И если от слов ещё можно было как-то увиливать, то с его желанием прикасаться ко мне уже было сложнее. Сал Салыч не упускал ни малейшего повода, чтобы вступить со мной в телесный контакт. Если я ему давала ручку для подписания бумаг, то ему непременно нужно было коснуться моих пальцев или вовсе поцеловать кисть. Если мы оказывались в одном лифте, то он старался оказаться как можно ближе ко мне, а при выходе придерживал за талию.
Несколько месяцев назад я не выдержала. Высказал ему все как на духу и настоятельно попросила больше не предпринимать никаких поползновений в мою сторону. Красноречиво продемонстрировала кольцо на безымянном пальце. Но на мой выпад он ответил лишь тем, что ничего похожего на сексуальное домогательство в своих действиях не нес. Якобы он был воспитан так, что привык к каждой женщине относиться с особым уважением и трепетом. А если его действия кажутся мне нелицеприятными, то это только потому, что я не встречала в своей жизни мужчину, который действительно меня уважал и ценил.
Отмазка с его стороны, конечно, на три с минусом, но всё же настойчивость он поубавил и уже не был столь навязчив своим исключительным воспитанием. Правда, длилось это недолгоего хватило примерно на два месяца, после чего снова вернулись сальные комплименты и, будто, случайные прикосновения.
Вот и сейчас, сидя в его кабинете, я в сотый раз убрала в сторону руку, чтобы не дать ему коснуться моих пальцев. Мы готовили отчет для налоговой и приходилось снова и снова сверяться по строчкам, чтобы ничего не упустить и не потерять в финансах.
Лилит,обратился ко мне мужчина и немного склонился над бумагами, от чего пришлось накрениться немного в бок, чтобы хоть немного сохранить границы личного пространства, на которые он наступал как слон.Давно вам хотел сказать, у вас восхитительный парфюм.
Спасибо,безразлично ответила я и поднялась с кресла, так как на мгновение показалось, что он решил поближе меня понюхать, судя по тому, как его лицо медленно, но очень решительно приближалось к моей шеи.Если мы закончили, то мне, пожалуй, пора домой. Рабочий день закончился ещё час назад.
Я вас подвезу, если вы не против,встал он рядом со мной, застегивая пуговицу темно-синего пиджака.
Я сама прекрасно доберусь,мой ответ получился весьма резким, но я постаралась сохранить маску вежливости и добавила.Не о чем волноваться. До свидания.
До завтра Лилит,произнес он мне вслед, прежде, чем я закрыла за собой дверь его кабинета.
Добравшись домой на такси, поспешила привычно, как можно скорее принять душ и переодеться в домашний костюм, состоящий из майки и коротких шортиков.
Секс-реванш, который мы с мужем запланировали ещё сегодня утром, пришлось перенести, так как бабушкамама Ильи, уехала погостить к своей подруге до конца недели. Поэтому сразу после позднего ужина мои мужички устроились в гостиной, чтобы привычно поиграть в игровую приставку, доказывая свое превосходство в футболе.
Около часа наблюдала за их забавными перепалками и тычками друг друга локтями в бок. Затем решила пойти в нашу с мужем комнату и, устроившись под большим одеялом, дочитать давно заброшенный романчик. Но незаметно для самой себя провалилась в сон и проснулась от того, что почувствовала легкие прикосновения к своим щиколоткам.
Приоткрыв глаза, обнаружила мужа, что стоял на четвереньках у моих ног и соблазнительно улыбнулся, когда увидел, что отреагировала на его прикосновения.
Склонился и стал прокладывать дорожку нежных поцелуев вверх по бедру. Развел руками мои ноги и продолжил прокладывать дорожку чувственных поцелуев по внутренней стороне бедра, приближаясь к заветному местечку, что уже требовало его внимания.
Илья на мгновения отстранился, но только для того, чтобы стянуть с меня шорты вместе с трусиками и отбросить их в сторону. Вновь развел мне ноги и тягуче медленно провел влажным языком по клитору.
От неожиданности впилась пальцами в простыню и выгнулась навстречу ласкающему меня языку. Прикусила нижнюю губу, чтобы не издавать слишком громкие стоны, боясь того, что нас может услышать сын.
Запустила пальцы в волосы мужа, направляя его к тем местечкам, где его прикосновения были приятнее всего.
Его сильные руки ласкали сжимали бедра, ласкали живот, щипали грудь, практически доводя меня до исступления. В момент, когда казалось, что я уже близка к развязке, Илья прекратил свои манипуляции и, навалившись на меня, достал из прикроватной тумбочки презерватив.
Вообще-то, я ещё не все,сказала укоризненно и прикусила кожу на его шее.
Сейчас мы это исправим,многообещающе ответил Илья, раскатывая презерватив по всей длине своего члена.
Повалив на лопатки, он бедрами втиснулся между моих ног и одним уверенным рывком проник в меня на всю длину, заставляя выгнуться дугой и впиться ногтями ему в спину.
Плавные движения набирали скорость. Комнату заполнило наше тяжелое дыхание и тихие стоны.
Я чувствовала, что он близок к оргазму, а значит и мне пора изображать, что я тоже сейчас кончу.
Я не фригидная. Просто пять лет назад перестала испытывать оргазм.
Да, мне нравится процесс и ласки, что щедро дарит Илья, но едва мне удается добраться до пика удовольствия, как что-то внутри меня гаснет, и я хочу, чтобы наша близость закончилась как можно скорее. Чтобы я снова могла вернуться в свой кокон, в котором я не помнила об измене мужа, которую мы оба признали его пьяной ошибкой пять лет назад.
Глава 5
После секса и душа муж привычно засыпал, сохраняя на лице ленивую полуулыбку удовлетворенного самца. Я тоже планировала уснуть, но проворочавшись до двух часов ночи, так и не смогла этого сделать: то душно, то неудобно, плюс ко всему за стеной в соседней квартире снова началась оргия, от которой не спасали даже беруши, которые больше меня раздражали, нежели спасали от звуков непрекращающихся и ритмичных ударов чего-то твердого о стену.
Поняв, что уснуть я не смогу, а раздражение лишь набирало обороты, решила на некоторое время подняться на крышу, где ещё пять лет назад построила для себя уголок успокоения от непрошенных мыслей.
Аккуратно выбралась из-под одеяла, покинула нашу с мужем комнату. Заглянула в комнату к сыну, убедилась в том, что он крепко спит и, взяв из верхнего ящичка комода в прихожей плед, который всегда меня там ждал, покинула квартиру. На лестничной площадке было тихо, как и всегда в это время суток. Даже стоны из соседней квартиры не были слышны.
Хоть в подъезде спи, чтоб была возможность выспаться.
Наша квартира располагалась на верхнем этаже семнадцатиэтажного дома, поэтому доступ к крыше не был для меня проблемой, тем более что дверь на неё не закрывалась, а висящий там замок носил, скорее, функцию украшения от нежелательных посетителей.
Преодолев небольшую лестницу, сняла с двери бутафорский замок и оказалась на крыше, где меня всегда ждали садовые качели, что я сама когда-то здесь установила. Самапотому что на тот момент у нас с мужем был тяжелый период в отношениях, когда мы находились на грани развода.
По его ошибке или же слабости
Я так и не смогла для себя решить, что же это, все-таки, было.
Порыв холодного ветра заставил поежиться и плотнее закутаться в мягкий плед. Прошла к качелям, что мирно покачивались, тронутые воздушным потоком. Забралась на них с ногами, устроившись в позе лотосатак не мерзли ноги и казалось максимально уютно. Качаться необходимости и желания не было. Хотелось, просто, смотреть на звездное небо, вернее, на тот его островок, что мне был доступен из-за козырька качелей.
Я любила это место. Любила за тишину и спокойствие; за возможность остаться наедине с собой. Я даже телефон никогда не брала, когда шла на крышу, потому что здесь могли находиться только я, мои мысли и ветер, что иногда трепал мои волосы, словно утешая.
В общем-то, так оно по большому счету и былотолько ветер утешал меня в трудные минуты моей жизни. Ему и говорить ничего не нужно было, он всегда был рядом и всегда понимал без слов.
Измена мужа мне далась очень тяжело. Возможно, это было связано с тем, что я никогда не ждала от него чего-то подобного. Илья всегда относился к таким мужчинам категорично и даже исключал из круга своего общения, если кто-то из них посмел совершить подобный проступок.
Он часто говорил мне о том, как сильно меня любит; как рад тому, что когда-то в институте добился моего расположения, хоть для этого ему и пришлось побегать за мной целый год.
Цветы, комплименты, признания и я поверила в то, что он только мой. Верила в то, что на других женщин он даже не смотрит, считая меня своей единственной богиней, как он сам любил говорить.
Но всё пало прахом в одну секунду, когда я увидела, как он трахает одну из своих коллег в женском туалете.
Это был новогодний корпоратив в страховой компании Ильи. Изначально, я была против того, чтобы составлять мужу компанию, так как не очень любила людные места и малознакомые компании, знакомство в которых начиналось после порции алкоголя. Но Илья убедил меня в том, что коллектив у него хороший, приветливый и мне точно понравится. Тем более, он давно хотел похвастаться своей женой-красавицей, а тут, как раз, подвернулся удачный повод.
Его коллектив мне и правда понравился: общительные женщины от двадцати пяти до пятидесяти лет; не менее общительные мужчины, что считали своим долгом втискивать меня в каждый конкурс, что проводили двое сотрудников, ряженных под Снегурочку и снежную бабу.
Всё было хорошо, весело и прилично, ровно до тех пор, пока муж не решил отойти для какого-то очень важного разговора, не терпящего отлагательств. Я ждала его около получаса, но он так и не явился в конференц-зал, где и проходил сам корпоратив.
Выпитое шампанское дало о себе знать, и я решила прокрасться женский туалет, после посещения которого, планировала найти, украсть мужа и уехать с ним домой. Но плану не было суждено воплотиться в жизнь, так как войдя в женский туалет, я обнаружила как мой горячо любимый муж трахал девушку в черном платье, что держалась за края раковины и приговаривала его имя.
Они даже не сразу меня заметили, а когда заметили, то не сразу смогли разлепиться, словно те собаки во время случки.
Та девушка была роскошной длинноногой блондинкойполная противоположность мне коротышке с темным удлиненным каре.
В тот момент, на пороге женского туалета, я забыла как дышать. Меня словно с головой окунули в ледяную воду и не позволяли выбраться на поверхность.
Эти двое, впрочем, тоже оказались не очень многословными. Девушка и вовсе пробежала мимо меня, стараясь не поднимать глаза и подавить улыбку, что так рвалась наружу. Илья же поспешил извиниться и сразу встал на колени, даже не удосужившись застегнуть ширинку. Вероятно, встал он на колени ещё и потому, что едва мог стоять на ногах, так как выпил, довольно-таки, внушительную порцию коньяка в тот вечер.
Я же плохо помню, что было после. В голове остались лишь воспоминания о том, что я покинула здание фирмы, проигнорировав лифт и догоняющего меня мужа. Выбежала на улицу в одном платье и легких туфлях. Собирая сугробы и трясясь от холода, дошла до первой автобусной остановки, где села в первый же подъехавший к ней автобус.
Этой же ночью выставила вещи Ильи за порог квартиры и полгода не позволяла приближаться к себе и сыну.
Каждый день он писал мне смс или звонил. В каждом таком его сигнале было полно извинений и пожеланий мне всего самого хорошего и лучшего.
Друзья Ильи и родственники давили на меня тем, что он совсем похудел, несчастен и скучает по мне и сыну. Даже мои родители оказались на его стороне, пояснив, что каждый может совершить ошибку и не нужно рубить на корню, не зная всех нюансов его измены.
Единственной, кто была на моей стороне всё это времямоя единственная и самая близкая подруга Наташа, с которой мы дружили с шестого класса и даже вместе поступили в один институт.
Наташа была уверенна, что оправдания такому поступку нет и быть не может. Вне зависимости от того был ли мужчина пьян или трезв, в его силах контролировать своё либидо. Сказала она это, конечно, совершенно иными матерными словами, но смысл был именно таким.
Полгода я держала оборону. Полгода ненавидела Илью каждой своей клеточкой, но в какой-то момент сдалась и просто позволила ему быть рядом. Потому что Никите нужен был отец, появление которого он ждал каждый вечер у порога квартиры. Просто потому что его и мои родственники не переставали на меня давить. С каждым днем мне становилось все сложнее сдерживать слезы после очередного телефонного разговора с кем-нибудь из них. В их глазах я стала конченной стервой, которой нравилось глумиться над бедным и несчастным Ильюшенькой, которому все эти полгода приходилось скитаться по друзьям и тем самым родственникам. Даже мои родители его приютили, сказав, что он в полной мере осознал свою ошибку, а мне бы пора уже сбавить свой гонор и не разлучать отца и сына.
Сдалась
Позволила ему жить с нами, но полгода он ночевал на кухне. Полгода я не позволяла ему к себе прикасаться, с удовлетворением наблюдая за тем, как он злился и бил кулаком в стену каждый раз, когда я не давала себя поцеловать или просто обнять.
Мне было мерзко. Каждую минуту рядом с ним я видела ту блондинку, что нависала над раковиной и шептала его имя. Каждую минуту мне вновь хотелось выгнать его из дома и больше не вспоминать и не думать о нем. Именно по этой причине мне нужен был отдельный островок, в котором не будет места ЕМУ. Так я и оказалась на крыше, куда кроме меня никто не заходил. Здесь я всегда могла остаться наедине с собой и своими мыслями.
Затем, я его простила. Один откровенный разговор, во время которого мы оба плакали, привел нас к тому, что просто нужно попробовать начать все сначала. Он уверял меня, что не помнит как оказался с ней в том туалете, так как был сильно пьян и не отвечал за свои действия, за которые ненавидит себя и желает стереть тот день из памяти раз и навсегда.
После этого откровенного разговора началась новая жизнь наших отношений: свидания, походы в кино, кафе, рестораны; цветы, украшения и прочие подарки, которыми Илья меня щедро осыпал.
Примерно через три месяца такой реанимации я решилась вернуться с ним в нашу общую постель. Случился секс, во время которого я ничего не ощутила. Только механические движения, рефлекторные стоны и ничего более, разве что тошнота после близости от самой себя.
Так, чисто механически, мы и продолжали с ним жить. Никитка начал улыбаться, вновь с радостью каждый вечер ждал возвращения отца домой у порога квартиры и бросался ему на шею каждый раз, когда он открывал дверь.
Я же смирилась с тем, что друг без друга мы уже не сможем, так как, сколько бы я не строила из себя гордую и независимую женщину, без его мужского плеча, все равно, было тяжело.
Возможно, нужно было найти другого мужчину, что оказался бы более надежным и любящим, как уговаривала меня Наташа. Но искать нового партнера на всю жизнь, в то время как от предыдущего ещё остался нож в спине, было невозможно. В каждом виделся подвох, в каждом виделся предатель. Так пусть тот предатель будет один в жизни, ведь глубина пореза от его ошибки мне уже известна и вряд ли можно будет ранить больнее.
В мыслях разного толка я просидела на крыше до первых лучей солнца. Рассветы в июне ранние, значит, прошло коло полутора часов с момента моего ухода из квартиры. Надеясь на то, что порно концерт закончился, спустилась с крыши и тут же захотела подняться обратно, увидев своего соседа с очередной пассией, целующихся на лестничной площадке.
Постаралась как можно незаметнее пробраться до двери собственной квартиры. Плотнее закуталась в плед, словно он был моим плащом-невидимкой, опустила взгляд и подошла к двери квартиры, которую поспешила открыть ключом, стараясь издавать как можно меньше звуков, во-первых, чтобы не разбудить своих мужичков, а, во-вторых, чтобы не мешать парочке, как можно скорее распрощаться. Пересекла порог квартиры и имела неосторожность мимолетно взглянуть на парочку, что продолжала целоваться в похабной манере, практически вылизывая друг друга.
На мгновение опешила, поймав на себе взгляд парня, что прожигал меня и словно демонстрировал мне то, что я теряю, отказываясь от его внимания. Он откровенно и горячо целовал девушку, но взгляд его был прикован ко мне.
От чего-то стало стыдно и жарко. Меня словно поймали за подглядыванием в замочную скважину.