Я заметалась по кухне, пытаясь найти сигареты. Успокойся, Аня, ещё ничего не ясно. Может, и этот рыцарь не пройдёт все пункты из списка, которые выдвигала моя дочь каждому претенденту на её руку и сердце. Милка исписала толстенную тетрадь. А многие принцы сдувались уже на первой странице.
Успокоиться не получалось. Где-то в глубине души противный червяк выгрызал огромную дыру, и ехидно хихикал: «Этот пройдёт. И Жар-Птицу достанет, и яблочки молодильные, и в кипяток нырнёт, и Волка Серого оседлает!»
Когда Милка появилась на кухне, пепельница наполнилась окурками. А ответа на вопрос «Что делать?» так и не появилось.
Фу! Мусик! Кончай дымить. У меня в носу щиплет.
В носу? У меня в сердце щипало! Душа переворачивалась!
Пошли чай пить. Я кому Клима привела? Хотела зятяиди, знакомься.
Зятя? Хотела? я чуть не задохнулась от возмущения. Поднявшись со стула, обняла своё чудо. Доченька, какой на хрен зять? Ты же у меня ещё маленькая. Вот университет закончишь
Мать, очнись, в моём возрасте у тебя уже была я, а у бабушонка ты, а у бабули бабушонок.
Но тогда время было другое.
Милка упёрлась кулачками в бока.
Интересно, какое?
Я не могла ответить на этот вопрос
1997 год
Мы сидели за столиком в крошечном круглосуточном кафе, ели пончики и запивали их какао.
Здесь уютно. Не находишь?
Я кивнула. Уютно и от работы недалеко. Сначала я категорически не желала начинать карьеру в ста метрах от головного офиса. Зачем давать людям лишнюю пищу для сплетен? Но потом поняла, застукать странную пару, уборщицу и генерального директора, завтракающих вместе, в этом уголке было попросту нереально. Заведение находилось в глубине старого двора, в полуподвальном помещении. Кому из сотрудников придёт в голову мысль появиться тут ранним утром?
Знаешь, мы с отцом часто приходили сюда в тайне от мамы. Вот за этими самыми пончиками.
В тайне?
Глеб Викторович улыбнулся.
Если бы она узнала, что мы слопали что-то вне дома, подняла бы такой шум! Знаешь, мама до сих пор обожает готовить. Чудо, что я не вырос толстяком.
Я вспомнила изумительную фигуру начальника, когда тот натягивал майку, и покраснела.
А ты давно в Москве?
Я улыбнулась.
Второй год. Второй раз проваливаю экзамены, точнее, не допускаюсь к ним.
На лице мужчины появилась понимающая улыбка.
В театральный или в консерваторию рвёшься?
Я покачала головой.
Что Вы! Какая из меня актриса? Хотела поступить в МГИМО, а туда только с пропиской берут, с постоянной. Ну, ничего, если прописаться опять не получится, вернусь домой, окончу ИнЯз, детишкам преподавать стану.
Детишкам? Это хорошо. А с пропиской, если решишь попытать счастье в третий раз, я тебе помогу.
Ой, что же я натворила? Теперь мой шеф решит, что я пристроилась в крутую строительную компанию ради той самой московской прописки. А чего? Женихов-то состоятельных там много, хоть пруд ими пруди. Или же (ещё хуже) подумает, что я разговоры с ним веду, на всё согласная, чтоб только утрясти свою главную проблему.
Промокнув рот салфеткой, вытащила из кармана сто рублей и положила под керамическую чашку.
Спасибо, конечно, но помощь мне не нужна. В столице можно купить всё. Вот накоплю ещё немножко, и пропишусь у какой-нибудь бабули.
Генеральный кашлянул.
А что родители? Помочь не могут?
Я покачала головой.
Могут, но не хотят. Они надеются, что я вернусь. Да я и сама уже не знаю, чего хочу, если честно.
Начальник опустил широкую тёплую ладонь на мою.
Запомни, Аннушка, нельзя предавать свою мечту. Если что-то решила, в кровь расшибись, но добейся. Даже если ничего не выйдет, лучше сожалеть о том, что сделала, чем о том, на что не решилась.
Лучше сожалеть о том, что сделала, чем о том, на что не решилась. Спустя годы, я поняла, что имел ввиду Глеб. Вот только я ни о чём не сожалела. И лишь иногда задавалась вопросом: «Где ты, Пожарский?»
Глава 8
1997 год
Глеб
Мы болтали больше часа. Я даже забыл, про очередную планёрку. Мне было так легко с этой девушкой, словно я знал её всю свою жизнь, словно мы встречались в прошлой жизни, и вот судьба свела нас вместе опять.
Золотые локоны, голубые, точно июльское небо, глаза. Аннушка казалась такой простой и открытой, такой нежной и невинной. Но внутри этого ангельского создания чувствовался твёрдый характер. Это же надо, сбежать из дома, чтобы поступить в ВУЗ своей мечты! Вот только что она знала о МГИМО? Романтика? Возможность стать второй Никитой или даже первой? Насмотрелась шпионских фильмов, книжек начиталась и решила, что именно ей повезёт? А ведь реальность могла оказаться намного прозаичнее. В лучшем случае хорошенькую выпускницу оставили бы в Москве бумажки перебирать. А в худшем, пошла бы она со своим дипломам оббивать пороги в поисках работы. И, кто знает, не докатилась бы вновь до мытья полов в одной из преуспевающих компаний?
Лично я считал, учить детейпрекрасная работа. Вот только очаровательная Золушка-аферистка оставляла этот вариант запасным. Купить прописку! Во даёт! Я бы до такого не додумался. Впрочем, та самая прописка, открывавшая дверь в любые Университеты, была у меня с детства, по праву рождения. Так что не мне судить тех, кто появился на белый свет за МКАДом.
Я пил кофе и любовался прекрасной собеседницей. Лёд и пламя, нежность и твёрдость, гибкость и стойкость. Я мог ещё долго фантазировать, слушая милую трескотню, но часы неумолимо отсчитывали минуты. Решение пришло быстро.
Мы поступим следующим образом. Кажется, я перебил Аню на полуслове. Ты немедленно увольняешься и переезжаешь ко мне.
Я наблюдал, как и без того огромные глаза, стали ещё больше.
Так и знала. Девушка вздохнула и поднялась из-за стола. Вы у меня четвёртый. Четвёртый вот с таким мерзким предложением. Всего хорошего. Пойду искать работу, где директором служит женщина.
Аня так быстро рванула к двери, что я едва успел поймать её за локоть. Мы стояли рядом, так близко, что я чувствовал аромат её волос и свежесть дыхания.
Ты неправильно поняла меня, гражданка Ладынина. Я не предлагаю тебе интим. Я предлагаю работу с проживанием.
Знаю я такие работы.
Мне с трудом удалось вернуть девчонку обратно.
Сядь и слушай. У меня есть дача в Подмосковье. Бываю я на ней редко. Но кто-то должен присматривать за домом, протапливать, в конце концов. Зарплату дам тебе хорошую и с пропиской помогу. Опять же, за съём платить не нужно.
Аннушка задумалась. Её терзали сомнения. Это и понятно. Ехать за город к незнакомому человеку не каждый решится. Я почесал затылок.
Если примешь предложение, мой водитель поможет тебе собраться и отвезёт в Подлужное. Я там буду лишь к Новому году. Сейчас на работе аврал. Кстати, мои родители тоже появятся в посёлке на праздники. Ну же, решайся.
Аня закусила губу.
А кто у Вас родители?
Девочка оттаяла. Я почувствовал, как напряжение между нами спадает.
Пенсионеры. Обычные российские пенсионеры.
Можно я подумаю?
Я взглянул на часы.
Думай до обеда.
Глава 9
Я направлялся домой в совершенно приподнятом настроении. Даже тот факт, что погода резко поменялось, и на столицу обрушился очередной холодный серый ливень, не повлиял на мой душевный подъём.
Благодатная тишина в квартире красноречиво свидетельствовалапостылая супружница съехала. Включив чайник, я растянулся на диване, подложив руки под голову. Вот она, свобода!
В воздухе ещё витал запах тяжёлых духов Маринки, смешанный с индийскими благовониями, ещё напрягал оставленный после сборов бардак, но предвкушение чего-то хорошего, кружило голову хлеще алкоголя. Я взглянул на часы. Почти одиннадцать. Сашка ещё не вернулся, а пора бы.
Пришлось самому набрать номер водителя.
Как успехи?
Трубка зашипела.
Глеб Викторович, всё в порядке. Девушку разместил. Возвращаюсь. Тут связь плохая.
Мне было достаточно того, что я услышал. Значит, Аннушка добралась до Подлужного и сейчас хозяйничает на моей даче.
Я закрыл глаза и представил Аню, сидевшей на полу у камина. Вот она проталкивает длинную спичку под поленья, наклоняется, аккуратно дует. Лёгкий огонёк испуганно дрожит, а через минуту уже все дрова весело потрескивают, выпуская в дымоход тонкие сизые облачка. Девушка смотрит на пламя и улыбается, не замечая, что её щёки испачканы золой. Вот вам и Золушка из Владивостока!
Ты добиралась больше недели,
В поезде быстро дни пролетели.
Столько прочла ты сказок волшебных,
Что показался мир совершенным.
Золушке трудно в шумной столице:
Новые люди, новые лица,
Запах бензина и небоскребы
Где же вы, феи? Где же вы, гномы?
Строчки появились в голове сами, из ниоткуда. Я никогда не был романтиком и не писал стихи. Прожив на свете тридцать лет, считал себя циником и прагматиком. А тут! Что ты сделала со мной, Аннушка! Незнакомое тепло в груди, лёгкая эйфория, как от бокала шампанского, и желание постоянно улыбаться, счастливой идиотской улыбкой.
Моё сердце стучало по-другому, и мне это нравилось.
Я закрыл глаза и вновь увидел Аню. Вот она достаёт из чемодана стопки аккуратно сложенных вещей и закусывает нижнюю губу, размышляя, куда бы их пристроить. Непослушный локон падает на лоб. Аннушка откидывает голову и поднимается, одёргивая свитер.
Да, сейчас передо мной разворачивался полноэкранный фильм, в котором главной героиней стала прекрасная девушка. Я же был и режиссёром, и зрителем одновременно. Мои фантазии плыли дальше. Итак, Аня одёрнула свитер и протянула к камину озябшие руки, сделав над огнём замысловатые движения дирижёра. Потом стянула с кресла плед и укуталась в него. Стоп, камера! Я хотел совсем другого! Отматываем назад. Итак, героине стало жарко. Она медленно сняла свитер и повернулась ко мне лицом. Полупрозрачный ажурный бюстгальтер совершенно не скрывал красоту полной груди, подчёркивая её идеальную форму и размер. Ярко-розовые соски просвечивались сквозь тонкую ткань, а у самой ключицы я заметил крошечную родинку. Аннушка постояла в нерешительности несколько секунд и и натянула на себя старенькую футболку. Я чуть не завыл от разочарования. Всё, хватит мечтать. Сеанс для взрослых мальчиков окончен. Нужно принять душ, проветрить квартиру и, наконец-то выспаться. Завтра тяжёлый день.
Глава 10
Пробка. Откуда она взялась? Я нервничал, поглядывая на часы. Опаздывать в мэрию не хотелось. Заказ на строительство торгового центра мог уплыть из-под носа.
Саш, что там? Видишь?
Водитель обернулся.
Кажется, авария. Ещё метров триста. Но мы нагоним! Не волнуйтесь, Глеб Викторович, прибудем к месту первыми.
Первыми? Было бы неплохо. Кроме нас за этот объект боролись три фирмы. Две сняли с тендера ещё до его начала, а вот оставшаяся «Траст Строй Инвест». Я ни разу о ней не слышал. Служба безопасности смогла выяснить лишь дату регистрации и сумму уставного капитала. Просмотрев отчёты, я понял сразу: на строительном рынке появилась не фирма-однодневка, а серьёзная акула, готовая жрать сородичей, расчищая дорогу к сокровищам старого рифа. Я не был мелочью. И зубы у меня имелись, будь здоров. Но что-то подсказывало, правила игры будет задавать именно «Траст Строй». И эта игра не будет честной. Интересно, какой козырь они прячут, и как собираются им распорядиться?
Машина припарковалась у входа в мэрию.
Я же говорил, Глеб Викторович, успеем.
Я вышел на мостовую и подставил лицо холодным дождевым каплям. Тряхнув головой, направился к дверям, заметив краем глаза, как из второго автомобиля выплыли мои юристы и начальник технического отдела.
Поднявшись на второй этаж, вошёл в конференц-зал и присвистнул. Ба! Знакомые всё лица. Тимур Давидян! Давний конкурент отца сидел за столом и приглаживал седые волосы. Но это было не главным событием нынешнего дня. В свите Тимура Суреновича я заметил Эда. Вот, значит, куда переметнулся иуда. Ладно, туда ему и дорога. Усевшись напротив главы новоиспечённой компании, поприветствовал хозяина. Тот протянул руку.
Привет, привет, мой мальчик. Как папа? Здоров?
Я улыбнулся.
Здоров и счастлив.
Старый лис приложил ладонь к сердцу.
Вах-вах! Я был бы тоже счастлив, если б имел сына, которому мог передать дело. А так Три дочки. Три! Понимаешь? И каждой нужно духи-мухи, помады-шмомады. А я что? Кошель без дна?
Меня умиляла способность дяди Тимура постоянно жаловаться на жизнь и нехватку средств. Впрочем, всё познавалось в сравнении. И если сравнить владельца «Траст Строя» с Михаилом Фридманом или Алишером Усмановым, господин Довидян являлся нищим, хотя и при компании.
Ты, сынок, привет Виктору передавай. Сколько мы с ним вот таких тендеров-шмендеров прошли, да вот только никогда не судились и не рядились. Тут ведь как? Сегодня ты заказ взял, а завтра я. К чему ссориться?
Кажется, старик готовил меня к проигрышу заранее. Интересно, откуда у него появилась такая уверенность? Мой проект был лучше и дешевле, как доложил отцу старый знакомый из администрации. На что рассчитывал кавказец?
Глава 11
Не помня себя от злости, я спускался по лестнице, когда меня догнал сияющий Эдик.
Да не расстраивайся ты так, Глеб. Подумаешь, тендер проиграл. Сколько их ещё впереди!
Резко затормозив, я прожёг бывшего сотоварища взглядом.
Заткнись, вор. Ты же просто выкрал мой проект и удешевил его.
Эд пожал плечами.
Ничего подобного. Это я работал над ним шесть месяцев. Проект мой.
Твой? Он собственность компании.
Чушь. Тем более, что я не успел доработать его. А вот подчистил, довёл до ума все технические мелочи, и, как ты говоришь, удешевил, благодаря связям моего нового босса
Я отвернулся и зашагал прочь. Разговаривать было не о чем. Я понимал, что проколы бывают у всех, даже у отца были. Но горький вкус проигрыша сводил с ума.
В офис? Сашка завёл мотор.
Я покачал головой.
В Подлужное.
Глава 12
2018 год
Анна
В нашей семье, так уж повелось, все женщины выходили замуж рано. Вот и я, будучи счастливой обладательницей двадцатилетней дочери, всё ещё являлась дочкой и внучкой. Мою ветреную мамулю, именуемую за глаза бабушонком, застать на Родине не представлялось возможным. Имея дюжину поклонников почтенного возраста, она курсировала между Лондоном, Швейцарией и Америкой. Зато моя персональная бабуля, чьё восьмидесятилетие мы недавно отметили, всегда находилась рядом.
Именно сегодня я поняла, что совет старшего поколения нужен, как никогда. Оставив молодёжь под благовидным предлогом «сгоняю на минутку в булочную», я поймала такси и помчалась на другой конец города, где в элитной новостройке то самое поколение и обитало.
Оказавшись перед шлагбаумом, я поднырнула под него и помчалась в сторону подъезда, не обращая никакого внимания на окрики охраны. Каждая минута ценилась на вес золота.
Вбежав на третий, открыла дверь, застегнула перед зеркалом в прихожей верхнюю пуговку блузки и поправила непослушные локоны. Не хотелось слушать часовую лекцию об аккуратности.
По квартире разносилось тихое пение. Источник звука находился в ванной комнате. Видимо, старушке подключили-таки вожделенное джакузи, и именно так она выражала свою радость. Скинув туфли, я подошла ближе и кашлянула.
Бабуля! Привет!
Заходи, милая.
Распахнув дверь, я чуть не онемела. Интеллигентная старушка возлежала в облаке булькающей пены. Высокую причёску прикрывала резиновая шапочка, а в руках бабушка держала бокал с вином.
«Изабелла». Напиток моей молодости. Знаешь, мы с твоим дедом позволяли себе иногда, как это теперь говорят? Расслабиться.
Я бы с удовольствием послушала воспоминания бабули, но времени не было.
У нас беда!
Бабушка повернула лицо в мою сторону и поправила очки.
Твоя мать нахамила королеве Англии, и её заперли в Тауэре?
При чём тут мать?
Бабуля пожала плечами.
При всём. Все беды в нашем семействе происходят исключительно из-за неё. Помнишь, три года назад она умотала в Париж?
В Лондон.
В Лондон? старушка выгнула бровь. Пусть так. Но! Она забыла выключить воду. Во сколько нам тогда обошёлся ремонт у всех соседей, живущих ниже?
Бабуль, тут дело не в маме.
Разбушевавшаяся бабушка меня не слышала.
Вот где она сейчас? Я же нам два абонемента в консерваторию купила, годовых. Скажи, где носит эту шаболду?
Я кашлянула.
Этой шаболе, как ты выражаешься, шестьдесят лет. И она имеет право
Старушка взвизгнула.