Помнишь, как я подумал, что твоя сестра дала мне наркотики?
Лейла резко оборачивается в мою сторону.
С чего мне помнить, как Аспен давала тебе наркотики?Я вижу, как в ее глазах мелькает сожаление, едва эти слова срываются с языка. Она сжимает руками раковину и опускает голову.Прости. Сегодня был трудный день.Шумно выдохнув, она отталкивается от раковины. Затем подходит ко мне и, обняв за поясницу, упирается лбом мне в грудь.
Я лишь обнимаю ее, потому что даже представить не могу, что творится сейчас у нее в голове. Она старается, как может, поэтому я не принимаю всплески ее настроения близко к сердцу. Несколько минут мы стоим, обнявшись, и я чувствую, как ее сердцебиение постепенно приходит в норму.
Хочешь пойти в постель?спрашиваю я тихо.
Она кивает в ответ, и, проведя руками вдоль ее спины, я помогаю ей снять кофту. На пути из ванной к кровати мы начинаем целоваться.
У нас уже сформировался вечерний ритуал. Она психует. Я успокаиваю ее. Мы занимаемся любовью.
***
Когда Лейла засыпает, я иду в душ. Мне не удалось заснуть, поэтому я спустился вниз и за пару часов переделал дел на целый день. Я побрился, перемыл посуду и написал несколько строк для новой песни.
Сейчас час ночи, и я наконец вернулся в постель рядом с Лейлой, но мой разум никак не хочет успокаиваться.
Я закрываю глаза и пытаюсь заснуть, но голова полна мыслей. Я думал, что сегодняшний день станет другим для Лейлы. Спокойным. Думал, что все вновь будет как в день нашей встречи, но этого не случилось. Сегодня все было в точности, как в любой другой день, с тех пор, как ее выписали из больницы. Я считаю, что ей стоит сходить к психотерапевту, хоть мне и не хочется вновь озвучивать это предложение. Ее лечащий врач советовал записаться. Ее мать и сестра тоже советовали. Но Лейла настояла, что справится сама. До сих пор я был на ее стороне. Считал, что тревога пройдет, если я буду поддерживать ее. Но становится только хуже.
Я лежу, уставившись на часы, когда вдруг чувствую, как Лейла шевелится в кровати. Слышу, как она встает и ступает по паркету.
Сперва я решил, что она идет в ванную, но шум ее шагов стих, и какое-то время не слышно никакого движения. Я чувствую, что ее нет в постели, и поворачиваюсь посмотреть, что она делает.
В паре метров от кровати стоит зеркало в полный рост. Лейла рассматривает себя в его отражении. Я не понимаю, что она пытается там увидеть, потому что темную комнату освещает только струящийся в окно лунный свет. Она изучает свое отражение, поворачиваясь вправо и влево. Даже странно, как долго она смотрится в зеркало. Я жду еще пару минут, подумав, что Лейла вернется в постель, но она не возвращается.
Шагнув ближе к зеркалу, она прижимает ладонь к его поверхности. Затем проводит по нему указательным пальцем, будто очерчивая контуры своего тела.
Лейла?
Она резко оборачивается. Ее глаза широко распахнуты от смущения, будто я застукал ее за чем-то постыдным. Она спешно возвращается в кровать и укладывается под одеяло спиной ко мне.
Спи,говорит она шепотом.Со мной все нормально.
Некоторое время я лежу и изучаю взглядом ее затылок, но в конечном итоге отворачиваюсь. Заснуть я точно не смогу. Особенно теперь.
Я смотрю на циферблат часов, пока не переваливает за половину второго утра. Лейла опять заснула, тихо посапывая.
Сколько бы я ни лежал в постели, мне заснуть не удается.
Я встаю и спускаюсь вниз, прихватив телефон. Устраиваюсь на диване в Большом Зале. Сейчас половина второго утра, но в Сиэтле лишь половина двенадцатого. Мама никогда не ложится спать до полуночи, и я отправляю ей сообщение, проверить, не спит ли она. В ответ раздается звонок.
Я облокачиваюсь на подлокотник дивана и провожу пальцем по экрану.
Привет.
Вы добрались до Канзаса?спрашивает она.
Да, приехали около пяти вечера.
Как Лейла?
Нормально. Все по-прежнему.
А ты как?
Нормально. По-прежнему,вздыхаю я.
Мама смеется в ответ, потому что всегда знает, когда я вру. А еще она знает, что я расскажу ей, что сочту нужным и когда буду готов.
Как там Тим?Это первый парень, с которым мама начала встречаться после смерти отца. Я виделся с ним пару раз. Он вроде нормальный. Скромный. Тихий. Именно такого парня я бы хотел видеть рядом с ней.
Нормально. У него не набралось учеников в утреннюю группу, и ее отменили. Теперь у него три свободных часа каждое утро, чему он очень рад.
Повезло ему,отвечаю я. А затем, не успев даже осознать, что говорю, я спрашиваю:Ты веришь в призраков?
Вопрос неожиданный.
Я знаю. Просто не припомню, чтобы мы с тобой говорили об этом.
Да я как-то равнодушна к этой теме,говорит она.Не могу сказать, что не верю, но и событий, которые заставили бы меня поверить в них, со мной тоже не случалось.Мама замолкает на мгновение.А что? Ты веришь?
Нет,отвечаю я. Потому что правда не верю.Но сегодня не знаю. Произошло кое-что странное. Я чуть не спалил дом во время готовки. Я был наверху, когда почуял запах дыма. Вернувшись на кухню, обнаружил в раковине полотенце, которое оставил возле плиты. И кран был открыт. Кастрюля валялась на полу, и конфорку кто-то выключил. Лейла все это время была наверху, так что не могла этого сделать.
Странно,отвечает мама.В доме установлена система безопасности?
Нет. Но он был заперт изнутри. Даже окна закрыты, так что никто не смог бы потушить огонь и уйти незамеченным.
Хм. И правда, странно. Но раз этот некто спас вас от пожара, похоже, что у вас поселился ангел-хранитель. А не призрак.
Я смеюсь.
Или хранитель дома с призраками,говорит мама, смеясь над собственной шуткой.Что еще у вас происходит?
Я вновь отвечаю ей вздохом и больше ничего не говорю.
Вполне нормально испытывать подобные чувства, Лидс.
Я ничего не говорил о своих чувствах.
И не нужно. Я же твоя мать. По голосу слышу, что ты встревожен. Да и комплекс вины, к сожалению, всегда был тебе присущ.
В этом она права. Я прижимаю ладонь ко лбу.
Не понимаю, что со мной не так.
Давай-ка подумаем На тебя напали в собственном доме. Любимая девушка едва не погибла. Ты целый месяц провел с ней в больнице, и еще дольше заботился о ней. Сдается мне, причин для стресса немало,говорит она.А еще у вас призрак до кучи.
Я смеюсь, чувствуя, как напряжение начинает меня покидать. Мама всегда умела объяснить все мои чувства, о которых я даже не упоминал.
Знаешь, чего мне не хватает?спрашивает мама.
Чего?
Тебя. Мы не виделись уже полгода, и последняя встреча прошла при неприятных обстоятельствах. Когда ты приедешь в Сиэтл?
Скоро. Лейле уже можно путешествовать, посмотрим, чего она захочет. Может, в следующем месяце?
Когда угодно, главное, приезжай.
Хорошо. Обсужу с ней и завтра тебе позвоню.
Отлично. Люблю тебя и скучаю. Обними за меня Лейлу.
Обязательно. Я тоже тебя люблю.
Я вешаю трубку и остаюсь неподвижно лежать на диване, чувствуя себя разбитым. Может, у меня депрессия. Может, это мне пора к психотерапевту.
Сколь бы дерьмовой ни была эта мысль, в какой-то степени я даже надеюсь, что все чувства, которые я испытываю в последнее время, вызваны депрессией. Химическим дисбалансом в организме. Тогда я мог бы каждый день принимать таблетки и постепенно возрождать любовь к жизни.
Звучит как очередная строчка из песни. Я беру со стола ноутбук и открываю текстовый редактор. И начинаю набирать строчки.
«Я ничего не почувствую, если ты ударишь меня в самое сердце.
Я почувствую и того меньше, если ты пырнешь меня ножом.
Но я не перестал любить тебя.
Я перестал любить жизнь».
Я перечитываю строчки, не сомневаясь в том, что никогда прежде не писал более правдивых слов. Кажется, будто больше ничто не вызывает во мне эмоций. Даже написание песен. Эти строчки будто вскрывают раны, которые я пытался вылечить.
Надо купить этот дом. Останемся здесь, разобьем сад, заведем собаку и пару кошек. Может, еще куриц. Сможем вновь открыть здесь гостиницу и наблюдать, как каждую субботу постояльцы играют свадьбу на заднем дворе.
Я сворачиваю окно текстового редактора и открываю гугл. Вбив в строке поиска сайт риелтора, нахожу нужный дом. Узнав, что дом выставлен на продажу, я добавил объявление в закладки, потому что просматривал его почти каждый день. Легко представить, как мы с Лейлой строим в нем жизнь.
Возможно, ведя личную жизнь в полной изоляции, я смогу принять неизбежно растущую публичность, которую влечет моя карьера. Уверен, что можно найти баланс.
И Лейле, наверное, будет легче здесь восстанавливаться, особенно если обнести участок забором и установить электронную систему входа. Увезти ее подальше от города, с которым связаны все дурные воспоминания.
Я нажимаю на значок отправки электронного письма агенту. У меня есть пара вопросов об этом владении, и я хочу организовать встречу здесь, чтобы Лейла участвовала в принятии решения.
Закончив письмо, я навожу курсор на кнопку отправки, но не успеваю нажать, как крышка ноутбука захлопывается прямо по моим пальцам.
Какого черта?
Я отбрасываю ноутбук в сторону. Делаю это машинально, поддавшись внутреннему порыву, хоть мне и досадно видеть, как он ударяется о деревянный пол.
Но что это было, черт побери?
Я опускаю взгляд на руки. Затем смотрю на лежащий в паре метров от моих ног ноутбук. Это необъяснимо. Он захлопнулся так сильно, что у меня покраснели костяшки пальцев.
Я мчусь на второй этаж и, забежав в спальню, запираю за собой дверь.
Мысленно перебираю всевозможные варианты, что могло послужить тому причиной, но ничего не приходит на ум. Такое не могло случиться из-за поломки петли, неисправности устройства или ветра.
Я не верю в призраков. Это глупо. Чушь собачья.
Может, я брежу. Чтобы успеть собраться в поездку, вчера в Теннесси я проснулся в четыре утра и в итоге не спал почти сутки.
Наверное, дело в этом. Нужно выспаться. Хорошенько.
Я ложусь в кровать с бешено колотящимся сердцем и с головой накрываюсь одеялом, как перепуганный ребенок, пытающийся спрятаться от монстров.
Завтра найду ближайший магазин. Выясню, что не так с моим ноутбуком. И заодно куплю камеры. Какую-нибудь систему безопасности с возможностью управления через приложение в телефоне.
С этого момента любая странность, произошедшая в доме, будет записана на камеру.
Глава 8
Когда я просыпаюсь, на часах почти девять утра. Я еле уснул прошлой ночью. И сейчас чувствую, что мог бы проспать еще несколько часов, но хочу встать раньше Лейлы. После вчерашней ночи больше всего мне хочется выпить чашку кофе в одиночестве на террасе.
Поставив кофейник на плиту, я открываю холодильник в поисках кувшина со сливками, но замираю на месте, заметив краем глаза нечто странное.
На кухонном столе лежит мой ноутбук.
Я смотрю на него, боясь пошевелиться. Мне все это приснилось?
Меня раздражает, что я сразу начинаю сомневаться в себе. Я никогда не путаю сны с реальностью, но на сей раз кажется, что именно это и произошло, потому что я твердо знаю, что прошлой ночью ноутбук остался лежать на полу в Большом Зале. Там, куда я бросил его, когда он захлопнулся мне по пальцам.
Возможно, Лейла вставала, когда я заснул. Хотя не знаю, зачем ей мой ноутбук, ведь у нее есть свой.
Я подхожу к столу и неспешно сажусь напротив него. Затем медленно поднимаю крышку и провожу пальцем по трекпаду, чтобы включить компьютер. Я хочу проверить историю просмотров браузера и узнать, что Лейла выяснила о моих планах.
Когда компьютер загружается, на рабочем столе оказывается открыт текстовый документ, в котором я вчера писал новую песню. Я точно помню, что сворачивал окно редактора, прежде чем открыть гугл, а это означает, что Лейла точно пользовалась компьютером, когда я заснул.
Все внутри сводит от неприятного ощущения, когда я понимаю, что Лейла прочла сочиненный мной куплет. Она подумала, что эти строки о ней?
Не успев свернуть документ, в левом нижнем углу я замечаю, что в нем две страницы.
Я написал лишь четыре предложения.
И не писал больше ничего, отчего документ растянулся бы на два листа.
Я прокручиваю страницы вниз, пока не замечаю на второй из них то, что совершенно точно не писал. Всего лишь пять слов, но этого достаточно, чтобы у меня заледенела кровь.
Прости, что я напугала тебя.
К тому времени, как Лейла спускается вниз, я читаю и перечитываю эти слова раз двадцать. Едва она заходит на кухню, я спрашиваю:
Ты вчера пользовалась моим ноутбуком?
Она озадаченно смотрит на меня, будто я сморозил глупость.
Нет,отвечает Лейла и идет прямиком к кофейнику. Она стоит ко мне спиной, но я сомневаюсь, что верю ей.
Ей здесь не нравится? Она хочет запугать меня, чтобы мы уехали?
Наверное, она увидела вчера историю просмотров в браузере и беспокоится, что я хочу купить дом.
Может быть, ей этого больше не хочется. Но зачем так мудрить и переставлять мой компьютер, а потом делать вид, будто она ничего не писала? Почему просто не сказать, что не хочет здесь больше жить?
Кто-то морочит мне голову, и наверняка это Лейла, потому что в доме мы одни. Но загвоздка в том, что я не могу спросить ее об этом открыто, потому что считаю слишком ранимой. Я боюсь, что стоит мне обвинить ее во лжи, как она почувствует угрозу, побежит наверх, примет очередную таблетку и отключится.
Прочтя послание еще раз, я закрываю документ, но ничего не говорю Лейле. Либо она уже знает обо всем, потому что сама это написала, либо бросится в панику, если я скажу ей, что кто-то переставил ноутбук, пока мы спали.
Один расклад хуже другого.
Надо выложить сегодня новый пост,говорит Лейла, наливая кофе в кружку.Может, сделать фото без рубашки возле бассейна?предлагает она, подмигнув.
Я не могу думать о своем чертовом аккаунте. Либо я сейчас сижу напротив девушки, которая пытается мной манипулировать, либо я оказался в доме, где кто-то или что-то морочит мне голову.
И в любом случае мне нужна система видеонаблюдения.
Я ищу в гугле, где можно купить такую систему, но ближайший магазин Best Buy в нескольких часах езды отсюда, а Уолмартв сотне километров. Черт, мы реально в сраной глуши. Можно было бы сделать заказ онлайн, но тогда придется несколько дней ждать доставки.
Хочешь смотаться со мной в город?предлагаю я Лейле.Мне нужно купить кое-что.
Она морщится.
В город? Лидс, здесь некуда смотаться.
Я закрываю ноутбук.
Он всего лишь в часе езды отсюда. Я свожу тебя на обед.
Лейла пьет кофе и будто бы размышляет над моим предложением. Но если подумать, у нее могут возникнуть вопросы, когда я буду покупать камеры слежения для установки в доме, в котором мы пробудем всего пару недель.
Или я могу съездить один,говорю я.Ничего страшного, если ты хочешь немного побыть одна.
Она задумывается над моими словами и смущенно смотрит на меня.
Ничего если я не поеду? Я не могла заснуть прошлой ночью. Хочу подремать пару часиков.
Да, малышка. Без проблем.Я целую ее в лоб и выхожу из кухни.Вернусь после обеда. Напиши мне, если что-то понадобится.
Показания
Я наклоняюсь вперед, упершись локтями на стол. Разговор становится все менее неприятным. Возможно потому, что мы миновали самую сложную его часть.
Зачем вы купили систему видеонаблюдения?спрашивает детектив.Почему просто не уехали?
Я ковыряю заусенец на пальце.
Понятия не имею. Возможно, это первое за долгое время событие, которые вызвало во мне настоящие эмоции.
Что вы имеете в виду?
Я ничего не чувствовал. Уже довольно давно. Но все, что происходило в доме, было столь же увлекательно, сколь и необъяснимо. Я не уехал, потому что в каком-то извращенном смысле мне это пожалуй, нравилось.
Так что же, вы остались от скуки?
Я раздумываю над его словами.
Не от скуки. У меня была Лейла. Но я ни капли не был напуган происходящим. Сложно бояться того, во что не веришь. Я думал, что система видеонаблюдения поможет разобраться в случившемся.
А сейчас? Теперь вы боитесь?
Я мысленно перебираю все, что произошло с тех пор, как мы приехали сюда. Временами мне хотелось уехать сбежать. Происходили поистине ужасающие вещи. Но, даже пережив все это, я уверен в своем ответе.
Нет, я не чувствую страха. Только сочувствие.
Обычно люди ведут себя иначе в подобной ситуации.
Понимаю. Затем я и обратился к вам. Не потому, что напуган, а потому что хочу найти ответы.
Система видеонаблюдения помогла вам с их поисками?
Поначалу нет. Но в итоге да, помогла.