Высовываю одну ногу из-под одеяла, потому что становится жарковато. И тут же взгляд Демьяна сосредотачивается на ней. Проходит от колена до стопы. Задерживается на пальчиках. Зрачки в глазах мужчины расширяются. Буквально за секунду. Я только моргнула, а его глаза уже чёрные. Пожирающие. Утягивающие на свою глубину. Как в морскую глубину ночью с обрыва. Вроде знаешь, что внизу море, но понятия не имеешь, что на глубине ждёт. То ли острые камни. То ли ласковая прохлада.
И меня это не пугает. Не заставляет дрожать от страха. Наоборот. Я бесстрашно ныряю в их глубину.
Мне даже мерещится, что я чувствую его горяченную ладонь на своей коже. Будто не взгляд скользит по моей ноге, а огромная ручища. Мозолистая, грубоватая. Но вопреки всему осторожная, не причиняющая боли.
И я прячу быстро ногу под одеяло. Потому что внизу живота всё резко скручивает. Сжимает будто чьей-то рукой, доставляя лёгкий дискомфорт. Я ёрзаю на кровати и сжимаю ноги.
Демьян моргает. Прикрывает глаза. Скрывает под веками эмоции. А потом, когда открывает их, там вновь отречённость, которая ранит больно. Мне нужны его эмоции. Его желание, которое показывает, что я не омерзительная. Что я не грязная. Что я могу быть желанной. Просто необходимы.
Демьян поднимается с пола, берёт чашку и собирается уйти из комнаты.
Демьян, рукой вцепляюсь в его ладонь, прошу тебя, не уходи.
Мужчина смотрит на мою подрагивающую ладошку. По лицу вижу, что он ведёт странную борьбу с самим собой. Поджимает губы. Ставит чашку обратно на комод и опускается на пол прямо возле кровати. Сжимает мою руку, переплетает пальцы и говорит тихо:
Спи, девочка.
Я послушно закрываю глаза.
И даже подумать не могла, что в то же мгновение провалюсь в сон.
Глава 6
Ну, здравствуй, любимая доченька. Нагулялась? отчим сидит на диване, подкидывая в руках ключи от квартиры. На его аристократичном лице змеиная улыбка. Дорогой пиджак перекинут через спинку кресла, а рубашка на груди расстегнута, показывая крепкую волосатую грудь. Отчим всегда следил за собой. Проводил в зале по несколько часов. Часто самолично гонял меня, шлепая тяжёлой рукой по ягодицам.
Ноги мужчины широко расставлены. Он сидит так, будто он хозяин этой квартиры. Этого дома. Да и вообще, всего мира.
Взгляд тяжёлый, страшный. Он тут же припечатывает меня к полу. Отнимает возможность говорить. Потому что я знаю, что последует после этого взгляда.
Отвечай на мой вопрос! рявкает громко, подаваясь вперёд.
Я вздрагиваю и машу отрицательно головой. Пячусь в коридор, налетая на косяк двери, больно ударившись спиной.
А чего же так, доченька моя? Мало времени шлялась? продолжает сидеть, руками опершись в колени.
Я начинаю дрожать от страха. Отчим резко поднимается с дивана.
Отвечай, когда я тебе задаю вопрос. Как погуляла, доченька моя? надвигается на меня, на ходу вытаскивая ремень из шлевок своих штанов.
Не надо, прошу, я выставляю руки вперёд, надеясь, что хоть так смогу его остановить.
Что ты там делала, негодная девчонка? он приближается ко мне настолько близко, что я чувствую, как на щёку брызжут его слюни, когда он шипит слова сквозь стиснутые зубы. Жопой виляла перед мужиками? Забыла, что за твою девственность мне заплатят? Свободы захотела? отчим ударяет кулаком в стену в миллиметре от моего уха. Самостоятельной решила стать? Квартиру сняла? На мои деньги, звонкая пощечина, от которой в ушах гул. Нагулялась сучка? Такая же шлюха, как и твоя мамаша. Она тоже на стороне **алась, а потом всё равно ко мне прибежала, когда её тр*халь сдох, кулак впечатывается в скулу, из-за чего я на пару минут теряю связь с окружающим миром, медленно сползая по косяку на пол.
Прихожу в себя посередине комнаты. Отчим уже скинул рубашку и занёс ремень для удара. Я знаю, что он бьёт невероятно больно. Настолько, что внутренности все скручивает.
Сажусь резко и выставляю руки вперёд, пытаясь защититься от ударов. Голова кружится и болит после удара. Скорее всего сотрясение. Уже третье за месяц. Но руки никак не останавливают. Первый удар приходится по пальцам, заставив закричать от пронзившей боли. Прижимаю руку к груди, баюкая, кажется, сломанный палец. Удары ремня приходятся на плечи и спину. На старые синяки, которые и так болят.
Но даже сквозь пелену слёз я вижу ненавистное лицо. Вижу отвратительную змеиную ухмылку на ненавистном лице.
Ты сгоришь в аду, выкрикиваю я, перехватив ремень на полпути. Сжав с силой и вырвав из рук отчима. Сдохнешь в муках.
Ах ты ж тварь, взревел он, толкая меня в плечи настолько резко, что я падаю на пол, снова ударившись затылком.
Отчим наваливается сверху, сжимая жесткими пальцами щёки и оставляя на синяки на нежной коже. Его тяжесть мешает дышать. Страх стальными пальцами сжимает горло. В это время потная рука задирает ткань футболки и рвёт ткань шортиков.
Помогите, кричу я, ногтями пытаясь расцарапать ненавистное лицо.
Перехватывает руки, заводит мне за спину.
Тише, доченька. Не кричи так. Нас могут услышать, шёпот на ухо, пока пальцы сжимают запястья до хруста костей. Ты себя плохо вела, негодная девчонка. Ты заслужила наказание.
Пусти, последняя отчаянная попытка вырваться.
Не рыпайся, рявкает он, ремнём скрепляя мои запястья за спиной, вжимая в жёсткий пол телом. Больнее ведь будет.
Тело цепенеет, когда липкая ладонь касается ягодиц. Я не могу пошевелить ни одним мускулом. Даже моргнуть не могу.
А потом отчим вжался губами в мой рот, проталкивая язык.
Даже не знал, что у меня такая сладкая падчерица, новый отвратительный слюнявый поцелуй от которого тянет вырвать на пол. Нужно было взять тебя себе, но этот старый на крючке держит.
Переворачивает меня на живот, лицом вжимая в холодный пол. Я начинаю рыдать. Понимаю, что он затеял, когда ладонь сжимает ягодицу и рывком стягивает трусы. Я как гусеница пытаюсь ползти вперёд.
Не дергайся, сучка, отчим пихает меня под попу, из-за чего я неудачно заваливаюсь на бок и бьюсь виском об угол комода. В глазах всё меркнет. Я будто ослепла. Я не вижу ничего. А за спиной пыхтение. А потом рвущая на части боль, которая даже не сравнится с той, что я чувствовала до этого.
Пожалуйста, не надо, слабо прошу я, моргая и пытаясь увидеть хоть что-то. Не надо. Не надо. Прошу, не надо, как заведенная вторю я, сжимая пальцами мягкую ткань.
Носа касается приятный запах, который дарит успокоение и прогоняет страшные картинки из прошлого. Страшная и пугающая темнота отступает.
Медленно перед глазами вырисовывается комната. Мужчина в низко сидящем на бёдрах полотенце. В коротко стриженных волосах блестит вода. Некоторые ещё стекают по крепкому торсу. Он улыбается и правой рукой, блеснув кольцом, проводит по волосам, стряхивая влагу. Смотрит прямо на меня, чуть лукаво, соблазнительно улыбаясь. Он прекрасно знает, как влияет на меня. Как один его взгляд превращает меня в тягучую карамель. Делает шаг ко мне, от чего полотенце падает к ногам, оставив его полностью обнажённым. Я свожу с силой ноги, чувствуя прилив желания. Мужчина не спешит подходить ко мне. Красуется. Протягивается. Демонстрирует свои мышцы.
Я потянулась к нему всем телом и как-то совершенно непостижимым образом оказалась рядом. Пальцы коснулись его лица. Лёгкой колючей щетины. Я довольно вздохнула и носом уткнулась ему в шею.
Вот так, девочка моя, его ласковый шёпот на ухо и мягкий поцелуй во влажный лоб.
Глава 7
Проснулась я от того, что было жутко жарко. Попыталась сбросить одеяло, но его будто кто-то придавил сверху. Разлепила глаза и увидела покрытый щетиной подбородок и мощную шею. Прислушалась к себе. Но никакой паники или сдавливающего горло страха не было. Наоборот. Я будто плавала на волнах спокойствия и умиротворения.
Демьян лежал поверх моего одеяла и практически не касался меня. Скорее я заползла наполовину на него, по всей видимости, даже во сне потянувшись к его теплу и его особенному, неповторимому запаху. Мужчина спал на спине, закинув одну руку за голову, а другой придерживая меня за плечи. Я скосила взгляд на его лицо, которое выглядело умиротворенным во сне.
Я завозилась, пытаясь сбросить одеяло и сползти с широкой обнажённой груди мужчины. Демьян тут же открыл глаза, впиваясь встревоженным взглядом в моё лицо. Получается, что он лёг рядом, чтобы меня успокоить. Знаю, что я плакала и разговаривала во сне. В больнице мне всегда вкалывали успокоительное, когда слышали мои всхлипы. А сейчас моим успокоительным, по всей видимости, стал Демьян.
Мужчина встал с кровати, лишая меня тепла его горячего как печь тела и желания вылезать из тёплого кокона. Демьян ночью снял водолазку и остался в одних штанах. Красивый. Привлекательный. Сильный. Как из сладкого сна, который я видела сегодня ночью.
Мужчина потянулся, разминая мышцы. Гибкий. Сильный. Ловкий, как барс. Я прикусила нижнюю губу и попыталась отвести взгляд, ведь совершенно неприлично так откровенно смотреть на мужчину. Пожирать его взглядом. Но мой взгляд против воли вернулся к его торсу с белыми шрамами. Пальчики кольнуло желанием провести по его плечам и груди. А ещё лучше губами. И языком.
Демьян упал на пол, отжавшись с несколько десятков раз. Плавно. Быстро. Отточено.
Что тебе снилось? мужчина поднимается с пола и смотрит на меня, сидящую на кровати, прижимающую к груди одеяло и с восторгом смотрящую на его торс с капельками пота. Во рту скапливается слюна. И я уверена, что сижу с совершенно дурацким выражением лица.
Не помню, лгу, подбирая слюни.
Врёшь, Демьян рукой проводит по лицу, стирая пот со лба. Смотрит в мои глаза пронзительно.
С чего ты взял? возмущение в голосе.
Вижу. Ты лжешь, мужчина разворачивается и покидает комнату. Обиделся что ли?
Ты куда? выкрикиваю, вскакивая с кровати и путаясь в одеяле, чуть не свалившись на пол.
Демьян не отвечает. Ясно. Запас слов на это утро исчерпан.
Бросаю одеяло на кровать и распахиваю окно, наслаждаясь запахом лета и тёплыми лучами солнца. Подставляю лицо лёгкому порыву ветра. Солнцу. Втягиваю запах цветов, цветущих на клумбе под подъездом.
Как же давно я нормально не гуляла. Не под присмотром охраны и телохранителей, а сама. Чтобы идти туда, куда захочется. Чтобы время было неограниченным. Чтобы чувство свободы, в конце концов.
Дёма, я не осознала даже, что ласково сократила имя мужчины, настолько сильно была воодушевлена желанием погулять, а мы можем в парк сходить? Прогуляться.
Натыкаюсь на странный взгляд мужчины. И замолкаю, сбившись на полуслове.
Нет, качает головой, отворачиваясь к столу. Снова категоричный ответ. И односложный.
Почему? скрещиваю руки на груди, начиная беситься, что снова за меня решают. Что снова из Демьяна нужно выуживать каждое слово.
Но этот мужчина снова не отвечает.
Я к тебе обращаюсь, топаю ногой. Почему нельзя в парк?
Опасно, даже не оборачивается. Только плечами пожимает.
Чем опасно? Ты же со мной будешь, закатываю глаза.
На балконе посиди. Там безопасно. Я проверил, мужчина разворачивается и ставит на стол тарелку с бутербродами. Ешь.
Не хочу, разворачиваюсь и покидаю кухню. Не хочет идти со мной в парк, сама пойду. Вытаскиваю из сумки, что привёз Марк, вещи. Натягиваю рваные шорты, футболку и джинсовую куртку с рисунками. Отчим никогда не позволял мне такое носить. Вечно строгие платья, туфельки, юбки и блузки.
Собираю волосы в небрежный пучок и надеваю солнцезащитные очки. Когда обуваюсь в кроссовки, меня как пушинку поднимают в воздух и прижимают к горячему боку.
Я сказал, что опасно, говорит на ухо, губами цепляя мочку.
Чем? Кто меня там достанет? я говорю слабым голосом, потому что от прикосновений мужчины у меня кружится голова и подгибаются колени.
Снайпер, губы захватывают мочку.
Раз ты боишься, я сама пойду, брыкаюсь.
Но Демьян держит меня навесу, как маленькую девчонку, будто я совсем ничего не вешу. И мои толчки в его грудь вообще не впечатляют.
Тогда я примеряюсь и кусаю его за плечо. За мягкое местечко возле шеи. Демьян едва ощутимо дергается. Но не издаёт ни звука. Продолжает двигаться в сторону балкона.
А меня ведёт от его запаха и солоноватого вкуса кожи. И я зализываю место укуса языком. Дурею будто кошка от валерьянки. И цепочкой поцелуев касаюсь покрасневшего места. Мужчина так и не оделся, поэтому я имею полный доступ к его телу.
Демьян выходит на балкон, а я цепочкой поцелуев начинаю покрывать его шею и линию скул. Дыхание мужчины учащается. Сильные ладони начинают оглаживать моё тело. Мои ноги. Легонько сжимают ягодицы, приподнимая чуть выше. Чтобы поймать мой взгляд. Чтобы зажечь во мне искру предвкушения.
А потом твёрдые губы накрывают мой рот. И я теряюсь в водовороте чувств. Вспыхиваю от восторга, когда язык проскальзывает внутрь. Я, кажется, даже хнычу. Целую столь же жадно в ответ. Прикусываю его губы. Языком неумело проникаю в его рот.
Кладу ладошки на затылок. Притягиваю ближе. Жмусь своим костлявым тельцем к его могучему телу.
А затем кусаю испуганно губу и начинаю вырываться яростно, когда Демьян чуть наклоняется вперёд. Это движение вспышкой воспоминаний отзывается в моём сознании. И тело знакомо деревенеет. Всего миллисекунда, а томление сменяется страхом. Желание лопается, как мыльный пузырь.
Демьян шипит, слизывая кровь со своей нижней губы. С нижней губы, на которой до сих пор синяк после прошлой встречи наших губ. Опускает в кресло и отходит, блеснув глазами.
Что за игры, девочка? яростный вопрос.
И это заставляет дрожать ещё сильнее. Ненавижу себя за слабость, но мои глаза снова наполняются слезами.
Бл*ть, выругался от души и ушёл с балкона, хлопнув дверью так, что я удивилась, что стёкла не вылетели.
Довела мужчину. Чёрт.
В бессильной ярости на саму себя побилась затылком о спинку кресла. Вот зачем полезла к нему с поцелуями?
Да потому что соскучилась по нему. Потому что воспоминания о нёмединственное, что держало меня эти два с половиной года. Та ночь стала моим спасательным кругом. Каждая секунда, которую я вновь и вновь прокручивала в своей голове. Я жалела, что сбежала. А что если бы я осталась? Что если бы всё было иначе? Что если бы не было изнасилования и последующих событий? Что если бы я забеременела от этого потрясающего мужчины?
Я села в кресле ровно, широко распахнув глаза. В ту ночь мы не предохранялись. Ни разу. А что если во мне начала зарождаться частичка этого мужчины, пока я не попала на мороз?
Страшные мысли замелькали в голове, заставив меня нервно метаться по узкому балкону и кусать руки в кровь.
Я всегда любила детей. Безумно. Я не могла пройти мимо ребёнка, не улыбнувшись ему и не угостив чем-нибудь. И когда мне озвучили страшный диагноз, бесплодие, мой и без того разрушенный мир превратился в пепел. Кому я нужна такая? Психически нездоровая. Нервная. И бесплодная.
На балкон вернулся Демьян с тарелкой в руках. Поставил на узкий подоконник и кинул на меня нечитаемый взгляд.
Ешь, отстраненный и холодный голос. Злится на меня. И имеет на это полное право.
Я киваю, опуская голову вниз и пытаясь не кривить губы. Искусанной руки касаются горячие пальцы. Проводят по оставленным моими зубами следам. Собирают крохотные капельки крови. Мягко ласкают, будто забирают боль.
Почему ты меня боишься? снова присаживается на корточки, не выпуская мою ладошку из рук и продолжая поглаживать нежную кожу.
Я мотаю головой из стороны в сторону. Я не могу говорить. И не хочу рассказывать своему первому мужчине о том, что произошло сразу же после той волшебной ночи. Только не ему. Боюсь увидеть призрение в его глазах. Увидеть осуждение. Услышать, что сама виновата. Сама спровоцировала.
По лицу Демьян проходит рябь разочарования и, кажется, боли. Мужчина целует мою руку и поднимается с пола.
Кушай, заправил прядку волоса за ухо. Нежный и полный заботы жест, который вновь заставляет меня хлюпать носом.
Демьян покидает балкон. Вижу, как он вновь падает на пол и начинает отжиматься и качать пресс. А потом зрение фокусируется на стекле. А точнее на его отражении. На мне. Бледной. С покрасневшими глазами и носом. И растрепанными волосами. Откровенно говоря, некрасивая.