Минуты складывались в часы. За окном появились первые признаки рассвета. Саня так и спал сидя, даже положения головы не сменил. Я и забыл, как он может «гореть» на работе. И как сильно я ценю его и то, что он делает. Я как будто проснулся от кошмарного сна, а он оказывается не был сном. Я снова попытался встать. Мне, как минимум, нужно в туалет, уже капец как нужно. Но моя попытка не удалась, зато проснулся Алекс. Резко, тяжело дыша.
Черт, Демон! Какого хера ты меня так пугаешь! выругался он. Куда ты опять собрался?
Мне нужно к жене, повторил я снова.
Тебе нельзя вставать.
Алекс, я ссать хочу! не выдержал я. Что мне прям тут, что ли?!
Друг заржал.
Сейчас организую, и направился к двери.
Стоять! окрикнул я его. Не надо мне ничего организовывать. Помоги дойти до туалета. Пожалуйста.
Алекс улыбнулся.
Сань, ну хорош, не надо меня так унижать. Еще я на горшок не ходил.
Дурак ты, Дима, проворчал друг, но подошел ко мне и протянул руку, чтобы я мог опереться.
С третей попытки мне удалось встать. Шатало ощутимо, но на ногах я стоял. Маленькими шагами мы дошли до нужной комнаты. Меня чуть не вывернуло от вида и запаха этого места, но деваться некуда. Справив нужду под строгим надзором друга, мы вернулись в коридор, который стал понемногу оживать. Сонный персонал больницы передвигался по своим делам. Он было повел меня в мою палату, но я остановился.
К жене, попросил я, тяжело дыша.
Дима, бля, ты достал!
Я тебя очень прошу. Хочешь я на колени встану.
Безумно. Жажду просто! Идем.
В палате тихо, только приборы издают жуткие звуки. Она такая бледная, белая просто. Такая маленькая, хрупкая. Руки перемотаны бинтами, волосы спутаны, под глазами темные круги. Меня снова качнуло, но Саша стоял рядом, удержал.
Дим, тебе лечь надо. Ты ей ничем не поможешь сейчас.
Я останусь здесь Я должен говорить снова стало тяжело, стало тошнить, голова кружилась, но я сделал шаг, потом еще один.
Саня страховал, чтобы я не рухнул на пол.
Дима, кому будет легче, если ты ляжешь рядом с ней? М? ругался он.
Вместо нее, прошептал я. Я так виноват, голос дрогнул, и я почувствовал, как по щеке покатилось что-то мокрое.
Быстро смахнул непрошенную влагу. Не время для таких эмоций. Надо собрать себя в кучу и быть рядом. Я нужен ей, мы оба нужны. Саша держится, я не представляю, как он это делает. А я не смог. Я до этого момента не осознавал, что она для меня значит. Что я реально не могу жить без нее. Я просто не могу. Я столько боли ей причинил за такой короткий срок. Я сломал ее, просто сломал. Друг ведь предупреждал меня, я не слушал. И вот она тут, сломанной куклой лежит на убогой больничной койке, а я ничего не могу сделать. Это я виноват, что она тут оказалась.
Моя девочка. Моя маленькая, хрупкая девочка. Ты только вернись ко мне. Я все исправлю. Я увезу тебя отсюда, и мы начнем сначала. Я не могу тебя потерять. Не смей, слышишь Не смей бросать меня Я не могу дышать без тебя, не могу жить без тебя Не смей! Я опустил голову на ее крохотную бледную ладошку.
Чертовы слезы капали прямо на простыни, но мне не стыдно за эту слабость. Мне больно. Меня выворачивает изнутри. Друг крепко сжал мое плечо в знак поддержки. Я был благодарен ему.
Идем, потянул он меня, чтобы я поднялся. Идем, тебе нужно лечь.
Я останусь тут, голос тихий, безжизненный. Я сейчас умирал вместе с ней. По-другому просто не выходит.
Сейчас я все решу, только не вставай.
И минут через пятнадцать пара крепких парней занесли в палату реанимации вторую кровать, поставили у окна. Следом зашла уже знакомая мне медсестра и санитарка. Пока медсестра делала непонятные мне манипуляции с приборами и капельницей под строгим надзором Алекса, санитарка быстро застелила постель серым от времени, но чистым бельем и вышла.
Ложись, полуприказным тоном сказал друг. Если ты не будешь меня слушать, я выведу тебя отсюда и привяжу ремнями к кровати. Ты знаешь, я могу, и смотрит на меня, как на несмышленого пацана.
Я послушал и позволил ему помочь. Он сам поставил мне капельницу, снова сел у меня в ногах.
Давай поспим еще немного, Дим. Мне Макс звонил уже пару раз. Они приедут часов в одиннадцать вместе с Ксюшей. Надо поспать, я чертовски устал. Он прикрыл глаза и почти моментально провалился в сон.
А я лежал и смотрел на нее. Отсюда видно плохо, но мне хватит. Просто ощущать, что она рядом, что она тут. Я могу протянуть руку и коснуться ее. Я не могу потерять. Не могу
Часы складывались в дни, дни в недели. Мы тут уже две и никаких изменений. Макс звонит каждый день, приезжает вместе с Ксенией пару раз в неделю. У них завязались серьезные отношения, и она понемногу перебиралась к нему. Вот и сегодня они были у нас. Держатся за руки, он смотрит на нее так нежно, с заботой. Я поражен. Есть стойкое ощущение, что ребята что-то не договаривают, но я не лез, захотятрасскажут, их дело.
Алекс все время был здесь. Он всего пару раз ездил в город, домой. Привез себе и мне чистые вещи и другие необходимые мелочи вроде бритвы и ноутбука. Чтобы не сойти с ума, я ушел с головой в работу. Накопилось много вопросов, которые требуют моего присутствия, но я никуда не поеду. Я нужен здесь, и я буду ждать. Она обязательно вернется ко мне.
Каждый вечер я сажусь рядом, беру ее за руку и рассказываю истории из своей жизни. Рассказываю о том, как увезу ее к морю на наш остров. Что все будет хорошо. Что я люблю ее. Я каждый день прошу у нее прощения за все, что сделал. Потом заставляю себя делать обычные вещи, такие, как умываться и чистить зубы, бриться, просто двигаться. Я должен делать это ради нее. Алекс боялся, что я не выдержу, что у меня сорвет крышу или снова подскочит давление, но я держался. Всем назло держался, держался ради нее. Ведь она моя. Моя маленькая девочка. Моя жена.
Вот и сегодня я сел рядом, взял за руку и стал рассказывать, что за окном идет дождь, просто ливень. Грохочет гроза и сверкают молнии, бушует сильный ветер. Говорю, как я скучаю по ней. По ее голосу, по ее улыбке, по ее зеленым глазам цвета весны. И снова прошу прощения, глотая непрошенные слезы. Я к ним уже привык. Это новая эмоция, новое чувство стало родным и близким последнее время. Мне больше не стыдно проявлять слабость. Я не железный, не робот, не бесчувственный Демон, как зовут меня многие. Я просто человек.
Мне снилось море, услышал я очень тихий хриплый голос.
Замер, глядя в такие родные зеленые глаза. Они были мутные, в них жила боль и тоска, но эти глаза смотрели прямо на меня. Я забыл, как дышать, и, как дурак, просто смотрел на нее и не мог поверитьона пришла в себя!
В палату вошел Алекс и тоже замер на секунду, потом быстро подошел к кровати, тепло улыбнулся ей.
Добро пожаловать обратно, сказал друг.
Она растерянно смотрела по сторонам. Алекс запредельно счастливо улыбался.
Дезориентация пройдет, маленькая. Все пройдет. Теперь все будет хорошо. Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
Я не стал возражать. Мы оба знатно понервничали из-за всего этого, глупо ругаться из-за поцелуя.
Говорить сегодня сил у нее не было. Никто и не требовал. Алекс контролировал состояние, взял анализы, менял капельницы и назначения. А я просто был счастлив. Не думал, что так бываетощущение абсолютного счастья.
Сегодня я впервые за эти две недели спокойно спал. Утром в ее глазах появилась осознанность, дымка, что застилала их вчера, прошла. Она даже пыталась пошевелиться, но у нее не вышло. Алекс снял кислородную трубку, теперь нужна была только капельница и какие-то уколы, я не вдавался. Я радовался, что она со мной.
Мне снилось море, повторила она все еще тихим, но уже не таким хриплым голосом. Мне не хотелось просыпаться. Там было так хорошо.
Я улыбнулся.
Я рассказывал тебе о нем. О том, как мы отдыхали, помнишь? Как я увезу тебя туда снова, и мы будем счастливы.
Будем? спросила она.
Обязательно будем, поцеловал ее руку, она хотела убрать, но у нее совершенно нет сил сопротивляться, а я не позволил, не отпустил. Все будет хорошо. Я обещаю тебе.
Время полетело гораздо быстрее. Моя девочка восстанавливалась. Она позволяла мне быть рядом, помогать. Близко не подпускала, сжималась и отстранялась, когда я тянулся к ней, чтобы коснуться, поцеловать.
Ничего, главноеона жива. Все остальное мы наверстаем.
Мы учили ее заново ходить. Первое время она позволяла делать это только Алексу. Но постепенно стала подпускать и меня. Мы не говорили о том, что было. Сейчас не время. Нужно поставить ее на ноги.
В палату влетела Ксюха с воплем:
Максим, ну все! Уже можно сказать!
Друг вошел следом, тихо смеясь.
Говори, раз можно.
И три любопытные морды уставились на них.
Он мне предложение сделал! запрыгала Ксюшка на месте и продемонстрировала нам красивое обручальное кольцо. А еще Еще Я беременна Вот!
Оу! Вот это новости! первым очнулся от этого потока восторженных эмоций Алекс.
Мы поздравили ребят с этим классным событием в их жизни. И до позднего вечера обсуждали их планы на свадьбу и дальнейшую жизнь. Кейти улыбалась и непринужденно болтала с подругой.
Наконец настал день выписки. Мы собрали все вещи. Алекс пожал руки местным медикам. Он договорился, что проспонсирует их для закупки нового оборудования, мебели, ремонта и других необходимых принадлежностей. А я помогу. Обязательно помогу. Они спасли жизнь моей жене. Я не могу остаться в стороне.
Куда мы едем? спросила Кейт, осознав наконец, что мы едем не в нашу квартиру.
Сюрприз. Я улыбнулся ей.
Я не люблю сюрпризы.
Знаю, улыбка не сходила с моей довольной рожи. Мы едем домой.
Когда мы въехали во двор нашего особняка, она удивленно оглядывалась по сторонам. Мой любопытный котенок!
Где мы? снова спросила она.
Дома. Я улыбнулся. Идем, кинув ключи охраннику, чтобы загнал машину в гараж, я повел ее к входной двери, невесомо придерживая за спину.
Моя девочка сильно похудела и ослабла за то время, что мы провели в больнице. Ей еще долго нужно восстанавливаться, но делать мы будет это не здесь. Я твердо решил, что увезу ее отсюда, но не показать наш новый дом, который наконец достроили, я не мог. Он ей обязательно понравится, в этом я был уверен. Так и вышло. Она с восторгом осматривала каждую деталь, каждую комнату огромного дома.
Здесь мы будем жить всей семьей, обнимая ее за талию сзади, прошептал на ухо.
Она снова попыталась отстраниться, я мягко удержал.
Семьей? спросила она, поняв, что вырываться бесполезно.
Конечно. Я хочу дочку, помнишь? Я улыбнулся. Такую же красивую и зеленоглазую принцессу, как ты.
Я не готова начала она, но запнулась.
Я знаю. Я готов ждать столько, сколько нужно.
Готов? повторила она эхом.
Да, малыш, и я все же коснулся поцелуем ее бледной щеки.
Она тут же сжалась, но не отстранилась. Я рад и этому.
Глава 23
Кейт
Я живу, как во сне. Как-будто со стороны смотрю на собственную жизнь. Странное состояние. Саша говорит, так действуют таблетки. Какой-то очень сильный препарат, который мне принимать еще довольно долго. Дима все время рядом. Он работает из дома, а если нужно все же уехать, оставляет меня с Алексом или Ксюшей. Никогдаодну. Говорит, ужасно боится, что я снова что-нибудь выкину. Все время виновато смотрит, часто просит прощения и молотит несчастную грушу в спортзале до одурения, до стертых в кровь костяшек.
Да, у нас теперь свой спортзал, и два бассейнаоткрытый и закрытый. Дом в два с половиной этажа просто огромен. Полуподвальный этаж занял гараж, куда Дима пригнал свою небольшую коллекцию автомобилей. Там же хоз. помещения и небольшая автомастерская. На первом этаже расположилась просторная уютная гостиная, кухня, столовая, прачечная и другие комнаты различного назначения. А, главное, там есть отдельная каминная комнатаона стала моей любимой. В ней располагается большой настоящий камин с дровами, огромный телевизор, домашний кинотеатр, у стены стоит небольшой мягкий диван и пара кресел, но самое классное в этой комнате пол. Он полностью застелен мягким плюшевым покрытием, и по всему периметру валяются подушки разного цвета и размера. Их можно обнимать и валяться на полу, смотреть любимые фильмы, слушать музыку или даже поиграть в приставку. Именно в этой комнате я провожу теперь большую часть времени.
Второй этаж полностью жилой, не считая кабинета. И все в этом доме хорошо: и дизайн, и атмосфера, но мне хочется обратно в нашу квартиру. Мне тут неуютно, наверное, поэтому я и провожу много времени в каминной.
Сегодня я проснулась от того, что у нас громко орала музыка. Так громко, что даже на втором этаже было отлично слышно. Вышла из своей комнаты (мы живем сейчас в отдельных спальнях), спустилась вниз и сразу стало ясно, откуда раздаются звуки. Мой муж снова мучает боксерскую грушу. Зашла в просторное помещение, уставленное различными тренажерами, села на скамейку в углу, музыка больно била по ушам, но я все равно осталась. Смотрела, как он снова себя изводит. На нем из одежды только спортивные черные шорты до колена, пот струйками стекает по позвоночнику, капельками рассеивается по всему телу. Он не видит и не слышит ничего вокруг, яростно нанося удары один за другим.
Я знаю, что ему тоже тяжело. Я вижу, каждой клеточкой своего тела чувствую его тоску, его переживания, его боль. Но мне страшно подпустить его к себе. Он не давит, не торопит. Он вообще сильно изменился за это время. И меня тянет к нему, но каждый раз закрывая глаза, я как наяву вижу все то, из-за чего мы имеем эту ситуацию. Я не знаю, как поступить. Ксюша говорит, что нам пора перестать друг друга мучать. Что я уже дала ему второй шанс, раз приехала сюда и осталась. Нужно просто решится и начать все сначала. Может быть она права, ведь я могла настоять, чтобы он отпустил, что я не могу и не хочу быть с ним и этот Дима отпустил бы меня, но я тут. Сижу и жалею себя, нас обоих Может быть мне станет проще, когда мы уедем. Он сказал, что мы улетим сразу после свадьбы Максима и Ксюши. Уже сейчас мы готовились к поездке, она будет долгой.
За своими размышлениями не заметила, как стихла музыка. Подняла глаза и увидела, как он, присев на корточки, тяжело дышал и смотрел прямо на меня. На повязках, которыми были обмотаны руки, проступала кровь, его руки просто не успевают заживать. Сама от себя не ожидая, я подошла и протянула ему руку, он не верящим взглядом уставился на меня, но уже через несколько секунд осторожно взял ее в свою большую ладонь и поднялся, оказавшись совсем близко. В нос ударил запах пота.
Прости, я мокрый, тихо сказал он, но руку не отпустил.
Тебе нужно обработать раны.
Пройдет. Он отмахнулся и продолжал смотреть на меня своими стальными глазами.
Я ничего не сказала, стала разматывать дурацкие тряпки. Он не отстранился, стоял и терпеливо наблюдал за мной. Когда снимала последний слой, он дернул рукой, ему было больно.
Прости, подняла на него глаза и увидела, что он улыбается.
Невозможно тепло и счастливо, просто смотрит на меня и улыбается. Ему, кажется, совершенно плевать на боль, а рукой он дернул скорее рефлекторно.
Тут есть аптечка? спросила я.
Нет, на кухне есть. Он осторожно взял меня за руку и повел в кухню. Ты завтракала? спросил вдруг, отпуская руку, чтобы открыть верхний шкафчик и достать ящичек с красным крестом.
Я тут же его открыла, достала перекись и бинты.
Кись, позвал онНе надо, ну ты чего? Само пройдет, первый раз, что ли.
Но я не послушала и стала аккуратно, чтобы не причинить боль, обрабатывать раны.
Он терпеливо выдержал экзекуцию и, когда я уже убирала руку от него, поймал и прижал ладонь к своей щеке.
Не отстранилась. Позволила. Я соскучилась по нему. Я так соскучилась! Если бы не было так тяжело
Извини, взглянув на меня, он отпустил мою руку, и в его серых глазах снова появилась тоска.
Мне нужно время
Знаю. Я не тороплю. Я буду ждать столько, сколько нужно. Он тяжело вздохнул, потом вдруг улыбнулся. Давай поедим? Я тоже не завтракал. Только мне очень нужно в душ, сам чувствую, как от меня воняет.