Нет, я не могу поверить: только что я предавался любовным утехам с собственной невестой! Да еще в чужой карете посреди Лондона! вырвалось у него.
Бедный Гарри! Августа любовалась странной растерянностью на его суровом лице. Я полагаю, милорд, это страшно противоречит вашим представлениям о добродетели и правилах приличия, не так ли?
Уж не смеетесь ли вы надо мной, мисс Баллинджер?
Нет, что вы, милорд, я бы никогда не осмелилась. Она с трудом подавила играющую на ее губах счастливую улыбку. «Интересно, почему у меня на душе так легко, так хорошо после столь ошеломительного приключения», подумала она.
Кажется, мне надо быть осторожнее, ты можешь оказать на меня поразительно дурное влияние, тихо пробурчал Гарри.
Буду стараться изо всех сил, сэр, шепнула она. Потом посерьезнела. Но вот насчет свадьбы по особому разрешению Я в самом деле не считаю, что следует так безумно торопиться, Гарри.
Нет? Он поднял брови. Ну что ж, а я считаю да! И больше не будем об этом. Завтра я тебе сообщу о месте и времени. И поговорю с твоим дядей, объяснив, что теперь выбора не остается.
Но в том-то все и дело, Гарри! Выбор есть. И нам вовсе незачем так спешить. Ведь брак заключается на всю жизнь, правда? Нет, я бы хотела, чтобы вы были совершенно уверены в том, что поступаете правильно, милорд.
Ты хочешь сказать, что у тебя есть сомнения?
Она закусила губу:
Я не так сказала.
Тебе и не требовалось ничего говорить. Ты продолжаешь настаивать на продлении помолвки, не понимая, что теперь все зашло слишком далеко и у нас с тобой нет другого достойного выхода из сложившейся ситуации. Нам остается только сыграть свадьбу, и как можно скорее.
Августу внезапно охватил страх.
Надеюсь, вы не спешите поскорее вступить в брак со мной только потому, что считаете это единственно приемлемым и пристойным выходом, милорд? Я понимаю, вы чрезвычайно чувствительны в вопросах респектабельности и правил приличия, однако я, право же, не вижу особой необходимости устраивать спешку.
Не делай глупостей, Августа. Нашу свадьбу необходимо устроить как можно скорее. Возможно, ты скоро будешь носить моего ребенка.
Ее глаза изумленно расширились.
Боже мой! Об этом я как-то не подумала
Это свидетельствует только о чудовищной сумятице в моих мыслях, рассудила она. Значит, я могу оказаться беременной? У меня может быть ребенок от Гарри?
Инстинктивно она накрыла рукой живот, точно желая защитить ребенка.
Гарри заметил ее движение и улыбнулся:
Да, ты упустила это из виду.
Но ведь можно немножко подождать и убедиться окончательно? рискнула возразить Августа.
Нет, мы и дня лишнего ждать не станем.
Она услышала в его голосе неумолимую решимость и поняла, что дальнейшие споры бесполезны. Собственно, она вовсе не была так уж уверена, что хочет продолжать эти споры. Она вообще не знала, чего именно сейчас хочет.
Интересно, а как это будетродить ребенка от Гарри?
Августа притихла и сидела в напряженном молчании, пока карета не остановилась у дома леди Арбутнотт.
Выйдя из кареты, Августа еще раз обернулась к Гарри:
Милорд, еще не поздно передумать. Умоляю вас, не принимайте никаких решений хотя бы до утра. Утром, возможно, вам все представится в ином свете.
Утром я буду слишком занятв том числе необходимо взять разрешение на брак, чтобы предаваться подобным размышлениям, заявил он. Пойдем, Августа, я провожу тебя через сад. У Салли ты сможешь привести себя в порядок, а потом она отправит тебя домой в сопровождении слуг.
Почему вы говорите, милорд, что завтра будете слишком заняты? спросила она уже на дорожке, ведущей к задней двери особняка. Чем еще вы намерены заняться помимо вопроса о нашем браке?
Я намерен нанести визит Лавджою. Пожалуйста, постарайся идти чуть быстрее, милая. Мне как-то не по себездесь все на виду, а ты в таком наряде.
Но Августа вдруг остановилась, упрямо упершись каблучками в землю.
Лавджою? С какай стати тебе понадобилось наносить ему визит, Гарри? Что ты задумал? Она схватила его за рукав, стараясь удержать. Гарри, ты ведь не станешь делать глупости, правда? Не станешь вызывать его на дуэль или еще что-нибудь в этом роде?
В темноте ничего невозможно было прочитать по его глазам и лицу.
А ты считаешь эту мысль глупой?
Господи, ну конечно! Исключительно глупой. Даже спорить не о чем. Это было бы исключительно неразумно, Гарри! Ты не должен делать ничего подобного, слышишь? Я тебе ни за что не позволю!
Он задумчиво смотрел на нее.
А почему бы и нет? произнес он наконец.
Но ведь может случиться нечто ужасное! Августа задохнулась. Тебя же могут убить! И во всем буду виновата я. Я не переживу. Ты это понимаешь, Гарри? Я не могу взять на себя такой грех. Вся история с карточным долгом затеяна мной, но теперь она наконец улажена. И нет никакой необходимости вызывать Лавджоя на дуэль. Ну пожалуйста, Гарри, умоляю тебя! Обещай, что не станешь этого делать!
Из того, что мне рассказывали о вашей семье, я осмелюсь сделать вывод: твои отец и брат, будь они живы, несомненно, уже назначили бы Лавджою место и время, мягко заметил Гарри.
Но это же совсем не одно и тоже! Они были совсем другиеСердце Августы разрывалось от отчаяния. Они были безрассудные, беспечные, порой даже чересчур беспечные. Но я все равно ни за что не позволила бы им вызвать Лавджоя на дуэль. Повторяю, во всех неприятностях целиком и полностью виновата я одна.
Августа
Она требовательно тряхнула его за лацканы пальто:
Я не желаю, чтобы кто-то рисковал жизнью из-за моих глупых проступков. Пожалуйста, Гарри! Дай мне слово, что ты его не вызовешь. Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится.
Ты, похоже, совершенно уверена, что именно я окажусь в роли проигравшего, проговорил он. Пожалуй, мне следовало бы даже обидеться, ибо ты подвергаешь сомнению мое умение обращаться с пистолетом.
Нет, нет, дело вовсе не в этом! Августа яростно замотала головой, стараясь убедить его, что никак не собиралась обидеть его или смутить. Просто некоторые люди, вроде моего брата, не могут жить без опасных приключений. А ты не такой. Ты же ученый! Ты же не какой-нибудь сумасбродный авантюрист-коринфянин!
Я начинаю думать, что ты, Августа, и в самом деле испытываешь ко мне какие-то нежные чувства, хотя и не слишком высоко оцениваешь мое умение драться.
Ну конечно же испытываю, Гарри! И я действительно очень высоко ценю тебя. Я всегда очень гордилась тобой. А в последнее время у меня появились и другие, надо сказать, весьма теплые чувства по отношению к тебе.
Ах вот как!
Она вспыхнула, уловив в его голосе легкую насмешку. Господи, ведь только что она позволила этому человеку делать с ней бог знает что! А теперь не нашла ничего лучше, как заявить, что испытывает к нему теплые чувства!
«Он, должно быть, считает меня полной дурой, думала Августа. С другой стороны, вряд ли можно сказать, что я не сгораю от любви к нему. Впрочем, сейчас не время и не место для пылких признаний. Все как-то ужасно смешалось»
Гарри, ты очень помог мне сегодня, и я ни в коем случае не хочу, чтобы ты пострадал из-за моего легкомыслия, решительно заключила Августа.
Гарри довольно долго молчал. Потом мрачно улыбнулся:
Давай заключим сделку, Августа. Я не стану вызывать Лавджоя на поединок, если ты обещаешь не возражать больше против скорейшего заключения нашего брака, возможно даже в течение ближайших двух дней, хорошо?
Но, Гарри
Так мы договорились, дорогая?
Она глубоко вздохнула, понимая, что попалась в ловушку:
Да, договорились.
Вот и прекрасно.
Августа вдруг подозрительно прищурилась:
Знаете что, сэр, если бы я была мало знакома с вами, то непременно решила бы, что вы чрезвычайно хитрый и умный негодяй!
Ах вот как! Но вы же хорошо знаете меня, мисс Баллинджер, так что не станете делать столь ужасных выводов, не правда ли? Дорогая, я всего-навсего скучный, хотя и довольно трудолюбивый филолог.
Который занимается любовью в чужих каретах и чисто случайно умеет открывать любые замки
Из книг можно и не тому научиться. Он поцеловал ее в кончик носа. А теперь беги скорее в дом, девочка, и сними наконец эти проклятые бриджи. Они не для настоящей леди. Я бы предпочел, чтобы впредь графиня Грейстоун носила исключительно женское платье.
А вот это меня ничуть не удивляет, милорд. Она повернулась, чтобы уйти.
Августа?
Она оглянулась. Гарри сунул руку в карман пальто и извлек оттуда маленький бархатный мешочек.
Я полагаю, оно принадлежит тебе? Надеюсь, нам больше не придется его закладывать
Мое ожерелье! Августа просияла, благодарно глядя на графа, и взяла у него бархатный мешочек. Потом встала на цыпочки и поцеловала его в подбородок. Благодарю вас, милорд! Вы и представить себе не можете, что это для меня значит. Но как вам удалось отыскать его?
Ваш кредитор расстался с ним более чем охотно, сухо проговорил Гарри.
Я, разумеется, верну вам тысячу фунтов, поспешно заявила Августа, в восторге от того, что ожерелье снова вернулось к ней.
Даже и не думайте. Если угодно, считайте это частью расходов на нашу свадьбу.
Весьма великодушно, милорд, однако вряд ли я могу позволить вам делать мне подобные подарки.
Вполне можете, и будете позволять впредь, холодно заверил ее Гарри. Я ваш жених, мисс Баллинджер, если вы еще не забыли. И моя привилегиявремя от времени преподносить вам подарки. И я буду считать, что вы полностью расплатились со мной, если хорошенько усвоите сегодняшний урок.
Вы насчет Лавджоя? Не беспокойтесь, милорд. Уж этот урок я усвоила отлично! Честное слово, никогда больше не стану играть с ним в карты. Августа помедлила, переполненная желанием тоже быть великодушной. И еще: я никогда больше не буду танцевать с ним!
Августа, ты никогда больше даже разговаривать с ним не будешь. Это тебе понятно?
Да, Гарри.
Лицо его чуть смягчилось. В его взгляде было что-то повелительное, хотя и ласковое, и Августа вздрогнула от осознания того, кто теперь ее господин.
Поторопись, дорогая, сказал Гарри. Уже поздно.
Августа повернулась и скользнула в дом.
На следующий день незадолго до полудня Гарри вошел в небольшую библиотеку Лавджоя. Он быстро осмотрелся, отметив, что здесь все в точности как вчера и глобус по-прежнему стоит в углу возле книжного шкафа.
Лавджой, сидевший за письменным столом, поднял голову и глянул на неожиданного гостя с ленивым, но нескрываемым любопытством. В его зеленых глазах мелькнуло беспокойство.
Доброе утро, Грейстоун. Что привело вас ко мне?
Это личная проблема, и она не отнимет у вас много времени.
Гарри опустился в кресло у камина. Вопреки вчерашним опасениям Августы, он не собирался вызывать Лавджоя на дуэль. Он твердо придерживался точки зрения, что врага сначала следует хорошенько узнать, а уж потом выбирать способ борьбы с ним.
Личная проблема? Должен признаться, я удивлен. Вот уж не думал, что мисс Баллинджер обратится к вам по столь незначительному вопросу, как карточный долг. Итак, она попросила вас уплатить его?
Гарри удивленно поднял бровь:
Ничего подобного, сэр. Ни о каких ее карточных долгах я не знаю. Впрочем, от мисс Баллинджер всегда можно ожидать чего-нибудь новенького. Моя невестадама в высшей степени непредсказуемая.
Да, и я того же мнения.
Я же, в отличие от нее, как раз вполне предсказуем. Полагаю, вы согласитесь и с этим, Лавджой: если я обещаю что-то сделать, то обычно делаю.
Безусловно. Лавджой играл тяжелым серебряным пресс-папье. Ну и что вы намерены сделать?
Избавить свою невесту от участия в тех играх, которые вам, по всей очевидности, так нравится вести с женщинами.
Лавджой принял это заявление с видом оскорбленной невинности.
Грейстоун, но я же не виноват, что вашей невесте нравятся карты? Если вы действительно выбрали эту даму себе в жены, вам придется учитывать особенности ее страстной увлекающейся натуры. Безрассудство у Баллинджеров в крови, насколько я знаю. По крайней мере, у нортамберлендской ветви этого семейства.
Меня заботит отнюдь не склонность моей невесты к карточным играм.
Нет? А мне показалось, что вас тревожит именно это. Впрочем, став графиней Грейстоун и получив доступ к вашим деньгам, она, безусловно, проявит куда больший интерес к азартным развлечениям. Лавджой многозначительно улыбнулся.
Гарри также ответил ему ласковой улыбкой:
Как я уже сказал, меня не беспокоит, какие именно развлечения предпочитает моя невеста. А сегодня я вынужден был нанести вам визит исключительно из-за того, что вы намеренно разжигали страсти, туманно пообещав Августе помочь в расследовании гибели ее брата.
Это она вам так сказала?
Я узнал, что вы дали ей такое обещание, однако серьезно опасаюсь, что оно в высшей степени безосновательное и никакой помощи вы ей оказать не сможете. Кроме того, я и не желаю, чтобы кто-то снова копался в прошлом ее семьи. В результате вы лишь причините моей невесте ненужные страдания, а я этого терпеть не намерен. Вы должны оставить и Августу, и ее погибшего брата в покое, Лавджой. Вам это понятно?
Почему вы так уверены, что я не смогу помочь Августе смыть с репутации брата пятно подозрений, павших на него после гибели?
Мы оба прекрасно понимаем, что у нас нет возможности вернуться назад и доказать или опровергнуть вину Баллинджера. Так что лучше всего похоронить эту тему. Гарри смотрел Лавджою прямо в глаза. Если, разумеется, добавил он тихо, вы не располагаете какими-либо особыми сведениями на сей счет. В таком случае вы, конечно же, сообщите их мне, не правда ли? Вам действительно что-нибудь известно, Лавджой?
Боже мой, конечно же нет!
Я так и думал. Гарри поднялся. Надеюсь, вы говорите правду, ибо мне было бы в высшей степени неприятно узнать обратное. Итак, прощайте. И между прочим, хоть я и не собираюсь запрещать своей невесте время от времени играть в карты, я категорически запретил ей играть с вами. Отныне можете пробовать свои шутки на ком-нибудь другом, Лавджой.
Какие глупости! Мне весьма приятно общество мисс Баллинджер. Неужели вас так волнует этот небольшой должок в тысячу фунтов?.. Скажите, Грейстоун, ведь, по слухам, вы требуете исключительно благопристойного поведения от своей будущей супруги, так неужели вас не тревожит, что вы оказались помолвлены с молодой женщиной, которая обожает риск? В том числе и в игре в карты?
Гарри слегка усмехнулся:
Вы, наверное, ошиблись, Лавджой. Насколько мне известно, моя невеста ничего вам не должна. И уж, во всяком случае, не тысячу фунтов.
Вам не стоило бы говорить так уверенно. Лавджой с довольным видом встал из-за стола. Хотите взглянуть на ее расписку?
Если вы сможете предъявить ее, то я, разумеется, тут же выплачу вам этот долг. Однако сомневаюсь, что она у вас имеется.
Минутку.
Гарри с интересом наблюдал, как Лавджой подходите глобусу и достает из кармана ключ. Вставив его в потайной замок, он откинул верхнюю половину глобуса. Как и вчера ночью, перед ними открылось черное чрево сейфа.
Воцарилась тишина. Лавджой долго вглядывался в мрачное нутро глобуса, потом повернулся и подошел к Гарри вплотную. Лицо его казалось совершенно бесстрастным.
Видимо, я и в самом деле ошибся, тихо проговорил он. И, несмотря на собственные уверения, не могу представить вам расписку вашей дамы.
Я так и думал. Полагаю, теперь мы отлично поняли друг друга, не правда ли, Лавджой? Еще раз до свидания. Между прочим, можете меня поздравить. Завтра я женюсь.
Так скоро? Лавджой не смог скрыть изумления. Потом хитро прищурился. Вы просто поражаете меня, сэр! Никогда бы не подумал, что вы способны поступать столь опрометчиво. Как ни смотри, а человек, решивший жениться на мисс Августе Баллинджер, должен быть готов к любым приключениям.
Что ж, именно приключений и не хватало в моей довольно скучной жизни. Это будет приятной переменой. Мне уже не раз говорили, что я слишком много времени провожу, зарывшись в книги. Так что пора и мне вкусить развлечений и риска. И, не дожидаясь ответа, Гарри открыл дверь и вышел из библиотеки. За спиной у него раздался оглушительный грохот. Лавджой с силой захлопнул металлическую крышку глобуса-сейфа, и гулкое ухо разнеслось по всему дому.
Интересно, размышлял Гарри, выходя на улицу, почему именно Августу избрал Лавджой для своих гнусных шуточек?.. И пришел к выводу, что стоит заняться выяснением кое-каких деталей прошлого этого джентльмена. Что ж, Питеру Шелдрейку куда полезнее будет заняться настоящим делом, чем с утра до вечера развлекаться ролью старого дворецкого Скраггза.