А вот и твоя старая обезьяна! У-у-у! Помнишь, как меня дразнила? А это что за котище? Зачем он тебе нужен? Ты думаешь, что ты Инь? Одна видимость, малышка Фын, одна видимость! Ладно, все расскажешь старику, эй, Ли Юнь-цяо! Мою внучку видела? Юнь-цяо, быстро сделай чай! Смотри, какая красотка, вся в деда! Пошли-пошли, посмотрите мой дворец Бр-р-р, сыро-то как! Изо всех щелей тут дует чай, чай, чай! За мной!
Пойдемте, Алексей Григорьевич, он пригласил нас выпить чаю.
А я это понял, между прочим, чя-а! Правильно? О, первый раз получилось!
Надо еще выше, голос тоньше в конце слога
Чь-а?!
Да бросьте, пойдемте, я вас потом научу А кстати, вы в каком году родились? Или это нескромный вопрос?
Почему? В шестнадцатом.
Н-нда странно, а месяц?
Пятого января.
Тогда все правильно, выКот, старик вас раскусил
Ой! А сколько сейчас? Мы же с Зориным договорились! Черт, в шесть часов на набережной, а уже половина
А зачем вы с ним договорились?
То есть как? Вы же не возражали
Так Ладно. Давайте тогда серьезно. Вы что, сватаете меня? Какой невинный взгляд. Вы не понимаете, да? Он садится со мной за столик в столовой, у меня и так плохой аппетит лезет ко мне постоянно, какие-то книги выпрашивает вчера статью из «Жэньминь жибао» попросил перевести. Оригинальный способ поухаживать за женщинойподкинуть ей работу. Бесплатную причем. Ваш Зорин мне надоел. Театр ему понадобился будет мне в ухо теперь дышать а вы не в курсе, да? Алексей Григорьевич?
Нет, ну я Нет, я знаю, что вы ему нравитесь, но я думал, если он так настаивает, я же не могу, понимаете, вдруг это обоюдно и потом, если б он был женат
Ну да, он не женат, я не замужемчем не пара?! Вы просто сводник какой-то Вы бы полюбили Зорина, если бы были женщиной?
Я?!
А что? Ладно, я с ним уже поговорила о своих чувствах, чтоб не надеялся. Вчера вечером, когда он ввалился ко мне со своей газетой. Честно говоря, не ожидала, что он такой театрал. Хорошо, встречайте Зорина, а я пошла к старику Тогда встретимся в зале!
Да не пойду я его встречать.
А сам он не найдет.
Вот и хорошо
* * *
Красота да уж, работаю ради пейзажа. Где-то там живет девушка Оля а я тут как хрен на горе. Надо купить новую палатку, вообще все достало уже, скорей бы отпуск. Димыч отпал, Резниковы пока не ясно Да пошли они все, развлекать еще их детей сопливых Лучше одному, хоть с кем-нибудь новым там познакомлюсь. Может, этой Маше позвонить? На хер. И этот мудак муэдзин совсем обнаглел«я иду на похороны, а ты присматривай за мечетью», еще один начальник выискался не понимает, когда с ним по-человечески. А это еще что за что там за орущая толпа? А, черт, халакэ! Нагадят же сейчас, уроды
Друзья, вносить еду и питье в здание синагоги запрещено! Видите вывески?
Мерзкая старуха. Хочет заткнуть меня своей лепешкой, сволочь весь стол перемазала Асур, асур! Так ей, назад. А это еще что за ах ты ж пейс вонючий, хватать меня вздумал?!
Аба! Посмотри! Это же тот самый шомер! Ты меня помнишь? Эйзэ схут еш леха!Да перестанет меня трясти этот гад в вязанной кипе?! Я не могу перекрывать собой вход в гробницу, когда кривозубый маньяк гладит меня потными руками!
Нельзя, асур, говорю вам! Спуститесь вниз, к воротам, солдаты дадут вам стол!
Да мы только на минуточку! Угощайся, это все кошерное, у нас тут халакэ Аль тидаг!
Длинноволосый пацан орет благим матом, зеленые сопли текут прямо в рот. Чтобы успокоить, мужеподобная тетка пытается в него что-то влить. А, черт, разлила. Лимонный напиток, липкая дрянь. Прорвались в гробницу. Теперь ужасначнут остригать его патлы, выметай потом из щелей потом все изгадят. Позвать майора? Да ему все по фиг. Солдатыуроды, они не должны были пропускать их с едой, ведь ящик колы мимо них протащили на мой стол еще навалили пряников каких-то пакость. А конфеты! Вон уже сколько раздавлено! Да, синагогу придется отмывать капитально и главное, под конец дня такое дерьмо мне устроили знал бы, вообще все тут позакрывал
А-а-а-ы-ы-ы-аые-ыо-о
О господи, Габи еще не хватало, почему сегодня одни сумасшедшие? Давно ведь не появлялся. А, ну да, грыжу ему вырезали. Нажил грыжу на молитве, а выть не перестал Да где же мой чайник, что за уродство? Как же все меня заебали
Привет, Максим. Там под деревом воет какой-то человек Ты меня не узнал?
Да нет, я узнал я просто Это Габи поет псалмы он немного не в себе, но ты не бойся, вообще он спокойный. М-м-мда. А ты какими судьбами?
Я надеялась, что ты мне позвонишь
Я хотел позвонить, но, понимаешь, я случайно потерял твой телефон вот.
Понятно я почему-то так и думала. Слушай, у тебя есть что-нибудь попить? Холодное?
Ну да, вода есть в холодильнике я сейчас
Абу Скандра! Абу Скандра! Я уже пришел! Смотри, что тебе принес Абу Айман!
Абу Айман с похорон. Ставит на стол банку с фисташками. Сразу ушел, слава богу.
А почему он так тебя называет?
Как называет?
Ну, Абу что-то там
А, Абу Скандра? Это значит, что я отец Александра, у арабов так принято у меня же есть сын в Николаеве
Понятно
Вэй измир, кошмар, кошмар Полный бред, грязища, на полу раздавленные конфеты, этот еще воет во дворе Кофе ей предложить? Я не могу даже выйти отсюда, они же разнесут мне гробницу со своим халакэ, хотя хуже не будет наверное
А можно мне подняться на крышу? Оттуда вид очень красивый.
Конечно! Хочешь, я принесу туда кофе
Мираж. Стоит у перил, на том же месте Какой сегодня ужасно горячий воздух, даже грудь болит
Совершенно нечем дышать. Ты как переносишь хамсин?
Разве сегодня хамсин? А я не заметил Кофе от Абу Аймана, я тут его поставлю, не переверни
Правда не чувствуешь? А я просто с ума сходить начинаю, с мамой вот поругалась
Это нормально. Если во время хамсина бедуин убивает жену, то его оправдывают.
А если наоборот? Интересно у них же там своя религия, да? Бедуинская
Ну да, какое-то язычество точно не знаю.
Классный кофе И этот вид на закате, в тот раз было уже темновато. Знаешь, как у китайцевощутить предел зрения
Да, это точно. У нас тут есть одна сумасшедшая, Хая Шварц, ей постоянно не хватает кислорода а я недавно подумалмне внизу стало не хватать пространства, так что этот вид меня держит так бы уволился уже давно.
Ты романтик. А что это за район? Во-он те дома
Да все арабские деревни, причем ужасно бедные, черти из чего слепленные Видишь, а сверху все неплохо даже красиво Ну вот, я не романтик, я просто грубое животное Это были любимые чашки муэдзина, он мне не простит
Все я уже не могу остановиться шелковая ткань прохладнее, чем ее кожа, я не знаю, что мы будем дальше она обхватывает меня за шею она все делает сама боже, она такая легкая и горячая, я держу ее сердце ужасно бьется, вот так сейчас можно умереть ее язык у меня во рту, это она целует меня я как будто одеревенел я уже в ней внутри такое все мягкое очень господи но больше невозможно все. Только как же ладно, она наверное знает, что делает. Сумерки, внизу все больше огней Молчим. Надо что-то сказать? Теперь я чувствую хамсин, да, типичный хамсин как будто дышишь песком. Мы оба вздрагиваем, еще быАбу Айман включил свой громкоговоритель, грянул «Аллах акбар»
* * *
Ей пятьдесят, а кожа, как у младенца, еще быиз дому вообще не выходит. Сегодня опять меня не узнала, вернее, как обычно, приняла за бабушку. Бедная мама, что там, у нее в голове? И как можно часами смотреть в одну точку, совсем не мигая? Если честно, мне ее не жаль. Уже. Надо быть честной, хотя бы перед собой. Когда она смотрит на меня, кривя губы гримасой ненависти и презрения (больной рассудок не мешает ей выказывать эмоции), меня не хватает на жалость, тем болеена любовь. Сегодня не пришла тетя Тамара, потому что ее бросил муж. Завтра обещала. Тоже еще история. Тамаре семьдесят, русская-русская, выглядит, как деревенская бабулька, ходит в платочке. А мужу за восемьдесят, он еврей. Всю жизнь прожили вместе, нарожали детей (пять или больше, не помню), внуков куча, и вот на тебеушел старик. Причем к своей первой жене, одинокой старухе. Она приехала с Украины, и взыграла любовь. Тамара рассказала мне это по телефону даже с юмором, но как знать, что там на самом деле лишь бы не заболела. Тамаре с мамой легко, мама ее слушается, иногда даже разговаривает с ней и ест с аппетитом. Мама любит фотографии, перебирает их часами, раскладывает на столе, как карты, иногда рвет какую-нибудь. Мама считает себя моей дочкой, то есть не лично моей, а как будто ябабушка Валя, ее мать. У мамы нет причин ненавидеть бабушку, но она повторяет одно и тоже: «Это ты виновата, ты заставила меня, у меня там все было, все, все, все» Имеется в видузаставила переехать жить в Израиль. Все это полная чушь, никто не заставлял ее, конечно, а бабушка вообще сопротивлялась, хотела остаться в Москве, все ждалавдруг дед найдется? И ничего особенного у мамы в Москве не было, кроме дурацких женихов, с детства их помню. Один козел даже жил у нас целый год, прятал в подъезде свои деликатесы, чтобы его не объели Работу она потеряла, разумеется. Ни мама, ни отчим так и не смогли освоить иврит. Ну, мама-то ладно. А Евгений Осипович, такой восхитительно интеллигентный еврей, профессор, библиограф, немецкий знал в совершенстве а вот не пошло. Наверное, из-за возраста. Причем он бредил Израилем, никогда здесь не бывал, но бредил. Доматолько и разговоров, что о Великом исходе, о Судьях Израилевых, о царе Давиде и об образовании государства Израиль, и о преодолении трудностей, и какое это чудовозрождение древнего языка. Мне было лет десять, когда они с мамой поженились, а потом, когда они решили уехать, семнадцать, кажется. Ну да, я только школу закончила. Но ведь могла бы остаться, хотела же поступать в МГУ, бабушка, опять же Черт меня дернул послушаться отчима. Он же удочерил меня, и вообще я его уважала, да и сейчас (земля ему пухом). Сначала мы жили в Тель-Авиве, делать было абсолютно нечего, и мы втроем ходили на пляж, каждый день. Я люблю море, курортами не избалована, но сразу же стала ощущать себя эдаким 17-летним «недорослем», фонвизинским Митрофанушкой, «за ручку» с мамой-папой шагающим на море. С надувным матрацем и учебником иврита под мышкой, особенно хорош был Евгений Осипович в цветастых шортах, пожилой и веснушчатый. Он любил повторять: «Вот я иду по своей стране, со своей любимой женой, с дочкой, и я счастлив!» Знакомые обещали ему работу в университете, но все испортил язык, он так и не смог сдать экзамен. И пошел чернорабочим на какой-то ужасный завод, где варили резину. От этих испарений или просто от огорчения отчим заболел и сразу же умер, сердце не выдержало Да. Что-то я все о грустном, а если продолжатьтам еще хуже будет.
Вчера я купила себе несколько белых вещей, особенно радуют туфли-сапоги на прозрачных каблуках. В таком виде пришла на работу, и все сразу же захотели себе что-нибудь белое. Ехать мне с Максом в Эйлат, или это уже слишкомя думаю, думаю, все думаю Выдержу ли я этот туризм? Спать в палатке, мыться в кафе, где работает его друг. На чем готовить? На примусе? Дикий отдых с диким мужчиной. Справедливости радиМакс интересный, у нас с ним много общего, дело даже не в сексе, хотя никогда ведь непонятно, в чем дело. Во всяком случае, он не кажется мне таким примитивным, как в первый раз.
* * *
Вчера меня укусил крот. Я обнаружил крота рядом с гробницей, он плашмя лежал на каменных плитах и тяжело дышал, наверное, кто-то из посетителей принес его с собой, а потом выбросил. Потому что еще полчаса назад никакого крота на этом месте не было. Я решил перенести его под гору, поближе к источнику, где есть нормальная земля. Встав на колени, я хотел положить зверька в целлофановый пакет, но крот вдруг весь изогнулся, подпрыгнул и цапнул меня за нос, после чего был таков. Убегал он довольно бодро, раньше я думал, что кроты передвигаются еле-еле, вперевалкунаверное, это влияние сказки «Дюймовочка», где все кроты толстые и в очках. Меня отпустили с работы, но в больнице возникла трудностьчтобы ввести противостолбнячную сыворотку, надо было зарегистрировать мой укус, а в реестре Минздрава Израиля укус крота не значится. Есть суслики, лисы, верблюды, кролики, козы, а крота нет. Рану обработали, я сидел с пластырем на носу, но меня не отпускали, решая важный вопросзаписать мой случай как укус суслика или все-таки открыть новую рубрику, для этого надо посылать запрос в Министерство. Победил крот. Теперь яединственный гражданин Израиля, укушенный кротом (крот на ивритехафарфэрет).
Абу Айман обиделся на меня за то, что я показал ему счет за переговоры на сумму 161 шекель и отказался впредь давать ему телефон.
И даже в экстренных случаях не будешь давать мне звонить?
Не буду.
У Абу Аймана каждый день бывает 23 экстренных случая, к тому же есть свой телефон.
Только что приходил коэн, я видел его тут впервые. Неприятный тип и ужасно болтливый, мы с ним даже немного повздорили. Сначала прочел мне лекцию на тему: «Куда коэну можно входить и до каких пор продвигаться», из которой я ничего не понял, потом разглагольствовал про Шестидневную войну, что тщательнее надо было изгонять арабов с территорий, а то расплодились. Насколько я понимаю, коэнам вход в здание, где есть покойный или погребенный, строго воспрещен, некоторые коэны вообще не входят в гробницу, даже туда, где я сижу, молятся снаружи, а этот полез прямо вниз, в синагогу. Бр-р-р! Остановившиеся глаза-маслины за толстенными линзами, сутулая спина, впалая грудь, черные чулочки. А запах грязного белья! И кашлял мне прямо в лицо. Положил на мой стол промасленный сверток с какой-то едой, я говорюзаберите. Не реагирует, потому что открыл новую тему (покончив с Шестидневной войной): теперь вдохновенно рассуждает о том, что в еврейской традиции никогда не было культа тела, что это все придумали поганые язычникидревние греки и римляне. Я не выдержал и спросил: «В вашем случае отсутствие культа тела, видимо, превратилось в культ грязи и физического уродства? Вы иногда хотя бы моетесь? И заберите со стола свой сверток!» А он мне на это заявляет, что скоро я уйду в небытие вместе со своей модой. Какой модой? Хватаю сверток и сую ему в руки, а он вдруг как заверещит, что я осквернил его еду. И не взял, все на пол упало. Я так озверел, что готов был схватить его за шиворот и вытолкать вон, но, слава богу, тут подоспел Рав Йосеф Вакнер. Коэн к немумол, этот наглый гой посмел прикоснуться к еде! Вакнер удивилсякакой же он гой, говорит, он самый настоящий еврей.
Этот шомер еврей? И мама еврейка и папа? А не похож! Скорчил рожу и, кряхтя, собрал с пола свои пирожки.
Физический облик многих религиозных евреев и правда удручает, духовное начало так превозносится, что тело быстро приходит в негодность (особенно зубы!), о спорте и говорить не приходится. Много худых и очень толстых, так что армейская выправка им бы не помешала.
Вряд ли в этой жизни я пойму иудаизм, но вот что меня восхищаетвеками ждут восстановления своего Храма и в другом месте строить его не хотят. Удивительно, не в двух метрах от разрушенного (а место там есть), а только там, где теперь мечеть Омара. Тысячелетиями молятся об этом. Раньше я думал, что синагогиэто их храмы, оказалосьнет, просто молельные дома, где евреи молятся о возвращении Храма.
Визит коэна почему-то всколыхнул во мне «философские глубины». Вот есть люди, совершенно непригодные для религии, например, я, или Оля, или Марк со своими стихамимного людей. А если б я родился в ортодоксальной семье? Тоже ходил бы в шляпе с пейсами, молился часами напролет, пел псалмы, зажигал свечи? Как миленький. Но некоторые приходят к религии в зрелом возрасте, а некоторые и уходят. Хотя инерция мышления очень велика. Моя жена Таня стала православной после рождения нашего сына, почему? Мы крестили Сашу, это был первый и последний раз, когда я был в церкви. Меня окружили бабушки и стали допрашивать: когда последний раз причащался? Живу ли я с женой как с женщиной? Это плохо, надо целомудренно, как брат с сестрой, вот только если замыслим ребеночка и т. п. Одна даже подозрительно сощуриласьа ты, милок, не еврей? Чо-та креста не видно. Эти бабки, будто кусачие зверьки, как вспомнюмороз по коже. Жена сказала тогда, что набросившиеся на меня старухиэто происки темных сил, что они хотят внушить мне отвращение к церкви, что надо смирить гордыню, короче, каждому свое.
30.09.2004, четверг
* * *
Понедельник, 30 сентября 1957 года
Вчера, по личному приглашению Ван Му-ханя (секретарь местной организации), мы с Зориным посетили партсобрание китайских товарищей. Накануне 1 октября, Дня образования КНР, очень много желающих вступить в партию. В духе кампании «ста цветов» от кандидатов требовалась резкая критика в адрес самой компартии Китая, и немногие смогли выступить с серьезными высказываниями. Например, молодой милиционер поднялся на трибуну и говорит: «Члены партии должны укреплять дисциплину, выявлять недостатки, заниматься изучением марксизма-ленинизма и т. п.». Его останавливаютэто банально, вскройте какой-нибудь гнойник. Ван Му-хань имеет недостатки? Парень молчит. «Если хотите вступить в ряды партии, выступите с серьезной критикой». Одна девушка, кажется, библиотекарь, очень долго выступала, говорила, что многие коммунисты считают себя высшей расой, оторвались от народа, разъезжают в дорогих машинах. Ее тоже пока не приняли, сказали, что девушка высказала не свои мысли, а процитировала недавнюю статью из «Гуанмин жибао». Она стала возражать и даже привела какие-то примеры из жизни, но Принято было только двое: рабочий-передовик (он заикался и его не мучили долго) и пожилая учительница. Последняя вскрыла «бюрократические язвы» на примере Министерства образования. Даже не знаю, будь я на их месте, выдержал бы «экзамен» или нет.
Приближается 1 октября, 8-я годовщина образования КНР, повсюду строятся трибуны, город украшают днем и ночью. С утра прибыл на объект, но на 1, 4, 5 и 8-й опорах нашего моста укрепляли двадцатиметровые портреты Мао Цзэ-дуна, поэтому монтаж ферм пришлось отложить до четверга. Зато пришла поздравительная радиограмма, потому что китайские товарищи уже успели «отрапортовать» в министерство, что сегодня, накануне великого праздника, с левого берега развернут монтаж пролетного строения.
Надеюсь, что в праздничные дни удастся немного отдохнуть. Чжан Сян-цзэ (переводчица) предложила совершить прогулку-экскурсию по окрестностям Восточного озера. Она оказалась родом из Ханькоу, прекрасно знает местные обычаи, интересно рассказывает о буддистской и даосской религиях, о Тибете и т. д. Я даже планирую завести отдельную тетрадь, чтобы записывать эти сведения. Интересно, что по образованию Сян-цзэ экономист, окончила Шанхайский университет. Ее матьрусская, дочь белоэмигранта, а отец был крупным капиталистом-промышленником. После образования Китайской Народной Республики его фабрики были национализированы. Оказывается, он двоюродный брат того самого Сюй Сянцаня, сподвижника Мао и руководителя партизанского движения, а ныне маршала НОА. Возможно, именно поэтому отец Сян-цзэ не был репрессирован, его даже хотели оставить на одной из фабрик в должности зам. директора, но он внезапно заболел и умер. Видимо, по той же причине и его дочь, несмотря на «опасное» происхождение, получила работу переводчицы в Управлении международных сообщений. Аристократическое ее воспитание чувствуется, хотя одевается она и ведет себя очень скромно. Со мной весьма любезна и предупредительна, безукоризненно относится к работе, но с китайскими товарищами почти не общается, держится особняком. Думается, что и они не прощают ей капиталистическое происхождение, хотя прямой отчужденности нет.