21
В следующий раз, когда я пришла в себя, мне уже было значительно лучше. Пусть мозг еще не так живо воспринимал информацию и отдавал приказы телу, но, по крайней мере, меня не мучила высокая температура, которая мне казалась, уже стала перманентной. В теле ощущалась непривычная слабость, а во рту обитала такая горькая сухость, что желание выпить воды вытеснило любе другие рассуждения.
Я приподнялась и заметила на прикроватной тумбочке стакан воды. Хэтти как всегда очень предусмотрительна, за что я ей уже безмерно благодарна. Я с жадностью осушила стакана, несмотря на то, что каждый новый глоток рождал в горле неприятное жжение.
В комнату вошла Хэтти, заметив меня, она улыбнулась и быстро подошла к кровати, прислонив к моему лбу свою ладонь.
Наконец-то температура спала,с облегчением констатировала женщина.Юная леди, вы заставили всех нас крепко понервничать.
Простите,я смутилась и вернула пустой стакан на место.А сколько я вот так провалялась?
Чуть больше трех суток. Мне даже пришлось Джо вызвать. Он-то вас и вытащил с того света. Калэб, конечно, тоже много болеет, но никогда ситуация не доходила до такой критической точки. Вы бредили, но к счастью, все уже позади. Как вы себя чувствуете?
Хорошо, даже есть захотелось,я ощутила, что мой желудок неприятно заурчал.
Это хороший признак,Хэтти улыбнулась, и от ее улыбки мне стало спокойней на душе.Но для начала вам следует искупаться. Давайте я вам помогу.
О нет, не стоит, я сама, если можно.
Хорошо, тогда я пока для вас подготовлю одежду.
Снова находиться в вертикальном положении было как минимум странно, словно бы я заново училась ходить. Медленно я дошла до ванной комнаты, ощущая, что моя ватная голова немного кружиться. Не без труда, но я все-таки сняла с себя одежду и села в заполненную теплой водой ванну. Я аккуратно стала разминать шею, плечи и запястья. После такого длительного отсутствия какого-либо движения, все кости хрустели, вновь привыкая к прежнему темпу работы. Вот это я заболела! Да уж Сомнительное это удовольствие.
Долго побыть наедине с собой у меня не получилось. Через несколько минут в ванную комнату ворвался Калэб. Он был весь растрепанный и одетый в пижаму, на щеке пролег тонкий след от подушки, похоже, кто-то только что проснулся.
Мотылек!Калэб буквально подлетел ко мне и крепко обнял, несмотря на то, что его одежда почти сразу же промокла.Ты почему так сильно всех нас пугаешь?он строго посмотрел мне в глаза, а затем еще раз обнял.Не надо так больше делать.
Прости, малыш,это «малыш» само собой вырвалось у меня, но я не стала заострять на этом своего внимания. Если честно, то это «малыш» четче всего описывало Калэба и так гармонично подходило к нему. Я уже давно не видела в нем взрослого мужчину, каким он кажется на первый взгляд. Калэб ребенок с чистой и невинной душой.
Я так испугался,он разорвал наши объятия и уселся на бортик ванной.Никогда так в жизни ничего не боялся, даже Лерри позвонил. Думал, он приедет, а он не приехал.
О! Как это было в духе Лероя! Ну да! Прямо сейчас он сорвется и приедет к какой-то девке, которая по собственной тупости заболела. Теперь мое ведение, вызванное высокой температурой, казалось еще более абсурдным.
Твой брат работает,успокаивающе произнесла я.Он же не может бросать работу, когда ему вздумается, правильно?
Да, наверное, ты права,в задумчивости произнес Калэб.
После водных процедур и вкусного завтрака, Калэб повел меня в свою комнату. К игре в шашки я еще была не готова, голова будто бы находилась в легком тумане, поэтому друг достал с полки целую кипу раскрасок и небольшую коробку доверху забитую разноцветными карандашами, фломастерами и ручками.
Мы валялись на кровати и занимались одной раскраской на двоих. Калэб тщательно преображал все еще черно-белую в некоторых местах картинку Базза Лайтера. Мне же досталась картинка Бо Пипмеленькой светловолосой пастушки. Кажется, именно такой статуэткой я играла с Калэбом в первую нашу полноценную встречу. Господи, сколько времени прошло с того дня! Не так уж и много, а такое ощущение, что это случилось миллион лет назад.
Ты Лерри любишь?вдруг спросил Калэб, роясь в коробке в поисках нужного карандаша. Я от такого откровенного вопроса чуть с кровати не упала.
А это имеет значение?я нахмурилась. Мне не нравилось, что даже несмотря на физическое отсутствие Лероя, он все равно незримой тенью витал по дому.
А почему нет?Калэб достал зеленый карандаш и, увидев, что он сломанный полез за точилкой.
Мда уж Лучше бы я и дальше находилась в бреду, чем слушала такие вот провокационные вопросы. Я понимала, что Калэб это не со зла и не с каким-то хитрым умыслом спрашивает, но мне все равно не по себе.
Потому что, я здесь, чтобы развлекать тебя, разве нет? Так что, какая разница, чувствую я что-то к твоему брату или нет?мой голос звучал безукоризненно ровно, и я сама на миг поверила, что говорю правду.
Все другие здесь были, чтобы развлекать меня,серьезным тоном заявил Калэб, начав стружить карандаш.А ты не такая, ты мой самый-самый настоящий друг, почти, что член семьи. Я привык к тебе и хочу, чтобы ты навсегда осталась здесь. А для этого надо, чтобы ты полюбила Лерри. Вы поженитесь, и все будет круто.
Кажется, такой же разговор Калэб заводил с Лероем, накануне отъезда последнего. И почему этому сорванцу так отчаянно хочется нас поженить? Я жена Лероя? Смешно, прям обхохочешься.
Солнце, я найду другой способ, чтобы остаться здесь как можно дольше. И поверь, для этого совсем не обязательно жениться.
Окей,Калэб внимательно посмотрел на заточенный кончик карандаша, потом посмотрел на меня.А если люди любят друг друга, они ведь должны пожениться?
Если действительно любят и хотят этого, то почему бы и не пожениться?я пожала плечами, а затем нахмурилась.Постой, к чему это ты клонишь?
Мотылек, ты глупышка что ли?Калэб хохотнул и щелкнул меня пальцами по носу.Я же знаю, что вы любите друг друга, так что от свадьбы вам не отвертеться. Я все-все вижу и замечаю,хитрая моська не может не смешить меня.Лерри никогда себя так не вел с другими няньками, как с тобой. Он смотрит на тебя вот так,Калэб попытался скопировать взгляд старшего брата и я расхохоталась. Это выглядело забавно.Ну и чего ты смеешься?он хмурится.
Вот почему,я быстро схватила мягкую подушку и несильно ею ударила Калэба.
Значит война?притворно серьезно спросил он, подтягивая к себе вторую подушку.
Именно.
Мы дурачились, устроив подушечный бой и громко хохотали. Было весело и уютно в таком вот простом веселье. Хотя этот странный разговор крепко осел у меня в голове. Не хотелось об этом думать, но я знала, что когда наступит ночь, я мысленно вернусь к словам Калэба.
После активной войны и почти что подранным подушкам, мы с Калэбом пообедали и весь вечер смотрели телек. К моему удивлению, ночью я быстро заснула, утомленная отзвуками простуды и активным отдыхом с Калэбом. Да и вообще, как бы парадоксально не звучало, но в этом доме я медленно начала учиться спать. Что же, все не так уж и плохо.
Последующие дни проходили так же весело и беззаботно. Болезнь постепенно стала отступать, а прежние силы возвращались на свои позиции. Рядом с вечно веселым Калэбом я переживала свой утраченное или напрочь забытое детство. Мы проказничали, конечно же, в разумных приделах, стаскивали из кухонного шкафчика лакомства, пока Хэтти была занята домашними хлопотами. Это было круто по-настоящему круто! Мы распихивали конфеты по карманам, и запирались или в моей комнате, или в комнате Калэба и наедались сладостями до отвала.
По утрам я собственноручно брила своего друга, а он заплетал мне волосы в косички. После завтрака мы устраивались в гостиной и вдвоем пытались вникнуть в суть шахмат. Хэтти принесла из личной библиотеки Лероя учебник и мы, как два прилежных ученика разбирались во всех этих фигурах и их возможностях. Временами мы засыпали прямо на диване с книжкой в руках, а когда просыпались, то шли обедать и заниматься уже другими делами.
Пару раз мы вместе с Хэтти ездили за покупками в супермаркет, где тоже умудрялись подурачиться. Даже сумели уговорить домработницу повести нас в кинотеатр. Это было самое восхитительное время за всю мою жизнь. Я наконец-то перестала судорожно все анализировать и заниматься самокопанием, я даже перестала следить за временем. Как-то я случайно глянула на календарь и удивилась. На дворе уже был декабрь. Впереди нас ожидало Рождество.
Но, несмотря на всю эту эйфорию, я с каждым новым днем все отчетливей и отчетливей начала ощущать горькое и болезненное чувство внутри себя. Сначала я не могла понять его природу. Все ведь было так волшебно и прекрасно. Но потом, я начала осознавать, в чем дело и когда я это поняла, мне стало не по себе. Я не вспоминала о Лерое на протяжении всего ноября, но, несмотря на это, мое тело и подсознание начинали по нему скучать. Скучать так, будто бы этот человек важен мне и необходим в моей жизни, как один из ее главных героев. И когда я это осознала, вся эта эфемерность покоя и счастья тут же обнулилась. Внутренний голос безустанно начал повторять мне, что я превращаюсь в такую же рабыню, которой когда-то в свое время стала и Кларисса. Меньше всего на свете я хотела быть рабыней, но что уже поделать, когда Хэтти одним декабрьским утром заявила о скором возвращении нашего Хозяина? Тем более что можно было поделать, когда мое сердце неожиданно радостно откликнулось на эту новость?
Я лежала ночью без сна и думала о том, что скоро Лерой приедет домой. Я ненавидела этого человека за то, что он так легко и не прикладывая никаких усилий, ломал все то, чего я с таким трудом достигала и чем дорожила. Тот же сон, я только-только научилась принимать его, как тут же лишалась этой возможности, а все из-за Грейсона.
Мой мозг, мои инстинкты, мой разумвсе это противилось, ненавидело и презирало Лероя. В противовес этому упрямое и глупое сердце ушло в оппозицию. Меня это раздражало и злило. Я превращалась в гребанную мазохистку! Что Грейсон сделал для меня такого особенного, из-за чего мое сердце стремилось к нему, как мотылек к яркому пламени? Да ничего! Одни угрозы, жесткий трах и полное унижение! Он унижал меня даже своим взглядом! Тогда какого черта?! Какого, мать его, черта я виду себя как тупая баба?! Чувство любви и влюбленности должно быть у меня атрофировано. Так-то оно и было, но первые предупреждающие импульсы дали о себе знать, когда я все больше и больше времени начала проводить с Калэбом. Но это другая любовь, которая никакого отношения не имеет к тому черному, дьявольскому и порочному помешательству, что во мне возбудил Лерой.
Не хочу об этом думать! Не хочу снова заниматься самоанализом! Достав из-под подушки пачку сигарет, я тихо прошла на балкон, предварительно утеплившись мягким халатом. Мне нравился именно этот балкон, где Грейсон поцеловал меня первый и единственный раз, хотя трудно это назвать именно поцелуем. Вгрызание, подчинение, противостояние, уничтожение, но уж точно не поцелуй.
Затяжка очищает мои мысли от этого человека, но не искореняет его из головы. Мимолетная свобода, которая оборвется, как только я покину приделы этого балкона. Ну и пусть. Небо затянуто тучами и кажется, срывается первый снег. Наблюдаю за маленькими снежинками, легкий ветер кружит их в танце.
Я чувствовала, что изменилась. Не знаю, в хорошую или плохую сторону, но однозначно изменилась. Интересно, когда именно наступил этот необратимый процесс? Когда я только переступила порог этого дома? Когда Лерой впервые взял меня? Или когда он подарил мне первое наслаждение? А может все и сразу?
Стряхнув пепел с сигареты, я запустила одну руку в карман своего халата, где хранила помаду, подаренную Амис. Поработить Я должна поработить Лероя Эта установка жила на задворках мое сознания с того самого момента, когда Амис мне ее дала. Но как это сделать? Грейсона не так уж и просто переломать он будто бы отлитый из стали. Как его подчинить себе, если мы сексом занимаемся только в животной позе? Странно, но только сейчас я задумалась над тем, что мы ни разу не занимались сексом по-нормальному. Лерой всегда разворачивал меня к нему спиной и имел, ну точно, как дикое животное. То же я наблюдала, когда мы с Калэбом ворвались в его спальню. Это фетиш такой? Или банальная привычка? Я не на шутку начала задумываться над тем, чтобы сломать этот устрой и сделать по-своему. Глаза в глаза, увидеть хоть какие-нибудь эмоции в этом непроницаемом взгляде, когда Лерой будет кончать. Одна только мысль об этом взбудоражила кровь.
Хорошо, даже если у меня и получится подчинить Лероя, что дальше? Ради чего я это делала? Чтобы сделать свою жизнь комфортней, как и говорила Амис? Или получить нездоровое удовлетворение от того, что Грейсон потеряет власть надо мной? Я не успела даже задуматься об ответах на эти вопросы, как ощутила резкую, немного болезненную смену в атмосфере.
Тяжелая, удушающая энергетика сдавила плечи, знакомый озноб прошелся вдоль позвоночника, заряжая каждый нерв тревогой и перманентным чувством опасности. Я быстро потушила сигарету и выпустила последнюю порцию дыма из легких. Ночную тишину разорвал приглушенный рев двигателя. Охрана, активизировалась, автоматически открылись ворота. Я вцепилась пальцами в бортик балкона, поддаваясь чуть вперед, чтобы лучше все разглядеть.
По мере того, как звук двигателя приближался, я все сильней стала ощущать ту незримую и волнующую вибрацию. Воздух заряжался вязкой, черной энергетикой, которая могла исходить только от одного человека. Все чувства обострились, а нервы уязвимо оголились. Сердце пропустило удар, дыхание перехватило.
Секунда, две, три Яркий свет фар осветил пространство двора. До боли и невозможности знакомый черный внедорожник, хищником скользнул в свои владения. Опасная аура тут же окутала собой все пространство, погребая под собой и меня. Свет потух Улавливалось какое-то движение у «танка». Мои глаза, привыкшие к тьме, быстро распознали мощную фигуру Лероя, скрытую за черной кожей куртки. Грейсон перекинулся парой фраз с охраной и, вынув из багажника чехол, в котором вне всякого сомнения хранилась винтовка, твердым и уверенным шагом направился в особняк.
Я прикрыла глаза, тщетно пытаясь уловить ускользающий меж пальцев свет, но он исчез, безвозвратно. Дьявол вернулся, а значит, с ним вернулась и кромешная тьма, в которой я запуталась, как бабочка в паутине. Кем же я должна быть, чтобы подчинить себе Его?
22
Почему-то я была абсолютно уверена, что Лерой либо ворвется ко мне в комнату, либо вызовет к себе. Но ни того, ни другого не случилось, что стало для меня полной неожиданностью, учитывая, насколько горячим был наш последний раз. Я старалась себя успокоить тем, что так даже лучше. Грейсон не почует запаха сигарет, и тем самым я отстрочу себе собственную казнь. Но, несмотря на эти вполне логические доводы разума, я впервые так остро и болезненно ощутила укол собственного самолюбия. А это, оказывается, бывает чертовски неприятно. Ну, ничего, такая передышка поможет мне собраться с силами, мыслями и начать действовать. Подобный итог быстро усмирил подступающее чувство возмущения, и я наконец-то заставила себя поспать.
Утром уже по негласно сложившейся традиции я проснулась и встретила на своей кровати Калэба. Он сидел в желтой кепке с эмблемой летучей мыши Бэтмена и уплетал за обе щеки шоколадные конфеты, постоянно доставая их из небольшого полупрозрачного мешочка.
Привет,весело произнес Калэб.Вставай скорей, иначе я сам съем все сладости,он облизнул испачкавшиеся в шоколаде пальцы.
Почему ты портишь себе аппетит перед завтраком?я протерла глаза и села.
Лерри разрешил,гордо заявил друг.Он приехал сегодня ночью и привез мне подарки. Кепка, конфеты и вот еще что,Калэб полез в карман своих пижамных штанов и достал приличную пачку жвачек.Жвачки, а в них еще и наклейки, представляешь?
Да уж, настоящие сокровища,я улыбнулась.
На,друг отсыпал мне небольшую горку жвачек.Потом если что, обменяемся наклейками.
Как скажешь,я переместила лакомства на прикроватную тумбочку.А Лерой где?
Как обычно тренируется у себя в спортзале. Кстати, Хэтти такой замечательный завтрак приготовила. Блинчики, клиновый сироп и овсянка с фруктами! А ты все спишь и спишь. Одевайся скорей.
Если честно, то есть мне совсем не хотелось, но ничего поделать я не могла, поэтому поплелась за вещами. Калэб захотел, чтобы я надела желтое в мелкий красный горошек платье с юбкой-колокольчиком и гольфы с кошачьей мордашкой на коленках. Пока я смирно сидела у зеркала и ожидала, когда же друг сделает мне косички, взгляд вновь невольно бегло прошелся по отражению. Я была красивой даже очень, несмотря на недавнюю простуду. Немного странно и ново считать себя красивой, но я всегда старалась быть максимально честной с собой. Если уродка, то так и есть, если туплю, тоже правда, а если выгляжу неплохо, то от этого так же никуда не деться. Невольно я вспомнила те злосчастные галлюцинации, в которых помимо Лероя был еще кто-то. Резкая фантомная боль проносится от висков и сосредотачивается в одной маленькой точке чуть выше лба. Я зажмурила глаза и инстинктивно коснулась пальцами того места, где обосновалась эта ненастоящая боль, будто прикосновение могло усмирить ее. Выпуклый рубец, небольшой и продолговатый.