Не стану испытывать судьбу! Нет смысла издеваться над собой постепенным вхождением в воду, решительно произнёс я.
Невольно привлекая к себе постороннее внимание, я с разбега нырнул в морскую пучину. Меня охватила леденящая дрожь, которая мгновенно прошла и вместо неё появилась приятная истома. Мне показалось, что всё моё тело мгновенно освободилось от усталости и приобрело новую силу, восстановившую мой организм.
Ещё раз, здравствуй море! Здравствуй Турция! Здравствуй яркое тёплое солнышко! чуть ли не выкрикнул я от переполнявшего меня восторга.
В какой-то момент, мне даже показалось, что и сама погода резко изменилась в лучшую сторону. Именно в эти минуты я наконец-то основательно осознал, что нахожусь на отдыхе, причём, довольно-таки далеко от Кольского полуострова.
Как здорово быть в отпуске! Как здорово ощущать себя совершенно свободным человеком радуясь жизни, произнёс я, и вновь нырнул в набежавшую волну.
Я с огромным удовольствием плескался в море, ещё долго не желая выходить из воды. Во всяком случае, когда вернулся на пляжное побережье, я уже был совершенно другим человеком. А главное, у меня было абсолютно иное настроение. Моя хандра, связанная с Викторией и прочими мелкими неурядицами исчезла, будто её и вовсе не было. Я был бодр и весел, и смотрел на окружающий меня мир иными глазами. Если я ежедневно наблюдал, но как-то не обращал внимания на цветущие аллеи, растущие вдоль моря, то теперь я смотрел на них заворожённым взглядом. Оглядевшись вокруг, я повсюду видел божественную чарующую зелень. У меня даже не укладывалось в голове, что где-то очень далеко, на моём родном Кольском полуострове, на вершинах сопок, до сих пор лежит белый холодный снег
Глава 5
На следующий день, я встал как обычно и, раздвинув шторы, сразу зажмурил глаза от ярких солнечных лучей.
Кажется, погода начинает налаживаться? Всё как по заказу! Теперь-то уж точно готов, хоть с раннего утра и до позднего вечера, встречать жаркий турецкий климат! выйдя на лоджию, произнёс я. Уже достаточно обветрился и моё тело имеет, характерный для морского загара, золотисто-коричневый оттенок.
Наступил тот переходный период моего пребывания на заграничном курорте, когда, совершенно не опасаясь получить солнечные ожоги, я мог позволить себе вдоволь купаться в море и более продолжительное время проводить на пляже. Другими словами, меня ожидал по-настоящему замечательный, восхитительный отдых о котором постоянно мечтал находясь в холодном, но очень родном и близком для меня Мурманске. Так или иначе, но в середине мая ещё не было основного наплыва отдыхающих, поэтому всегда можно было найти свободное место как под солнцем, так и в тени раскрытого пляжного зонтика. Не стану скрывать, но с каждым днём находиться в Турции мне нравилось всё больше и больше. Хотя, особой разницы от побережья Азовского или Черного морей я пока до сих пор не обнаружил. Вероятно, сказывалось раннее время года. Практически, сейчас все южные моря были схожи между собой.
Другое дело зимние месяцы, когда в России идёт снег и дуют холодные метели, а здесь, в Турции, люди купаются и загорают, рассуждая с философской точки зрения, подметил я. В таком сравнении, разумеется, разница в климатических условиях будет весьма ощутима.
Но, тем ни менее, новый мир, новые люди и новые впечатления, конечно ни с чем несоизмеримы. Но даже всё это было бы не столь важно, и не имело особого значения, если бы я не повстречал здесь Викторию.
Конечно же, она сыграла в моей личной жизни определённую и немаловажную роль! с чувством проговорил я. Первая женщина, вступившая со мной в интимную связь, но с которой тесно связывает всего лишь быстротечная, мимолётная и угасающая страсть.
Вспомнив о том, что ей кто-то заплатил за моё перевоплощение из кроткого юноши в умелого опытного любовника, я ненадолго задумался. Понимая, что самостоятельно не смогу открыть истину, отогнал от себя эти мысли и направившись в ресторан своего отеля, с удовольствием выпил чашечку горячего крепкого кофе. Затем я решил полюбоваться достопримечательностями местного парка, расположенного напротив морского причала. Но прежде чем туда пройти, мне предстояло преодолеть ряд кафе и ресторанов, расположенных на улице. Проходя мимо которых, я постоянно слышал добрые пожелания и приглашение изведать то или иное турецкое блюдо. Узнав, что я русский, мне всегда улыбались и говорили почти одно и то же:
Добрый день! Как дела? Рашен, это хорошо
В самом парке я с удовольствием любовался всевозможными растениями, начиная от элементарных цветов и финиковых пальм, до менее известных мне разновидностей. Самое обидное заключалось в том, что мне некого было расспросить. В основном, помимо турок здесь преобладали немцы, американцы и норвежцы. Практически на любой свой вопрос я получал один и тот же ответ. Вместо слов люди разводили руками и мило улыбались в ответ. После нескольких неудачных попыток я вообще прекратил кого-либо расспрашивать и стал просто с интересом рассматривать окружающий пейзаж.
«Когда женюсь, и у меня будут дети, обязательно привезу их сюда. Уверен, им здесь очень понравится!» подумал я, убедившись, что в этом парке действительно было очень приятно отдыхать.
Несмотря на мой, давно не детский возраст, я не мог оставить без внимания множественное количество красивых фонтанов. Но особенно мне понравился участок парка, называемый кошачьим уголком, в котором жили разношёрстные маленькие котята. Даже запруда с золотыми рыбками, не оставила меня равнодушным. Если всё это понравилось мне, взрослому человеку то, конечно же, не могло не понравиться любому присутствующему здесь ребёнку. Немного отдохнув на скамейке, я вдруг поймал себя на мысли о том, что это и не плохо, что в первые дни моего приезда не было изнуряющей жары.
Иначе, сильно бы обгорел, ещё в день своего пребывания, а потом стонал, мучаясь от ужасных ожогов, мысленно констатировал я. Теперь, как говорится в народе, постепенно прихватился на солнышке, и могу ничего не опасаясь позволить себе продолжительные прогулки, не скрываясь в самую жару в номере отеля с включенным кондиционером.
Достаточно долго походив по округе, я уже был настроен выйти к автобусной остановке и вернуться в отель, когда меня остановил местный житель, боле менее разговаривающий на русском языке. После взаимных пожеланий он предложил мне посетить их турецкую баню. С раннего детства я привык к русской парилке с берёзовыми вениками и температурой свыше ста градусов. Вполне естественно, что я с огромным желанием отнёсся к столь заманчивому предложению.
Сколько стоит это удовольствие? машинально поинтересовался я.
В пределах двадцати долларов, неопределённо ответил турок.
Если в пределах, то сумма в любой момент может возрасти, догадался я, изумившись собственной прозорливости.
Турок вдруг напряжённо замер и, нахмурившись, пояснил:
Включено всё самое необходимое. За другие услуги, будет добавочная цена.
Ты имеешь в виду, те услуги, которые не входят в ассортимент и могут быть включены по желанию клиента? уточнил я.
Да подтвердил он. Если хочешь узнать, что такое настоящая турецкая баня, которую мы называем «хаммам», и желаешь получить истинное удовольствие, двадцати долларов будет достаточно.
У меня с собой было взято гораздо больше ста долларов. Я подумал, что мне всё равно нечем заняться и охотно согласился.
В конце то концов, деньги для того и зарабатывают, чтобы была возможность их тратить, высокопарно заявил я. Иначе, зачем же они нужны?
Как уже говорил, я отлично знал, что из себя представляет настоящая русская баня, с хорошей парилкой и купанием в холодной реке в распаренном виде. Да простят меня закоренелые парильщики, но турецкая баня это конечно что-то невообразимое! Я не только получил массу удовольствия, но и как будто заново родился. По всему телу растеклась приятная истома, и чувствовалось настоящее облегчение. Мне даже показалось, что за всю свою жизнь, я впервые смыл с себя всю вековую грязь. Во всяком случае, ни о какой усталости не могло быть и речи. У меня появилось такое ощущение, что я мог взлететь и запорхать как мотылёк. Это удовольствие вместе с шоколадной маской, наложенной на всё тело, обошлось мне в пятьдесят долларов. Однако, за полученное удовольствие, я был готов заплатить гораздо больше. Конечно, я не отрицал, что и русская парилка имела свою неповторимую привлекательность. Разумеется, она была мне гораздо ближе и роднее чем турецкая баня, но тем ни менее нельзя отрицать тот факт, что каждая из этих бань имела свою привлекательную особенность. Во всяком случае, быть в Турции и не побывать в турецкой бане, это просто непростительная оплошность. Наверное, то же самое, что приехать к нам в Заполярье и не увидеть живого оленя в летнюю пору, а в зимнюю не полюбоваться переливами северного сияния, когда в небесной дали играет многоцветие красок, словно невидимый художник, передаёт небесам переливы северной красоты. Во всяком случае, если бы у меня, когда-нибудь, появилась возможность ещё раз приехать в Турцию хотя бы всего на один день, как минимум, два часа я обязательно потратил бы на то, чтобы вновь посетить турецкий «хаммам».
Как замечательно, что последовал хорошему совету! похвалил я себя и тут же добавил:
Дай Бог здоровья тому турку, который предоставил возможность побывать в турецкой бане! Вот уж поистине удивительное, незабываемое ощущение
После такого замечательного отдыха, настроение у меня было приподнятое, но вот купаться в море, после великолепных банных процедур, мне уже явно не хотелось. Идти в пустой номер, я тоже не имел ни малейшего желания, и именно поэтому, вернувшись в отель, целенаправленно заглянул в бар.
Виски! немногословно, попросил я.
Со льдом?
Будьте любезны
Пожалуйста ответил бармен, выдав мне порцию желаемого напитка.
Какой забавный, классический стаканчик! не скрывая изумления, произнёс я. Восьмигранный, средней ширины, с прямыми толстыми стенками и массивным дном.
Тумблер не вдаваясь в лишние подробности, пояснил бармен.
Отпив глоток, я вообще пожалел о том, что попросил спиртное. Не стану особо утверждать, но лично для меня, если появилось желание немного выпить, то нет ничего лучше нашей простой ячменной водки.
Прогуливаясь по территории отеля, я вдруг поймал себя на мысли, что не только подсознательно, но и целенаправленно ищу Викторию.
Но было бы ещё гораздо лучше повстречать Веру Михайловну! мысленно, прикинул я. Конечно, с Викулиной было бы меньше проблем и не составило большого труда заманить её в постель. Уговорить Веру Михайловну, заняться со мной любовными играми, будет гораздо сложнее
Я внезапно осознал, что все окружающие меня женщины, которых я всегда боялся и избегал, теперь всецело овладели моими мыслями. Я постоянно хотел быть рядом с ними, вдыхать аромат их обнажённого тела, слышать их дыхание, целовать их губы и стать с ними единой, неразделимой плотью.
Гул пролетающего в небе самолёта, невольно вызвал у меня приятные воспоминания моего недавнего полёта. Вид, сквозь иллюминатор, был по-особому великолепен. Но вместе с тем, произошло замедление если не времени, то видимой скорости. Самолет поднимался с неимоверной быстротой, но непроизвольно казалось, что он движется слишком медленно. Вскоре промелькнули последние жилые дома Мурманска и его пригородных районов. Далее появилась пелена перистых облаков. До тех пор, пока среди просветов было видно землю, понимаешь, что ты летишь над облаками, но проходит ещё какое-то время, и уже смотришь на окружающий пейзаж совершенно иным взглядом. Непроизвольно начинаешь верить, что под тобой, в нарушение элементарных законов географии, вдруг расстилается поистине бескрайний Северный Ледовитый океан.
Наконец, белое однообразие изрядно надоедает, и ты перестаёшь с прежним интересом смотреть в иллюминатор. Последний раз бросаешь взгляд на темно-голубое небо, цвет которого никогда не увидишь с земли, задёргиваешь шторку и, откинувшись на спинку кресла, блаженно закрываешь глаза. Ты готов заснуть, но это тебе не удаётся. Неведомые ранее ощущения и впечатления, захватывают с новой силой. Начинаешь о чём-то думать, что-то вспоминать. Дома остались родственники и друзья, а как хочется, чтобы они были рядом! Появилась бы возможность хоть с кем-то обсудить предстоящий отдых.
И вот я уже начинаю закрывать глаза и медленно засыпать. Продолжительная бессонная ночь даёт о себе знать. Но я не успеваю отдаться спокойному сну, как включается селектор и приятный голос стюардессы оповещает о том, что необходимо принять вертикальное положение. Я машинально смотрю на часы и понимаю, что до конца полёта остались считанные минуты и передо мной откроется новый, неизведанный для меня мир.
У себя в Мурманске я привык вставать рано утром, а если учесть, что в Турции часовой пояс отличен от московского времени и идёт всего лишь на один час назад, то не удивительно, что я чувствовал себя превосходно.
Появилась лишь одна незначительная проблема мой родной город по-прежнему не хотел меня отпускать. Если не он сам, то, по крайней мере, наша мурманская погода продолжала меня преследовать. Выйдя из самолета, я сразу же ощутил холодную свежесть. На улице было пасмурно, и всё небо заволокли чёрные грозовые тучи. Правда, где-то вдали, виднелись чистые просветы, что вселяло надежду на тёплый солнечный день. Во всяком случае, судя по климату, я не ощутил, что нахожусь в другой стране. Даже как-то не верилось, что буквально за сутки до моего прилёта, здесь была почти аномальная жаркая погода. Так или иначе, но в первые минуты моего пребывания в Турции, я был слегка разочарован. Однако у меня ещё явно оставалась возможность не только понежиться под горячими солнечными лучами, но так же искупаться в тёплом ласковом море. А то, что оно пока было холодное, так разве этим можно напугать человека приехавшего с Заполярья, где, как говорят местные жители, шесть месяцев ночь, и ровно столько же длится день. Где солнце, это не признак тепла, а всего лишь признак смены времени года.
Надеясь услышать до этого неведомое пение совершенно незнакомых мне птиц, я был поражён, когда кроме самых обыкновенных серых воробьёв, никого не увидел. У меня даже появилось подспудное желание подойти к ним и громко воскликнуть:
Привет, земляки! Привет желторотики! Прилетели вместе со мной на крыльях самолёта
Приятные воспоминания постепенно растворились в глубинах моего сознания. Мысленно вернувшись к мелким будничным проблемам, я самопроизвольно вспомнил Сергея Кислицына. Затем, воспользовавшись логическим мышлением, почти сразу восстановил в памяти того мужчину о котором он упоминал, когда рассчитывал занять у меня сорок долларов.
Так вот, кто надоумил Кислицына подойти именно ко мне! криво ухмыльнувшись, изрёк я. Сам не решился показаться на глаза
Во время моего первого обеда в ресторане отеля, я подсел за стол к одинокому мужчине, лет сорока, среднего роста, с огненно рыжими волосами. У меня не было желания, ни разговаривать с ним, ни тем более знакомиться.
Вот горчица и хрен. Угощайся сказал он. А то у них здесь ничего приличного нет
Я, инстинктивно, посмотрел на две баночки из под майонеза. Вероятно, в одной он действительно хранил домашнюю горчицу, а в другой хрен.
Спасибо за угощение! вежливо поблагодарил я. Но мне ничего не нужно.
Бери, не стесняйся! Как говорится, свои люди, сочтёмся. Сегодня я тебе, а завтра ты мне
По-моему, здесь на столах столько всевозможной приправы, что приносить что-то с собой нецелесообразно, ответил я. В любом случае, ещё раз благодарю за предложение.
А ты сначала попробуй их горчицу и мою. Сразу поймёшь разницу
Нет, спасибо! Не нужно
Я старался быть сдержанным, но начал опасаться, что могу сорваться на грубость, что было бы весьма некстати.
Ничего из общепита не употребляю. Люблю готовить сам и только в домашних условиях.
Твоей жене можно позавидовать.
Я никак не мог позволить себе, сказать, что его кулинарные способности меня совершенно не интересуют.
Горчица и хрен, должны быть ядрёными и, причём без всяких вкусовых добавок, пояснил он, после непродолжительной паузы.
Потому что сами по себе прекрасны на вкус, подыграл я.
Важную роль в приготовлении этих и других продуктов играет мой личный секрет
Без которого ничего не получится, догадался я. Но это строжайшая тайна
Естественно!
Он выглядел гордо, словно благодаря своей горчице совершил что-то великое и необъятное. Но я напрасно надеялся, что мой случайный собеседник наконец-то замолчит и оставит меня в покое.
А ты с собой что-нибудь привёз? спросил он.
Нет, ответил я, и уже готов был смотреть в другую сторону, чтобы вообще позабыть о его существовании.
Вовчик Каюров с заносчивым высокомерием, представился он.
Окинув его более внимательным взглядом, я пришёл к выводу, что этот самонадеянный Вовчик, согласно моему первоначальному наблюдению, как минимум лет на семь пережил возраст Иисуса Христа, а он всё ещё строил из себя несерьёзного, легкомысленного юношу.
Владислав! ответил я, и нехотя пожал протянутую мне руку.
Славик, значит желая продемонстрировать особую осведомлённость, выдал он.