А дальше мы направились в центральный городской парк, и там, оставив машину на парковке, отправились гулять. Просто бродить по тропинкам, без особой цели. Мы потягивали свои напиткиЕлисей взял себе обычный черный чай с лимономи болтали. Обо всём и ни о чем. Я ловила себя на мысли, что мне удивительно легко с нимя не чувствовала неловкости, не старалась подбирать слова, как это иногда бывало в беседах с другими. Не ощущала я и всех тех лет, что лежали между намиВоронцов был словно подросток, спрятанный в теле взрослого мужчины. Такой же беззаботный, улыбчивый, с дурацкими шутками. Либо я была старухой, упакованной в тело студентки. А чтотакой вариант исключать тоже было нельзя.
Ты посмотрела тот фильм, что я тебе советовал? спросил Елисей, когда мы, устав наматывать круги, расположились на одной из лавочек.
Про дельфина? уточнила я зачем-то.
Воронцов приподнял одну бровь и со смешком поинтересовался:
Я советовал тебе еще какие-то фильмы и забыл об этом? В таком случаечто же это было? Может быть, итальянское порно?
Я прикрыла глаза свободной рукой, и сквозь смех спросила:
Я наверняка пожалею об этом, но почему итальянское?
Мне нравится итальянский акцент, пожал плечами мужчина, Еще французский тоже неплох, но он мне нравится не так сильно. Так что?
Я закатила глаза, в который раз убеждаясь, что имею дело с большим ребенком, и кивнула:
Да, я посмотрела тот фильм про дельфина.
И как тебе?
Простой вопрос, но он тоже вызвал во мне какой-то то ли трепет, то ли дрожь. Наверное, всё дело было в том, как он его задавал. Елисей не интересовался из вежливостион всем своим видом показывал, что ему правда важно мое мнение. Он даже чуть вперед подавался, словно боясь пропустить мои слова мимо ушей. Это льстило и очень подкупало. Рядом с ним я чувствовала себя важной, значимой, особенной.
Мне понравилось, честно призналась я, Хороший, милый и добрый фильм. Но больше всего я оценила документальные кадры, которые показали в конце.
Воронцов хмыкнул:
А на сайт ты заходила?
Я покосилась в его сторону и голосом, полным подозрения, спросила:
Как ты узнал об этом?
Но мужчина дернул плечом, прежде чем признаться:
Догадался. Просто я тоже первым делом кинулся проверять, насколько история реальна. И мне захотелось взглянуть на Винтер*. И так я узнал, что есть еще и вторая часть.
Да ладно? воскликнула я, Вторая часть? Я должна это увидеть! Сегодня вечером посмотрю! Спасибо!
Не за что, отмахнулся Елисей, Я рад, что тебе понравилось. Хоть и не приложил к созданию фильма руку.
Но ты помог мне о нем узнать, возразила я, не желая принижать значимость этого жеста, И помог мне понять кое-что, разобраться в себе.
Например?
Я бросила на Елисея внимательный взгляд, мысленно взвешивая, насколько я могла ему доверять свои потаенные мечты и желания. Стоило ли посвящать его в свои планы на жизнь, или он всё же был из тех, кто посмеется надо мной? В конце концов, на своей лекции он же призывал всех снять свои розовые очки. Что если и мои планыэто просто бред мечтательного студента?
Но Елисей так смотрел на меня, с такой готовностью помочь и поддержать, что я просто не смогла удержаться.
Помнишь, я рассказывала тебе историю Малыша? Лис кивнул, и я продолжила, Его пришлось везти в Питер. Это была очень долгая и тяжелая для детёныша поездка, и его чуть не потеряли. Он был таким маленьким и хрупким, и такая дальняя дорога могла стоить ему жизни. И я подумала, что, будь в стране больше одного центра спасения морских животныхтаких волнений можно было бы избежать. Я читаю очень много статей о том, как дельфины выбрасываются на берег, тюлени путаются в сетях и погибаютстолько ужасов, которых можно было бы избежать, имей мы в своем распоряжении чуть больше, чем один-единственный центр в Санкт-Петербурге. Городе, в котором даже моря нет!
Ты хочешь открыть такой центр.
Воронцов не спрашивалон, видимо, почувствовав мой настрой, произнес это с утвердительной интонацией. И тем не менее, я кивнула:
Когда-нибудь. Эти больницывроде той, в которой теперь живет Винтерони нужны. По-хорошему, каждому региону, который имеет выход к морю, стоило бы задуматься об этом. Мы могли бы сделать много хорошегопомогать таким, как Малыш и Винтер. Хотя бы попытаться исправить то, что натворили наши предшественники.
******
Лис смотрел на девушку, которая вываливала на него свои планы на жизнь, и не мог перестать удивляться тому, насколько всё-таки странная штука эта жизнь. Она подарила ему Алюудивительное создание, которое всерьез вознамерилось спасти всё живое вокруг себя. И, если учесть, что Елисей попадал в этот список, оставалось лишь догадываться, каким образом она будет возвращать к жизни его.
Думаешь, моя идея глупая? заметив, что мужчина молчит, спросила Аля.
Елисей встрепенулся и, вынырнув из своих мыслей, с улыбкой покачал головой:
Вовсе нет. Она очень светлая и добрая, и вполне реальная. Как ты. Твоя семья может гордиться тем, что вырастила такого человека.
Аля хмыкнула. Поднеся руку со стаканом ко рту, та сделала большой глоток, после чего предложила:
Продолжим прогулку?
Лис кивнул, и, поднявшись с лавки, они снова пошли вглубь парка. Мужчина не понимал, что сказал не так, но чувствовал, что непринужденное настроение покинуло его подругута шла, размышляя о чем-то своем, и почти не реагировала на его реплики.
Когда Лис уже устал ломать себе голову, Аржанова неожиданно произнесла:
Я не знаю свою семью.
Мужчина недоумевающе оглянулся на брюнетку:
Что, прости?
У меня нет никого, кроме Кати и Марины. Моя мама умерла, когда мне было шестнадцатьрак желудка, неприятная вещь. Отца я никогда не знала, и у меня есть смутное подозрение, что и матушка с ним не была особо знакома. А отчествоЮрьевнадано мне было наугад. По крайней мере, ни она, ни Катя, никогда не рассказывали мне ничего про него. Да я и не интересовалась, если честно. Так вот, я не знаю, гордилась бы мной моя мама, или нет, потому что я никогда не делилась с ней своими планами на жизнь. Я до последнего не знала, чем буду заниматься, а в волонтерство подалась уже после того, как её не стало. Хотя, когда растешь в неполной семьепомогать учишься чуть ли не с пеленок, верно?
Аля перевела взгляд на Лиса, который слегка опешил от подобных откровений. Нет, они были ему лестныхотя бы потому, что это значило, что девушка начинала доверять и открываться ему. Но Воронцов не умел поддерживать такие беседы. Это всегда было стезей его брата, который точно нашел бы, что ответить на подобное. Елисей же к этому оказался не готов.
Однако, чуть подумав, он понял, что на откровенность можно было ответить лишь однимновой откровенностью. Чуть помолчав, он негромко сказал:
Моих родителей не стало девять лет назад. Автокатастрофа, пояснил он в ответ на вопросительный взгляд девушки, Какой-то пьяный лихач не справился с управлением. В его машине, кроме него самого, было еще два человека. Все скончались на месте. Меня тогда даже не было в городея отдыхал с друганами на очередном фестивале. Позвонил Данмой брати я, бросив всё, примчался домой. Как будто мог что-то изменить, невесело усмехнулся мужчина, По сути, наверное, ничего не должно было существенно измениться. Я давно уже жил отдельно, звонил предкам раз в месяц от силы, приезжал и того реже. Они не были такой важной составляющей моего существования. И все равно, осознание, что я не смогу больше набрать их номер, а когда всё достанетне смогу сорваться и приехать, чтобы пожаловаться отцу на жизнь и поесть маминых котлет это убивало.
Елисей почувствовал, как маленькая женская рука коснулась тыльной стороны его ладони и лишь тогда понял, что сжал руку, которая не держала стакан с чаем, в кулак. Повернув голову, он поймал взгляд Али и ее мягкую, полную ободрения улыбку.
Но у тебя был брат, напомнила она негромко.
Воронцов кивнул:
Да, был. Но ему было всего девятнадцать, он учился, получал знания, и всё это его, разумеется, потрясло. Я тогда снова переехал в родительский дом, чтобы присматривать за ним, и параллельно искать себя. Мы привыкли заботиться друг о друге еще в детстве, так что, хотя бы это не поменялось. Но факт остается фактомуспех пришел ко мне после того, как родителей не стало. И я тоже не знаю, что они сказали бы мне. Гордились бы, или сочли бы, что их сын занимается недостойным делом, поставляя людям бухло и развлечения?
Я уверена, что гордились бы, мягко улыбнулась Аля.
Девушка выбросила в ближайшую урну уже пустой стакан от какао и повернулась к Елисею, слегка неуверенно ему улыбаясь. А тот, до конца не осознавая, что делает, протянул руки и, обняв брюнетку за талию, осторожно притянул к себе. Он боялся, что Аржанова оттолкнет его, или попытается высвободиться, но нетдевушка, наоборот, шагнула чуть ближе, кладя руки его на плечи.
Елисей сходил с ума от осознания того, какую власть она над ним имела, с какой легкостью снимала с него все маски, слой за слоем, обнажая самую его суть. То, что изначально он счет за лёгкий флирт и очередное приятное, но кратковременное знакомство, стремительно перерастало во что-то большее. Что-то, о чем так любят писать в книгах и петь в песнях. Это напоминало наваждение, какую-то невероятно сильную потребность.
Прежде чем он смог остановить себя или даже подумать о последствиях, Елисей произнес, глядя Але прямо в глаза:
Ты мне нужна.
Сказали тут же испугался, что в очередной раз всё запорол. Поддался импульсу, который будоражил его кровь, стоило ему оказаться в непосредственной близи от Али.
Девушка, вопреки ожиданиям, не стала ни возмущаться, ни морщится. Нет, она словно поймала какой-то свой, игривый настрой, и приподняв бровь, с усмешкой поинтересовалась:
На?
Она словно протягивала ему спасательный круг, уговаривая вылезти из этого болота, и не тащить туда же и её. По-хорошему, Воронцову стоило им воспользоваться, поскольку для подобных признаний было слишком рано. Но Елисей был не из тех, кто врубает заднюю, стоит страху показать свою уродливое жало. Поэтому, поймав её взгляд, мужчина твердо произнес, заканчивая мысль Аржановой, и тем самым, обрезая им обоим пути к отступлению:
всегда.
*****
От этого короткого и такого простого слова у меня буквально оборвалось всё внутри. Серьезнословно кто-то невидимыми ножничками перерезал все ниточки, которые должны были держать вместе органы, мысли, чувства, и всё это бесформенной кучей свалилось к моим ногам. А сама я осталась стоять лишь потому, что меня держали крепкие руки Елисея. И его взглядсерьёзный до мурашек, и такой глубокий, что он, наверное, видел меня насквозь.
Я смотрела на негои всё еще не могла понять, что ему было нужно от меня. Ведь мы были такими разными. Япростая девчонка, вечный волонтер, всегда в тени, из тех, про кого говорят «принеси-подай-иди и не мешай». А ону него было всё. Иногда такой холодный, циничный, расчётливый. В его голове всегда были лишь деньги, и он из каждого дела пытался извлечь выгоду. Мы были совершенно разные, с диаметрально противоположными ценностями, и чаще всего всё, что он говорил, вызывало во мне приступы раздражения.
И тем не менеевот он, стоял передо мной, и говорил, что я ему нужна. Зачем? Думаю, он и сам не знал. Это было понятно по тому, ка долго он собирался с силами, прежде чем выпалить это. Как глубоко дышал, словно перед затяжным прыжком. Как с замиранием ждал моего ответа, словно от него зависела вся его дальнейшая жизнь.
А яя была в смятении. Какого черта я вообще оказалась тогда в этом клубе?! Сидела бы себе спокойно домаи не пришлось бы забивать себе голову всем этим. Но уже было ничего не исправитьэтот мужчина вошел в мою жизнь, со всеми своими пожитками. Расположился в моей маленькой квартирке, под названием «душа», завалился на диван и закинул ноги на журнальный столик, попутно смахнув с него журналы «Как держаться подальше от отношений», «Все мужики сво» и «Пособие для будущих старых дев». И самое интересноеон, судя по всему, даже не подозревал о своей новой прописке.
Должна ли я была сказать ему об этом? Или стоило еще немного помаривановать его, оставив томиться под крышкой ожидания? Ох, Мариночка, твои советы мне бы в тот момент ой как пригодились.
Молчать вечно, к сожалению, тоже не было вариантом. Поэтому, я сказала то, что думала, удивившись тому, насколько жалким и неуверенным был мой голос:
Я не знаю, что на это ответить.
Елисей, выдохнув с явным облегчением (видимо, ждал, что я закачу скандал), лукаво улыбнулся и произнес:
Есть такие моменты в жизни, когда слова излишни. И куда проще всё передать без них. Это можно сделать самыми разными способами. Например, вот так.
Аккуратно подцепив пальцами мой подбородок, Воронцов приподнял его и, огладив самыми кончиками мои скулы, наклонился к моему лицу. Наш первый поцелуй был сдержанным и даже почти целомудреннымпростое касание губ. Но вместе, с тем в нем было столько нежности, что я почувствовала, как подгибаются мои колени, а от наплыва чувств заболело где-то в области сердца. Его губы были чуть горьковатымион пил чай без сахараи от него пахло чем-то неуловимо терпким. Не то мускат, не то корица.
Лис шевельнул губами, и я не могла не ответить ему. Вцепившись пальцами ему в плечи так, что костяшки наверняка побелели, я наслаждалась той осторожной, почти невесомой лаской, что он мне дарил. Поцелуй был словно молчаливым обещанием, что всё будет хорошо, и мне не нужно его бояться. Ох, если бы он только знал, что боялась я уже давно не его, а того, что он заставлял меня чувствовать. И, тем не менее, я не делала попытки отстраниться, позволяя целовать себя и целуя его в ответ, чувствуя, что это было самым верным решением.
Как, судя по всему, и тот поход в клуб. Будь, что будет, как говориться. Нырнем в это болото, Елисей Воронцов.
*Фильм, который обсуждали Елисей и Аля«История дельфина». В нем рассказывается про единственного в мире дельфина, который лишился хвоста, и люди изготовили для него протез. Очень добрая, семейная картина, основанная на реальных событиях. Увидеть Винтертого самого дельфинаможно в режиме онлайн, на специальном сайте www.seewinter.com (Всем, кстати, советую посмотреть обе части фильма)
глава шестнадцатая
Глава шестнадцатая
Я не могу поверить!
Эта фраза сопровождала меня всё утро. Как бы, это можно было легко объяснить, ведь произносила её именно я. Но меня можно было легко понятьне каждый день моя лучшая подруга приезжала в университет, сопровождаемая не отцом, а барменом из «Феникса». И я не была бы собой, если бы не устроила Андреевой допрос с пристрастием. Та пыталась отбрыкиваться, но вяло и неохотно, что лично я сочла хорошим знаком.
Ты и Игнат, покачала я головой, всё еще переваривая новость.
Мы сидели на подоконнике напротив нужной аудитории, и пока не спешили заходить внутрь. До звонка еще было время, и мы решили, что в полном шумных студентов помещении поговорить нам спокойно не дадут. Я устроилась на широкой пластиковой плите с ногами, прижав колени к подбородку, Марина же аккуратно пристроилась с краю, вытянув изящные копытца и уложив ноги одна на другую.
Что тебя так удивляет? пожав плечами, спросила она нарочито небрежно.
Даже не знаю, протянула я с усмешкой, Как насчет «всё»?! Ты ведь его терпеть не могла. Точнее, говорила так, добавила я всё тем же тоном.
Скажем такон взял меня измором, чуть подумав, изрекла рыжая.
Я снова не смогла удержаться от маленькой колкости:
Не слишком то ты долго сопротивлялась. Всего пару недель, если подумать.
А сама-то! воскликнула Марина, тыча в меня пальцем, Давно ли поменяла мнение о своем Елисее драгоценном? Помнится, кое-кто нос от него воротил, когда добрая и умная подруга советовала обратить внимание на мужика!
Да, Мариночка была ходячим пособием на тему «лучшая защитаэто нападение». Но доля истины в её словах всё же была. Как и в моих. Поэтому, пожав плечами и улыбнувшись, я примирительным тоном изрекла свой вердикт:
Да, мы обе сваляли дурака. Подруги ведь. Зато теперь всё начало вставать на свои места. Но ты мне всё же объясникак он смог переубедить тебя насчет того, что барменэто очень неперспективная и не элитная профессия?
Как-как, буркнула Андреева, и я впервые увидела, как моя подруга краснеетмедленно, будто её тело не умело этого, и теперь пыталось в ускоренном темпе освоить этот навык, Губами своими бесстыжими.
Таааак, протянула я, чувствуя, что мы начали подбираться к самому главному, Целовались, значит. И как это было?
Чуть подумав и покусав нижнюю губу, подруга призналась: