Ее телефон зазвонил снова, и она отстранилась, быстро завязав платье на шее.
Наверное, это Джейсон. В гостинице завал. Извини, я должна идти.
Мысль о том, что она уйдет, была не самой приятной, но я знал, что не могу заставить ее остаться. Мне нечего было ей предложить, ничего реального.
Она схватила свою сумочку и исчезла прежде, чем я успел убрать свой член обратно в шорты.
Из соседней комнаты тихо жужжал кондиционер, и я выругался. Какого черта я делаю? Жгучее, стремительное сожаление нахлынуло на меня.
Я поднялся на ноги, желая сделать еще один глоток из бутылки, стоявшей на моем столе, но передумал. Пройдя по коридору, открыл дверь в свою личную квартиру в задней части одноэтажного здания и вошел внутрь.
Снял вчерашнюю одежду и направился в маленькую ванную комнату со стеклянной душевой кабинкой. Я не стал ждать, пока вода нагреется, шагнув под поток воды и зашипев сквозь зубы.
Холодный душ, чтобы протрезветь и успокоить бушующее либидо.
Хлоя была золотоволосой маленькой девочкой, которую я учил рыбачить и с которой ловил пескарей. Она была первой девушкой, которую я поцеловал, той, из-за которой учил тексты девчачьих песен. Она была моей лучшей подругой с тех пор, как я был маленьким мальчиком, а теперь она была моей секс игрушкой. Воспоминание о том, как все началось, нависло надо мной, и скрыться было невозможно.
Саманту убили в среду. Четыре дня спустя, на ее похоронах, я все еще не мог осознать, что произошло. Чувствовал себя потерянным и опустошенным, и ничто не имело смысла. Потом Хлоя взяла меня за руку и посмотрела с беспокойством в своих голубых, как океан, глазах. Я нарушил правило, которое поклялся никогда не нарушать. Хлоя была мне практически сестрой. Другом. Лучшим другом. Не любовницей. Но это не помешало мне использовать ее, чтобы сбежать от горя, бушевавшего во мне день и ночь.
Я вымыл волосы шампунем и постарался выбросить все мысли из головы.
Очевидно, придется взять на рыбалку двух гостей Хлои на своей личной лодке, так как все остальные суда в моей пристани были забронированы, и мой менеджер даже не сказал мне об этом.
Мы жили и умирали по правилу: клиент всегда прав. В наши дни, если ты сделал что-то не так, сердитый клиент разорвет тебя в пух и прах отзывом с одной звездой в социальных сетях, и, как известно, такие вещи остаются там навсегда. Едва сводя концы с концами, мы не могли позволить себе сказать «нет» и оставить гостей неудовлетворенными. Не то чтобы я собирался это сделать. К тому же, Хлоя меня об этом попросила, поэтому я точно не мог сказать «нет», учитывая все то, что она делала для меня.
Переодевшись в новые шорты и чистую футболку, я направился на пристань, зная, что еще многое нужно сделать. Работы всегда было много, или, может быть, мне нужно было почувствовать тепло солнечного света на своей коже, ведь моя душа была черна, как ночь.
Эй, ты уже разобрался с бронью? спросил один из моих помощников.
Нет. Заправь мою лодку. Я сам их сегодня отвезу, как только протрезвею.
Он покачал головой, ухмыляясь мне.
Ее киска завладела тобой.
Ни капельки, ответил я.
Я не знал, в курсе ли он о моих отношениях с Хлоей. Никогда больше не вступлю в серьезные отношения с женщиной. Глубокая, преданная моногамия? Да ни за что. Когда-то я изменил себе, и посмотрите, к чему это привело. Весь мой мир рухнул. Моя жизненная философия теперь заключалась в том, чтобы киска всегда была доступной и, лучше всего, когда ее регулярно меняют.
«Тогда почему я никого не замечаю, кроме Хлои?»спросил внутренний голос.
С тех пор, как умерла Саманта, у меня голова шла кругом. Я связался с тем, с кем не должен был. С лучшей подругой. Только теперь понятия не имел, кто она для меня. Единственное, что я понимал, с ней мне было хорошо. Знал, что она позволит мне трахнуть ее всеми возможными способами. Позволит пометить ее кожу, застонет, когда почувствует свой вкус на моем языке и попросит еще.
Самое страшное заключалось в том, что я понятия не имел, к чему все это приведет и чем это может закончиться, но одно знал наверняка: я не собираюсь разрывать нашу договоренность.
Прекрати задавать вопросы и заправь лодку, рявкнул я в ответ.
Да, босс.
Я открыл холодильник в поисках утреннего улова. Морской окунь по-прежнему красиво лежал на льду. Схватил рыбу, зная, что у меня еще полно работы до того момента, как прибудут гости Хлои.
* * *
Эйб, ты здесь? крикнул я, открыв хлипкую сетчатую дверь в его захудалый домик с одной спальней.
На несколько секунд в воздухе повисла гробовая тишина, и у меня внутри все сжалось. Жуткое осознание того, что однажды я приду сюда, и найду его мертвым, нахлынуло на меня.
Я на заднем дворе, крикнул он своим грубым голосом.
Сделав глубокий вдох, я направился через дом, остановившись на кухне, чтобы положить рыбное филе, которое приносил ему каждое воскресенье, в холодильник. Его прерывистый гул подсказал мне, что он, как и всё вокруг, был на последнем издыхании. Прошлым летом я заменил кондиционер, но чувствовал, что в будущем предстоит еще куча работы.
Я нашел Эйба на заднем крыльце, решающим воскресный кроссворд. Нужно не забыть принести ему еще одну газету. У этого человека, вероятно, нет других увлечений.
Я опустился на складной стул, стоявший рядом с ним, и шаткая вещь заскрипела под моим весом.
Ты поймал сегодня что-нибудь стоящее для меня? спросил он.
Свежий морской окунь. В холодильнике есть два филе.
Ты уверен, что не хочешь остаться? Я могу поджарить филе на сливочном масле.
Он был современным чудом: полная жира диета, но при этом тощий, как жердь, и здоровый, как лошадь.
Я отрицательно покачал головой.
Сегодня не могу. Я обещал Хлое, что возьму пару ее гостей на лодочную прогулку.
Хорошо, что ты ей помогаешь.
Поверь, она делает для меня гораздо больше, чем я для нее, хмыкнул я.
Она поддерживала тебя после смерти Саманты, я знаю, кивнул Эйб.
Так и есть. Я почувствовал укол вины. Если бы он только знал.
Понимаю, сынок, продолжил он. Я потерял свою Сару после пятидесяти лет брака, и все еще тянусь к ней по ночам, все еще зову ее по имени, будто она в другой комнате. Головой я понимаю, что ее нет, но сердце этого не принимает.
Я ничего не сказал, потому что в этом не было смысла. Наши ситуации были очень разными. Я отпраздновал с Самантой только одну годовщину и еще не успел полностью приспособиться к жизни в качестве чьего-то мужа. Это была роль, в которой, как мне казалось, я был не очень хорош, что только добавляло мне чувство вины.
Несколько минут мы молчали, и только тихий плеск волн вдали был нашей единственной компанией.
Я должен был перестать думать об этом, иначе снова провалюсь в темноту, которую не люблю. Мой взгляд упал на груду почты, которую я принес.
Еще предложения? спросил я, перебирая стопку, которую положил на пыльный стеклянный столик, стоявший между нами.
Он кивнул.
Выброси их.
Может, ты сначала их откроешь?
Обратными адресами были риэлтерские компании, инвесторы и даже адвокат из Южной Каролины. Застройщики хотели снести это место бульдозером и предлагали ему невероятные суммы денег за его прибрежную собственность, но Эйб был крепким орешком.
Что я буду делать с этой кучей денег? спросил он.
Он был прав. Ему восемьдесят семь. Нет смысла притворяться, что он пробудет здесь еще достаточно долго, чтобы обналичить их чеки, не говоря уже о том, чтобы наслаждаться полученными деньгами. Насколько я мог судить, у него не было ни детей, ни родственников. Я был для него самым близким к семье человеком, и меня, конечно же, не интересовали ни деньги, ни то, что на участке пляжа, который когда-то был его домом, выстроится ряд кондоминиумов.
Я построил этот дом своими собственными руками. Он не такой уж большой, но именно тут я любил свою Сару, и потерял ее тоже здесь. Я бы предпочел жить в этом месте до конца своих дней.
Я молча кивнул. Я не мог его винить.
Тебе что-нибудь нужно? спросил я.
Он покачал головой.
Иди. Иди и помоги Хлое. Я буду здесь.
Ладно. Увидимся в выходные, или раньше, если я поймаю лобстера.
Эйб ухмыльнулся и подмигнул мне.
Глава 3
Хлоя
Меня все еще немного трясло после встречи с Шоу, но я постаралась сосредоточиться и вернуться к работе. Часто мне казалось, что я пытаюсь найти ответ на вопрос: как далеко я готова зайти, чтобы быть рядом со своим лучшим другом?
Мы с ним росли вместе, плавали и занимались серфингом, проводили ленивые субботы, лежа в гамаке его родителей и болтая о том, что, когда мы, наконец, вырастем и уедем с этого дурацкого острова, наша жизнь будет лучше. Я научила его лазать по деревьям и ловить ящериц, а он научил меня целоваться.
Потом мы повзрослели, и после четырех лет учебы в колледже Майами и городской жизни, мы отправились прямиком туда, откуда поклялись сбежать. Но в двадцать с лишним лет мы поняли, что люди, живущие в городе, работают весь год только для того, чтобы провести одну неделю в месте, которое мы называли домом. Оказывается, загорелые плечи, шлепанцы и повседневную пляжную жизнь не так-то просто выбросить из головы. Конечно, теперь я это ни на что не променяю. И вы не сможете увезти меня отсюда.
Тогда все было по-другому. Раньше я никогда не думала о Шоу в таком ключе. Но теперь, оглядываясь назад, я видела признаки того, что в глубине души чувствовала нечто большее к мальчику, которого называла своим лучшим другом.
Теперь это казалось таким очевидным. Я ненавидела всех его подружек, всегда думала, что они недостаточно хороши для него. Когда мы были моложе, это объяснялось тем, что они не знали, что наживить на свои крючки или как поймать пескарей в заливе. А когда стали старше, это было потому, что казалось, будто девушки слишком сильно стараются, со своими накрашенными ногтями, светлыми платиновыми волосами и дизайнерскими джинсами последней коллекции.
Одно можно было сказать навернякадевушки постоянно вешались на Шоу. Я всегда была рядом с ним во время всех расставаний и воссоединений. Но потом он встретил Саманту, и весь мой мир изменился. Я не могла винить ихс ней Шоу был милее в тысячу раз.
Это случилось через год после того, как мы вернулись из колледжа, и я была занята работой по семьдесят часов в неделю в гостинице, управление которой мои родители оставили на нас с братом после выхода на пенсию. Они уехали из города с картой и планом исследовать сорок восемь штатов. Но вместо этого припарковались на подъездной дорожке дома моей старшей сестры в пригороде Канзас-Сити, чтобы быть поближе к внукам. Я предполагала, что они не вернутся во Флориду, пока не подброшу им парочку ребятишек, чтобы они их баловали, или пока мой брат не обрюхатит какую-нибудь бедную, ничего не подозревающую туристку. Большинство местных знали, что Джейсон был бабником, и держались от него подальше.
Часть меня хотела, чтобы Шоу был таким же бабником, меняющим девушек как перчатки, от которого не ждут, что он когда-нибудь станет серьезным и остепенится. Но он им не был. Он был последовательным и моногамным, переходя от одних серьезных отношений к другим, в то время как я оставалась одинокой.
Через год после получения диплома по специальности «Гостиничное дело», я занялась семейным бизнесом, а Шоу влюбился, и я поняла, что на этот раз действительно его потеряла. Это заставило меня отстраниться от него. Саманту это вполне устраивалоей никогда не нравилось то почетное место, которое я когда-то занимала в жизни Шоу.
Гостиница, которой мы с Джейсоном управляли, занимала крошечную часть острова Флорида-Кис. И любой здесь скажет вам, что островная жизнь включает в себя отсутствие личной жизни. Это было такое место, где все знали друг друга по имени. Это я всегда любила, но теперь у меня были смешанные чувства. Невозможно было не видеть Шоу, не чувствовать его присутствия на острове, среди пары тысяч местных жителей. Во время курортного сезона количество людей увеличивалось более чем на десять тысяч человек, но местные из-за этого всегда испытывали противоречивые чувства.
С одной стороны, благодаря туристам, многие из нас могли жить как в раю. Они арендовали наши гостиничные номера, машины и лодки, ели в ресторанах, делали покупки в бутиках на главной улице. Но они так же заполоняли наши дороги дополнительным потоком транспорта, заваливали пляж мусором после своих пикников, а иногда и вовсе уничтожали их. Иногда они совершали очень плохие вещи. Безрассудные поступки, которые уже невозможно было исправить.
Именно так произошло с женой Шоу. Взбалмошный студент колледжа из Джорджии, приехавший сюда на весенние каникулы, слишком много выпил и не был достаточно умен, чтобы вызвать такси или, черт возьми, просто пойти домой пешком. Вместо этого он сел за руль своего пикапа и поехал на юг по шоссе номер двенадцать. Это был ранний вечер. Небо, скорее всего, было окрашено в розовый и оранжевый цвета, как это часто бывает в это волшебное время.
Я понятия не имела, что делала Саманта в туристической части острова той ночью. Может быть, по воле случая, она просто оказалась не в том месте, не в то время. Но когда его грузовик пересек стоп линию и врезался в ее седан с такой силой, что тот перевернулся, все это уже не имело значения. Все, что было важноэто то, что она умерла мгновенно, а Шоу погрузился в глубочайшую депрессию.
По крайней мере, так казалось. Может быть, это была даже не депрессия, а мрачная задумчивость, от которой он никак не мог избавиться. Но, несмотря на то, как мы были близки физически, я все еще была чужой, той, кого он держал на расстоянии. Шоу никогда не подпускал меня достаточно близко, чтобы я могла заглянуть в его душу и понять, что он думает и чувствует.
Бесчисленное количество раз я думала о том, чтобы прекратить все это, сказав ему «нет» в следующий раз, когда он появится у моей двери в два часа ночи, с диким взглядом, сжатыми кулаками и запахом виски изо рта. Но я всегда видела то, что он пряталразбитую душу, которая нуждалась в успокоении, и тяжелое сердце, и я одна знала, как бережно необходимо с ним обращаться.
Кого я обманываю? Единственный известный мне способ заставить его почувствовать себя лучшепротянуть руку, сжать ладонью его стояк, прошептав, что он мне нужен.
Я хотела, чтобы он исцелился, чтобы с ним все было в порядке. И каждую неделю, в эти несколько часов, была счастлива услужить ему, потому что он мог растворить свою печаль во мне.
* * *
Хорошая работа, пробормотал Джейсон, откусывая кусок сэндвича с ростбифом.
Ты о чем? спросила я, наливая себе вторую чашку кофе. Было два часа дня, но теперь, когда мы с Джейсоном стали совладельцами бизнеса, после обеда мы только просыпались, зато часто работали до позднего вечера. Мы знали, какой график лучше всего подходит для нас.
О том, что ты заставила Шоу вывезти этих туристов на прогулку на личной лодке.
Всегда рада помочь. Я налила изрядное количество сливок в кружку, придав своему кофе приятный медовый оттенок. Именно так, как мне нравилось.
Что ты сделала взамен? Отсосала ему? спросил он.
Мой взгляд метнулся к нему, а сердце бешено заколотилось. Может, он что-то заподозрил?
Джейсон ухмыльнулся мне, затем откусил еще один кусок от своего сэндвича. Я выдохнула воздух, который сдерживала. Черт, он почти угадал. Если бы он только знал.
Может, Шоу, наконец, оправился, сказала я, делая глоток кофе.
Он пожал плечами.
Возможно.
Прошло восемь месяцев, добавила я. Восемь долгих месяцев погружения все глубже и глубже в порочную связь с моим лучшим другом. Я не могла позволить себе думать о любви. Не сейчас. А может, и вовсе никогда.
Насколько я знала, Шоу был влюблен всего один раз, в свою жену Саманту, и посмотрите, как трагично это закончилось для него. Я не собиралась напирать и требовать то, чего он не мог мне дать.
Боже, ты сегодня такая нервная, сказал Джейсон, вырывая меня из моих мыслей.
Я посмотрела на него снизу вверх. Он положил сэндвич на тарелку и уставился на меня.
Да что с тобой такое? спросил он.
Сегодня среда.
Ничего. У меня просто много дел. Поговорим позже.
Схватив свою кружку, я направилась обратно в офис. Я знала, что мне нужно сосредоточиться, чтобы как можно быстрее разобраться с большим количеством счетов, прежде чем произойдет неизбежноеритуал среды, который я соблюдала на протяжении последних восьми месяцев.