Изливаюсь в неё. А от этого ловлю очередной кайф. Она полностью помечена мной.
Переворачиваюсь на спину, чтобы не придавить её тяжестью своего тела. Кладу себе на грудь. Целую волосы. Глажу спину и поясницу.
Чёрт. Как я только её не раздавил? Она такая маленькая. В тусклом свете настольной лампы замечаю чёрные синяки на её руках.
Откуда это? спрашиваю, не узнавая свой голос.
Пальцами глажу плечики.
Упала, снова врёт.
Не лги мне, сажусь вместе с ней, придерживая за поясницу. Я до сих пор из неё не вышел. До сих пор мой член сжимают стеночки её лона. Стискиваю зубы, чтобы не отвлечься. Мне нужно узнать, какому у*бку сломать пальцы. Кто это сделал?
Никто, девчонка напрягается и сползает с моих бёдер. Я упала.
Отворачивается. Прячет лицо. Пытается застегнуть платье, но тонкие пальчики дрожат.
Поднимаюсь. Бл*ть. Снова член стоит, потому что вид голой попки девочки спокойствия не прибавляет.
Помогаю застегнуть платье. Провожу руками по её синякам. Ласкаю.
Девчонка разворачивается в моих руках. И тянется за поцелуем.
А я не спешу наклоняться. Вглядываюсь в её карие глаза. Почему же ты врёшь, кареглазка? Что скрываешь? Я же всё равно всё узнаю о тебе.
Девчонка собирается отстраниться, но я не позволяю. Языком провожу по губам.
Но от вовлечения в поцелуй меня отвлекают. В дверь стучат. Натягиваю джинсы и открываю дверь.
Демьян Романович, там двое парней из прокуратуры просят показать записи видеокамер за сегодняшний вечер.
Бл*ть. Какая нах*й прокуратура? Поднимаю с пола рубашку и надеваю на влажные плечи. Когда поворачиваюсь, девчонки уже нет. Бл*ть.
Паш, реши этот вопрос сам, говорю торопливо.
Демьян, я бы решил, но тут проблемка одна
Потом, Паш, машу рукой и бегу следом за девчонкой.
Как зверь иду по её следу. Девчонка стоит на улице, пританцовывая на месте. Дурочка выбежала в одном платье. Пританцовывает на месте, крутя головой по сторонам. Накидываю пиджак ей на плечи.
Испуганно оборачивается. Смотрит, как загнанная в угол лань.
Подхватываю её на руки и несу к своей машине. Усаживаю на переднее сиденье, скользнув взглядом по длинным ножкам.
Куда мы? спрашивает девушка через пять минут молчания.
Рукой накрываю её ножку. Веду вверх. Пальцами провожу по влажным трусикам. Кареглазка ахает. Улыбаюсь. Моя чувственная девочка. Снова хочу тебя до безумия. И обещаю, что ты ещё не раз кончишь на моём члене этой ночью.
Останавливаю машину у своего дома. И моя дерзкая кареглазка вновь меня удивила. Скинула с ног туфельки. Сняла мой пиджак. Задирает платье до самых бёдер и перелазит ко мне на колени.
Я в изумлении выкидываю бровь.
Девчонка начинает дергать пуговицы на моей рубашке. Но пальчики её не слушают. Кареглазка нетерпеливо хнычет и ерзает на моих бёдрах.
Не здесь, велю я, потому что не хочу, чтобы кто-то увидел девчонку на мне.
Поэтому подхватываю её и тащу в свою квартиру. Нужно бы под ноги смотреть, но бл*ть. Какое там? Мой взгляд на её лицо возвращается. На щёки. На глаза, которые блестят. На губы, на которых помады не осталось. Я всю сожрал.
Едва в квартиру попадаем, вжимаю её в стену. Срываю платье промо в коридоре. И расстегнув штаны, даже не снимая их до конца, толкаюсь в девчонку. Так, что она сладко вскрикивает и стонет. Вдалбливаю её в стену, только руки на спине хрупкой держу, чтобы синяков не осталось. Вглядываюсь в лицо вовремя оргазма и понимаю одно. Не отпущу. Х*й там. Моя.
В шкафу на верхней полке лежит кольцо обручальное. Мамино. Мама говорила, чтобы я дал его той, что одним взглядом сердце покорит. Я отмахивался. Х*йня всё это. Не верил никогда в любовь.
Но когда мать ошибалась? Да никогда. И сейчас права оказалась. Чокнулся я. Жениться готов через несколько часов знакомства. Н*хуя тянуть? Если вижу, что девчонка уже моя. Потому что не станет никто так стонать, так самозабвенно отдаваться, когда не чувствует той же херни.
Тащу её в комнату. На кровать. Чтобы в конце концов нормально заняться ней любовью. Растянуть удовольствие. Изучить всё её тело.
Но эта чертовка снова удивляет меня. Опрокидывает на спину и замирает на моих бёдрах. *бать копать.
Карие глаза блестят. Губы красные, ярким пятном на лице выделяются. Щёки розовые, будто только с мороза. Лифчик на талии и перед лицом покачивается соблазнительная грудь. Такая маленькая. Но чувственная. Как мой братан говорилчем меньше грудь, тем сердце больше любит. Трусиков на девчонкк не осталось. Я их, кажется, порвал. Поэтому сидит на мне в одних чулочках и спущенным на талию лифчиком. *хуенное зрелище.
Кареглазка расстёгивает бюстгальтер и отправляет на пол. Ладошками скользит по груди. Ласкает. Губки прикусывает взволнованно. А потом член накрывает ладошкой. И сама вспыхивает от смущения. Хочет руку убрать, но я успеваю перехватить. Сжать. Направить. Показать, как двигать и сжимать нужно.
У девчонки даже грудь краснеет, но она послушно ласкает пальчиками мой член. Скользит по подавшимся яйцам. И смотрит взволнованно, когда я хриплю сквозь зубы. Сцепляю зубы и сам толкаюсь ей в ладошку, кончая на тонкие пальчики. А это маленькая чертовка подносит их к губам и пробует меня на вкус. Сажусь и поцелуем впиваюсь в губы. Снова насаживаю на себя, двигаясь мучительно медленно. Слушая то, как она кричит. Как голос её срывается от криков.
Девчонка лежит на моей груди. Пальцами обводит шрамы. У меня их дохр*на. Боевые ранения. Но больше всего от осколков.
А мой взгляд на её синяках застывает.
Кто? требую ответа я.
Не важно, Дёма, целует в губы. Хочет отвлечь. Но не выйдет, девочка моя. Опрокидываю на спину. Нависаю. Вглядываюсь в глаза.
Кто? требую ответа.
Никто, упрямо поджимает губы и отводит взгляд. Лжёт. Снова мне лжёт. Как с именем налгала.
А меня это выбешивает. Тр*ха недостаточно, чтобы женщина тебе доверилась, Демьян.
Иду на кухню, залпом выпиваю стакан воды и падаю на пол. Привычка с юношества. Хочешь вымести злость, до изнеможения нагрузи себя физическими упражнениями. Отжимаюсь. В каждый выдох вкладываю злость. Ярость на девчонку, что скрывает от меня что-то. На *банавта, что синяки на её коже оставил. На себя, что весь мозг в член стек.
Демьян, зовёт меня тихо, ударилась я.
Не реагирую. Знаю, что очередная ложь.
Отец за руку схватил, наконец выдыхает она. И я знаю, что это правда. Наконец.
Встаю с пола и окидываю её взглядом. В моей рубашке на голое тело. Шагаю вперёд. Стягиваю ткань с её точеного плечика. Покрываю кожу вокруг синяков поцелуями, жалея, что не могу стереть их. Забрать её боль. Несу обратно в комнату. На кровать. Опрокидываю. И ласкаю. Ласкаю до тех пор, пока не кончает на моих губах. Пока совершенно обессиленная не падает на кровать, прикрыв веки. Облизываю губы, на которых остался её вкус.
Падаю на кровать рядом. Носом зарываюсь в её волосы и проваливаюсь в сон, чтобы прошляпить уход девчонки. А точнее трусливый побег.
Проснулся в кровати один. Девчонки в квартире не оказалось. Как и её вещей. Сука. Саданул кулаком в стену. Сбежала.
Направился в клуб. Нужно просмотреть записи с камер видеонаблюдения. Пробью по базе. Узнаю, кто она. Найду. И выебу. Все мысли из её глупой головки. Вот какого х*я она сбежала от меня?
Но видео за последнюю неделю стерлись. Со всех серверов. Потому что один дегенерат заснул на рабочем месте и стёр все данные, упав тупой башкой на клаву.
И как мне её теперь найти? Никаких зацепок. Даже отпечатков пальцев в базе нет. Просто. Ни-че-го. Ни имени настоящего. Ни фотографии.
Я искал её полгода. Искал любую зацепку, которая могла бы помочь. А потом плюнул. Ну и хрен с ним. Подумаешь, тр*хнулись разок. Она знала, где я живу. Захотела бы, сама пришла. Так что я нах*й ей не сдался. И я плюнул. Бросил поиски.
Чтобы два года спустя встретить кареглазку в аэропорту. Я даже личные дела изучить не успел прежде чем сорваться в Германию по просьбе Глеба.
Мировой мужик. Только благодаря ему я слышу хоть одним ухом, а не остался глухим. Он просил приглянуть за сыном и его невестой.
А тут сюрприз такой. Неожиданный. Кареглазка моя. Ещё худее чем была. Измученная. Бледная. Но всё равно пизд*цки красивая. Второй раз, Глеб, ты мне помогаешь. Даже сам того не зная.
Не сразу разобрался, что к чему. Ревновал дико. Сам не ожидал, что такие чувства способен испытывать. И Марк бесил, что лыбится так моей девчонке. А та в ответ смеется и внимания на меня не обращает. Делает вид, что всё равно. Но я слишком хорошо вижу, как напряжена спина, как пальцы подрагивают, как щёки розовеют, когда смеется.
Вот только не ожидал, что Мила шугаться будет от каждого прикосновения. Смотреть со слезами на глазах, кусаться и драться. Будто я её сейчас силой возьму. Ужас в её глазах наталкивал меня на определённые мысли, но я гнал их прочь. Изучил её дело вдоль и поперек.
Поместили её в клинику через несколько дней после нашего знакомства. Она чуть не умерла от передоза. В заключениях писали, что девчонка давно сидела на наркоте. Вот только я не дурак. Знаю, как нарики выглядят. И малышка явно к ним никак не относилась. Кто-то тщательно всё подчистил.
Но услышать причину я был не готов. Да, догадывался, что её изнасиловали, но бл*ть. Когда в моей груди был нож, было не так больно. Когда контузило от мощного взрыва и ушная перепонка лопнула, не так херово было. Когда рёбра ломали, не так больно было.
Она меня припечатала словами. Огорошила. Убила.
И я понял, что убью. Убью мудака. Ценой собственной жизни даже, но доберусь до него. Заставлю истекать кровью. Мучиться.
Я оставил девчонку рыдающей в квартире. А в машине орал. Орал громко, пока голос не пропал. Пока ладони не онемели от того, с какой силой я по рулю лупил. Убью ублюдка. Кол в задницу вставлю.
Убил. Получил изощренное удовольствие, когда слышал его крики. Только сдох он слишком быстро.
У давнего друга жена в ЗАГСе работала и согласилась оформить все нужные документы, чтобы расписать меня с Миленой. Срать, что не спросил у неё. Что не сказал ей ничего. Она моя. Правда до сих пор не знает, что паспорт у неё теперь другой. И фамилия больше не Тектова, а Барсова. И вообще информации о Милене Тектовой больше нигде нет. Будто не существовало никогда.
Знаю, что маленькая фурия разъярится когда правду узнает. Ну и пусть. Улыбаюсь. Губами снова прижимаюсь в стопе. Пусть злится. Пусть обижается. Но знать каждый день, что девчонка носит мою фамилию. Чистый кайф. Блаженство.
А я ещё потерплю. Вср*лся мне секс, когда созерцания спящей девушки приносит удовольствие. Когда душу греет мысль, что она дома меня ждёт. Обязательно босая. Потому что тапки и носки не любит. Даже если мерзнет, будет босая ходить. Знает, может, что её стопы мой личный фетиш? Перекладываю её ноги на кровать и иду в душ, чтобы сбросить напряжение привычным способом.
Глава 13
Мила
Демьян снова ушёл на работу до того, как я проснулась. Даже тот факт, что я сплю в его кровати, в его футболке его совершенно не смутил. Непрошибаемый. Месяц живу с ним, а он даже ни разу поцеловать не пытался.
Приходит с работы, садится за стол и ест с хмурым видом, будто ему не нравится. А я уже не знаю, что приготовить, чтобы он снова мне улыбнулся. Посидит на кухне после работы, съест всё, что я ему в тарелку наложу, поблагодарит и в комнату уходит.
Либо вообще приходит домой, когда я уже сплю.
А мне скандал хочется учинить. Посуду побить. Почему? Почему игнорируешь? Зачем забрал к себе, если я всё равно одна постоянно.
Редкие прогулки с Соней и Аней не в счёт. Девчонки учатся, им не до меня. Тем более обе уже замужем. У них семейная жизнь.
А я заново к ЕГЭ готовлюсь, чтобы сдать досрочно и поступить в педагогический университет. Если своих детей не будет, то хоть чужих нянчить стану.
И Марк всё-таки потащил меня к психологу. Втайне от всех. Сидел под кабинетом все сеансы и домой отвозил, когда я вываливалась оттуда полностью опустошенная и уставшая. Чай малиновый заваривал и сидел у кровати, пока я снова выла в подушку, переживая боль и страх. По голове гладил, как папа в детстве делал, когда я коленки разбивала. И с каждым разом мне действительно становилось легче. До конца я не забыла тот ужас, но теперь не вздрагивала, когда меня касались. Не напрягалась, когда кто-то повышал голос. А еще я научилась гордиться собой. Потому что я чертовски сильная, раз смогла пережить весь этот ад. Смогла завести чудесных друзейМарка, Анечку, Сонечку и Артёма.
Честно говоря, когда я первый раз Тему увидела, была удивлена, что Сонечка его выбрала. Наглый. Самоуверенный. Щетинистый. Полная противоположность нежной и покладистой Соне.
Марк поделился по секрету, что раньше Тёма ещё хуже был. Соня его изменила.
И я воочию увидела, как нахальный парень, который сидел с нами за столиком в кафе, недалеко от университета Сони, преобразился мигом. Увидел свою жену и будто изнутри засветился. Стал сразу мягче. Домашнее. Улыбнулся мягко и счастливо и навстречу поднялся. И тогда я поняла, почему Соня выбрала его. Потому что смотрит он на неё, как на самое большое сокровище. Как Маркуша на Анютку смотрит.
И в тот момент он мне понравился. Поняла, что первое впечатление оказалось обманчивым. Просто привыкнуть нужно было, что этот парень ненамного разговорчивее, чем моего Дёмы. И что вид имеет такой, а на деле романтик ещё тот. Когда Соня смущаясь рассказывала о его подарке на её восемнадцатый день рождения, я улыбалась от уха до уха.
Эти ребята стали мне близки. Очень близки. Всего месяц прошёл, а я любила каждого, как члена своей семьи, которой у меня больше не было. Нежную и трепетную Сонечку, которая готова всё отдать, только бы окружающие были счастливы. Этого человечка невозможно было не любить, клянусь. Просто нереально. От неё исходит всегда свет и тепло. И я её обожала всем сердцем. Как увидела в первую нашу встречу, так и полюбила всем сердцем.
И Анютку я обожала. Дня своего не могла представить, чтобы не получить от неё кучу голосовых сообщений. Язвительный огонёк. Болтушка и хохотушка. Способная разрядить любую обстановку забавной шуткой. И защитить язвительными словами, если кто надумал к нам полезть. А самое главное, она любила безумно Маркушу. Без этого парня моей сегодняшней жизни бы не было. Если бы он не вытащил меня из клиники, всё сложилось бы совершенно иначе. Я бы не встретила Демьяна снова. Отчим и дед Марка были бы живы. А нашей тёплой компании могло бы и не быть. За улыбкой и смешливостью, было спрятано огромное доброе сердце. И Тёма. Язвительный, прямолинейный и честный. Он никогда не лгал и не юлил. Говорил в лоб всё, что думает. Но я прекрасно знаю, что он готов примчаться в любой момент, если ты попал в беду.
Чёрт. Сжимаю голову руками. Материал в голову уже не лезет. Захлопываю сборник упражнений и откидываюсь на спинку кресла, массируя виски.
Надоело мне всё. Надоело ждать, когда Демьян придёт. Надоело замирать, когда шорох в подъезде слышу и обмирать от радости, что он пришёл. Я вижу, как счастливы мои друзья, как не стесняются скрывать своих чувств друг к другу. И я тоже хочу заявить всему миру, что Демьян мой мужчина. Что я тоже могу быть счастлива и любима вопреки всему.
Не хочет раньше домой приходить, тогда я к нему поеду в клуб.
Решительно распахиваю шкаф. Достаю серые строгие шортики и белую полупрозрачную блузку. На ноги надеваю босоножки на высоком каблуке. Волосы не собираю. Демьяша любит их. Особенно пальцами зарываться.
Подкрашиваю чуть глаза и губы. Кидаю на себя взгляд в зеркало и остаюсь довольной. Сбегаю по ступенькам вниз и сажусь в такси, назвав адрес.
Через пятнадцать минут стою у входа в клуб. Охранник вырастает на моём пути, потребовав предъявить паспорт. Протягиваю документ амбалу, попутно сообщая:
Мне нужно к Демьяну.
Парень тут же кивает головой и пропускает меня внутрь, даже не попросив денег за вход.
Я вас провожу, любезный голос.
Я только плечами пожимаю и иду следом за ним. Останавливаемся возле знакомого мне кабинета. Два года прошло, а дверь всё та же. И воспоминания свежие, будто только вчера я сюда зашла, скрываясь от своих телохранителей.
Меня будто кипятком облили, когда вспоминаю, как к этой самой двери, но с другой стороны меня Дёма прижимал. Как целовал несдержанно, не боясь испугать или боль причинить. И что за этим последовало на диване в углу его кабинета. Интересно, он оставил тот диван? И вспоминал ли нашу ночь, каждый раз, когда смотрел на него?