Ну что, доктор осмотрел дядю Мартина? спросила я.
Да. Пулю извлекать не потребовалось, Кейт, она прошла навылет. Мэттьюз говорит, что он скоро поправится и нет никаких оснований беспокоиться за его жизнь и здоровье.
О! промолвила я.
Адриан подошел к кровати и осторожно притронулся пальцами к кровоподтеку у меня на лице.
Это сделал Чарлвуд? осведомился он с таким выражением на лице, которое явно не обещало ничего хорошего.
Я кивнула.
Тебе не следовало сдерживать меня: его стоило убить.
Адриан, сейчас мне совершенно наплевать на дядю Мартина.
Муж улыбнулся.
Я люблю тебя, сказала я.
Адриан забрался в постель и привлек меня к себе.
Когда мы расстались в Лэмбурне, я был страшно зол на тебя, признался он. А потом, уже во Франции, я все время о тебе думал.
Лежа рядом и слушая его, я чувствовала, как душа переполняется счастьем.
Это из-за того поцелуя, заметила я.
Да, тот поцелуй здорово на меня повлиял, согласился Адриан.
Ты знаешь, а я по-настоящему полюбила тебя, когда ты уже вернулся домой. Это произошло в тот момент, когда я наблюдала за тобой и Эльзой. Ты был с ней так нежен. И сразу было видно, что лошадь тебя просто обожает.
Я почувствовала, как грудь Адриана завибрировала от тихого смеха.
Так я и знал, что в конечном итоге решающим фактором окажется лошадь, сказал он.
Ничего удивительного.
Муж перевернул меня на спину и заглянул мне в глаза.
Как ты себя чувствуешь? озабоченно спросил он. Может, тебе слишком здорово досталось, чтобы заниматься этим сейчас, любимая?
Нет, ответила я.
Адриан снова улыбнулся мне своей неотразимой улыбкой, и в груди у меня стало тепло.
Я люблю тебя, сказала я. Люблю, люблю, люблю
Я продолжала повторять эти слова, пока губы Адриана не прижались к моим губам.
Перед тем как уснуть, мы долго разговаривали, и это доставило мне не меньше удовольствия, чем то, чем мы занимались несколько раньше. Я рассказывала мужу, какой одинокой и никому не нужной я чувствовала себя во время нашего пребывания в Лондоне, а он мне о том, какие страдания доставляло ему сознание того, что он для меня был и остается совершенно чужим человеком.
Ты всегда был так занят, все время куда-то исчезал, жаловалась я. Куда бы мы ни пошли, всегда появлялся кто-нибудь, кому надо было срочно с тобой переговорить.
Я знаю, устало согласился Адриан.
Я пыталась найти нужные слова, чтобы объяснить ему, что происходило в Лондоне. Но как я могла объяснить ему, что меня возмущало не только то, что при этом он совсем забывал обо мне? Да, это обижало, но ничуть не меньше меня мучило и бесило еще и то, что все те, кто так настойчиво добивался его внимания, пытались вовлечь его в какие-то свои мелкие политические интриги, сделать соучастником своей близорукой политики.
Я приподнялась на локте и заглянула мужу в лицо. Волосы его растрепались, а во взгляде темно-серых глаз читалась озабоченность.
Мне казалось, что каждый так и норовит оторвать от тебя кусочек, сказала я.
Лицо Адриана выразило удивление.
Да, иногда в самом деле складывается такое впечатление, Кейт. Именно так: будто каждый хочет урвать от меня кусочек.
Наклонив голову, я легонько поцеловала его в губы.
Давай лучше не будем вспоминать Лондон, Адриан. Мы с тобой в Грейстоун-Эбби и можем наслаждаться этим. Ни во время войны, ни после нее ты совсем не отдыхал, а отдых тебе так необходим.
Я не один такой, сказал Адриан и покачал головой. Посмотри на Веллингтона. Он все еще во Франции.
У герцога Веллингтонского есть женавот пусть она о нем и заботится. А я буду заботиться о своем муже, отрезала я. Думаю, тебе нужно хоть какое-то время пожить спокойно.
Адриан промолчал.
Ты нужен другим как знамя, Адриан, снова заговорила я чуть погодя. Им нужна твоя всем известная честность, твой ум, твоя репутация, наконец, твоя представительная внешность. Но твои идеи им не нужны.
Ты права, сказал Адриан, глядя мне прямо в глаза. Потом он протянул руку и снова привлек меня к себе. Я думаю, нам обоим надо пожить спокойно, любимая. Мы останемся в Грейстоун-Эбби, пока не родится ребенок.
Итак, муж прислушался к моим словам и согласился с моим мнением. От счастья мне показалось, что я парю в воздухе на розовом облачке.
А теперь спи, любимая, сказал он и нежно меня погладил.
Через какие-нибудь считанные минуты после того, как он произнес эти слова, я сладко заснула.
На следующее утро я проснулась необычно поздно. У меня сильно болели плечо, запястье и лицо в том месте, куда пришелся удар. Адриана в комнате уже не было.
Жанетта, явившаяся на мой зов, бросила на меня неодобрительный взгляд.
А где его милость? спросила я, уже зная, что молодая француженка всегда в курсе, где находится Адриан.
Он послал за своим адвокатом, ответила камеристка. Его милость просил передать вам, когда вы проснетесь, что он будет в библиотеке, миледи.
«Интересно, зачем ему понадобился адвокат?»про себя удивилась я.
Хотите, я принесу вам чай в комнату, миледи? спросила Жанетта.
Тут вдруг я почувствовала, что умираю от голода. Утренние недомогания прекратились еще на прошлой неделе, но мне так хотелось узнать, зачем Адриан вызвал адвоката, что я решила не тратить времени на еду.
Не надо, сказала я. Помогите мне одеться, Жанетта, и побыстрее.
Когда двадцать минут спустя я вошла в библиотеку, то застала там Адриана и его адвоката из Ньюбери, мистера Марли. Они сидели, низко склонившись над лежащим на столе листком бумаги. Услышав звук открывающейся двери, они подняли головы и посмотрели на меня.
Кейт, приветствовал меня Адриан радостной улыбкой, от которой внутри у меня все растаяло. Я ознакомил мистера Марли с нашей проблемой, и он привез текст признания. Мы предложим Чарлвуду, чтобы он его подписал.
Признание? переспросила я, подходя к мужу. А я думала, что мы договорились уладить это дело по-тихому.
Адриан кивнул мистеру Марли, человеку лет тридцати пяти с умным лицом и проницательным взглядом.
Все и будет по-тихому, леди Грейстоун, заговорил он, но только до тех пор, пока Чарлвуд будет оставаться за пределами страны.
Кажется, до меня постепенно стала доходить суть замысла моего мужа и его адвоката.
Аначала было я.
Прочти этот документ, Кейт, и скажи нам, что ты об этом думаешь, сказал Адриан и протянул мне бумагу.
Как он и говорил, это было признание, написанное от имени моего дяди. Он сознавался не только во всех своих кознях в отношении меня, но и в желании отомстить Адриану. Документ был весьма подробный, изобилующий всевозможными юридическими терминами и не оставлял никаких сомнений в виновности лорда Чарлвуда.
Оторвав глаза от бумаги, я поглядела на Адриана, который, в свою очередь, выжидательно смотрел на меня.
Состояние здоровья лорда Чарлвуда позволяет ему подписать этот документ? осведомился мистер Марли.
Мы можем навестить его и выяснить это, ответил Адриан. Мэттьюз прошлой ночью наложил на его рану повязку, и когда я заходил к нему сегодня утром, мне показалось, что жара у него нет.
Я нахмурилась, вспомнив, как тяжело переживал Адриан ранение Гарри.
Ты ведь не оставил его одного, Адриан?
Муж отрицательно покачал головой:
Я приказал лакею подежурить около него. Пойдемте, мистер Марли, посмотрим, как он там.
Я тоже пойду, вызвалась я.
Мистер Марли многозначительно посмотрел на Адриана: он явно ожидал, что муж не позволит мне идти вместе с ними.
Ну что же, пошли, если тебе так хочется, сказал вместо этого Адриан.
Мистер Марли осторожно, чтобы ненароком не смазать чернила, взял в руки неподписанное пока признание. Мы вышли из библиотеки, миновали помпезные римские колонны вестибюля и поднялись по роскошной лестнице на более гостеприимно выглядевший второй этаж, где располагались спальни.
Он в желтой комнате, прошептал мне на ухо Адриан. Я кивнула и зашагала следом за мужем и его адвокатом к двери в самом конце коридора.
Идущий впереди меня Адриан, аккуратно повернув ручку, открыл дверь, но прежде, чем я что-либо успела увидеть, он развернулся и обнял меня, крепко прижав мое лицо к своему плечу. Я почувствовала щекой повязку, скрывавшуюся у него под рубашкой. Продолжая прижимать меня к себе, он сделал несколько шагов по коридору прочь от комнаты. Я услышала, как в желтую спальню торопливым шагом вошел мистер Марли.
Не смотри туда, Кейт, сказал Адриан. Возвращайся в свою комнату и жди меня там.
Тем не менее я начала догадываться, что произошло.
Адриан, заговорила я запинаясь, что? Дядя Мартин?..
Он мертв, Кейт. перебил меня мужОн повесился.
Эпилог
Стоя посреди манежа в поместье Грейстоун-Эбби, я наблюдала, как Адриан верхом на Эвклиде выполняет так называемый пассаж. Лошадь в этом случае поочередно переносит весь вес тела то на правую переднюю и левую заднюю ноги, то на левую переднюю и правую заднюю, при этом на какие-то доли секунды словно зависая в воздухе. Это всегда выглядит очень красиво, а в исполнении Эвклида, движения которого были очень энергичными и в то же время удивительно мягкими и пластичными, смотрелось просто великолепно.
Блестяще, просто блестяще, похвалила я Адриана. А теперь давай-ка перемещайся ближе к центру. И подрабатывай спиной, Адриан, спиной, а не ногами.
Повинуясь мужу, Эвклид словно плыл в воздухе.
А теперьстоп, приказала я.
Жеребец остановился. Восхищенная, я радостно улыбалась. На лице Адриана тоже играла довольная улыбка. Мы отрабатывали пассаж в течение месяца, и сегодня впервые он получился безупречным.
Адриан поощрительно погладил Эвклида по шее, спешился и протянул жеребцу на ладони кусок сахара.
Он такой легкий! сказал муж, обращаясь ко мне. Никогда не думал, что лошадь может быть такой легкой на ходу.
Мой отец всегда сердился, когда видел, как всадники тяжело опираются ногами о стремена, заметила я. Контакт лошади и всадника всегда должен быть мягким, а не жестким. Только так можно добиться, чтобы твой конь был легким на ходу.
Мы зашагали к выходу из манежа.
На сегодня спектакль закончен, ребята, сказал Адриан, обращаясь к конюхам, которые выстроились вдоль ограды, наблюдая за тем, как он дрессировал Эвклида, и заодно не давая собакам проскочить под перекладиной забора на манеж. Пора снова за работу.
Чарли подошел, чтобы забрать у Адриана Эвклида.
Эта лошадь прямо танцует, милорд, сказал он, принимая поводья. Вы нам такое представление устроили, какого и в Лондоне не увидишь.
Спасибо, Чарли, с улыбкой ответил Адриан.
Если будете как следует упражняться, милорд, то, может, лет через сто научитесь так же здорово ездить верхом, как миледи, пошутил конюх, бросив на Адриана опасливый взгляд.
Адриан повернулся ко мне.
Я что, должен терпеть здесь этого наглеца только потому, что он спас тебя кое от чего такого, что даже хуже смерти? жалобным голосом спросил он.
Да, должен, отрезала я.
Отведи лошадь в стойло, Чарли, сказал Адриан.
Будет сделано, милорд, радостно улыбнулся конюх.
Мы бок о бок с мужем, который старательно укорачивал шаги, приноравливаясь к моей походке, двинулись по тропинке к дому. Впереди нас, обнюхивая землю, трусили собаки. Мы говорили о наших планах: после рождения ребенка нам хотелось съездить в Португалию, чтобы попытаться убедить тамошних конезаводчиков продать кобылу лузитанской породы, которую мы мечтали скрестить с Эвклидом. Внезапно Адриан остановился и посмотрел на меня.
Ты знаешь, у меня возникла замечательная идея, сказал он и умолк.
Я не умею поднимать брови выше, Адриан. То, что ты видишь на моем лице, это мой предел, пожаловалась я. Ну, говори же.
Кажется, я придумал, чем тебе заняться до рождения ребенка. Ты должна написать книгу, посвященную искусству верховой езды.
Я смотрела на Адриана раскрыв рот от изумления.
Написать книгу? переспросила я, не веря своим ушам.
Лицо мужа стало серьезным.
По-моему, это будет лучшая дань памяти твоего отца. Говоря о лошадях, ты все время ссылаешься на его слова, и в этих ссылках чувствуется глубокое знание предмета. Я считаю, что передать опыт, который был накоплен твоим отцом, новым поколениям наездниковвесьма достойная задача.
О Адриан, вздохнула я. В самом деле, какая чудесная мысль. Благодаря этой книге отец как бы останется среди живых.
Адриан кивнул:
Если ты напишешь хорошую книгу, он проживет столько, сколько люди будут ездить верхом на лошадях, Кейт. Подумай об этом.
После пособия герцога Ньюкастлского в Англии не было издано ни одной толковой книги об искусстве верховой езды, заметила я.
Адриан снова кивнул, и остаток пути до дома мы с ним серьезно и обстоятельно обсуждали эту тему.
Одна из комнат первого этажа, где когда-то обитали монашки, была заставлена багажом, который вот-вот должны были начать грузить в экипаж, на следующий день мы уезжали в Лондон, поскольку Адриан должен был принять участие в официальной церемонии открытия моста Ватерлоо. Церемония обещала быть весьма пышной: вместе с герцогом Веллингтонским в ней собирались принять участие также регент и его брат, герцог Йоркский.
Адриан пытался уговорить меня остаться в Грейстоун-Эбби, обещая, что вернется через неделю, но я все же решила поехать с ним. И дело было не только в том, что вопреки обещаниям он мог задержаться на более долгий срок. Просто я была так счастлива с мужем, что мне не хотелось расставаться с ним даже на неделю. Кроме того, на церемонию открытия моста должна была приехать Каролина, а мне очень хотелось с ней повидаться.
Гарри в течение последних двух недель гостил у Каролиныон должен был приехать в Лондон вместе с ней, а вернуться в Грейстоун-Эбби с нами. Что касается Пэдди и Луизы, то они поженились как раз перед отъездом Гарри, так что обедать нам с Адрианом пришлось вдвоем. Остаток вечеpa мы провели в библиотеке, обсуждая построение моей будущей книги, а затем поднялись в спальню.
Этого момента я ждала весь день: мне ужасно хотелось почувствовать на своем теле руки Адриана, ощутить мощный прилив желания.
Оказавшись в постели, мы полностью отдались сжигавшей нас страсти и еще одной, даже более глубокой и могучей силестремлению слиться воедино, стать одним целым. Когда муж, войдя в меня, доставлял мне наслаждение, которое невозможно выразить словами, мы с ним были единым организмом. Эта чудесная связь между нами сохранялась и тогда, когда, утомленные любовью, мы тихо лежали обнявшись и моя голова покоилась у Адриана на плече.
Именно тогда я почувствовала, что наконец-то обрела дом.
Каролина, Гарри и я стояли в первом ряду зрителей неподалеку от нового моста, спроектированного Джоном Ренни и названного в честь битвы, навсегда положившей конец имперским амбициям Наполеона. Мост был украшен флагами союзников. Пушечный салют продолжался почти минуту: в честь открытия моста было произведено двести два выстрела.
Большинство представителей аристократии, собравшихся на церемонию, наблюдали за происходящим с дрейфующих по реке лодок, но я решила, что мне все же лучше остаться на берегу. В памяти еще слишком свежи были утренние недомогания, которые прошли совсем недавно. Адриан тоже пытался убедить меня, что толпы зрителейне самое лучшее окружение для беременной женщины, но я все же настояла хотя бы на присутствии на церемонии. Муж сдался, но договорился, что мой фаэтон будет стоять в относительно безопасном месте. Другим его условием было то, что Каролина и Гарри должны поехать вместе со мной.
Стоял замечательный июньский день. На мосту ветер трепал яркие флаги. В непосредственной близости от моста на волнах мерно покачивалась баржа, на палубе которой толпились герои битвы при Ватерлоо. Причем с того места, где находилась я, судно даже казалось относительно чистым. Вдоль берега реки была развернута ярмарка. Разноцветье палаточных тентов, нарядная одежда людейвсе это добавляло и без того погожему деньку какую-то особенную праздничность.
Наконец над водой пронесся гром последнего пушечного выстрела.
Кажется, начинается, сказал Гарри.
В ту же минуту мы с Каролиной увидели небольшую, но весьма внушительную процессию, участникам которой выпала честь первыми пройти по только что построенному мосту Ватерлоо.
Самыми первыми шли принц-регент и его брат, герцог Йоркский, формально являвшийся главнокомандующим вооруженными силами. За ними следовал герцог Веллингтонский, фактически осуществлявший функции главнокомандующего, затем маркиз Энглсийский, который в битве при Ватерлоо командовал всеми кавалерийскими частями. В Бельгии маркиз был ранен в ногу и теперь заметно прихрамывал. Позади герцога Веллингтонского и маркиза Энглсийского шел Адриан.
Разумеется, он был не одинрядом с ним шагали другие герои войны, но я смотрела только на мужа. Он не надел военную форму и хотел вообще отказаться от участия в церемонии. Свое согласие он дал лишь после того, как к нему с личной просьбой обратился маркиз Энглсийский. Среди множества улыбающихся лицо моего супруга сохраняло суровое выражение. Он шел с непокрытой головой, и его светлые, как у викинга, волосы сверкали на солнце.
Внимание людей привлекала не только его красота. В нем было что-то такое, что я за неимением более подходящего слова назвала бы благородством. Наверное, так в средние века выглядели рыцари.
Адриан просто великолепен, не правда ли? шепнула мне на ухо Каролина.
Я кивнула.
Толпа лондонцев, колыхавшаяся позади нас, загудела от восторга. Я невольно отметила, что при появлении регента такой реакции не было. Кое-кто, правда, выкрикнул «ура» в адрес герцога Йоркского, который пользовался большей популярностью в народе, нежели его брат. Разумеется, громко аплодировали герцогу Веллингтонскому, тепло встретили и маркиза Энглсийского. Но громче и продолжительнее всех приветствовали Адриана.
Я вспомнила рассказы мужа о том, как он плакал на поле битвы, и подумала, что вся эта церемония ему скорее всего противна. Мужчина, шагавший рядом с ним, что-то сказал Адриану на ухо, и я видела, как муж отрицательно покачал головой.
Кейт, скажите, каково быть женой такого героя? спросил Гарри.
Взглянув на него, я обнаружила, что глаза его смеются.
Чертовски хлопотно, раздельно произнесла я. Бедняге Адриану прямо-таки не дают покоя.
Гарри сделал вид, будто мои слова привели его в ужас.
Леди Грейстоун! воскликнул он. Ну и выражения!
В самом деле, Кейт, вмешалась Каролина. А вдруг бы тебя кто-нибудь услышал?
Подумал бы, что герой войны с Наполеоном женат на стерве, отрезала я.
Так оно и есть, вставил Гарри.
Я молча замахнулась на него своим ридикюлем. Гарри шутливым жестом заслонил лицо рукой. Глядя на него, я невольно рассмеялась.
Тем временем процессия пересекла мост Ватерлоо из конца в конец. Как только регент и герцог Йоркский сошли с моста, заиграл оркестр. Герцог Веллингтонский и маркиз Энглсийский скрылись из виду: их заслонили кавалеристы, окружившие вельмож защитным кольцом. Отделившись от остальных участников шествия, Адриан принялся пробираться сквозь толпу в нашу сторону.
Лучше бы ты приехал на Эвклиде, сказала я, когда он наконец поравнялся с нами. Представляешь, что бы было, пройдись он по всему мосту пассажем? На тебя никто бы не обратил вниманиявсе глазели бы только на него.
Напряженное выражение, которое я заметила на лице мужа, исчезло, и он улыбнулся.
А что такое пассаж? поинтересовалась Каролина.
Об этом ты сможешь прочитать в книге Кейт, сказал Адриан.
В книге Кейт? В какой еще книге? с недоумением уставились на меня Каролина и Гарри.
В той самой книге, которую она скоро напишет. Она будет посвящена искусству верховой езды, объявил Адриан.
Боже, какая чудесная идея, Кейт! воскликнул Гарри.
Да. Книга наверняка будет просто блестящей, и когда после ее издания мы с Адрианом будем выходить на улицу, все будут глазеть только на меня, а на него никто даже внимания не обратит, пошутила я.
Кстати, регент уже сейчас хочет на тебя взглянуть, парировал Адриан.
Сейчас?
Сейчас. Пойдемте, леди Грейстоун, вас ждут.
Я невольно поморщила нос: регент не вызывал у меня никаких симпатий.
Кроме того, мне хотелось бы представить тебя маркизу Энглсийскому, добавил муж. Может, нам удастся уговорить его заказать по экземпляру твоей книги для каждого кавалериста.
А что, это мысль! подхватила я.
Я положила Адриану руки на плечи и почувствовала, как он обнимает мою уже изрядно располневшую талию.
Гарри, отвези Каролину домой, попросил Адриан младшего брата.
Хорошо, ответил Гарри.
Адриан продолжал обнимать меня одной рукой за талию, и я на несколько секунд прижалась к нему, с наслаждением ощутив его большое сильное тело.
Еще не успев взять в руку вожжи, Гарри уже успел поссориться из-за какой-то мелочи с Каролиной. Прислонившись к мужу, я слушала их раздраженную перепалку и чувствовала себя невероятно счастливой.
Надеюсь, он никого не задавит, пробормотал Адриан, глядя, как его младший брат разворачивает фаэтон.
В ярко-голубом небе над нашими головами ослепительно сияло солнце. Адриан обнимал меня за плечи. Стоя рядом, мы проследили за тем, как Гарри провел фаэтон через толпу, а затем отправились на встречу с регентом.