Я знаю, прости. Я увлекся. Я никогда не хотел кончить внутрь женщины раньше. Но я хочу кончать в тебя все время, Билли. Я хочу наполнять твою киску горячей спермой до тех пор, пока из нее не будет течь, как с губки.
Вау! Грязные разговоры перед завтраком.
Он не улыбается, в его глазах появляется настоящая похоть.
Я заеду в аптеку по дороге домой и куплю таблетки. Будешь принимать таблетки?
Зачем, ты собираешься меня долго трахать?
Достаточно долго,в его голосе появляется напряженность, которой раньше не было.
Это услада для моих ушей,говорю я беспечно, но на самом деле, его слова действуют на меня ошеломляюще. Правда, сколько бы я ни врала ему или самой себе, но стараюсь не думать, что в наших отношениях имеется ограничение по времени. Конечно, я понимаю, что на чисто интеллектуальном уровне это одно сплошное противоречие. Все в жизни имеет ограничение по времени. Даже вещи, которые кажутся вечными, подвергаются старению и смерти.
Я всегда вспоминаю фото, которое видела, как женщина со своим другом снимались на камеру, желая оставить на память оставить фотку, стоящих их на фоне водопада. Они улыбаются в камеру и совершенно не осознают, что за ними природа каким-то непостижимом образом вызвала у водопада волну, которая вот-вот смоет и убьет их в считанные секунды. Так и большинство из нас. Мы улыбаемся в камеру наших отношений, а за нами уже поднимается волна: и все заканчивается.
У тебя болит все сегодня утром?спрашивает он, очерчивая пальцем линию моей переносицы.
После прошлой ночи? Ты еще спрашиваешь?
Ага. Меня заводит, когда я слышу это от тебя.
Да, у меня все болит. Я чувствую, словно песчаный столб неоднократно вбивался в меня.
Он тянет меня вверх за подмышки, я верещу, опуская сверху на свой пенис, горячий и твердый, и жадно смотрит на мою грудь.
Вставь его во внутрь.
У меня все болит.
Я хочу, чтобы болело больше.
Я смотрю ему в глаза, наполненные жгучим желанием.
Почему?шепотом спрашиваю я, но уже приподняла свои бедра и взяла его большой член в руку.
Потому что я хочу пометить тебя. Весь день напролет я хочу, чтобы ты чувствовала боль и вспоминала, как я был внутри. Я хочу, чтобы ты была мокрая и готовая, когда встречусь завтра с тобой вечером.
Я держу его член напротив своего входа
Ты куда-то собираешься сегодня вечером?
Да.
Сажусь на его члене до упора. И «этот парень» растягивает меня и у меня все внутри жжет.
Больно?
Я киваю.
Хорошо,рычит в ответ.
Я громко выдыхаю то ли от боли, то ли от ощущений.
Никакого обмана. Я хочу чувствовать, как открываются твои губы у киски, заглатывая мой член до конца, до основания.
Я извиваюсь и опускаюсь на всю длину, это заставляет меня задохнуться от боли.
Наклонись вперед.
Насаженная на его член, я наклоняюсь вперед, он сжимает обеими руками мою грудь и сосет, покусывая соски, пока я выгибаю шею и стону. Проходит совсем не много времени, прежде чем мы оба достигаем своего максимумавпервые одновременно.
Я перекатываюсь с него и сажусь. Мои ноги глубоко зарываются в роскошный ковер.
Мне нужно помыться. От меня несет сексом.
Он ловит мою руку.
Не смывай. Я хочу, чтобы с тебя вытекала моя сперма, пока мы завтракаем. На самом деле, я не хочу, чтобы ты вообще мылась. Целый день напролет я хочу, чтобы ты засовывала пальцы между ног, и чувствовала запах меня, вспоминая мой член.
Я смеюсь.
Покажи мне свою киску.
Что?
Раздвинь ноги и позволь мне посмотреть на твою киску.
Я смотрю на него сверху вниз, с растрепанными волосами и весь такой глянцевый. Он золотой полностью, именно такой, какими могут быть настоящие блондины. Не реально красивое создание. Правда я немного одержима звездной болезнью к нему.
Я медленно перетаскиваю ноги назад на кровать, откидываюсь назад, раскинув руки в стороны, испытывая тщетную надежду, что мой живот не будет очень выпирать и будет выглядеть более плоским, чем есть на самом деле, (было время, когда мне совершенно было наплевать о том, что подумают люди о моем теле, но теперь у меня другое мнение, когда я нахожусь рядом со столь невероятно совершенным, как Джерон) я улыбаюсь и медленно раздвигаю ноги.
Черт, Билли. Превосходно.
Что?невинно спрашиваю я.
Моя сперма вытекает из тебя, и это заставляет меня захотеть тебя трахать снова и снова.
Забудь об этом. У меня уже все горит.
Он кладет свою руку мне на живот и вставляет палец, я глубоко вдыхаю.
Больно?
Адски,отвечаю я, и я слышу какой-то звук снизу. Я смотрю на него вопросительно.
Он усмехается.
Расслабься, это всего лишь Йен, мой домработник. Чувствуешь, будет завтрак?
Я убираю его руку и соединяю ноги.
Да, но не яйца и бекон.
Знаю. Банка с вареньем.
Я смотрю на него с недоверием.
Ты наводил обо мне справки?
Он обхватывает шею руками. Обычный жест и совершенно не смущаясь, отвечает:
Я только хотел узнать твой адрес, но Дрейк оказался более настойчивым, чем я ожидал.
Телефон звонит снова, на этот раз он берет трубку.
Да, ты можешь принести его.
Он сидит немного сгорбившись, и я удивляюсь, насколько проворен и подвижен он при своем громадном росте. Он встает и голым направляется к шкафу, открыв, достает два пушистых махровых халата и протягивает один мне. Халат очень большой и мне приходится закрутить рукава.
Пойдем,говорит он, ведя меня на крышу. Маленький, щеголеватый мужчина в сером свитере и черных брюках встречает нас там. Джерон представляет его, как Йен. Я пытаюсь отодвинуть стул, но Йен опережает меня, отодвигая, чтобы я села. Хотя у меня тоже имеется балкон, мне никогда не приходило в голову позавтракать на свежем воздухе утром. На самом деле это приятно, даже очень.
Моя банка с джемом стоит на серебряном подносе, с лежащей рядом ложкой. С Джероном все намного труднеебекон, сосиски, картофельные оладьи, яйца, бобы и тост. Йен исчезает, Джерон делает глоток своего апельсинового сока и смотрит на меня поверх стакана. Я кладу ложку варенья в рот.
Я бы никогда не поверил, если бы не видел это собственными глазами,говорит он.
Что?
Джем на завтрак. Я подумал, что Дрейк, наконец-то напортачил.
Почему-то все суетятся вокруг этого. Мне нравится джем. Почему я не могу им завтракать?
Это не совсем хорошо для тебя.
У меня есть несколько ответов, но я не хочу портить такое прекрасное утро. Кроме того, он выглядит таким безумно чертовски сексуальным в утреннем свете.
Итак, расскажи мне каким бизнесом ты занимаешься? Это место не совсем дешевое.
Что если я скажу тебе, что я торгую оружием?
Я смотрю ему прямо в глаза. У меня в животе появляются совершенно ужасные какие-то ощущения. Я бы предпочла, чтобы он торговал уж тогда наркотиками.
Ты?
Он ест кусок бекона, с которого стекает яичным желток: абсолютно отвратительно.
Нет. Я занимаюсь развитием рынка недвижимости.
Я делаю медленный выдох, пытаясь удержать себя в руках.
И что же ты там делаешь?
Разве я не сказал? Развиваю рынок недвижимости.
Я киваю.
Ты, наверное, неплохо преуспел в этом.
Да, не жалуюсь,он улыбается.Я могу оплачивать счета. А ты пытаешься прорваться в фэшен индустрию,говорит он, очень плавно меняя направление нашего разговора.Дрейк очень дотошный.Я кладу ложку варенья в рот.Мне любопытно вот что. Почему ты пошла в тот клуб, где мы тогда встретились? Я имею в виду, что скорее всего ты не принимаешь экстази и вряд ли пьешь...
Я пошла туда, потому что мне нравится музыка. А тебе не нравится быть пьяным или под кайфом?спрашиваю я у него с любопытством.
Я не так получаю кайф,он достает телефон из кармана халата, нажимает какие-то кнопки, прокручивает список, и указательным пальцем нажимает на запись.Вот,говорит он, передавая свой телефон мне.Посмотри.
Я беру у него телефон и смотрю. Похоже на заснеженную местность, съемка видно ведется с воздуха. Угол наклона камеры меняется, и я понимаю, что снимают с вертолета, потому что вижу его тень на снегу.
Это мой вингсьют серфинг на тысячи футовой высочайшей горной вершине мира, на Гималаях.
Камера отъезжает, показывая человека, стоящего у двери вертолета. Он одет в синюю каску и невозможно разглядеть его лицо, но я могу точно сказать, что это Джерон, который просто выпадает из вертолета, и видео показывает его свободное падение на фоне голубого неба. Дерьмо. Это выглядит, черт побери, опасным. Вдруг угол съемки меняется, и теперь становится видно, что Джерон просто летит, вернее стремительно падает к своей смерти на заснеженные горы Гималаи.
Я летел со скорость сто миль в час,поясняет Джерон.
Проблема заключается, наверное, в том, что не открывается парашют и горный пик, кажется, несется со страшной скоростью по направлению к камере. Невольно, я открываю рот. Не понимаю, это сам Джерон снимает видео, где он должен врезаться в склон горы? Он сейчас находится настолько близко к земле, что я даже вижу следы на снегу, оставленные дикими животными. «Тянись вверх, останови падение»,хочу я закричать.
Боже Мой!вскрикивая я.
Это происходит в пятнадцати футах от земли.
Что он имеет в виду под самой удивительной вещью, которую я когда-либо видела. Падающий человек внезапно вспыхивает, и становится человеком, парящим в воздухе. Его костюм имеет крылья. Весь черный, он летит вниз по склону горы, состоящего из темных, острых камней и снега, как то существо из пророчества человек-мотылек. Он летит над угрожающими острыми камнями, как будто наполнен чем-то большим, чем только перепончатые крылья его костюма. Ощущение огромного пространства и невероятной трагедии. Он выглядит не больше, чем муха, таким уязвимым на фоне одного из самых враждебных пейзажей на земле. Это не выглядит реальным. Конечно, люди не могут такое сделать! Он летит так близко к острым камням, что я на самом деле чувствую страх и покалывание во всем теле из-за паники по поводу него. Я успокаиваю себя тем, что это только видео.
Затем его голубые парашюты раскрываются, и он больше не летит, как птица, а скорее выглядит как беспомощное человеческое существо, которое природа швырнула вниз на склон горы. Парашют замедляет его падение, и он начинает управлять им, находясь все еще в воздухе, пока не достигает снежной вершины, приземлившись и продолжая бежать.
Он останавливается, парашют опускается вокруг него, теперь он в безопасности. И я смотрю на Джерона совершенно другими, ошеломленными глазами. У него должно быть нервы из стали, чтобы свободно падать с такой высоты и потом выжидать оставшиеся пятнадцать футов до земли, прежде чем развернуть эти тщедушные маленькие крылья на костюме. Все это говорит мне о безусловных экстремальных видах спорта.
Это ты делаешь, чтобы получить кайф?
Он жует и кивает одновременно.
Да. И затяжные прыжки с парашютом, болдеринг
Болдеринг?
Восхождение без страховки.
Это просто глупо.
Он пожимает плечами и продолжает перечислять.
...и абордаж вулкана.
Это что за черт?
Это нестись к действующему вулкану на усиленной фанерой тобоггане.
Ух! А тормоза?
Он усмехается.
Мои каблуки.
У меня отпадает челюсть.
Ни хрена себе! Какой скорости ты достигаешь?
Я разгоняюсь до скорости почти девяносто километров в час.
Так вертолет доставляет тебя туда, и ты несешься вниз.
Неа,он наливает себе чашку кофе.Перво-наперво нужно прийти туда самому.
Я качаю головой.
Господи, ты правда намерен угробить себе, не так ли?
Он смеется.
Если хочешь, ты можешь поучаствовать со мной в затяжном прыжке послезавтра.
Я одна буду падать с паращютом?
Конечно, нет. Ты будешь пристегнута ко мне.
Окэй.
Глава 9
Я звоню Лане из такси.
Как все прошло прошлой ночью?
Невероятно!
Она смеется.
Хорошо. Может по обедаем?
«Royal China»?
В час.
Ты привезешь Сораба, правда ведь?
Конечно.
Хорошо. Увидимся позже.
К тому времени, как приезжает Лана с моим крестником (он намного симпатичнее, чем шестинедельной давности щенок) я уже приняла два бокала апельсинового сока и водки.
Прости, что опоздала,извиняется она.Ты выглядишь потрясающе, кстати.
Но на самом деле я особо не слушаю, так Лана всегда опаздывает. Я беру Сораба к себе на руки, и он чмокает меня прямо в губы. Я хихикаю, потому что он на самом деле очень серьезный ребенок. Я думаю, он очень похож на своего отца. По большей части, его трудно заставить улыбнуться. У него яркие голубые глаза, которые смотрят на тебя очень внимательно. Иногда мне кажется, будто он собирается меня отругать за то, что я слишком много курю или пью прямо по утрам, или ем несвежую пиццу.
Мы усаживаем его на стульчик, раскладываем перед ним книжку-раскраску, пару мелков и заказываем еду. Как только официантка удаляется, Лана поднимает на меня свои прекрасные глаза. Я когда-нибудь говорила тебе, что моя лучшая подругаубийственная красотка? Когда я была моложе, я воображала ее немного испорченной. Возможно, я даже была немного в нее влюблена. Ну, ладно, ладно я была в нее влюблена. Я и еще несколько других ребят, которых знаю. Я никогда не говорила ей об этом. Предполагая, что это может вызвать некую неловкость. Возможно, когда-нибудь я скажу ей, и мы посмеемся вместе.
Так,говорит она, с нетерпением подавшись вперед, и смотря на меня любопытными глазами, но с теплотой, так твоя лучшая подруга должна смотреть на тебя.Расскажи мне о мистере Широкая грудь, Идеальный пресс и Перекатывающиеся бицепсы.
По-прежнему ставит меня к стене и таранит своим членом.
Мгновение она выглядит удивленной, затем откидывает голову назад и смеется.
Ох, Билли. Ты бесподобна.
Нет, правда,говорю я с каменным лицом.Именно это, он делает постоянно. Трахает жестко. Все время.
Лана бросает взгляд на своего сына.
Мне придется придумывать огромное объяснение, если первое слово Сораба будет состоять из семи букв.
Я смотрю на Сораба. Он что-то яростно рисует в своей книжке-раскраске.
Не имею понятия, почему ты не хочешь его научить таким универсальным и полезным словам. Это единственное слово в английском языке, которое может играть роль прилагательного, глагола и существительного. Кроме того, мне кажется действительно круто, когда дети ругаются.
Она не выглядит впечатленной.
Сейчас ты мне скажешь, что рядом с Сорабом не стоит играть с огнем.
Она смеется, и я тоже, смех получается легким. Жизнь прекрасна. Я думаю о Джероне. Я хочу оставаться циничной и беспристрастной, возможно даже без эмоциональной, но я не могу. У меня такое чувство, словно мне в подарочной упаковке доставили Феррари на дом, и кто-то сказал: «Действуй на всю катушку».
Так значит, тебе действительно нравится этот парень?
Ну, я все еще застряла на шестьдесят восемь, но в остальном все просто шикарно.
Шестьдесят восемь?
Он злится на меня, но я все еще принадлежу ему одному.
Лана вздыхает на мою прямолинейность, и я подмигиваю ей.
Вдруг она тепло улыбается. Я уже больше не влюблена в нее, но я так ее люблю.
Я так рада за тебя, Билли,говорит она.Не думала, что когда-нибудь увижу тебя такой счастливой.
Пожалуйста, не мечтай ни о какой свадьбе,говорю я сухо.Секс за пределами этого мира просто фантастический, но во всем этом существует что-то не совсем правильное.
Что ты имеешь в виду?
Он одевает различные маски для разных случаев. Иногда мне кажется, что я вижу его настоящего, но не уверена. Ночью, когда я смотрела в его темно-зеленые глаза, мне пришла дикая мысльжаль, что я не была волком. Знаешь, как они умеют чувствовать. Поэтому каждый раз, когда он волнуется, покрываясь потом, я хотела бы понять, что вызвало его сердцебиение. Как черт побери собрать все воедино?
Ты влюблена в него, Билл?
Нет,сразу же отвечаю я.Конечно, нет. Он лжец.
Ты сказала, что у него зеленые глаза цвета мха. Когда в последний раз ты настолько глубоко заглядывала в чьи-то глаза?
Я занимаюсь с этим парнем сексом, совершенно очевидно, что загляну ему в глаза.
Ах да? Так какого цвета глаза твоей бывшей?
Синие.
Не морской синий или голубые, или ярко голубые?
Я хмурюсь, потому что ее глаза были не самой лучшей ее характеристикой.
Я умываю руки.
Это не любовь, хорошо? Признаю, что у нас определенно какая-то странная связь. И хотя определенно именно такой связи у меня никогда ни с кем не было, потому что наши отношения не совсем открытые и честные, по-моему.
Лана тут же смотрит на меня обеспокоенно.
Что ты хочешь этим сказать?
Ну, он намеренно окутывает себя тайной. Он защищается, имеет сильную оборону. Он похож на замок со рвом. Каждый раз, когда я пытаюсь пересечь этот ров, он обезоруживает меня сразу же одной из своих похотливых улыбок, и мы начинаем передвигаться по комнате, занимаясь самым смелым немыслимым сексом, и я напрочь забываю, что хотела у него узнать, пока он не исчезает за дверью.
Я останавливаюсь и делаю большой глоток напитка. Я чувствую себя разгоряченной и обеспокоенной. Интересно, может они прибавили отопление в этом месте. Лана наклоняется вперед и берет меня за руку. У нее маленькая, узкая рука с тонкими пальцами, с ногтями, покрашенными бесцветным лаком. Разница между ее рукой и рукой Джеронаэто словно сравнивать слона и черничный маффин: не поддается сравнению. Странно, что я вспомнила большие, сильные руки Джерона. Я смотрю на нее, она хмурится и видно хочет меня защитить. Боже, я люблю эту девушку.
Я попрошу Блейка, чтобы он проверил его?предлагает она.
Пару минут я борюсь с искушением. Ведь он проверял меня. Он узнал, где я живу и что предпочитаю на завтрак варенье. Кто знает, что еще он узнал? Но потом я понимаю, я не хочу его проверять. Я не хочу совать нос куда не следует, я все-таки как бы уважаю его. Я хочу, чтобы он сохранил свою частную жизнь при себе. Кроме того, если я узнаю что-то ужасное, подозреваю, что мне придется что-то делать, чтобы это как-то изменить, а я не готова еще для этого. Мне следует отпустить это и получать хоть чуть-чуть удовольствия.
Нет, я не хочу, чтобы его проверяли,говорю я.
Хорошо. Но если когда-нибудь передумаешь, просто дай мне знать. То, что может раскопать Блэйк, может вызвать у тебя потрясение.
Я не хочу, что-то узнавать о нем. Я хочу знать, о чем и что он думает, но не хочу, чтобы кто-то другой говорил мне об этом. Я хочу, чтобы он сам рассказал мне.
Она улыбается одной из своих умиротворяющих улыбок.
И он расскажет.
Почему ты так говоришь?
Она замолкает и прикусывает палец, пока что-то напряженно обдумывает, потом поднимает на меня глаза, словно приняла окончательное решение.
Я ему доверяю. Да, и я бы ему доверяла, если бы была тобой.
Почему?
Я встречалась с ним только однажды, но почувствовала хорошие флюиды, исходящие от него. Он мне нравится. На самом деле, давайте все вместе куда-нибудь сходим на следующей неделе. Я хотела бы узнать его получше.
Хорошо.
Мы пойдем к «Annabels». Я буду внимательно за ним наблюдать.
Мысль, что Лана будет внимательно следить за Джероном заставляет меня засмеяться.
Мы свободны в среду или в четверг. Попроси его выбрать вечер.
Хорошо, я спрошу его завтра.
Почему? Где он сегодня?
В Монте-Карло.
Что он делает там?
Не знаю и не хочу знать,я стараюсь говорить без эмоционально и объективно, но понимаю, что это полнейшая чушь. Я бы убила за то, чтобы узнать зачем он туда поехал.
Прибывают наши пельмени и нить разговора теряется в суете по поводу кормления Сораба, попытаться засунуть непонятный кусок мяса ему в открытый рот, нужно сказать это не просто.
К тому моменту, когда мы почти закончили его кормить, наступает уже почти четыре часа. Я забираю Сораба к себе домой. Кормлю его, вожусь, играю, потом купаю в ванне, потом он засыпает у меня на коленях. В восемь тридцать он крепко спит в своей кроватке, я работаю над дизайном, пока не приходят его родители почти в полночь. Лана выглядит раскрасневшейся. Я узнаю ее этот взгляд, и усмехаюсь понимающе, глядя на нее, потому что она выглядит такой маленькой невинной, что ее алые раскрасневшиеся щеки смотрятся еще более пунцовыми. Я наблюдаю за Блейком, который забирает спящего сына и впервые за всю свою жизнь задаюсь вопросома будут ли у меня когда-нибудь дети и муж.
После того как они уходят, чувствую себя как-то беспокойно. Интересно, что Джерон делает сейчас, и почему он так и не позвонил. И где-то глубоко в голове у меня возникает самый насущный вопроспочему он не взял меня с собой, он сейчас с Эбени?
Я достаю пачку сигарет и выхожу на балкон. Мне нравится здесьздесь ночной вид всегда красивый. Зажав сигарету между губ, зажигаю огонь, глубоко вдыхаю и выпускаю теплый, резкий дым, наполняющий мои легкие, прежде чем я вдыхаю прохладный ночной воздух. Покой окружает меня, на самом деле это не покой. Каждый день, проведенный с ним, во мне обнажается еще один беззащитный кусочек. Я пазл, которого даже я сама не знаю. И вдруг я начинаю зябнуть, прохожусь руками по своей футболки: «Это просто секс»,говорю я сама себе. Чем больше я трахаюсь с ним, тем меньше я его хочу. Однажды это будет все в прошлом. Я смотрю на темное небо и думаю о том, где он может быть, что он делает. И кто он такой, бл*дь.
«Черт с ним»,со злостью думаю я. Если он хочет трахаться, так позволь ему это. Мне насрать в любом случае. Мы не исключение. Мне просто в удовольствие, также, как и ему. Не с того ни с сего перед моими глазами я вижу двухдюймовые загнутые когти Эбени, смыкающиеся вокруг массивного члена Джерона, настолько четко, что на самом деле испытываю физическое страдание. Я встаю с дивана. «Должно быть, когда она вставляет тампон, каждый раз такими когтями кромсает свое влагалище»,стервозно думаю я. Но ужасное чувство ревности не проходит.
Я включаю телевизор, беру бутылку водки и начинаю пить в одиночку, и через некоторое время чувствую тепло и какую-то размытость. Выключаю телевизор, моя голова все равно ничего не соображает, что там показывают. Сразу же мои мысли возвращаются к Джерону.
Я не хочу...произношу я вслух и замираю, потому что это уже похоже на помешательство, высказывать пьяную исповедь.
Лучше иди спать,бормочу я сама себе, пошатываясь в сторону спальни. Дверь на балкон по-прежнему остается приоткрытой, но мне лень идти и ковыряться с ней, чтобы закрыть. В конец концов, здесь безопасно, никогда не было никаких ограблений. Насколько мне известно, не было.
Я чищу зубы и смотрю на свое отражение в зеркале, выгляжу бледно.
С кем ты спишь сегодня ночью?Чертовый обманный змей. Я спотыкаюсь о порог спальни и падаю на кровать с чувством полной ярости и бессилия. Мне действительно следовало закрыть балконную дверь. И моя последняя мысль... ублюдок.
Глава 10
Я резко просыпаюсь, вытаскивая себя из глубокого алкогольного сна. Мое тело будто налито свинцом, едва могу открыть глаза, но чувствую жуткий страх. Что-то не так, и я словно зверь почуявший опасность. Я не закрыла балконную дверь.
Кто-то находится на моей кровати!
Я резко открываю глаза, слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Я переворачиваюсь бесшумно, словно в невесомости, открываю рот, чтобы закричать, но что-то мягкое затыкает мне его. Тело замирает цепенея, я нахожусь в состоянии шока. Пока я теряю эти драгоценные минуты своим бездействием, человек пересаживается на меня сверху на бедра и поднимает мои руки над головой, соединив запястья.
Я начинаю бороться.
Но он уже и так сидит на мне сверху, ничего не делая, оставаясь неподвижным и просто наблюдая за моей бесполезной борьбой. Я ловлю себя на мысли, что он ждет, когда я выбьюсь из сил, поэтому перестаю пытаться вылезти из-под него. Все тело бьет крупная дрожь от страха, пытаюсь что-то прохрипеть с кляпом во рту, но вылетают только странные гортанные звуки.
Заткнись...говорит он, по-прежнему хватая и соединяя мои руки одной рукой, другой же лезет под мою ночную рубашку и трогает между ног. Я содрогаюсь от страха и ужаса.
Грубо он срывает кусок материала между ним и мной, я вскрикиваю, но за счет кляпа из меня не вылетает ничего, кроме какого-то приглушенного хрюканья.
Я стараюсь соединить свои ноги вместе, но это невозможно, потому что он сидит на них. Наслаждаясь моей абсолютной беспомощностью, он на мгновение приподнимается, чтобы пересесть подальше мне на ноги, и я использую эту возможность. С откуда-то взявшимися силами я перекатываюсь на другую сторону кровати и резко вскакиваю на ноги.
У меня единственная мысльубежать.
Я несусь в сторону двери, на ходу понимая, что не стоит бежать к входной двери, потому что там придется возиться с замками. Если я только смогу добраться до кухни, то смогу схватить нож. Он мчится за мной, я слышу его сзади.
Я достигаю обеденного стола, когда он хватает меня за предплечья и разворачивает к себе лицом. Он прижимается своим телом ко мне, ловит меня за запястья и удерживает мои руки высоко над головой. У меня конечно нет черного пояса в дзюдо или в чем-нибудь похожем, но я точно знаю, как вывести мужчину из равновесия. Я поднимаю колено, но он молниеносно отстраняет бедра, поэтому мой удар приходится мимо, я теряю равновесие и чуть ли не падаю. Он крутит меня, развернув спиной к себе.
У него явное преимущество в грубой силе, и еще так темно в столовой со всеми этими закрытыми шторами, что очень трудно что-нибудь разглядеть. И это мое преимущество, потому я знаю свою квартиру намного лучше, чем он.
Я рывком хватаю большие антикварные бронзовые часы, которая Лана купила мне. Под весом этих часов я просто рухаю на пол, часы падают сюда же с немыслимым грохотом. Треск этого грохота кажется таким непристойным в страшной тишине нашей борьбы.
Силуэт падает на меня сверху, обхватив меня за горло и начиная душить. Шепотом, пугающим и близким, он говорит:
Не двигайся.
Мое тело замирает, его хватка слабеет. Тиканье часов слышится настолько громко в тишине, мне необходимо отвлечь его. Я выдыхаю, и пытаюсь взять себя в руки.
Я все еще крепко сжимаю часы руками. Знаю, что у меня не хватит сил замахнуться ими, но если я повернусь хотя бы в пол оборота, то смогу ударить пяткой ему в челюсть. Я ощущаю прилив адреналина.
Тебе не следовало убегать. Тебе следовало принять свою судьбу... в своей постели.
Я медленно поворачиваю голову в направлении его голоса. На нем одета страшная пугающая белая маска, которая мерцает во мраке. Я не могу закричать из-за кляпа. Он не хочет денег. В моей голове крутиться только одна мысль я должна найти какой-то способ...
Мужчина наклоняет голову.
У меня есть нож.
Из меня вылетает какой-то скулеж, похожий на мольбу.
Он хватает меня жестко за волосы и поднимает мое лицо от пола.
Ты будешь изнасилована.
В это же мгновение я постигаю весь настоящий ужас ситуации, в котором нахожусь, я совершенно беспомощна.
Нет!кричу я, призывая всю свою силу. Он просто расплющивает меня своим телом. Каждый звук мне кажется таким громким, словно усилен в тысячу раз, отдаваясь у меня в голове. Я слышу, как опускается молния на брюках. Белая маска падает совсем близко от моего лица. Прежде чем я пытаюсь разглядеть его лицо, повязка опускается мне на глаза и завязывается сзади. Он не хочет, чтобы я видела его лицо, чтобы умоляла его взглядом, чтобы я не портила ему удовольствие. Никогда прежде я не была с завязанными глазами, кляпом во рту в полнейшей темноте. Я пытаюсь подвигать своими руками, и он кусает меня за плечо. Боль заставляет меня заплакать, но она также заставляет меня подчиниться его мощной силе. Япленница, и чем больше я буду бороться, тем больше мне будет больно.
Он прижимает руку к моей спине чуть ниже плеча и тянет ночнушку вверх, сорвав ее в два счета, приподнимает мои ягодицы. Я закрываю глаза, когда чувствую его жесткий член, прижимающийся немного к своей спине. Я чувствую его сейчас. Мужской запах. Настоящий. Смесь пота и кожи. Кляп во рту становится мокрым от моей слюны.
Он быстро обхватывает сильными руками меня за талию и приподнимает мою задницу в воздух, расставляя с силой широко мои ноги. Не теряя времени, его огромный член впечатывается в меня с такой силой, что я чувствую слезы, льющиеся из глаз, а он безжалостно продолжает растягивать, входя все глубже и глубже, достигая чуть ли не моей матки. У меня вырывается стон, когда он, наконец, уже не может продвинуться дальше. И еще какая-то кнопка или молния все время царапает мне бедра при каждом его движении. Я блокирую это чувство.
Потом непрекращающееся начало.
Он вбивается в меня, не переставая с грубой силой. Я чувствую, как пот стекает с него на мою голую кожу. Он напоминает мне скорый поезд, который вышел из-под контроля, впечатываясь в меня так сильно и быстро, что я не могу сдержать себя от возбуждения, наперекор себе от нежелания этого от стона от оргазма.