Нам понадобилось время, чтобы смириться с этим. Две недели провели в Крыму, где жила бабушка Кирилла, много гуляли у моря, разговаривали. Занимались любовью каждую ночьи в этом тоже был особый смысл. Как будто держались друг за друга на краю обрыва. А еще отпустили лихорадочную, безжалостную надежду, которая, несмотря ни на что, заставляла каждый раз думать: может быть, все-таки получилось? Заставляла с замиранием в груди смотреть на календарь, прислушиваться к самым тончайшим ощущениям, а потом глотать полынную горечь уже ставшего привычным разочарования.
Водолей первым заговорил об усыновлении, но я попросила не торопить меня. Мне нужно было вжиться в эту мысль, сродниться с ней.
Думай столько, сколько понадобится, успокоил меня он.
Сейчас, лежа на полке плацкартного вагона, я смотрела в те дни сквозь страницы книги, которую держала в руках. И кто бы знал, как больно было думать, что восемь лет, прожитых нами вместе, возможно, ничего не значили. Все, что строили по камешку, по бревнышку, прорастая друг в друга, вдруг оказалось поставленным под сомнение с появлением Эры. Чего стоили его чувства ко мне, если он так и не отпустил свое прошлое?
Взгляд вернулся на страницу, и я с удивлением прочитала: «Не стоит втискивать людей в стандартные схемы, они намного сложнее». Как будто кто-то свыше ответил на мой незаданный вопрос.
Что ж, может быть, и так. Какой смысл судить по себе? Все люди разные. В моей жизни были и другие мужчины, но любовьвсего одна. Хотя все могло сложиться иначе. Я просто не успела полюбить кого-то еще. Пыталась, но не смогла.
Когда Водолей и Эра начали встречаться, я отошла в сторону, однако окончательно поставила крест на своих чувствах только через год. Когда Эра позвонила и сказала, что они вдвоем на даче, останутся на ночь, попросила ее прикрыть. До этого я знала: между ними все сугубо платонически. Она сама призналась, что не готова сделать следующий шаг. Такой расклад давал мне пусть крохотную, с ноготок, но все же надежду. Однако в тот момент я поняла: Водолей для меня потерян.
И разве не пыталась выбить клин клином? Я знала, что нравлюсь Лешке, и когда он пригласил меня в кино, согласилась. Мы начали встречаться. Он стал моим первым мужчиной, в ночь после выпускного. Приятный веселый парень, симпатичный, неглупый. Мне было хорошо с ним, но не срослось. Как и с двумя другимиоднокурсником Володей и молодым преподавателем хореографии Максимом, предложившим выйти за него замуж. Не было в этих отношениях того огня, который бросает отсвет на будущее. А если не видишь себя рядом с мужчиной через десять, двадцать и более лет, не стоит и пытаться.
Как бы там ни было, другой любви со мной не приключилось. Может, потому, что старая еще тлела под пеплом, может, просто не встретила того, кого смогла бы полюбить. Но если бы такой человек нашелся Допустим, мы прожили бы с ним не один год в любви и согласиии вдруг я встретила бы Водолея. Случайно. Что произошло бы тогда? Оставило бы это меня равнодушнойили встряхнуло бы так же, как Эра встряхнула его? Заставило бы вспомнить все?
Ответа на этот вопрос у меня не было. Да, наверно, и не могло быть.
Сутки в поезде под мерный перестук колес подействовали на меня странным образом. Не сказать, чтобы я успокоилась, но понимание из размытого, как отражение фонаря в луже, стало графично четким.
Понимание того, что я приму любое решение Водолеяно не приму неопределенности.
Глава 15
Андрей
Утром Андрей отвез Инну на вокзал и оттуда поехал на работу. Все валилось из рук, в голове, как говорила Луиза, бултыхалась еда для тараканов. То есть каша. Ему часто приходилось оставаться одному: Инна ездила на гастроли, лежала в больницах. Но, пожалуй, никогда еще не было так тяжело на душе и так одиноко. Словно она уехала навсегда.
Эта мысль показалась похожей на холодные пальцы, которыми кто-то провел по спине, от шеи до копчика.
У них не было заведено обмениваться сообщениями или звонить друг другу без необходимости, но сейчас Андрей взял телефон, зашел в Воцап и написал: «Уже скучаю. Люблю тебя».
Серые галочки никак не хотели становиться голубыми: Инна не спешила читать его послание. Он гипнотизировал экран: ну же! Наконец цвет поменялся, и телефон тут же пискнул.
«И я тебя».
Ну вот, теперь хотя бы можно было работать. Километры текстов, презентации, макеты, договорыобычная рутина, с которой он справлялся на автомате, для этого и тараканьей еды в голове хватало.
Интересно, вдруг прибежала мысль, сказала ли Инка Луизе об Эре?
Он знал, что у жены с тех давних пор больше не было близких подруг, а с приятельницами она не стала бы делиться такими вещами. Но Луиза, как она требовала себя называть, или Баблуза, как звала ее Инна, наверняка знала даже то, о чем ей не рассказывали. Каждый раз, когда они встречались, еще в школьные годы, Андрею казалось, что его просвечивают насквозь рентгеном. Маленькая хрупкая старушка с белоснежными волосами и прозрачно-голубыми глазами обладала железным характером, голосом Фаины Раневской и не менее острым языком. Она всегда была с ним приветливакак со школьным приятелем внучки. Но сразу дала понять, что в качестве мужа Инны Андрей ей категорически не нравится.
А как ты хотел? вздохнула та, когда зашел разговор на эту тему. Она же знает, что ты долго встречался с Эрой и что у вас все закончилось плохо. Этого достаточно, чтобы подумать, не таблетка ли обезболивающего я для тебя. И согласись, ведь сначала так и было.
Впрочем, когда с ней случилось несчастье, Луиза смягчилась, видя, что Андрей не отходит от постели жены. Но все равно относилась к нему сдержанно, хотя прошло уже столько лет.
Ближе к обеду позвонил Кир. Андрей вспомнил, что брат накануне собирался к нему зайти, но так и не появился. Четко они не договаривались, да и голова была занята совсем не тем, поэтому все из нее благополучно вылетело.
Несмотря на разницу в возрасте, отношения у братьев были достаточно близкими. Родители развелись мирно, без скандалов, Андрею объяснили, что хоть и будут теперь жить врозь, ничего не изменится. Так оно и вышло. Отец, занимавший высокий пост в городской администрации, и раньше приходил домой только ночевать. Наверно, после развода Андрей видел его даже чаще. Вскоре Алексей Сергеевич снова женился, родился Кирюшка, в котором старший брат души не чаял.
Андрею исполнилось восемнадцать, когда мать снова вышла замуж и переехала в Новгород. Он остался единственным хозяином большой двухкомнатной квартиры в известном доме Штрауса, выгороженной из бывшей десятикомнатной. Уезжая куда-либо, отец и мачеха оставляли Кира на его попечение. Разумеется, тот знал всех друзей брата, а в Эру даже был тайно, по-подростковому, влюблен.
Женился Кир рано, в девятнадцать лет, на своей однокурснице по филфаку, где оба изучали романскую филологию. Через год у них появилась Катя, а сейчас Надя ждала второго ребенка. Андрей страшно ему завидовал и очень надеялся, что Инна в конце концов решится на усыновление.
Андрюх, прости, не получилось вчера, виновато вздохнул в трубку Кир. Долго у Нади пробыли, Катя устала, начала капризничать. Поехали домой. В субботу забежим, если дома будете.
Забегайте, рассеянно отозвался Андрей, поглядывая на экран компьютера с Очень Важной Речью очередного вип-клиента. Инка уехала, я один.
Слушай, Дрюн Кир замялся. Тут такое дело я чего звоню Знаешь, кого я вчера встретил у метро? Эру. Ты знаешь, что она развелась и в Питер вернулась?
Слышал, стиснув зубы, ответил он.
Все такая же красивая. О тебе спрашивала.
И что?
Ну я сказал, что у вас все хорошо с Инной. Только с детьми черт, не надо, наверно, было, про детей. Ляпнул сдуру. Вообще-то думал, она знает. Ну, про Инну. Они же дружили, разве нет?
Хоть Андрей и любил брата, но его детская непосредственность иногда капитально раздражала. Впрочем, о том, как все у них с Эрой сложилось, Кир не знал. Ну, разошлись и разошлись, всякое бывает.
У тебя, похоже, наведенная гормональная энцефалопатия, он постарался скрыть досаду, замаскировав ее шуткой. Ребенок на руках, жена на сохранении. Все мысли только о детях. Не надо было, да. Но что теперь поделаешь. Не бери в голову. Как Надя?
Кир сразу же забыл об Эре и начал рассказывать, как себя чувствует жена, что говорят врачи. Андрей слушал вполуха. Из всех этих подробностей ему достаточно было того, что с Надей и с ребенком все в порядке. Остальное только напоминало о том, что с Инной ничего подобного никогда не произойдет.
Кир, извини, ко мне люди пришли, соврал он. Жду в субботу.
Вечером Андрей тупо стоял перед открытым холодильником. Для Инны готовил с удовольствием, для себя одного не хотелось. Сжевал полбанки каких-то консервов с хлебом. Нарезал на дольки яблоко, налил коньяку. Настроение телепалось где-то под плинтусом. И так было плохо, а звонок брата добавил еще.
Сначала Эра заявилась к ним домой, потом спрашивала о нем Кира, пусть даже при случайной встрече. Что этопраздное любопытство, ностальгия? Или же надеется что-то вернуть? Не похоже было, будто пришла повидать бывших одноклассников. Да и не так они расстались, чтобы рассчитывать на приятную дружескую встречу через годы.
Он не хотел думать о ней. И все равно думал.
Глава 16
Эра
Утро заставило вспомнить старый анекдот о том, как один друг утешал второго, у которого все шло наперекосяк. Мол, ничего, жизнь полосатая, скоро все изменится. При следующей встрече тот, напрекосячный, сказал: да, ты был прав, раньше была светлая полоса. Вечером, после разговора с Кириллом, я думала, что моя новая жизнь в Питере началась явно неудачно. Утром поняла: накануне как раз все было не так уж и плохо.
Сначала мне предстояло получить Димкину бумажку о временной регистрации, а потом провести с ним полдня в поликлинике, оформляя справку для детского сада. Мы сидели за завтраком, когда позвонил Костя.
Я буквально с первых слов поняла, что он если еще не пьян, то на пути к тому. Прямо с утра. Уж это-то могла определить с лету, по одним интонациям. Тот самый короткий промежуток на старте, когда алкоголь делал его милым и ласковым. Прямо душечкой-лапочкой.
Эрочка, я так скучаю по вас, мои дорогие. Если б ты знала, как мне без вас плохо.
Костя, не начинай, пожалуйста, попросила я вполголоса, поглядывая на Димку. Хотела встать и выйти из кухни, но было уже поздно.
Это папа? Дай мне с ним поговорить! он буквально выхватил у меня телефон. Папочка, здравствуй! Я по тебе соскучился.
Я впилась ногтями в ладонь, примерно представляя, чем все закончится. И не ошиблась. Разобрать, что именно говорил Костя, было сложно, но Димкины глаза стремительно наливались слезами.
Мама, он бросил телефон на стол так, что я едва успела поймать на краю, давай поедем домой, к папе. Я не хочу здесь, хочу с ним!
Самой большой проблемой было то, что Костя Димку обожал. В трезвом виде, разумеется. И тот платил ему ответной любовью. Тем ужаснее все было, когда начинались пьяные дебоши. На стадии «всех люблю» поезд надолго не задерживался. Димка убегал, прятался, рыдал. Но готов был все простить и забыть, когда Костя на короткое время приходил в себя. А теперь случилось то, чего я и боялась.
Да, как я и думала, все кончилось самой настоящей истерикой. Чтобы успокоить Димку, понадобилось столько времени, что в паспортный стол мы опоздали. Я записалась на время через Госуслуги, и теперь пришлось бы униженно клянчить, чтобы нас пропустили вперед. Без справки о регистрации в поликлинику соваться не имело смысла. А у меня оставалось всего три дня, чтобы закончить все дела.
Когда Димка успокоился, к истерике уже была близка я. Подышать в бумажный кулек, таблетка персена, выпить воды мелкими глоткамивсе, я в порядке. Зашла в ванную, позвонила Косте и предупредила, что еще один такой фокус, и больше он с сыном разговаривать не будет. Я уже крупно жалела, что не поставила в суде вопрос об ограничении общения, да еще и пообещала, что приеду летом. Понадеялась, вдруг хоть что-то человек поймет. Да-да, как же! Поймет!
И тут внезапно с какой-то нереальной прозрачностью до меня дошло, что с этой проблемой я один на один, помочь некому. Даже поделиться не с кем. Как будто повисла в абсолютном вакууме. Мама? Да ни за что. Алина? Я бы и подругой ее не назвала, наше с ней общение не выходило за рамки аэродрома. Для задушевных бесед раньше мне вполне хватало Кости, до негоАндрея. И Инны.
Если подумать, она была единственной, с кем я дружила за всю жизнь. Да и то с определенной натяжкой. Потому что мне она была подругой в большей степени, чем я ей. Закрываться щитом вошло у меня в привычку, не только от мамыот всего мира. Как броненосец в панцире. При этом Инка вполне обошлась бы без меня. А вот я без нее и без Андрея точно осталась бы одна.
Собрав Димку, я все-таки повела его в паспортный стол.
«Пожалуйста, вы не пропустите нас?»
У меня плохо получалось строить из себя жалобную Дюймовочку, но Димка обычно действовал на тетушек умилительно, и в поликлинику мы все-таки успели. Там мне пришлось занять десяток очередей сразу, потому что запись и номерки оказались чистой фикцией. Когда мы оттуда вышли, я чувствовала себя выжатой, как лимон. Самое сложное сделали, оставались мелочи, с которыми я рассчитывала справиться до выходных. И еще одно дело
Частную клинику, предлагавшую всевозможные справки и медкомиссии, я приметила сразу после приезда. И сейчас, закинув Димку маме, отправилась туда. К счастью, там оказались все нужные врачи, включая гинеколога: отметка об отсутствии беременности была обязательной.
Беременности! Я уже забыла, что такое нормальный секс, когда с радостью и удовольствием. Пожалуй, постельэто было первым, что полетело в тартарары после того, как Костя начал пить. Нет, в первое время еще бывало, когда мы мирились и он клятвенно обещал, что больше ни капли. Но все равно с привкусом обиды, разочарования и недоверия. А уж как только пошли запои, все закончилось само собой. Во всяком случае у меня желание пропало намертво, убитое теми моментами, когда он сначала рыдал пьяными слезами, размазывая по лицу сопли, потом орал на меня и на сына, а потом спал на полу в луже блевотины.
Как я вообще терпела столько времени, почему не ушла сразу? Жены алкоголиков и прочих токсичных типов поймут. Сначала еще любишь, веришь и надеешься. А потом незаметно ломается что-то в центре сопротивления. Уже и чувств никаких нет, но плывешь по течению. Если бы не Димка, трудно сказать, когда бы я еще решилась уйти.
Что удивляло больше всегокак мужчина, бывший для меня просто воплощением силы и уверенности в себе, вдруг сломался от одного удара. То, что когда-то так привлекало в нем, на поверку оказалось всего лишь видимостью. Андрей для меня был слишком я даже не знала, как точно сформулировать. Нерешительным? Недостаточно твердым? Уже потом я поняла, что это было совсем другое. Да, он всегда долго колебался перед тем, как принять решение, но зато потом уже не отступал от него ни на миллиметр. И ему было наплевать, кто что об этом думает. Впрочем, я оценила и другие его качества, которые раньше казались чем-то само собой разумеющимся. Запоздало, к сожалению. Но что толку? В одну и ту же воду не войдешь дважды.
Тогда зачем я вломилась к нему? Через столько лет, зная, что у него семья?
На этот вопрос ответа у меня не было.
Получив справку, я зашла за Димкой и спросила у мамы, где коробки с моими вещами. После переезда в Петрозаводск кое-что осталось у родителей на антресолях. На всякий случай, когда и не нужно, но выбросить жалко. Вот теперь и пригодилось. То, в чем я прыгала, должно было приехать только на следующей неделе с остальными вещами, но в коробках нашлись старые берцы, простеганный спортивный костюм и перчатки. Шлем и очки я рассчитывала позаимствовать у Алины.
Ты что, опять собираешься заниматься этими глупостями? взвилась мама, глядя, как я складываю в пакет свое обмундирование. С ума сошла? Взрослая женщина ведь. Ребенок на руках. Случись с тобой что, с кем он останется? С отцом-алкоголиком? Или с нами?
Ну ты же ведь хотела с ним сидеть? Разве нет? отрезала я.
Определенный резон в ее словах, конечно, был. Парашютный спортэкстремальный, кто бы сомневался. Но разве кто-то вообще застрахован от несчастья? Можно переходить улицу на зеленый свет, и тебя собьет пьяный козелтут я снова вспомнила об Инке.
Хватит, мам. Ты сказала, я взрослая женщина. И поэтому сама буду решать, как мне жить и что делать.