Нет! испуганно выпаливает она, тем самым останавливая меня. Рафаэль, Сола запинается, и я слегка поворачиваюсь в ее сторону, прошу, не оставляй меня одну. От ее фальшивого мяуканья не могу сдержать злорадной улыбки. Я выслушаю все, что ты скажешь, только сними наручники. Закусывает губу, маленькая зараза, наивно хлопая смоляными ресницами. Что ж, оставим жесткие меры на потом, сейчас мне интересно посмотреть, на что девочка готова, чтобы задержать меня. Пожалуйста рукам больно.
Я неспешно возвращаюсь, скалясь в довольной улыбке и, снова присев на край постели, впиваюсь в свою пленницу хищным взглядом.
Слегка наклоняюсь к ней.
Как ты сладко поешь, куколка, когда тебе что-то надо.
Касаюсь ладонью плоского живота и ощущаю, как она вздрагивает. Медленно скольжу вверх, наслаждаясь тем, как учащается дыхание, как трепетно вздымается грудь, вызывая желание грубо смять ее в своих руках. Черт, от одной мысли об этом мои внутренности скручивает, а волна похоти бьет прямо в пах. Пальцы сами находят затвердевший сосок и невесомо очерчивают вершинку сквозь ткань платья, отчего Сола начинает дрожать.
Хочешь проучить? прорывается сквозь затуманенный похотью рассудок дрожащий шепот. Наказать? Делай что хочешь, только освободи мне руки. Я лучше сдохну, чем буду лежать, как связанный кусок мяса.
Что хочу? Я цепляю пальцами шелковый локон, склоняюсь еще ниже и жадно вдыхаю его запах, блаженно прикрывая глаза. Говорю же, долбаный псих, повернутый на малолетней стервозине. Сола, тебе лучше не знать, какие желания царствуют в моей темной душе.
Единственное, что я хочу знать, так это почему я снова оказалась здесь, причем не самым цивилизованным способом! Сдвигает брови, с силой сжимая челюсти. Почему ты не дал нам улететь? Почему не даешь мне право на спокойную жизнь? Я ведь тебе не нужна! Зачем тогда играешь со мной?
Каждое слово отравленной стрелой впивается в меня, провоцируя зверя внутри. Чтобы не заткнуть ее рот грубым поцелуем, я закусываю нижнюю губу, искажая лицо в злобном оскале. Ощущаю, как от глубокого дыхания вздымаются мои плечи. Сола замолкает, но ее зеленые глаза сверкают, метая в меня ядовитые молнии. Она не услышит то, чего желает ее наивная душа. Никогда не услышит, и так будет лучше в первую очередь для нее.
Кручу между пальцами гладкий локон, потому что знаю: только это сейчас способно успокоить меня.
Предупреждаю: не зли меня, девочка, нарушаю тишину осиплым басом и, не отводя взгляда от напряженного лица, аккуратно пропускаю прядь сквозь пальцы. Это не я затащил тебя в наш мир. И мне очень жаль, что до твоих кукольных извилин не доходит, куда ты вляпалась. Но буду весьма признателен, если ты заткнешься и прекратишь трахать мне мозг, потому что на неопределенное время тебе придется остаться здесь. Если, конечно, дорожишь своей жизнью. Она молчит в ответ. У тебя нет причин так злиться. Поверь, я оказываю тебе большую услугу
Как долго? холодно обрывает мою речь. Смелая зараза.
Хм, поджимаю нижнюю губу и качаю головой, не ожидая от девочки такой решимости, столько, сколько потребуется, topolino. Вижу, что девчонка еле сдерживает раздражение. Поверь, я и сам этому не рад. Видишь ли, терпеть твой склочный характер в собственном доме не входило в мои планы, небрежно бросаю я, скользя пальцами по ее раскрытым губам, что еще больше распаляет девочку, и она отдергивает лицо в сторону.
Так и не терпи! Сам притащил меня в свою берлогу! рычит она, не глядя на меня. Я тоже не планировала жить в плену заносчивого подонка с замашками маньяка!
Сола тут же прикусывает свои пухлые губки, но поздно, ее слова уже зацепили меня, и я чувствую, как мой рот искривляет циничная ухмылка. Но вместо очередной колкости я лишь шумно вздыхаю и жестко хватаю стерву за подбородок, поворачивая к себе.
Тебе стоит научиться держать язык за зубами, мое терпение на исходе. Иначе придется по-другому заткнуть твой грязный ротик. Оттягиваю пальцами нижнюю губу, отчего она шумно выдыхает и резко дергает головой, отстраняясь от моей руки. Будь вежливой.
Сними наручники! шепчет Сола срывающимся голосом и впивается в меня сердитым взглядом. Ее явно бесит реакция собственного тела.
Пожалуйста, синьор Росси, спокойно подсказываю, игнорируя требование этой стервы, что злит ее еще больше, заставляя глаза вспыхивать всеми гранями изумрудного. Девчонка непроизвольно приподнимает голову, уставившись на меня с немым вопросом. Давай, лениво жестикулирую и расслабляю плечи, теперь повтори все вместе. Будем прививать тебе хорошие манеры.
Сола несколько секунд сверлит меня злобным взглядом, а после натягивает вынужденную улыбку.
Синьор Росси, не соизволите ли вы освободить мои руки пожалуйста, приторно сладко произносит она именно то, что я хочу услышать, акцентируя особое внимание на последнем слове. Ну не стерва ли?
Сола, хрипло срывается с моих губ, когда я склоняюсь к ее лицу, даже твоя притворная покорность заставляет мой член затвердеть.
Молчит, лишь обдает меня тяжелым дыханием, которое учащается от моей близости, пока я ловкими движениями освобождаю скованные конечности. Едва почувствовав свободу, Сола вскакивает, присаживаясь на край кровати, и растирает онемевшие запястья, на которых уже заметны следы от наручников. Тянусь к пострадавшей руке, чтобы осмотреть, но девчонка испуганно отшатывается, чем приводит меня в бешенство. Я раздраженно подаюсь ближе к ней и, схватив за предплечье, сильнее тяну на себя, только вот Сола активно сопротивляется, лишая меня последних капель выдержки. До хруста сжав челюсть, рывком дергаю ее на себя.
Не надо меня бояться, я не сделаю ничего такого, что бы тебе ни понравилось.
Уже сделал, сдавленно шипит она, пытаясь отстраниться. Ты хоть понимаешь, что похитил человека? И вообще, ты не имеешь никакого права распоряжаться моей свободой!
С сегодняшнего дня слово «свобода» для тебянепозволительная роскошь, спокойно сообщаю, на что Сола злится еще сильнее и дергает на себя руку, кривя в отвращении лицо.
Пусти!
Делает вид, что ей неприятны мои прикосновения, прекрасно зная, что я ненавижу ложь. Крепче сжимаю тонкое запястье и рывком усаживаю чертовку к себе на колени. Слишком близко. Сам себя мучаю, но не в силах уже остановиться, теснее прижимаю хрупкое тело, отчего девчонка вскидывает голову и пухлыми губами судорожно хватает воздух.
Радуйся, что ты в моем доме. Провожу носом по мягкой шее, втягивая сладкий запах нежной кожи. Будь на моем месте тот человек, к которому тебя хотел доставить Маттео, ты бы быстро присмирела. Услышав имя моего сына, Сола вздрагивает. Но со мной ты чересчур смелая. Может, с тобой стоит быть чуточку жестче? Как думаешь?
Прикусываю бархатистую кожу зубами и не могу сдержать сдавленный стон, который переплетается с ее шумным всхлипом, окончательно вышибая из моей головы связные мысли. Чувствую лишь, как она сильнее упирается руками в мои плечи и яростно старается отстраниться, только вот мне плевать на эти жалкие брыкания. Языком скольжу вверх, к самой скуле, обжигая рецепторы ее терпким вкусом.
Что ты имеешь в виду? растерянно интересуется Сола, стискивая мой пиджак в кулачках. Ответь! Что за человек? И зачем Матвею отдавать ему меня?!
Твою мать! Я замираю, восстанавливая дыхание, досадливо цокаю языком и снимаю девчонку с коленей. С иронией наблюдаю, как она отползает подальше. Встаю с постели и отхожу к окну. Не хочу видеть в ее доверчивых глазах страх передо мной.
Ты что-нибудь слышала о торговле людьми? спрашиваю ровным тоном, глядя в пустоту и потирая ладони.
Издеваешься? Рабство? истерично восклицает она, привлекая мое внимание. Может ты не в курсе, но его давным-давно отменили. Жаль только, что насилие так и осталось безнаказанным!
В мире мафии законы гражданского общества не соблюдают, детка. И поверь, твое тело стоит огромных денег, особенно для тех, кто знает, какую ты представляешь ценность для босса Коза Ностры. Одариваю девчонку тяжелым взглядом. Для всех ублюдков, что мечтают всадить мне нож в глотку, ты бесценна.
Ч-что?
Ты прекрасно меня слышала. Ты попала в эпицентр охоты, девочка, где у каждого только одна цельты. А открыл эту чертову охоту Матвей.
Мафия? Ты в своем уме? Причем здесь вообще отпусти меня домой! Я не имею никакого отношения к мафии! С чего им на меня охотиться?! И Матвей бы никогда так не поступил со мной! Ты лжешь! Все это чушь собачья! надрывно кричит Сола, оглушая меня непрекращающимися воплями.
Поддавшись импульсу, достаю из внутреннего кармана конверт и швыряю его на покрывало.
Открой.
Она замолкает и с минуту гипнотизирует глазами гребаный клочок бумаги, но потом дрожащей рукой все же вскрывает его. Лицо девчонки меняется, когда она понимает, что там всего лишь один билет в Москву. На имя Матвея.
Поднимает на меня недоумевающий взгляд и неосознанно хмурит лоб.
Один билет. Ты бы не села в тот самолет, Сола.
Она выпускает конверт из рук и прижимает колени к груди, растерянно запуская тонкие пальцы в волосы, словно пытается и никак не может осознать услышанное.
Ничего не понимаю. Зачем это Матвею? Причем здесь я? Кому я нужна? бормочет под нос, спрашивая скорее саму себя.
Минуя кровать, подхожу к ней вплотную и приподнимаю пальцами напряженный подбородок, вынуждая вновь посмотреть на себя. То выражение, которое сейчас отражается в глазах малышки, убивает меня.
Вопрос не в том, кому ты нужна, Сола. Ты просто не в то время, не в том месте засветилась рядом со мной, поэтому и стала миловидной пешкой на шахматной доске. Мои пальцы грубо очерчивают выемку над ее верхней губой. Тебе стоит забыть моего сына, девочка. Он никогда не любил тебя.
Не прикасайся! Оставь меня в покое! Она резко отталкивает меня ногой. Это все ты! Не Матвей! Не я! Ты! Играешь в какие-то игры, запугивая меня своими байками! Я не верю тебе! верещит во все горло и тут же спрыгивает с кровати, отчаянно устремляясь прочь.
Только вот ей не удается добежать даже до двери, потому что за считанные секунды я заключаю Солу в капкан своих объятий, не обращая внимания на то, как яростно она рассекает воздух конечностями.
Я хочу, чтобы твоя неуемная задница поняла одно, бросаю ее на кровать, не ищи во мне врага, Сола, я не желаю тебе зла, сдержанно цежу сквозь зубы и всей своей тяжестью вжимаю ее хрупкое тело в матрас.
В ответ она только сильнее брыкается. Не верит, идиотка, продолжая неистово толкать ладонями мою грудь, словно безмолвно обвиняя меня во всех своих бедах.
Ты и есть зло! злобно рычит мне прямо в лицо.
Изловчившись, девчонка хлестко ударяет меня по щеке, но тут же замирает, испуганно отвернувшись в сторону и явно ожидая ответного удара. А я, вопреки всякой логике, с абсолютным спокойствием отстраняюсь от маленькой истерички и незамедлительно покидаю комнату. Не хочу причинять боль, а она меня постоянно провоцирует. Соле стоит поголодать. Во всех смыслах этого слова. Не хочет ценить мою доброту, пусть наслаждается моим истинным лицом.
Глава 15
РАФАЭЛЬ
Сегодня даже привычный рассвет не кричит о наступающем дне. Мрачное небо вперемешку с порывистым ветром говорят о приближающихся переменах. Я не сплю уже второй день. Не могу даже принять горизонтальное положение, ведь тело напоминает ржавую пружину. Больше всего на свете ненавижу ждать. Сейчас это единственное препятствие на пути к какому-либо решению. Впервые я сомневаюсь. Впервые впереди маячит неизвестность. А это настораживает сильнее бессонницы.
Маттео в сговоре с Каморрой. Потерявшись в водовороте мыслей, я даже не заметил появления Уго. Как мы и догадывались, люди Каморры поставляли наркоту в Москву. Но это еще не все. Представь себе в ответ твой сосунок обеспечивал их русскими девочками. Устраивал кастинг для тупых дырок на счастливую жизнь за границей, иронично усмехается Гирландайо. А что касается непокорной принцесски, я польщен, как тонко они зашли через твоего трусливого щенка. Игра в одни ворота. Теперь смело могу предположить, что и подрыв машиныэто их рук дело. Убрав тебя, Маттео получил бы весь капитал и власть, а Пелагетти бы успешно продолжил начатое и заручился поддержкой босса Коза Ностры. Эти идиоты думают, что умнее всех. Слышу, как Уго садится в кресло и раздраженно продолжает. Он нарушил все твои запреты. Маттео теперь ждет участь изгоя или
La famiglia prima di tutto[1]едва слышно выдыхаю в пустоту и прикрываю глаза, по-прежнему стоя спиной к другу.
Маттео предал меня, связавшись с кланом, с которым мы враждуем уже много лет. А все из-за гребаной наркоторговли. В голове вновь и вновь раздается вопрос: чего же не хватало этому щенку? Он имел больше положенного. У него было мое доверие. Моя любовь. Но сын решил выбросить все это разом. Ради чего? Ради денег? Власти? Маттео и так все получил бы, и он прекрасно это знал, но все равно всадил топор мне в спину и пересчитал им все мои позвонки. Внутренности словно пропустили через мясорубку, меня выворачивает от привкуса кровного предательства. Родной сын просто уничтожил меня, убил последние капли человечности и разбудил зверя в душе. Теперь пощады не будет. Никому.
Мысли накатывают новой волной, разъедая мозг. Только вот винить кроме себя мне некого. Сколько история видела поражений из-за любви? И неважно, будь то любовь к женщине, детям или братьям. Любовьэто проявление слабости. Испытывая это коварное чувство, становишься уязвимым. А я, не имея на это права, все же позволил ослепить себя.
Я избаловал Маттео, и он совершенно забыл, что меня стоит бояться. С самого детства давая ему только лучшее, оберегал от всех бед, чтобы мой ребенок никогда не прочувствовал на своей шкуре, что такое боль, страдания, поражения, чтобы всегда был победителем. Я так хотел сына, что в какой-то момент размяк перед ним. Мне хотелось отдать ему все, что имею, и только верный Уго останавливал меня, взывая к рассудку. Поэтому сейчас я ощущаю высшую степень уважения к своему другу. Когда я ослеп, он был моими глазами. Всем, что у меня есть, я обязан Гирландайо. Онмои руки, мои глаза, моя голова, мы связаны нерушимыми узами, и я без колебаний пролью за него кровь.
На месте Уго должен был быть мой сын. Я отчаянно желал этого, но молодость, непомерные амбиции и слепая уверенностьверные соратники алчности. С каждым годом Маттео хотелось все больше и больше. Видя стремление получить от бизнеса не только деньги, но и уважение окружающих, я готовил этого неблагодарного себе на замену. У него определенно имелись задатки вожака, но трусость, которую воспитала в мальчике тупая мамаша, взяла верх. Мне не следовало отпускать его в Россию. Тогда казалось, что я все контролирую. Наблюдая за тем, как у него успешно развивается ресторанный бизнес, в какой-то момент я расслабился, и это стало моей роковой ошибкой. Маттео, конечно, тут же воспользовался моей добротой. Этот щенок поставил себя выше меня. Гордость за свое детище и высокое положение в обществе заставили сына поверить его в превосходство над другими, а ведь это, как и блестящее золото, затуманивает рассудок, а порой даже заставляет переступать опасные границы. Он слишком увлекся, решив, что вправе расширить свой бизнес с помощью криминала. Парню вскружил голову фальшивый успех. Маттео прекрасно знал, какое наказание ждет предателя, но наивно полагал, что ему все сойдет с рук. Однако, такой трус, как он, никогда бы не пошел на это без покровительства. Кто же свел его с Пелагетти? Как найти крысу среди своих? Кто посмел играть против меня?
Меня хотят лишить власти, и выбрали для этого отличный способчерез Солу. И я сам все испортил, позволив им подобное. Еще два года назад не следовало подпускать к себе эту девчонку. Я предвидел последствия, но ее красота вскружила мне голову. Сола словно хрупкий мотылек порхала вокруг, не представляя, что ее ждет рядом с таким человеком, как я, что лучше не провоцировать во мне бурю. И в какой-то момент мне стало наплевать, если я погублю свою дикую розу, столько лет расцветающую вдали от меня. Одним прикосновением она стерла все границы. Держаться на расстоянии оказалось выше моих сил. Тогда я впервые проявил слабость, сделал первый шаг навстречу собственной гибели. Даже сейчас пальцы покалывает от призрачного ощущения ее бархатистой кожи, а легкие наполняются запахом сладкого персика. Эта девчонка имеет надо мной власть, о которой никогда не узнает. В ту ночь я проявил к ней интерес и автоматически привлек лишнее внимание. Показал свое слабое место. Поэтому факт, что мой сын сделал предложение через полгода отношений, привел ту самую девушку в мой дом, не могло быть простым совпадением. Бабник, который всю жизнь искал только отношений на одну ночь, вдруг полгода встречается только с одной женщиной? Я изначально чуял подвох, но вмешиваться уже не мог.