Мое сердце сжимается в груди от этого упоминания. Чем бы мы здесь не занимались, это только на короткий срок. Я знаю это. Но я не могу расстраиваться из-за этого. Потому что это я решила уехать в Лос-Анджелес.
Я не успеваю ему ответить, потому что он обхватывает губами мой клитор. Мои бедра взлетает вверх, и я зажимаю ими его лицо, потому что это по-тря-са-ю-ще. Святые угодники!
Его одобрительные стоны приглушены, потому что я продолжаю все сильнее сдавливать его голову. Ромео просовывает руки под мою задницу, притягивая меня ближе, и удерживая так, чтобы он мог продолжить пировать. Это единственный способ описать то, что он делает.
Блядь!
Он хихикает и продолжает облизывать меня до полного забытья. Ромео скользит в меня одним пальцем, и начинает двигать им, доводя меня до края, и заставляя хныкать, когда я чувствую, что готова взорваться. Когда он добавляет второй палец, я кончаю.
Рид!
Он издает свое «угу», но ни на секунду не отрывается от меня.
После того, что кажется вечностью блаженства, все мое тело обмякает. Рид отстраняется и, ухмыляясь, вытирает губы.
Ты такая чертовски сладкая. Мог бы делать это всю ночь.
Моя плоть все еще чувствительна и покалывает, так что я просто ворчу в ответ, заставляя его смеяться. Я смотрю вниз и вижу, как он гладит свой толстый член.
Мне нужно трахнуть тебя прямо сейчас. Ты готова к этому?
Думаю, да.
Он указывает на прикроватную тумбочку.
Подай мне презерватив.
Я поворачиваюсь, но не могу дотянуться.
Поторопись, иначе я снова кончу на твои прелестные сиськи.
Наконец-то, я хватаю один и бросаю ему. Он выглядит очень сексуально, когда рвет упаковку и надевает резинку. Руками он сжимает мои бедра, широко раздвигая их, но когда медленно толкается в меня, его взгляд прикован к моему лицу.
Твоя маленькая мокрая киска идеальна.
Никто еще никогда не говорил мне таких грубых вещей. Но мне нравится.
Это все кажется неправильным, но в хорошем смысле.
Ромео
Я не могу насытиться этой девушкой.
Она насухо выдоила меня в душе, но проведя несколько минут, уткнувшись лицом в ее киску, я снова готов кончить. Наши взгляды встречаются. Она слегка вздрагивает, когда я проталкиваюсь внутрь. Медленно и уверенно, не останавливаясь. Я отстраняюсь, и она приподнимает таз, прося еще.
Тебе это нравится?
Черт, да.
Ты начинаешь ругаться, когда тебя трахают.
Она улыбается и протягивает ко мне руки. Как я могу сказать «нет» этим милым объятиям? Я опускаюсь на нее, осторожно, чтобы не раздавить и немного поднимаю за задницу, продолжая медленно и глубоко двигаться.
Я хочу видеть, как ты кончаешь.
Она скулит и стонет. Ее тело дрожит, а грудь заливает густой румянец. Мне снова хочется взять в рот один из ее сосков, но я не шутил насчет того, что хочу увидеть, как она кончает. Как Афина теряет контроль над своим телом. Как только я начинаю двигаться быстрее и сильнее, она взрывается, и я следую прямо за ней.
По какой-то причине я не могу перестать целовать ее, и она целует меня в ответ так же яростно. Наши лбы соприкасаются, и я смотрю ей прямо в глаза.
Я чувствую, как что-то екает у меня в груди и отстраняюсь. Стряхиваю это ощущение.
Рид?
Нежными ладонями она проводит вверх и вниз по моей спине, отвлекая меня.
Детка, я должен выбросить резинку.
Она протягивает руку к моему лицу и еще раз целует меня, а потом отпускает.
Когда я, спотыкаясь, возвращаюсь из ванной, она одета в ту же самую клубную футболку, которой я дал ей, чтобы спать прошлой ночью.
Сегодня я хочу, чтобы ты была голой.
Она кривит губы в ухмылке, и хватает подол футболки пальцами, то медленно приподнимая ее, то опуская.
Не играй со мной, Пирожочек.
Я не играю.
Да, играешь. Ложись в постель.
Мне нужно воспользоваться ванной комнатой.
Ждать еесущая пытка, хотя, наверное, и пяти минут не прошло. Когда Афина, наконец, появляется, она занята тем, что заплетает свои волосы в две длинные косы.
Что за косички? Ты пытаешься заставить меня почувствовать себя стариком-извращенцем?
Она хихикает и прыгает на матрас рядом со мной.
Нет. Просто мои волосы все еще мокрые. Я всегда заплетаю их, если ложусь спать с мокрой головой.
Я протягиваю руку, чтобы ухватить одну, и кончиком косы щелкаю по ее соску.
Мило.
Она пронзает меня серьезным взглядом, и я понимаю: что бы ни вертелось у нее в голове, это означает неприятности.
А сколько тебе лет?
Слишком стар для тебя.
Уголки ее губ опускаются, и она отстраняется. Я протягиваю руку, хватая ее за лодыжку.
Я вовсе не имел в виду
Нет. Я все поняла. Может быть, мне следует
Не надо, я сажусь и откидываю одеяло. Залезай.
Она неохотно скользит под одеяло и устраивается рядом со мной.
Ты мне нравишься, Афина.
Почему? Ты же ничего обо мне не знаешь.
Я знаю, что ты умная, и ты не боишься сказать то, что у тебя на уме.
Она фыркает и отворачивается.
А я думала, что все вы, большие, крутые байкеры, любите, чтобы ваши женщины молчали.
Я думаю, как ей ответить. Хотя это, в какой-то степени, верно, но как Президенту, мне также нужна напористая сучка, которая не будет стоять молча, когда на нее будут вываливать всякого рода дерьмо. Не говоря уже о том, что ее умный ротик заводит меня сильнее, чем что-либо другое.
Там, снаружи, никогда не дерзи мне. А здесь можешь болтать сколько угодно. Когда мне понадобится, я просто заткну тебя, засунув в рот свой член.
Ты такая свинья.
Ага.
А какой смысл спорить?
При выключенном свете я едва различаю изгиб ее плеча. Я протягиваю руку и провожу пальцами по нему и вниз по ее руке.
Где, по мнению твоих родителей, ты сейчас находишься?
В походе с Кариной, она поворачивается и смотрит на меня. Они убьют меня, если узнают, что я здесь.
Судя по впечатлениям с твоего выпускного, я не сомневаюсь в этом.
Я уже большая девочка.
То, как она это говорит, больше похоже на то, что она пытается убедить в сказанном саму себя.
Я хочу сказать «Нет, это не так. Ты слишком невинна, чтобы понять, какую ошибку совершаешь, связываясь со мной». Но я держу свой рот на замке.
Даже если это чертовски неправильно, я хочу, чтобы она осталась.
Глава 8
Афина
Я просыпаюсь оттого, что Ромео снова пялится на меня.
Знаешь, вообще-то, это жутко, смотреть на человека, пока он спит.
Он так сильно смеется, что моя голова подпрыгивает на его груди.
Тогда не нужно быть такой красивой.
Пальцами он щекочет мой бок, заставляя смеяться и меня.
Наконец, перестав, Ромео хватает меня за подбородок и поворачивает к себе лицом.
Поскольку ты позволила мне насиловать тебя все выходные, я должен спросить, есть ли у тебя какие-то особые пожелания?
Особые пожелания?
Да. Что-то, что бы ты хотела попробовать? он постукивает меня по голове. Может ты думала о чем-то?
Я сажусь и смотрю на него, любуясь всеми его мускулами и красивыми татуировками.
Что ты имеешь в виду?
Например, с тех пор, как мы встретились, я представлял тебя на коленях с моим членом глубоко во рту по десять раз на день. Мы сделали это вчера и скоро снова это сделаем.
О, его слова заставляет мое воображение нарисовать яркую картину всего того, что мы сделали, и волна возбуждения накатывает на меня. Внезапно, я точно знаю, чего хочу. Просто я не знаю, как это сказать, чтобы он не подумал, что я ненормальная.
Афина?
Я пытаюсь отвести взгляд, но он снова хватает меня за подбородок, заставляя смотреть на него.
Скажи мне.
Видео? Я всегда гадала, каково это было бы
Уголки его губ приподнимаются в дикой усмешке.
Ах. У моей девушки есть кое-что от порно звезды. Мило.
Его слова сбивают меня с толку, и я даже не знаю, что делать. Начиная с того, что он назвал меня своей девушкой.
Хмм если я порно звезда, то только потому, что ты заставляешь меня чувствовать себя таковой. Помнишь, пару дней назад я была простой невинной девственницей? последние слова я шепчу ему прямо в губы.
В том, что ты делаешь с моим членом, нет ничего невинного, Пирожочек, его низкий, богатый смех разжигает огонь в моем животе, и я извиваюсь рядом с ним. Рукой задеваю его член. Он не лгалон твердый. Готовый для меня.
Это для меня? дразню я.
Больше здесь никого нет.
Жар под моей кожей усиливается. Дело не только в его словах. Еще его запах. То, как он смотрит на меня. То, как пальцами Ромео умело перекатывает мои соски, сжимая и дергая как раз в нужном количестве. Он наклоняется и берет один из них в рот, сильно посасывая. Щетинистым подбородком он царапает мою кожу, в то время как рукой продолжает теребить мой другой сосок.
Пальцами я зарываюсь в его волосы, прижимая его голову к себе. Он рычит, отпускает мой сосок и нападает на другой.
Мы забываем, о чем только что говорили, и что привело нас к этому моменту. Я выгибаю спину и отдаюсь тому, что он хочет сделать со мной.
А затем Ромео останавливается. Он садится, увлекая меня за собой.
Давай оставим это для камеры. У меня где-то здесь есть одна.
Мне требуется секунда, чтобы его слова обрели смысл в моей пропитанной похотью голове.
Эй, подожди. Мы сделаем это прямо сейчас?
Да, черт побери.
Можно мне сначала сходить в туалет?
Давай. Я сейчас все устрою.
Нервная и возбужденная, я поднимаю свою сумку с пола по пути в ванную и запираюсь внутри.
Неужели я, действительно, собираюсь это сделать?
Фантазия о том, чтобы сыграть порно звезду, совершенно отличается от того, чтобы сделать это на самом деле. Но я не хочу отговаривать себя от этого. Вместо этого, открываю свою сумку, которая заполнена кучей сексуальных вещей, которые я еще даже не надевала, так как Ромео очень требовал, чтобы я была голой, когда мы находимся в его комнате.
То, что вчера казалось таким сексуальным в центре магазина «Victoria's Secret», теперь кажется банальным по сравнению с тем, что я видела у большинства девушек, разгуливающих по этому клубу. Но это лучшее, что у меня есть, и я все еще думаю, что эта вещица красивая.
Я натягиваю через голову розово-черную ночнушку и завязываю на шее длинные атласные ленты. Передняя часть разделена на две развевающиеся части, и я разглаживаю их на бедрах, прежде чем надеваю крошечные трусики и завязываю ленточки по бокам.
Я что, спятила? Нет ничего более горячего, чем быть под наблюдением, занимаясь чем-то интимным. Во время самого секса. Запечатление этих мимолетных моментов и последующий просмотр их вместе позже, должно быть неимоверно возбуждающим делом.
Прежде чем могу струсить, я распахиваю дверь. И у меня отвисает челюсть.
Ромео сидит на кровати и вертит в руках маленькую камеру. Пока я переодевалась, он приглушил свет, разгладил простыни и зажег свечу. Как такой брутальный, сильный мужчина вообще может держать у себя свечи?
Он поднимает глаза и замирает. На секунду мне кажется, что Ромео даже не дышит. Он смотрит на меня своим темно-синими глазами с такой силой, что я теряю дар речи.
Ты готова? наконец, спрашивает он. Как будто плавящего трусики декора комнаты недостаточно, его низкий, сексуальный голос нагревает всю мою обнаженную кожу еще больше.
Я едва дышу, когда киваю и принимаю, как я надеюсь, сексуальную позу в дверном проеме. Он поднимает камеру, маленький красный огонек постоянно мигает.
Скажи мне, что мы собираемся делать, Пирожочек.
Я поднимаю руку, играя с лентой между грудей. Это нервный жест, но, должно быть, Ромео считает его сексуальным, так как делает глубокий вдох.
Черт возьми, ты чертовски сексуальна, он вздергивает подбородок. Ну-ка, скажи мне.
Ты собираешься нас снимать.
А что мы будем делать? Будь более конкретна.
Мы будем трахаться.
Да? А что еще?
Я даже не знаю, что сказать.
Ты будешь объезжать мой член перед камерой?
Ох, да.
Ты кончишь перед камерой?
Да.
Иди-ка сюда.
Я провожу руками по материалу ночнушки, и его реакция едва ли похожа на человеческую. С хриплым рычанием он ставит камеру на комодна нужную высоту, чтобы запечатлеть все, что происходит на его кроватии набрасывается на меня. Руками Ромео сжимает мою задницу, притягивая меня к себе, в то время как своим ртом накрывает мой. Вся власть и желание. Для меня.
Я тяжело дышу, когда мы отстраняемся, и мне нужно задать последний вопрос.
Обещай мне, что никому не будешь показывать это видео.
Он смотрит на меня сверху вниз и проводит тыльной стороной ладони по моей щеке.
Без проблем, Пирожочек. Никто больше не увидит мою девушку голой.
Вот оно опять. Моя девушка.
Я ненавижу то, как сильно мне это нравится.
Ромео
Если бы у меня было хоть что-то похожее на совесть, я бы так не поступил. Но когда горячая девушка, которую ты трахаешь, говорит, что она хотела бы заняться сексом перед камерой, ты просто берешь и достаешь чертову камеру.
Не то, чтобы я хотел использовать это видео, загрузив на какой-нибудь сайт, чтобы быстро заработать деньги. Я не шутил насчет того, что никто не увидит наше видео. Она моя. А я никому не позволю увидеть то, что принадлежит мне.
Онасумасшедшее противоречие невинной и распутной девушки, стоящей передо мной в прозрачной, розово-черной кружевной ночнушке. Я снова беру камеру и направляю ее на нее, а сам отступаю назад и падаю на кровать.
Покажи мне.
Все, что она чувствует, отражается в ее глазах и на лице. То, как Афина колеблется от сексуальной уверенности к нервной невинности. Она хочет этого, но ей страшно. Больному ублюдку внутри меня, который питается ее страхом, нравится это.
Уверенность, кажется, побеждает, и она делает вид, что приподнимает свои груди, играя с тонким материалом и щелкая завязками на бедрах. Ее прелестные розовые соски видны сквозь едва заметную ткань. Я не могу дождаться, чтобы сорвать с нее все кружево.
Афина улыбается, словно посвящает меня в какую-то тайну, и развязывает бант между грудей, ее глаза сверкают. Она дразнит. Я люблю это и одновременно ненавижу.
Теперь ты мне покажи, говорит она едва слышным шепотом.
Хотя попытка быть властной делает ее очень милой, я еще не готов к тому, что это закончится.
Ты еще не заслужила этого, Пирожочек. Сними свой топ аккуратно и медленно.
Она заводит руки за шею и развязывает ленты, позволяя материалу упасть на пол.
Я награждаю ее ободряющим взглядом.
Очень красивая, я направлю камеру на ее сиськи. Потрогай себя.
Она, кажется, точно знает, чего я хочу, потому что обхватывает свою грудь и дразнит свои соски для меня. Ее смех низкий и грязный, когда она скользит рукой вниз по животу, под трусики спереди.
Я не говорил, что ты можешь трогать свою киску.
Но ты же и не сказал, что не могу, дерзко отвечает она. Этот ее гребаный рот чертовски горяч.
Тащи сюда свою сексуальную задницу.
Она поворачивается, позволяя мне заснять ее задницу, прежде чем делает медленные, осторожные шаги в мою сторону. Я так чертовски тверд, что мой член торчит из трусов, приветственно выглядывая из-за резинки.
На колени, командую я, когда она подходит ко мне. Афина наклоняется, толкая свои сиськи мне в лицо, кладет руки на мои ноги, чтобы опуститься на пол с грацией кошки.
Она поднимает свои бесстрашные голубые глаза и медленно проводит языком по нижней губе, глядя прямо в камеру.
Ты просто великолепна.
Очень жаль, что у меня нет стыда. Грязные, развратные вещи, которые я хочу сделать с этой девушкой, неправильныно это ее игра, и я ни за что не стану пасовать.
Скажи мне, чего ты хочешь, Ромеоговорит она своим сексуальным голоском.
Я сдерживаю смешок. В кого я превращаюсь, черт возьми, рядом с этой девушкой? Наверняка в кого-то, кто не имеет яиц, чтобы руководить мотоклубом. В кого-то, кто смеется.
Освободи мой член.
Она принимается за работу, пока я направляю камеру на ее руки, когда она пальцами ныряет в мои трусы. Блядь. Я приподнимаюсь, чтобы она могла снять их с моих ног и отбросить прочь.
Обхвати меня своей рукой.
Теплыми пальцами Афина гладит мой член вверх и вниз, и наклоняет голову вперед.
Ты хочешь, чтобы мой рот был на тебе? спрашивает она.
Она не ждет ответа. Нет, Афина крутит языком вокруг головки моего члена, взрывая мой мозг. Я кладу одну руку ей на спину, а другой держу камеру над ней. Мое прикосновение легкое, хоть я боюсь, что сорвусь и сделаю ей больно. Заставлю ее опустить голову, пока ее нос не коснется моего паха.