Я,Калэб замолчал и часто заморгал. Постепенно это странное наваждение отступило и в уже таких знакомых чертах лица я узнала того прежнего Калэба, к которому по неосторожности успела привязаться.Я просто хотел тебя защитить,заговорил он и в его голосе пропал тот страшный и непривычный металл.
Спасибо тебе за это,мой тон тоже смягчился.Но не нужно горячиться, ладно?
Но он же тебя ударил,упрямо проговорил Калэб.
Прости, но это не должно тебя касаться, окей?
Он тяжело вздохнул и опустил голову. Я секунду колебалась, но потом все же обняла своего горе-защитника.
Не хочу, чтобы кто-то делал тебе больно,тихо проговорил Калэб, обняв меня в ответ.
Поверь, я сама кому хочешь, принесу боль,улыбаюсь.
Мотылек,друг поднял свой взгляд на меня.Если он еще раз обидит тебя, то я не буду стоять в стороне, и ты меня не остановишь.
Горе ты луковое,я щелкнула его по носу пальцами и крепче прижала к себе. Мерзкий страх, что такой припадок гнева повториться снова, тенью проскользнул ко мне в душу, но я постаралась отогнать эту мрачную мысль.
Уже поздней ночью, когда весь дом спал, я с Калэбом сидела в его комнате и наблюдала за причудливыми мерцающими точками, которые проецировал маленький ночник.
Знаешь, я тебе ведь не рассказывал о нашей небольшой традиции,тихо заговорил Калэб, крепко сжимая в своей ладони мою руку.
Что за традиция?не отрывая взгляда от потолка, спросила я. Этот ночник классно успокаивал натянутые до придела нервы.
Меня и Лероя каждый год приглашают в канун Рождества на званый ужин, не то, чтобы ужин, больше похож на бал. Хочу, чтобы в этот раз ты пошла вместе с нами.
Это уж вряд ли,из меня вырвался краткий смешок.
Почему?с недоумением спросил Калэб.
Не думаю, что твоему брату понравится такая идея,я перевела взгляд на друга.
А если я с ним договорюсь, ты пойдешь?он крепче сжал мою ладонь и прижал к своей груди, будто бы боясь потерять меня.
Тебе действительно так важно, чтобы я была на этом вечере?
Очень важно.
Хорошо,я поцеловала Калэба в лоб.Если ты так хочешь, то я согласна. А теперь, ложись спать, поздно уже.
Останешься со мной?
Окей.
Мы заснули быстро, но насладиться отдыхом я долго не смогла. Мне снова снилось зеркало, мое отражение в нем и сильный удар. Боль и хруст то ли костей, то ли битого зеркала казались такими реальными, что я тут же проснулась. По вискам скользили капельки холодного пота, сердце быстро-быстро стучало в груди, а рубец на голове больно пульсировал. Меня всю передернуло, а сон как рукой сняло. Я посмотрела на часы, еще не было даже трех. Не желая будить Калэба, который мирно сопел на боку, подложив руку под голову, я на цыпочках вышла из комнаты.
Курить не хотелось, идти к себе тоже. Я спустилась в гостиную с твердым намереньем посмотреть телек, может, хотя бы так получится заснуть. К несчастью, комната уже была занята, но я не сразу это поняла. Присмотревшись, я в темноте распознала силуэт, он сидел в кресле, пуская сизые кольца в потолок. Воздух наполнился сладковато-ментоловым ароматом, от которого закружилась голова. Я хотела вернуться обратно в спальню Калэба, но не успела.
Стой,раздался низкий голос Лероя. Зажегся приглушенный свет. Очертания были размыты, наделяя обстановку определенной долей интимности и опасности.
Я сфокусировала свой взгляд на Грейсоне, он одетый в одни черные пижамные штаны, сидел в кресле, затягиваясь кальяном, который был установлен на журнальном столике. Прислушавшись к своим ощущениям, я почувствовала, что сейчас энергетика Лероя рассеяна, лишенная прежнего угнетения и давления. Так вот как Дьявол привык расслабляться, кальян и полупустой стакан на подлокотнике кресла. Вероятно, что это виски, и скорей всего крепкий, Грейсон ведь не разменивается по мелочам.
Иди сюда,он похлопал себя по колену, будто бы подзывал домашнего питомца.
Я подошла к Лерою, он затянулся, откинул голову назад, обнажая крепкую шею и выпустил порцию дурманящего дыма вверх. Я смотрела на его губы и дым, как будто завороженная, было в этом что-то цепляющее и необычное, словно Дьявол выпускает на волю чью-то насильно отобранную душу.
Сядь,он взглядом указал на свое колено.
Я послушно села, не зная, чего можно ожидать от этого человека, но в любом случае, провоцировать его не хотелось. Грейсон снова затянулся, но не спешил выпускать дым. Коснувшись свободной рукой моего затылка, он резко притянул меня к себе и впился жадным, немного болезненным поцелуем в мои губы, насыщая легкие сладко-ментоловым паром. Я быстро вдохнула его, чтобы не подавиться им, клубки дыма вышли через нос. Сухие губы Лероя продолжали целовать меня, кусать и тут же зализывая укусы. Что мать твою, это значит?! Он то не обращает на меня никакого внимания, то мы сталкиваемся второй раз за день.
Губы быстро начали гореть и болеть, но Грейсон не спешил отпускать меня. Он продолжал кусать, терзать, словно стремясь высосать из меня не кровь, а потоки жизни, лишить сил и бросить умирать, биться в агонии. Наш поцелуй едва ли можно было отнести к романтическо-трепетному занятию, это битва на смерть, противостояние, медленное уничтожение. Его пальцы больно сжали мой затылок, и я стала опасаться, что Лерой просто раздавит мой череп своей огромной пятерней. Вкус алкоголя горчил на языке, неприятно кружа голову. Чего Дьявол хотел добиться этой жестокой лаской?
Мотылек,словно в бреду Лерой произнес мое имя, затягиваясь очередной порцией кальяна. Размыто, но все же я видела его в край потемневшие глаза, подернутые какой-то странной пеленой. Он не выглядел пьяным, скорей накуренным, я покосилась на журнальный столик, но ничего подозрительного на нем не обнаружила. Но, несмотря на это, я была уверена, что Грейсон что-то подмешал себе в кальян.Иди сюда,выдыхая дым, горячо прошептал Лерой, вовлекая меня в еще один поцелуй. Его губы и язык действовали настойчиво и по-хозяйски, лишая возможности сопротивляться, но мне этого и не хотелось. Кровь тяжелыми толчками грохотала в висках, а ватная тишина заполнила собой все пространство вокруг нас. Может, я сплю? Может, это все мираж? Я уже давно потеряла грань между сном и реальностью.Хочу убить тебя, но не могу,прошипел у моих губ Грейсон, нет, это определенно не сон, ведь в них Лерой нежный и заботливый.Сука, это охуенно так выносит мне мозг,он поднял свой расфокусированный взгляд на меня.Почему ты застряла у меня где-то под коркой, м?он отпустил затылок и скользнул пальцами по моей щеке, остановился у подбородка, надавил на него, призывая открыть рот.Что с тобой не так, Мо-ты-лек?Грейсон по слогам произнес мое имя, будто пытаясь в него вложить определенный только ему понятный смысл.Что блять со мной не так, м?один его палец проник ко мне в рот.Соси,слышу жесткий приказ.
Я облизала палец, прошлась языком вдоль, несильно прикусила подушечку, втянула в себя, затем медленно отпустила. Лерой внимательно наблюдал за моими манипуляциями, лениво покуривая кальян. Его глаза опасно блестели, но этот блеск мне не был знаком, улавливалось в нем что-то такое, чего я раньше не видела, какая-то хроническая уязвимость.
Смотри, что я нашел,он убрал руку и достал из кармана штанов небольшой прямоугольный предмет, я не сразу в нем узнала помаду, которую мне подарила Амис.Нашел в твоем халате,объяснил Грейсон, а я мысленно была рада, что не хранила помаду вместе с сигаретами.Красная, вызывающе-красная, как у бляди,Лерой ухмыльнулся уголками губ и снова затянулся.Зачем она тебе? Хотела соблазнить меня?он испытывающим взглядом смотрел на меня. Черт, я его недооценила. Несмотря на то, что Грейсон практически был разорван какой-то мне неизвестной наркотой, его мозг продолжал хорошо работать. Ничего, ничего от этого Дьявола не скрыть.Отвечай, Мо-ты-лек.
Мне стало совсем не по себе от того, как Лерой произносит мое имя. Это звучит зловеще, угрожающе и определенно не сулит ничего хорошего.
Да,ответила я, понимая, что крайне тупо сейчас лгать.
Да,повторил он за мной и снова ухмыльнулся.Она нахуй тебе не нужна, если ты не знала об этом. Ты слишком охуенна для каких-то помад, тем более, такого блядского цвета. И за это я хочу еще сильней убить тебя,он сделал затяжку и выпустил дым через нос.Как же именно ты хотела соблазнить меня, м?Лерой по-хозяйски обхватил мою талию рукой, фиксируя на своем колене.Или у тебя как обычно не было плана?
Был,твердо заявила я, ощущая, что уже и сама начинаю пьянеть от густых паров кальяна.
И какой же?черные брови Грейсона поползли вверх от удивления, и лишь сейчас я поняла, что это самый длинный наш разговор с момента моего появления в доме.
Могу показать,я наклонилась к Лерою, чтобы дотянуться до стакана с алкоголем, кажется, у меня появился реальный шанс взять на крючок Грейсона. Он сказал уже достаточно, чтобы я убедилась в его извращенном, и по-своему особом отношении ко мне, к тому же мне и самой хотелось большего, чем просто поцелуев, которые нещадно стирают губы в кровь.
Я допила остатки алкоголя и поставила стакан на пол. Горький напиток обжег горло, даже слезы на глазах выступили. Крепкая зараза! Надеюсь, что мой желудок не подведет меня, и виски не выйдет наружу.
Лерой продолжал внимательно рассматривать меня, его губы скривились в наркотической улыбке. Интересно, если Грейсон находится в угаре, его рефлексы так же задурманены? Или даже в таком состоянии я не смогу прикончить его? Интуиция подсказывала мне, что Лерой ведет себя так расслабленно лишь по тому, что ему сейчас это удобно. Возникнет хоть малейшая проблема, и он проявит свою силу в полной мере.
Забрав из его руки помаду, я открыла ее и густо накрасила свои губы. Цвет лег не по контору, я чувствовала это, но какая разница? Суть ведь не в четко накрашенных губах. Бросив помаду на диван, я повернулась к Лерою всем телом и уселась ему на колени, сжимая бедрами его сильные ноги. Он затянулся и выпустил дым прямо мне в лицо, скользя ленивым взглядом по шее.
Я больше ничего не планировала говорить, сосредоточившись исключительно на той цели, которую поставила перед собой после Хэллоуина. Забрав мундштук у Грейсона, я затянулась максимально глубоко и когда почувствовала существенное головокружение, вцепилась руками в лицо Лероя и впилась в его сухие губы жадным поцелуем, он больно сжал мою поясницу, перехватывая инициативу. Откинув голову назад, Грейсон выпустил дым в виде маленьких колец и хищно улыбнулся. Я затянулась еще раз и отложила мундштук на подлокотник кресла. Наклонившись к крепкой шее Лероя, я медленно выпустила дым, наблюдая за тем, как он красиво обволакивает и будто растворяется в смуглой горячей коже.
Ладони Грейсона беспорядочно шарили у меня по спине, как бы одобряя мою инициативу. Я скользнула языком вдоль его горла, коснулась твердого кадыка, лизнула участок гладкой кожи за ухом, а затем крепко так укусила у основания шеи. Лерой зашипел и больно сдавил мою поясницу, но попытку отстранить меня не предпринял. Тут же зализав укус и поцеловав его, я спустилась чуть ниже, держа свой путь к яремной впадине. Мои губы чувствовали, как быстро пульсирует под кожей венка, Грейсон был возбужден, о чем говорил уже давно твердый до придела член, который теперь упирается мне между ног и сумасшедшие удары сердца.
Оставив смазанный красный след от помады на впадинке, я скользнула еще ниже, встречаясь лицом к лицу с быком. Он находился в такой же выжидающей позиции, что и его хозяин. Я прикусила кожу на груди, ощущая слабый вкус крови на языке.
Блять,сдавленно прошипел Грейсон, откидывая голову назад и закрывая глаза то ли от боли, то ли от наслаждения.
Я зализала укус, обвела языком контуры крупных бычьих рогов, поднялась к ключицам. Их косточки едва улавливались под слоем крепко накаченных мышц, но зубами я быстро определила границы. Прикусив уже чуть слабее, я оставила вдоль ключиц одну сплошную смазанную красную линию и плавно соскользнула на пол, удобней устроившись на нем.
Лерой взял мундштук и, затянувшись, посмотрел на меня. Ему определенно нравилось видеть меня, стоящую на коленях перед его темным величием, будто бы я показывала всей своей позой, что готова верно служить своему Дьяволу. Он зажал меня своими ногами, не позволяя сделать ни одного лишнего движения.
Мои руки потянулись к плоскому накаченному животу, намеренно игнорируя бугорок, что так отчетливо проступал через ткань пижамных штанов. Мои пальцы ощущали рельефы пресса, я тактильно изучала его, удивляясь контрасту мягкой кожи и твердых мышц. Грейсон выпустил дым и положил одну руку мне на голову, поощрительно поглаживая. Я наклонилась к его животу, максимально сильно укусила и пятерня рефлекторно больно сжала мои волосы. Я зализала тут же вспухший укус и провела языком влажную дорожку до самого низа живота. Эрегированный член упирался мне прямо в подбородок, и я кайфовала оттого, что Дьявол возбужден и причиной этого возбуждения была я.
Аккуратно оттянув резинку штанов и боксеров, я высвободила член. Лерой снова затянулся и тут же выпустил дым. Я посмотрела на него, нарочно пошло облизывая свои губы. Смешанный вкус крови и помады, будоражил рецепторы. Я взяла член в рот как можно глубже. Пришлось руководствоваться тем скудным опытом в оральном сексе, которым меня когда-то наградил Грейсон. Член упирался в стенку моей глотки, и чем глубже я брала, тем сильней Лерой сжимал волосы на моем затылке и податливей поднимал свои бедра навстречу моим ласкам. Он рычал и грязно ругался матом, когда я увеличивала темп, заглатывая до рвотного спазма. Устроив свои руки на коленях Грейсона я буквально трахала его ртом, от чего он матерился и рычал все громче и громче. Это так восхитительно действовало на мою самооценку. Я могла закончить этот некий сакральный ритуал одним лишь минетом, но это не входило в мои планы, душа жаждала большего.
Выпустив член изо рта, я поднялась с колен, и сняла с себя пижамные шорты вместе с трусиками, за ними последовала и футболка. Лерой поддался чуть вперед и, прищурившись, скользнул туманным взглядом по моей фигуре. Я уже вся горела и страдала от болезненного возбуждения, скопившего внизу живота. Дьявол протянул мне руку, я тут же приняла ее и забралась сверху. Грейсон склонил голову чуть набок и провел кончиками пальцев по контурам моей талии, коснулся твердых сосков, убрал на спину мои растрепанные волосы.
Одной рукой я прижала Лероя к спинке кресла, а второй взяв твердый член, направила в себя. Он был слишком напряженным и казался значительно больше, чем в те разы, когда Грейсон брал меня сзади. Растягивая себя, я ощущала болезненно-приятный дискомфорт, пока член полностью не оказалась во мне. Ощущения были новыми и необычными. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к позе сверху. Лерой схватил меня под ягодицы, приподнял их и толкнулся сильней, проникая до самого основания. Скорректировав, таким образом, мою позу, он переместил руки мне на талию. Я положила свои ладони на его плечи, чтобы иметь хоть какую-то точку опоры.
Мо-ты-лек,все так же по слогам прошептал Грейсон, будто смакуя мое имя. Он уткнулся носом мне в шею, облизал ее, а затем прикусил, как я ранее прикусила его.Теперь ты моя,Лерой больно сжал мою талию, начиная медленно двигаться во мне.
Новые ощущения мутили рассудок, я чувствовала член Грейсона максимально четко, чего раньше никогда не было. Все тело дрожало от возбуждения, но больше всего сносило крышу возможность смотреть Грейсону в глаза, когда он по-хозяйски и без лишних ласк берет меня. Несмотря на то, что я была сверху, процессом все равно руководил исключительно Лерой, мое призрачное доминирование подошло к концу. Толчки быстро стали набирать силу и темп. Грейсон хорошо зафиксировал меня на своих бедрах и драл с таким особым ожесточением, которого прежде я не ощущала.
Перед глазами плыли цветные точки, пошлые удары обнаженной кожи о кожу, рождали вибрацию, что неслась вдоль позвонков. Я ногтями впилась в плечи Лероя, сходя с ума от его возбужденного и немного безумного взгляда, который буквально засасывал меня в свои порочные темные глубины. Сдерживать себя не хотелось и не имело никакого смысла. Я стонала и кричала от наслаждения, разбивая вдребезги свое сознание. Меня уносило куда-то вдаль, пока горячий и твердый член остервенело, вбивался в мое тело.
Сука, как же хорошо,горячо шептал Грейсон, прижав меня к себе. Воздуха не хватало, ровно, как и сил.
Пот скользил по спине и вискам, ноги начали млеть. Я обхватила шею Лероя, ощущая, как его влажный висок трется о мою щеку. Эмоции были запредельными, реальность разрушилась и упала крошевом осколков к нашим ногам. Я шептала какой-то бред на ухо Грейсону, а он слушая его, что-то говорил мне в ответ. Мы стремительно слетали с катушек и неслись в пропасть, заполненную адским пламенем. К черту! Если и гореть, то только вместе.