. Тигрица, блядь, в шерстяной кофте. С таким темпераментом ее ж трахать нужно было на завтрак, обед и ужин. Чтобы засыпала и просыпалась с членом внутри. Чтобы жизнь была не по графику рабочему, а по Камасутре.
Ты у меня как миленькая контракт подпишешь, дыхания не хватало. Сердце, казалось, разгон взяло до первой космической. А потом будешь сосать прощение. Долго и старательно. За побег этот свой и за гребаное "нет". Поняла?
Не-е-ет
Будешь! просунул руку в бюстгальтер и расплющил между пальцами твердый сосок.
И Не Надейся.
Она все еще сопротивлялась. Не верила. А тело, тонкое и гибкое, сдавалось. Бедра подмахивали моей руке. Насаживались до упора. Влаги под пальцами становилось все больше, и густой, сладковато-мускусный запах заставлял член гореть от пытки.
Сучка-а-а
Сил терпеть не осталось никаких. Совсем рядом, в одном этаже над нами, была моя квартира. С огромным количеством горизонтальных поверхностей разной степени ебабельности. А в нескольких секундах от оргазмазажатая между мной и стенкой лифтаженщина.
Не выбор, а проклятие. Вместе с этой девкой точно кто-то сглаз наслал. Но остановиться я уже не мог. Не имел права.
Считай, что это аванс!
Больше ни о чем не думая, резко крутанул ее к себе лицом. Закрыл рот своими губами. И продолжил трахать пальцами.
Быстро, жестко, глубоко
Матерясь сквозь зубы от адской боли в паху.
Обсасывая ее язык, как леденец
пока не заскулила. Пока не затряслась как припадочная. Пока не сжала пальцы так, словно хотела расплющить.
Идеальная.
Глава 6. Беги, детка, беги!
"Только курица, убегая от петуха, оглядывается.
Женщина от желанного мужика летит сломя голову".
Энциклопедия женской мудрости
Эд.
Из лифта ассистентку свою будущую я выводил под руку. Заранее застегнув все пуговицы на кофте и штанах, сунув папку с договором в портфель, поправив волосы. Оттраханная и еле стоящая на ногах, она не сопротивлялась.
Портье при нашем появлении засуетился. Со второго раза он, видимо, прозрел-таки, что дама не просто так его звала.
С девушкой все хорошо? Может быть, помощь нужна? неуклюже ринулся он из-за стойки.
Девушка в полном порядке, я усадил девчонку на кожаный диван и вызвал такси.
По-хорошему, стоило бы отвезти самому. Тем более что адрес знал. Но гребаный счет в ресторане все еще не был оплачен, а на работе уже ждали.
Милочка, может, водички? пока я вводил в программу данные, старик решил сыграть в спасателя.
Не вовремя. Ох как не вовремя.
Не нужно, пришлось повторить. С нажимом.
Да что же это такое? не унимался портье.
То, что он прекрасно понимал, чем именно мы занимались в лифте, было ясно. Слишком долго кабинка простояла не двигаясь. Лифтовую службу тоже никто не вызывал. Одно к одному.
Не хотелось звонить председателю товарищества. Квартиру я здесь приобрел всего полгода назад, пока никаких проблем у нас не было. Но ситуация Смущать девку сильнее, чем уже смутил, не стоило. Особенно на первый раз.
Пока я ковырялся в телефоне, разыскивая номер, престарелый Бэтмен уже вышел из-за стойки. Почти доковылял до нашего дивана. Но моя вялая пантера вдруг разлепила губы.
Это у меня Клаустрофобия. Лифт, она кивком указала на закрывшиеся дверцы. Не везет с ними. Уже второй день. Сейчас пройдет.
Я вначале даже обалдел. А потом от этой ее клаустрофобии лифтовой чуть пополам со смеху не сложился. Не везет второй день! Как же!
Взялась на мою голову. Ногами еле ворочает после какой-то "двухминутки". Щеки красные. Взгляд поднять не может, а фантазия работает будь здоров.
Даже интересно стало, что бы она выдала, если бы мы в лифте откатали и основную, и произвольную программу. Не девка, а сплошное приключение. Языкастая, умная, красивая, а если прижать, то еще и отзывчивая, как кошка в марте.
При воспоминании, как терлась об меня в кабинке, боль в паху накатила с новой силой. Если бы машина не приехала, точно затянул бы девку в лифт на еще одну поездку. Только в этот раз уже с моим членом у нее во рту.
Но такси явилось. Водила мордастый, то ли турок, то ли просто бессмертный укурок, глазами своими сальными прошелся по ножкам моей ассистентки. Сам распахнул дверь. А потом, получив короткий удар под дых, поковылял топить задницу поглубже в сиденье.
Надо было все-таки отвезти девку. Сунуть Михалычу деньги за ресторан. Усадить королевну свою рядом и, для надежности трахнув еще раз пальцами на светофоре, окончательно выбить дурь из головы.
Мысль эта пришла уже после того, как машина отъехала. Мысль правильная. Но переиграть я все равно не успел. Стоило вернуться в холл, позвонила Ирка, Лилина замена, и работа, как ревнивая жена, взяла в оборот.
* * *
Ни обеда, ни хотя бы просто перекуса в этот день у меня не было. Освоившаяся с кофемашиной, Ирка таскала кофе. Технический отдел между чашками черного, как угольная шахта, эспрессо "радовал" свежими косяками. Британский партнер выносил мозг по скайпу, а остальная шушера из управляющего персонала шлялась с вопросами, словно к попу в воскресную службу за причащением.
В трудовом угаре я чуть не пропустил звонок от няни с напоминанием и не профукал шесть часов, когда нужно было ехать в сад за малым.
Вот за что-что, а за это я бы себя точно не простил. Пару месяцев назад у нас с Киром уже был такой залет. Спасибо его мамашке. Я тогда всего на один день доверил Диане сына. Уработался в хлам. Согласился отпустить их двоих в зоопарк. А потом не знал, как успокоить своего плачущего пацана, который два часа с чужой теткой ждал меня возле облезлого осла.
Не надо было это вспоминать. От злости нога поглубже утопила педаль газа. Какой-то бомжеватый мужик на перекрестке помахал кулаком. И мажорный сад, который "для социализации молодого человека" нашла нянька, показался на горизонте.
Кир уже ждал. Приклеившись лбом к стеклу, высматривал машины и наверняка пялился на проходящих мимо теток. Мой пацан! Стоило пересечься взглядами, за грудиной приятно кольнуло. Как у Дианы получился такой умник, я не представлял. А еще не представлял своей жизни без него.
Папа! Кир выбежал навстречу, только я вошел за ограду сада.
Привет, герой, присев, подхватил сына на руки.
Я тебя ждал!
Молодец! потрепал по вихрастой голове. Как день прошел? Ты нянек ушатал или они тебя?
Пацан сощурил свои голубые глазищи. Нахмурился и, картавя, важно ответил:
Они игать не умеют. И макаены невкусные.
Проблемы, конечно, были серьезные. В переводе с детского на взрослый почти как мой геморрой с последним проектом. Но я чуть не расхохотался.
Так что? Больше не придем сюда?
Пидём!
А как же макароны?
Кир по-взрослому вздохнул.
Пгидумаю что-нибудь.
От гордости улыбка по моей морде расползлась от уха до уха. Может, я был и хреновый отец, но мелкий у меня получился отличный. Лучший!
Ну, тогда пошли прощаться и едем варить правильные макароны? Словно спрашивал не у сына, а у самого себя, желудок тут же отозвался утробным урчанием.
С подъивой?
А когда папа без подливки делал?
Кир получил свое заслуженное пять ладонью о ладошку.
Поехали!
Стоило сыну это сказать, как из-за двери вышла высокая фигуристая дамочка с бейджиком "Инесса Юрьевна" на буферах.
Здравствуйте, глаза бабы по-лисьи вспыхнули. Вы у нас самый пунктуальный папа.
Меньше всего мне сейчас хотелось тратить время на эту силиконовую Мэри Жоппинс. Ни макароны, ни подливка сами себя не приготовят. Но послать дамочку подальше, а потом искать новый сад совсем не улыбалось. Кир еще здесь не всем показал, где раки зимуют.
Добрый вечер. Ну, так первый день. Как иначе? выдал первую тупую фразу, которая пришла в голову.
Это правильно. Тем более что мальчик у вас замечательный, накрашенные красной помадой свистки превратились в бантики.
Проблем не было?
Почти никаких. Очень контактный и развитой малыш.
А "почти" почему? Я уже понял, что кое-кто решил набить себе цену, но совсем проигнорировать намек было нельзя.
Некоторым девочкам не понравилось, что он слишком активно добивался их внимания.
Было видно, что Мисс Буфера очень старательно подбирает слова.
Не до конца понимая, я с немым вопросом уставился на Кира. Он точно так же удивленно на меня. Как в зеркало.
Я, к сожалению, так и не смогла донести до вашего малыша одну вещь. Что не всем нравится, когда с ними пытаются разговаривать или трогать, няня снизошла до человеческого пояснения.
Девочек, что ли, тискал?
Можно и так сказать, Жоппинс смутилась, словно он и ее пытался помять. Обнимал.
А может, наоборот, мой пацан понимает гораздо больше, чем другие? Гордость за сына стала еще сильнее. Настолько, что даже смена сада перестала пугать.
Но это
Блядский блеск в глазах превратился в замешательство.
Следом, вероятно, должна была состояться лекция о правилах воспитания и азах детской психологии. Будь во мне ужин, а впереди выходной, я бы, возможно, и одолжил свои уши во временное пользование. Но жрать хотелось зверски, и, как воспитывать моего пацана, уж я-то знал лучше, чем эта плюгавая охотница.
Все! я остановил пламенную речь. Я все понял. С пацаном поговорю. Проблем больше не будет.
Соврал без зазрения совести.
Может быть, вам на электронную почту выслать рекомендации? опомнилась звезда педагогики.
Нет, большое спасибо. Мы как-нибудь сами. Так, Кирыч? я поставил сына на землю и выдал брелок от "Порша". Что дальше делать, он знал.
Да, пап! решительно ответил тот и побежал к машине.
Няня раскрыла рот, чтобы снова что-то сказать, но, как образцовый отец, я бросил ей "до свидания" и тут же пошел за своим чадом.
Быстро так пошел. Не оборачиваясь.
Уже в машине, когда отъехали метров на триста, раздражение спало. За мной в детском кресле сидел мой малой. Шустрый и мудрый не по годам. В планах на вечер, кроме мультиков, макарон и отчетов перед сном, ничего не было.
Штиль! Никакого церебрального секса с тупыми няньками. Никакого нытья о бабках непутевой мамашки. Не жизнь, а мечта пенсионера, бля.
На этом моменте память подкинула картинку с одной гордой особой, которая круглыми глазами пялилась на свой трудовой контракт.
Второй раз за вечер на губах нарисовалась улыбка. Лена Леночка. Нежная, отзывчивая, темпераментная. И такая удивленная после того, как кончила. Смотрел бы и смотрел. В ней, над ней и под ней.
Небось, сама не понимала, какая она горячая. Чем мудила-муж у нее между ног занимался, оставалось загадкой. Но явно не тем, чем надо. А следовало на этом моменте пришлось сделать глубокий вдох и вспомнить итоговую сумму в налоговой декларации.
Давно никто так не заводил. Никогда еще баба голодным не оставляла. А эта феечка с клаустрофобией лифтовой. За яйца взяла так, что хрен я от нее теперь отстану. Сдастся как миленькая. И добавки попросит. И сама на член прыгнет. И "да" отвечать научится. На любое предложение.
Нужно только подождать. Совсем немного. Дать дозреть и подписать долбаные бумажки.
* * *
Лена.
Два дня после встречи с Басманским я занималась только тем, что постоянно боролась со своими воспоминаниями. Иногда они напоминали реку. Но не такую, как Волга или Днепр. Нет. Горную! С уступами, перепадами, бурунами и течением, смывающим все на своем пути.
Еще день прошел в прострации. Я убирала в квартире, готовила есть ребенку, просматривала вакансии, но все чаще ловила себя на мысли, что хочется лечь на кровать и обреветься в подушку.
Дура. Клиническая. Побывать замужем. Считать, что знаешь себя от и до. Свято верить, что сексэто так, баловство, без которого можно жить. А тут за каких-то пару минут в лифте выяснить, что никогда раньше и сексом-то по-настоящему не занималась. Что, в сравнении с оргазмом от пальцев Басманского, все прежние фейерверки были как чихи в кулачок приятно, не больно и слава богу.
Обида от этого душила похлеще стыда. Перед Данькой не знала, как прятаться. Он в глаза заглядывал, а мне сквозь землю провалиться хотелось. Дожила. Узнала в двадцать семь, как с мужиком хорошо бывает. Как остро и каждой клеточкой сладко.
Плохо, что не убежала от него. Надо было драться до последнего. А теперь Теперь кто бы подсказал, как после случившегося жить дальше. Без мужика этого. Без его пальцев. А еще лучшебез воспоминаний о том, как он поимел меня ими, а потом нежными поцелуями успокаивал, будто я кукла фарфоровая и сейчас разобьюсь.
Нет, нельзя было думать о Басманском. И папку следовало выкинуть в мусорку сразу, как машина такси к дому подъехала.
Но с извилинами еще в лифте беда случилась. Серого вещества хватило только до квартиры своей добраться. А после как в себя пришла, даже в руки брать папку страшно стало. Словно там конверт со спорами сибирской язвы. Потрогаю, и все, одной чокнутой в мире станет больше.
С такими думами я протянула аж до вечера четвертого дня. Будто овощ. А потом в душе случайно прикоснулась к себе. Сжала грудь так, как он сжимал. Мазнула по клитору, и плач было уже не остановить. Странный, непонятный, будто рвалось что-то наружу.
Нет, все же я была не дура, а кто-то похлеще. Дура забыла бы или придумала объяснение. Умела ведь, когда с Васькой жила и походы его налево не замечала.
Сейчас же не придумывалось ничего. Одного воспоминания хватило, чтобы тело заныло, требуя той самой ласки. Ноги сами разъехались. И потом пришлось глотать слезы, стоны, кусать губы и пялиться на яркую лампу под потолком. До боли. До зайчиков. Чтобы только не стоял больше гад рукастый перед глазами и не травил душу.