Я снова уселась на водительское место, и мне пришлось подвинуть кресло вперед сантиметров на тридцать, чтобы я могла хотя бы дотянуться до педалей.
Потянувшись через центральную консоль, Харли обхватил левой рукой мое правое бедро.
Поймал, выдохнул он мне в ухо.
Его теплый выдох мгновенно растаял в холодной струе из кондиционера. Слегка надавив на мою ногу, Харли заставил ее нажать на газ. Рев двигателя и стрелка тахометра рванули вверх.
Скользя рукой по моей ноге, Харли заговорил, перекрикивая рев мотора. Его голос разносился по моей коже, оставляя по пути след из мурашек.
Отлично. Просто прекрасно. Так, отпусти сцепление. Медленно. Как только ты его почувствовала Дави на газ.
Харли сильнее сжал мою ногу и потянул ее вверх, поднимая со сцепления. Как раз когда я начала чувствовать двигатель, Харли горячо выдохнул мне в ухо:
Давай!
Я вдавила правую ногу, как он велел, и меня вжало в кресло, потому что машина рванула вперед, словно пуля. Первый поворот стремительно приближался, но Харли был тут, у меня в ухе.
Он положил правую руку поверх моей на ручку передачи и надавил на мое левое бедро левой рукой. Дави сцепление и ставь нейтраль.
Я, как марионетка, последовала его указаниям.
Теперь вторую, и подбавь газку, чтоб зацепилось.
Его рука скользнула по моему бедру, и два пальца погладили мою голую кожу сквозь дырку в джинсах. Близость его руки к тому месту, которое было на хрен мокрым насквозь с того момента, как я увидела Харли, так отвлекла меня, что я вдавила педаль газа вместо того, чтобы добавить совсем немного, и в ужасе увидела, как стрелка тахометра упала, будто свинцовый шар. Машина замедлилась и остановилась сама по себе, и я с открытым от ужаса ртом уставилась на Харли.
Что я сделала?
Хихикнув, Харли протянул руку и открыл замок капота. Чмокнув меня в щеку, он сказал:
Наверно, этому инжектору холодного воздуха нужна новая заглушка. В твоей старушке больше движу, чем она может переварить.
Мы с Харли вышли из машины и уставились на двигатель. Как по мне, так все это просто мотор и мотор, но Харли немедленно увидел проблему. Он сказал, что я порвала ремень, что бы это ни значило, и тут же позвонил своему приятелю-сменщику, чтобы тот захватил один по пути из гаража.
Мы ждали его, стоя в тени возле «босса», курили и выдумывали предлоги, чтобы прикоснуться друг к другу. Меня даже не волновало, что моя новехонькая тачка сломалась. Я знала, что Харли ее починит. Я могла думать только о том, что он просунул свой палец в шлевку моих штанов.
Опершись на задний бампер, Харли широко расставил ноги и привлек меня к себе. Он улыбнулся, опустив взгляд на мои губы, и мое сердце забилось со скоростью километр в секунду. А потом замерло, потому что я услыхала доносящийся из-за деревьев рев мотора. Я не могла вздохнуть. Не могла моргнуть. Не могла шевельнуться, потому что вспомнила огромный жуткий грузовик Рыцаря.
«Нет. Это невозможно», думала я, насторожив уши и прислушиваясь, как встревоженный кролик.
Почувствовав мое беспокойство, Харли обнял меня за талию своими большими, спокойными руками и сказал:
Похоже, Бубба призвал на помощь кавалерию.
Я обернулась, посмотрела в проем между деревьями, сквозь который виднелась дорога, по ней подъезжала целая вереница вездеходов, тягачей и гоночных грузовиков. Я облегченно выдохнула, а потом захихикала, увидев в конце этой спасательной бригады замыкающий трактор.
И все это ради порванного ремня?
Харли тоже рассмеялся, глядя на этот подъезжающий парад.
Парни ради этого живут.
Первый грузовик и тот, что шел за ним, пара «шевви», обляпанных сухой глиной, остановились рядом с нами, а несколько других проползли мимо, выехали на трек и исчезли в лесу, съехав на еле видную тропинку между деревьев.
Невысокий сбитый парень в рыбацкой шляпе вылез из первого «шевви» и подошел к нам, держа в руках полосу резины и гаечный ключ.
Держи свой ремень. Это для вон той? спросил он, указывая на трек, где стояла моя машина с открытым капотом.
Ага, ответил Харли, не выпуская меня из рук. Мне это понравилось. А что за суета? Вам так хотелось позырить, как я буду менять ремень?
Не, мы хотели погонять в грязи. А трактор приволокли на случай, если кто-то из придурков застрянет, как в прошлый раз. Ухмыльнувшись, он добавил:Тогда мне пришлось тащить его лебедкой. Ну и надрали же мы ему яйца.
Да уж слышал, сукин ты сын, сказал подошедший к нам тощий парень в джинсах и ковбойских сапогах. Эй, я тебя знаю, указал он в мою сторону банкой колы, которую использовал как плевательницу. Ты же Панк, подружка Рыцаря, верно?
Харли присвистнул, и его пальцы впились в мою талию.
Я слышал, он уехал в армию. Как он там?
Я Я не знаю, заикаясь, ответила я, волнуясь, потому что Харли задышал у меня над ухом, как дикий бык. Мы расстались до его отъезда.
А, ясно, сказал парень. Жаль. Я с ним тягал железо. Сукин сын поднимал за раз полторы сотни кил. Я не видел большего психа. Он взглянул на Харли у меня за плечом и вытаращил глаза. Ну, в смысле Рад был увидеться, Панк.
Биби, произнес Харли низким, угрожающим голосом. Ее зовут Биби.
А, ладно, согласился тот, сплюнул коричневую от табака слюну в свою банку и пошел обратно к грузовику. Бубба, я поехал. Рад был увидеться, Харли, сказал он, поднося руку к бейсболке, прежде чем развернуться и быстренько отвалить к своей машине.
Я сейчаас приду и вытащу тебя, смеясь, крикнул ему вслед Бубба. Вот дебил.
Харли взял ремень и ключ и быстро направился к моей машине.
Я поспешила за ним, стараясь не отставать. Его поведение полностью изменилось. Плечи были напряжены. Руки сжаты в кулаки. Что-то из того, что сказал этот придурок, разозлило его, и я не хотела сделать еще хуже.
Ничего не говоря, я смотрела через плечо Харли, он повернул что-то ключом, вытащил старый ремень, всунул новый на несколько крошечных шестереночек, снова затянул и прикрепил его ключомбыстрее, чем за пять минут. Надо признать, смотреть на его работу было очень сексуально, а мысль, что, может быть, он меня ревнует, еще добавляла мне жару.
Ну, а то, что на улице было больше тридцати градусов, охлаждению не способствовало.
Закончив, Харли вытер руки о свои серые рабочие штаны и обернулся ко мне.
Готово. Хочешь проехать еще кружок?
Почему ты так разозлился? вырвалось у меня.
Челюсти Харли сжались, а сияющие голубые глаза застыли.
Харли?
Он обошел машину и открыл пассажирскую дверь.
Мы можем поговорить в машине? Тут жарко до чертиков.
Я села на водительское место и включила кондиционер. Закрыв глаза, Харли подставил лицо под холодный воздух.
Ну же?
Глубоко вздохнув, Харли повернулся ко мне. С его лица исчезли все следы шутливости.
Что он с тобой делал?
Я рассмеялась. Просто не могла удержаться. Как на это ответить? Рыцарь делал со мной все. Все, что только один человек может сделать с другим. Хорошее, плохое, ненормальноеон делал все Со мной.
Он делал тебе больно? спросил Харли.
Да, это вырвалось у меня изо рта резче, чем я собиралась. Я думала сказать это в таком ключе, типа «Ну», или «А сам ты как думаешь?».
Харли сжал челюсти и хрустнул костяшками пальцев.
Он резал тебя? спросил он тихим, но страшным голосом.
У меня перед глазами промелькнул образ ножа-бабочки Рыцаря. Как он учил меня раскрывать и закрывать его одним движением. Как он надрезал им мою ногу, когда я кончала под его губами. Как он высасывал кровь из раны, а я сжимала в себе его пальцы.
Да, сказала я, глядя перед собой и ничего не видя. Да.
Вырвавшись из прошлого в настоящее, я повернулась к Харли.
А ты откуда об этом знаешь? спросила я. Воздух из кондиционера не мог охладить моих пылающих щек.
Я как-то жил в одном доме в Литтл Файв Пойнтс с кучей панков и скинов, ответил Харли. Одна из моих соседок была скинская телка, ее звали Дарла. Она тусовалась в Духе Шестьдесят Девять.
Моя рука взлетела ко рту, прикрывая безмолвный вскрик. Я знала, чем кончится эта история. Рыцарь мне рассказывал. До меня у него были только скинские телки, которых он снимал в Духе Шестьдесят Девятьбаре, где он помогал убираться после закрытия. Когда я спросила, встречался ли он с кем-то из них, Рыцарь ответил: нет, после того, что он с ними делал. Он признался, что причинял им боль. Сказал, что ему нравится «пускать людям кровь». Рыцарь вот так стоял передо мной и говорил, какое он чудовище, а я закрывала на это глаза, потому что в том же самом разговоре он признался мне кое в чем другом. В том, что любит меня.
Ты ее знаешь? спросил Харли. Мускулы его лица уже разжались.
Моргнув, я покачала головой.
Ну так вот, твой дружок изрезал ей всю задницу. Мне пришлось везти ее в больницу, ее там зашивали и делали прививку от столбняка после того, что он с ней сделал.
Зажмурившись, я пыталась отогнать слезы.
Бедная Дарла.
Бедный больной, психический Рыцарь.
Он тебя тоже так резал? спросил Харли громче.
Я затрясла головой.
Но он поднимал на тебя руку?
Я помедлила. Мне хотелось снова помотать головой, но Харли уже знал ответ. И я была никудышным вруном.
Блин! заорал Харли, ударяя кулаком по панели. Богом клянусь, если я когда-нибудь увижу засранца, я его убью.
Благодаря кошачьим рефлексам, которые развились у меня, пока я была подружкой Рыцаря, внезапная вспышка Харли заставила меня подскочить на сиденье. Заметив мою чрезмерную реакцию, Харли, нахмурив брови, потянулся ко мне.
Эй, сказал он, беря меня за руку и глядя своими щенячьими глазами. Я не такой, как он, честное слово. Я никогда не делал женщинам больно. Никогда. Даже если ты дашь мне в морду. Вот. Видишь? Харли поднял мою руку и ударил ею себя по щеке, снова и снова, всякий раз издавая хлопающие звуки. И не переставал, пока я не начала истерически смеяться.
А что, если я дам тебе по яйцам? спросила я сквозь слезы.
Давай проверим, сказал Харли, перемещая мою руку от лица к ширинке.
Завизжав, я вырвала руку.
Козел! захихикав, я шлепнула его по рукам.
Ты, похоже, промахнулась. Яйца у меня ниже, заметил Харли, поднимая бедра и с ухмылкой указывая на выступающую часть.
Я засмеялась, думая, за что же мне так повезло. Я три месяца молилась о ком-то, кто смог бы защитить меня от злобного Рональда Макнайта. О ком-то, кто воспрепятствовал бы ему, вместо того чтобы поднести ему меня на тарелочке, как только он напряжет свои стероидные мышцы. О ком-то, кто не побоялся бы связаться с самим чертом. И вот онсидит на моем пассажирском сиденье, смешит меня и пытается заставить потрогать своего Джонсона.
Харли Джеймс и вправду был подарком богов.
Глава 8
Я неделями просила на работе дать мне дополнительные смены, и они решили пойти навстречу моей просьбе именно в этот вечер.
Кто-то из сотрудников заболел, и меня попросили несколько дней поработать в вечернюю смену. Я, наверное, могла бы придумать какой-то предлог и отказаться, но А) я очень плохо вру, Б) мне нужны были деньги и В) в тот момент, когда мне позвонили, я была в секунде от того, чтобы зубами сорвать с Харли его промасленную одежду, и я как-то запаниковала.
Я знала этого парня всего два дня. Два дня, и я уже втрескалась. Я помнила, что Джульет говорила, что он еще в школе был бабником. И что его брат говорил, что он был бабником и после школы. И, как бы я ни хотела снова видеть Харли, я знала, что мне надо притормозить. Он стал для меня светом в конце длинного, темного туннеля, и, несмотря на то что этот свет запросто мог оказаться огнями приближающегося поезда, я все равно стремилась ему навстречу.
Подъезжая в четверг к дому Харли, я сосредоточилась на том, чтобы снять ногу со сцепления только после того, как выключу двигатель, на случай, если бы Харли меня увидел. Как можно небрежнее я посмотрелась в зеркало заднего вида и дрожащими руками взяла свои ключи и солнечные очки. Как только я вышла под лучи полуденного солнца, мое сердце сжалось в груди сильнее, чем сжималась моя задница в пушистых бархатных штанах тигровой расцветки.
Я говорила себе, что надела эти штаны потому, что все остальное было в стирке, но даже сама себе соврать не могла. Я знала, надевая утром эти полосатые, эластичные, шлюховатые штаны, что хочу, чтобы Харли стянул их с меня. На самом деле всю дорогу до его дома я была вынуждена бороться с чувством вины, вызванным моим католическим происхождением.
«Ты сама понимаешь, что там будет, верно же?»шептало чувство вины.
«Вовсе нет, отвечала я. Мы просто друзья, у которых совпали выходные, и мы решили встретиться».
Чувство вины закатывало глаза. «Ну да, потусить в пустом доме, пока братец Харли на работе. И, как ты думаешь, чем вы там будете заниматься? Играть в маджонг?»
«Возможно, думала я. А может, в видеоигры. Откуда я знаю».
«Эти штаны что-то не похожи на те, в которых играют в видеоигры».
«Иди к черту, Чувство вины».
«О, я думаю, туда мне придется сперва занять очередь. Похоже, туда принимают уже только по записи».
«Фу!»
Сделав глубокий вдох, как будто мне предстояло идти по раскаленным угольям, я прошла через заросшую лужайку во дворе и не выдыхала, пока не нажала на кнопку звонка. Когда дверь открылась, я сделала новый глубокий вдохна сей раз практически ахнув. Привычный небрежный пучок Харли был страшно взлохмачен, на челюсти темнела небольшая щетина, и на нем не было ничего, кроме боксеров в клеточку.
Черт возьми.
Привет, прекрасная леди, сказал Харли. Его голос был хриплым, а глаза заспанными. Он быстро натянул через голову белую майку и распахнул дверь шире, чтобы я вошла.
Привет, сказала я, проходя в гостиную. Я что, разбудила тебя?
М-м-м-м-хм-м, промычал он, закрывая дверь и притягивая меня к себе.
Мне было жаль, что между нами оказалась майка. Мне хотелось ощутить его кожу на своей щеке и под своими руками, сомкнувшимися у него на спине.
Извини, пробормотала я в мягкую белую ткань. Но ты просил приехать к полудню.
М-м-м-хм-м-м, снова промычал Харли.
Я чувствовала, что он улыбается мне в макушку. Я не думала, что такое возможно, но сонный Харли был еще сексуальнее, чем Харлиопытный механик. И мне ничего так не хотелось, как только вернуть его в ту постель, из которой он встал, и проваляться там с ним следующие два-три дня.
Продолжая обнимать меня за плечи, Харли провел меня в комнату к дивану. Кофейный столик был завален пустыми банками, зажигалками, пепельницами, сделанными из различных автозапчастей, и кальяном для марихуаны.
Одну секунду, сказал Харли, отпуская меня. Хочешь покурить? спросил он, очевидно заметив, как я пялилась на все эти причиндалы на столике.
О. Нет, спасибо. От травы мне хочется спать, ответила я, вытирая вспотевшие ладони о свои пушистые штаны в обтяжку.
Это движение привлекло сонный взгляд Харли к моим тигровым бедрам. Не отводя глаз, он втянул свою пухлую нижнюю губу в рот и затеребил языком колечко в губе.
Но я бы выпила пива, ляпнула я в отчаянном поиске чего-то для успокоения нервов. Ничего, если я возьму одно?
Харли окинул меня возмущенным взглядом, фыркнул: «Пс-с-сш» и удалился в сторону кухни важной походкой сонного сытого льва.
Я наблюдала за ним, тесно сжав бедра и закусив губу. Никакое пиво в мире не могло бы помочь мне собраться в кучку при виде этого мужчины. Он излучал секс, как никто, и при этом, казалось, ничего для этого не делал. В отличие от меня в моих звериных штанах, коротеньком топике и торчащих красных бретельках лифчика. Я очевидно старалась. Я могла бы с тем же успехом прийти в рекламном щите с надписью «Давай трахаться».
Вернувшись в гостиную, Харли окинул меня взглядом и одарил неспешной одобрительной улыбкой.
Прелестная леди не берет пиво сама, сказал он, протягивая мне банку того же дешевого пива.
«Красивая женщина никогда не прикуривает сигарету сама».
Голос Рыцаря прозвучал у меня в голове так же ясно, как в тот день, когда он сказал мне эти слова. На секунду я оказалась совсем не в гостиной Харли. Я сидела в кузове жуткого грузовика Рыцаря, в его куртке, глядя на то, как он прикуривает мне сигарету руками с распухшими, кровоточащими костяшками пальцев.
Извини. Что? я моргнула и потрясла головой.
Харли рядом со мной не было. Я обернулась на звук спускающейся воды в туалете и увидела Харли в ванной дальше по коридору. Повернувшись ко мне спиной, он начал чистить зубыя увидала его отражение в зеркале.
«Он чтотолько что писал там, не закрыв дверь?»
Не знаю почему, но от этой мысли я улыбнулась.
Когда Харли вернулся в гостиную, на нем были его привычные штаны с цепочкой, но взлохмаченная голова и небритая щетина никуда не делись. Я улыбнулась как идиотка. Отчасти потому, что успела высосать полбанки пива и уже была под хмельком, но еще и потому, что Харли был ужасно милым.