Телефон завибрировал в тот момент, когда я уже набирала код на двери подъезда.
Я посмотрела на экран. Там мерцало сообщение от сестры Али.
«Приветик. Очень нужно встретиться. У меня есть для тебя работа», гласило послание, и я удивленно приподняла тщательно выведенную мастером в салоне красоты бровь. С Алей мы не общались уже много лет.
Глава 3. Лиза
Лифт медленно ехал на девятый этаж, а я размышляла о том, что может быть нужно от меня сестре. Мы погодки, но в семье нет оторвы хуже Али. Удивительное деловоспитывали нас в одинаковых условиях, учили в одной школе, даже в институт мы поступали в один и тот же. Но мы с Алей как небо и земля. Тихая, милая отличница Лиза, обожающая иностранные языки и прочую романтическую дребедень, и бурлящая деятельностью в совсем ненужном направлении Аля. У Али находили сигареты, запрещенные препараты, она прогуливала занятия, и учителя счастливо выдохнули, когда сестра получила аттестат. В институте, куда ее запихнули за деньги, занятия сестренка все так же прогуливала, партнеров меняла каждые две недели, а потом и вовсе устроилась работать в ночной клуб. Сначала официанткой, а потом танцовщицей. Само собой разумеется, с третьего курса факультета дизайна она вылетела, как пробка из шампанского в новогоднюю ночь. Аля ругалась с родителями, не жила дома, все так же танцевала в клубах и меняла сожителей. А потом и вовсе исчезла с семейных радаров. Что ей нужно от меня сейчасоставалось загадкой вселенной.
Я достала ключи и вскоре стояла в просторном холле своей любимой квартирымаленького островка счастья и безмятежности, который принадлежал лично мне. Здесь я могла делать все, что пожелаю. Бродить непричесанной и босой, печь любимые блюда по выходным, пить вино, если того пожелаю, напевать песенки или заниматься любимым деломпереводами. Я обожала иностранные языки. Лучше всего мне давался французский, и я с упоением засиживалась за ноутбуком до полуночи, переводя французские любовные романы на русский язык. Иногда мне подбрасывали работу издательства. Им нравился мой стиль. К сожалению, это все, что я умела делать мастерски. Остальное померкло под грудой потерянного времения едва успела получить диплом после замужества. По настоянию мужа я осела дома. Все, чем я занималась в его отсутствие по вечерамэто мои любимые французские книги.
Я сняла мокрое пальто и аккуратно повесила его на вешалку. Малиновый шарфик уложила на батарею сохнуть. С сожалением взглянула на промокшие сапоги. Придется очень постараться, чтобы вернуть им прежний вид.
Прошла в кухонную зону, включила чайник и принялась ждать Алю. Конечно, как всегда, Аля подводила под монастырь. За окном начало смеркаться, а ее все не было.
Я переоделась в свое любимое платье из шерсти и шелка, которое благодаря стильному крою очень красиво оголяло одно плечо, поправила подсохшие волосы (если их не сушить феном, они начинают завиваться сами собой) и налила в кружку с совой любимый зеленый чай с мятой. Кружка у меня тоже была особеннойкогда она нагревалась, у совы открывались глаза.
В общем, я включила торшер, забралась с ногами в любимое кресло и открыла книгу. Именно так в моей фантазии выглядела жизнь мечты. В ней я была блондинкой, носила безумно дорогие платья дома и могла позволить себе делать, что пожелаю.
Но воспоминания о встрече закрадывались в сознание против воли. Они пускали трещины по моему идеальному островку счастья и никак не хотели уходить. Олег, его взгляд. Во взгляде было что-то нехорошее. Как намек: его чувство собственности по отношению ко мне никуда не делось даже после развода. Оно дремлет глубоко внутри. И мой новый образ привлекательной блондинки пробудил инстинкт хищника, жаждущего снова обладать своей жертвой.
Я взяла в руки теплую кружку и зажмурилась. Я ему не позволю. Он не получит меня еще раз в свой тиранический плен.
Трель звонка заставила вспомнить, что я жду гостей. Вернее, гостью.
Поставив чашку с ароматным чаем на журнальный столик, я неторопливо зашагала к двери.
Аля стояла на пороге, сверкая боевым раскрасом, как новогодняя елка. Каштановые волосы были собраны в высокий хвост на макушке, пухлые губы до безобразия измазаны сочной помадой, а смоки-айс на глазах будил во мне отвращение. Видимо, к двадцати шести годам сестра так и не набралась благородства. Накидка из норки, дорогие духиесли бы не макияж, ее можно было бы спутать со светской леди. Увы, меня не обманешь. Алю я знаю как облупленную.
Ну, приветик! радостно взмахнула рукой сестра и быстро стянула с ног длинные лаковые сапоги на высоком каблуке.
Привет. Какими судьбами? с интересом поглядывала на нее я.
М-м-м, чай как пахнет! Обожаю мяту! проигнорировав мой вопрос, уже шагала к кухонной зоне Аля. А варенье у тебя есть?
Есть, конечно.
Я вздохнула и пошла за ней следом. Бесцеремонность Али меня не удивляла. Она всегда была такой.
Забравшись на высокий барный стул, сестра потерла руки.
И как поживаешь после развода?
Нормально.
По мужу не скучаешь? Он у тебя такой красавчик все бы отдала, чтобы такого самца в постель получить.
Не скучаю.
Ответ получился слишком резким.
Стой
Аля выхватила свой сотовый и быстро сфотографировала меня с чайником в руке.
Ты чего? опешила я и принялась поспешно натягивать платье на оголенное плечо.
Ничего. Не виделись давно. Хоть фотку твою выложу в свой «Инстаграм», хихикнула она.
Придумаешь тоже, фыркнула я.
Налила чай во вторую кружку и поставила перед сестрой. Достала из холодильника вазочку варенья из черной смородины, трепетно собранной нашей мамой на даче, и приземлилась на соседний стул.
Так что тебя привело ко мне в гости, Аля?
Работа для тебя есть.
У тебя есть работа для меня? недоверчиво взглянула на сестру я.
Да. Одному процветающему магнату требуется помощница приятной наружности со знанием французского языка.
Аля, я избегаю любых отношений с богатыми мужчинами. Это табу. Мне проще брать заказы на дом.
Ну послушай же, там зарплата почти полтинник! И делать ничего не надо, только знать основы делопроизводства и французский!
Аля явно темнила. Не стала бы она просто так предлагать мне работу.
Работа помощницы не для меня, покачала головой я. У меня нет нужной квалификации, да и это не моепомогать крутому боссу. Таскать ему чашки с кофе, мыть пепельницы Прости, я через это уже один раз прошла, когда была замужем. Олег очень хорошо научил меня тому, чего не следует делать.
О чем ты говоришь, Лиза?! Олег был твоим мужем! А это работа! Настоящая работа. Такая, которая позволит тебе жить безбедно в ближайшем будущем.
А почему бы тебе самой не устроиться на такую престижную должность? с презрением фыркнула я.
Я не знаю французский!
Ну твои прелести могли бы заменить незнание. Не мне тебя учить, как дурить головы мужикам.
Этому не задуришьтоскливо вздохнула Аля. От одного его взгляда мороз по коже. Кажется, он умеет читать мысли.
С меня достаточно тиранов. Прости, ты не по адресу.
Я встала из-за барной стойки и подошла к окну, давая понять, что наш разговор окончен.
Аля отодвинула кружку.
Подумай до завтра, ладно? умоляюще взглянула на меня она.
Тебе-то что с моего согласия? Или уже процент обещали в случае, если моя персона устроит крутого босса?
Скажешь ещепоникла Аля.
Так в чем проблема?
Я должна кое-кому очень много денег. А этот кое-кто не может получить инвестицию, пока не найдет для своего инвестора помощницу со знанием французского.
Пусть поищет лучше.
В висках пульсировало. Чудесно. Старшая сестричка решила сделать меня разменной монетой в решении своих проблем. И это после всего, через что я прошла за последний год!
Может, все же подумаешь до завтра?
Аля, ты знаешь, где выход. Твой долгтвоя проблема. Нечего мной торговать.
Зло оскалившись, сестра с шумом удалилась в прихожую. Демонстративно громко хлопнула дверью и была такова.
В горле встал ком. Подумать только. Она хотела толкнуть меня в бездну ради своей выгоды.
Глава 4. Воровский
Фотографии, личное дело, все имеется.
Станислав Артемьев павлином расхаживал по роскошному кабинету владельца компании «Финансист». Еще немногои необходимая ему сумма окажется на счете в банке. Ведь, судя по заинтересованному блеску в глазах Воровского, девушка пришлась ему по душе.
Полгода назад пережила развод? поморщил лоб Воровский. Дети есть?
Никак нет. Муж душка, не знаю, что ее не устроило. Но разводились по обоюдному согласию обеих сторон. Супруг выплатил ей хорошую неустойку.
Просто так хорошие неустойки не платят, Слава, в глазах цвета крепкого виски мелькнула усмешка. По доброй воле ни один уважающий себя бизнесмен не отдаст часть дохода бывшей. Особенно если нет общих детей.
Возможно, неопределенно пожал плечами Воровский.
Я изучу ее личное дело и перезвоню.
Буду ждать.
Как только Артемьев вышел, Воровский придвинул к себе конверт с фотографиями. С одной, прикрепленной к личному делу, на него смотрела довольно милая особа. Русые волосы, мягкие черты лица, очень выразительные глаза. Такие не сразу забудешь. Цветсветло-зеленый, почти прозрачный.
«Может, линзы?» рассматривая лицо, подумал Воровский. Что ж, пусть будут линзы. Все равно потрясающее сочетание. Он с азартом достал из конверта остальные фотографии.
Было видно, что их взяли из сети и распечатали на скорую руку. На первой милая нимфа стояла на фоне пальм в белоснежном бикини и небрежно накинутом сверху парео цвета нежной розовой пенки. Воровский сглотнул. Он ощущал, как в нем против воли зашевелился инстинкт хищника. Любой уважающий себя бизнесмен хотел бы получить в коллекцию такую красотку.
На второй фотографии кандидатка на роль помощницы стояла у рояля в черном вечернем платье длиной до колен. Волосы были собраны в строгую прическу. На шее и в аккуратных ушках поблескивали бриллианты. В красивых руках она держала бокал шампанского.
Воровский потер подбородок и внимательно посмотрел на фотографию. Идеальная женщина. После развода, значит. Хорошо. Взрослая, нянчиться с ней не придется.
Отложил этот снимок в сторону и достал из конверта последнюю фотографию. На ней молодая женщина была в красивом светлом платье. Одно плечо оголено, в руке чайник. Но что-то неуловимо изменилось. Волосы. Из русых они превратились в теплый блонд.
Сердце сковала ледяная тоска. Блондинок Воровский всегда обходил стороной. На них был запрет. Всегда и везде. В компанию не брали девушек со светлым цветом волос.
«Ну зачем же ты покрасила волосы, милая?» угрюмо поинтересовался у фотографии он.
Открыл личное дело. После развода ведет замкнутый образ жизни. Редко выходит из дома, ни с кем не общается. Берет на дом заказы по переводам с французского языка. Несколько раз выполняла работы для крупных издательств, и те остались ею довольны.
Воровский еще раз взглянул на последнюю картинку. Плюнуть на запрет и рискнуть?
Хищный инстинкт взял вверх. Ему захотелось увидеть вживую красотку, которая улыбалась с фотографий.
Вальяжно откинувшись в огромном кожаном кресле, он еще немного поразмышлял. Выудил фотографию, на которой претендентка стояла с бокалом шампанского у рояля, и закинул в верхний ящик стола.
Нажал переговорное устройство.
Анечка, принесите мне чай.
Конечно, Михаил Викторович, пропел сладкий голосок на другом конце провода.
Очень скоро в его кабинет вошла очаровательная брюнетка в безупречном брючном костюме с подносом, на котором красовались заварной чайник, чашка с блюдцем, сахарница и вазочка с леденцами. Мило улыбнувшись, Анечка поставила перед боссом угощения и осторожно налила в кружку горячий зеленый чай.
Он улыбнулся ей в ответ. Хороша, хоть сейчас на подиум.
И принесите мне пустой трудовой договор.
Неужели мы нашли сотрудницу? просияла девушка.
Кажется, нашли.
Кстати, господин Азуле прислал бумаги. В пятницу утром он прилетает из Парижа и очень хочет лицезреть свою русскую помощницу.
Какой нетерпеливый этот Жан-Пьер! покачал головой Воровский. Передайте ему, что мы делаем все возможное. Но скоро Новый год, сами понимаете, выпадем из жизни до одиннадцатого января.
Хорошо, Михаил Викторович, передам.
Аня и еще, он полез в ящик стола. Вот фотография. Отошлите ее господину Азуле. Если он одобрит, дело в шляпе.
Девушка подарила ему вторую улыбку, подхватила фотографию, на которой претендентка стояла у рояля, и вышла из кабинета.
Воровский взглянул на оставшиеся фотографии и хищно ухмыльнулся. В купальнике и парео девушка выглядела потрясающе. Он не собирался приобретать ее в коллекцию своих любовниц, потому что она была нужна для дела, но картинка определенно радовала глаз.
Трель сотового прервала его любимое чаепитие и заставила поморщиться.
Он взглянул на экран. Снова Артемьев.
Миша, не выйдет ничего. Она отказалась.
Не понял. Кто отказался?
Девушка, досье на которую я принес.
Как отказалась? ледяной тон прорезал воцарившуюся в рабочем кабинете тишину. От предложений Воровского никто никогда не отказывался. Ярость закипала внутри, грозя выплеснуться на окружающих.
Сказала, что ее не интересует наше предложение.
Ко мне ее. Завтра же.
Но я даже не знаю, Миша она наотрез отказывается. Мне ее силком тащить, что ли?
Я сказал привезти ее в мой кабинет! У тебя есть на это время до утра, Артемьев! Не мне тебя учить, как давить на людей! В девять чтобы девушка была у меня! Иначе не видать тебе никаких инвестиций!
Он грубо оборвал разговор на полуслове и стукнул дорогим телефоном о стол. Ярость бурлила в груди темными волнами, грозя перерасти в настоящий шторм.
Зло отодвинув от себя любимый чай, Воровский поднялся из-за стола и начал широкими шагами мерить просторный кабинет. Длинный стол, рассчитанный на присутствие на заседании пятидесяти человек, сейчас очень мешал. Кто придумал ставить огромные столы посреди рабочего кабинета?
Подошел к широкому окну в пол, из которого открывалась потрясающая панорама ночного города, и остановился. Засунув руки в карманы брюк от известного дизайнера, уставился на панораму. Из-за чего он разозлился? Что, баб вокруг мало? Эта ему зачем? Как маленький мальчик, честное слово. Будто поманили конфеткой, а потом отняли.
И была бы какая-нибудь принцесса, а то обычная разведенка! И посмела отказаться! Да она молиться на него должна, что работу ей предлагает.
«Пусть привезут ее ко мне. Я должен посмотреть, стоит ли она того, чтобы тратить на нее средства компании и время господина Азуле».
Глава 5. Лиза
«Зачем ты испортила волосы, Лиза?» спокойный голос Олега пронизывал меня во сне ледяными иглами. Я стояла в холле нашего особняка, замерев от страха, и боялась шевелиться. Мне было страшно поднять глаза на красивую лестницу, на которой он стоял. Я знала, что за этим последует. Олег обязательно постарается сделать все, чтобы я пожалела о своем самовольстве.
Его шаги медленные, несущие угрозу. Шаги господина и хозяина жизни. Он все ближе. Злой блеск в красивых синих глазах заставляет сердце колотиться у самого горла. Я хочу бежать, но почему-то не могу. Как будто примерзла к своему месту.
Он подходит ко мне вплотную и хватает за горло. Сдавливает так, что я не могу дышать, и снова мягко произносит: «Зачем ты испортила волосы, Лиза?»
Я подскакиваю на своем диване. Из горла рвется крик. Я задыхаюсь. Мне страшно жутко страшно, что он меня задушит.
И вдруг понимаю, что мне приснился дурной сон. Олега нет. Я свободна.
Из груди рвутся всхлипы. Обхватив колени руками, я давлюсь рыданиями. Я оплакиваю себя. Горечь, обманутые надежды, рухнувшую сказку о счастье Обида на Олега за его скотство до сих пор живет в моей изломанной душе. Он откупился, но так и не признал свою вину.
Вибрирует сообщением «Самсунг». (После развода я продала оставленный мне мужем «Айфон» и приобрела бюджетную версию их конкурента).
Дрожащей рукой я вытаскиваю его из-под подушки. На часах четыре пятьдесят. Кому пришло в голову написать мне сообщение?
От Али. Наверное, напилась и теперь не спит. Тщательно оттираю слезы со щек и открываю сообщение.
«Лиза, пожалуйста, сходи на собеседование. В работе нет ничего плохого. Они очень хорошо заплатят. Я слишком много денег задолжала Станиславу Андреевичу. Он не отпустит меня просто так, понимаешь?»