Советские войска, воодушевленные высокой оценкой боевых действий нашей партией и народом, начали готовиться к завершению разгрома немецко-фашистской армии. Продолжала подготовку и наша дивизия. Мы повторно провели ротные и батальонные тактические учения. Затем 19 ноября снова поднятые по тревоге полки форсированным маршем двинулись па юг и 21 ноября вышли в район Круки, восточнее Минска-Мозовецкого. Было получено указание провести рекогносцировку маршрутов на направлении пригорода Варшавы Праги. Генерал И. П. Рослый предупредил меня, чтобы мы были в постоянной готовности для броска.
Был ясный и морозный день. Дорога, идущая на запад по равнине с перелесками, привела нас к Праге. Перед нами лежали груды развалин. С высоты остова здания видна местностьюжнее Праги открытая, ровная, восточнее и севернеетемные леса в долине Вислы. По западному берегу Вислы и на льду реки валялись трупы в гражданской и военной одежде. Остовы громадных зданий уныло вырисовывались на фоне неба.
Войска приучены быстро обживать любое новое место. Прошло лишь несколько дней, а дивизия уже прочно обосновалась в районе Праги. Однако нам еще раз пришлось переместиться южнее, на этот раз в район города Жаковец.
У меня уже был немалый опыт подготовки к наступлению во многих операциях на различных фронтах, но заблаговременную подготовку с учетом конкретных условий предстоящих боевых действий наша дивизия проводила впервые.
Непосредственная подготовка нашего корпуса к предстоящему наступлению с магнушевского плацдарма началась с того, что 15 декабря генерал И. П. Рослый получил предварительное боевое распоряжение командующего 5-й ударной армией генерала Н. Э. Берзарина.
Через три дня И. П. Рослый собрал в своем штабе командование корпуса, командиров и начальников штабов дивизий и сориентировал нас в обстановке.
Сильно укрепленные позиции на рубеже Варка, Грабу в Залесны, Выборув, Грабув Полица обороняют части 251-й пехотной дивизии противника со средствами усиления. Они готовились более четырех месяцев и имеют глубину до 1015 километров.
5-й ударной армии поставлена задача прорвать оборону противника на участке Выборув, Стшижина, нанося главный удар центром, наступать в общем направлении на Боже, Бранкув, Гощин, Блендув и к исходу первого дня овладеть рубежом Оподжев, Бискупице-Старе, Паулин, Бранкув, Покшивна, Стромец.
Одновременно сильный подвижной отряд 32-го стрелкового корпуса захватывает переправы в районе Бялобжеги и на рубеже Гнеевице, Заборув, Гощин обеспечивает ввод в прорыв 2-й гвардейской танковой армии.
Справа наступает 61-я, слева 8-я гвардейская армии.
9-му стрелковому корпусу в составе 248-й и 301-й стрелковых дивизий вместе с 489-м армейским минометным, 507-м истребительным противотанковым полками и 82-й штурмовой инженерно-саперной бригадой должен был прорвать оборону противника на участке Грабув Залесны, Еленюв и, нанося главный удар левым флангом, к исходу первого дня наступления овладеть рубежом Оподжев, Бискупице-Старе, Паулин, Рудавица, продвигаясь в дальнейшем па Козегловы, Заборув.
Подчеркивалось, что важно не допустить контратак пехоты и танков врага с северного берега реки Пилица и из леса юго-западнее Варка, на рубеже Гнеевице, Заборув, где будут входить в прорыв части 2-й гвардейской танковой армии.
20 декабря генерал И. П. Рослый снова собрал командиров дивизий и частей, и мы на этот раз уже провели военную игру с участием командиров полков.
Все вопросы организации, взаимодействия и управления были отработаны с полной четкостью. Мы разъехались по своим частям с ясным пониманием предстоящих задач и приступили к тактическим занятиям с батальонами и полками на специально подобранной местности, по специальным для каждой части темам.
Развернулась полным ходом подготовка к предстоящей Висло-Одерской операции.
Главный удар на варшавско-берлинском направлении определился. 5-я ударная армия вышла к магнушевскому плацдарму. Ход создания этого плацдарма был героическим и трудным.
Еще 1 августа войска 8-й гвардейской армии на завершающем этапе своего стремительного наступления форсировали Вислу в районе Магнушева и захватили большой плацдарм. Через несколько дней там были наведены мосты. Вражеское командование с большим опозданием поняло значение и важность всего происшедшего, и только тогда подошедшие резервы и снятые с других направлений немецкие пехотные дивизии должны были по его замыслу отбросить наших гвардейцев за Вислу. Контрудар гитлеровских войск возглавила дивизия СС «Герман Геринг».
Герои битвы на Волге мужественно сражались на берегах Вислы, под Варшавой. На помощь гвардейцам пришли танковый корпус 2-й гвардейской танковой армии и польская бронетанковая бригада имени Героев Вестерплатте. Особенно ожесточенные бои шли 10 августа в районе деревни Студзянки. На земле и в небе шло кровавое сражение. Населенный пункт несколько раз переходил из рук в руки. Польские танкисты сражались за Студзянку, как герои, имя которых носила их бригада. Шесть дней продолжались бои на плацдарме. Но он все-таки был удержан и хорошо подготовлен для размещения главной группировки сил 1-го Белорусского фронта. Теперь 5-я ударная армия вошла в ее состав и стала в центре оперативного построения фронта под Магнушевом.
Подготовка к наступлению шла полным ходом. Для проведения тактических учений мы выбрали местность, наиболее соответствующую району предстоящих боевых действий. Роты и батальоны отрабатывали темы: атака и бой в глубине обороны противника, движение за огневым валом, преодоление заграждений, бой в лесу, форсирование реки, бой ночью. На нашем участке долина реки Сидер, притока Вислы, превратилась в огромный полигон.
Каждый полк имел свой «учебный класс». Повсюду стучали топоры.
21 декабря на наш командный пункт приехал генерал И. П. Рослый. Он приказал срочно организовать полковые тактические учения. Следующие три дня мы готовили и проводили их. 27 декабря проходило дивизионное учение под руководством командира корпуса. Подводя итоги всей этой подготовки, Иван Павлович Рослый отметил, что бойцы и подразделения целиком действовали хорошо и научились вести бой в сложных условиях.
Наступил 1945 год. На новогодние праздники к нам приехали дорогие гостиделегация тружеников Донбасса. Среди них была и знатная героиня украинских полей П. Н. Ангелина. Как родные братья, встречались шахтеры с солдатами и офицерами в батальонах и полках. Посланцы Донбасса и воины вместе встретили Новый год. А уже на следующий день походным маршем дивизия отправилась на магнушевский плацдарм. Всему личному составу было разъяснено, что дивизия сменит одно из соединений 8-й гвардейской армии, которая идет на отдых и будет некоторое время находиться в обороне. 9 января стрелковые батальоны дивизии заняли позиции на песчаных высотах, покрытых кустарником, западнее населенного пункта Осембрув. От некогда красивого города в долине Вислы остались теперь лишь груды щебня и камня.
Принимая участок от 74-й стрелковой, я узнал в начальнике штаба этой дивизии, исполнявшего обязанности командира, своего друга, с которым учился в одной группе в академии имени М. В. Фрунзе, полковника Владимира Александровича Лебедя.
После первых бессвязных восклицаний, отрывочных воспоминаний и взаимных вопросов мы приступили к делу. Весь день, без преувеличения, лазали по траншеям. Он детально знакомил меня с обороной, где мы должны были занять исходное положение для предстоящего наступления. Задача соединения, которая ставилась ей раньше устными распоряжениями и в ходе военных игр, нам была хорошо известна, а 10 января я получил письменный по этому поводу приказ командира 9-го стрелкового корпуса. В соответствии с этим приказом я построил боевой порядок дивизии в два эшелона. Для полков первого эшелона (1052-й и 1054-й) были созданы сильные полковые артиллерийские группы. Им придавались армейские саперные батальоны. В артиллерийскую группу были включены 507-й армейский истребительно-противотанковый артиллерийский полк подполковника В. А. Дмитриева и 489-й минометный полк подполковника Б. В. Котова.
Сразу же после занятия исходного положения для наступления в дивизии развернулась подготовка к наступлению. Все офицеры рот, батальонов, полков и дивизии по составленному расчету времени приступили к рекогносцировке своих участков. Наши исходные позиции для наступления значительно возвышались над обороной противника. Ее передний край проходил от нас на удалении 500 1000 метров. В ясную погоду не только в стереотрубу или бинокль, но и невооруженным глазом были отчетливо видны сплошные траншеи, ходы сообщения, бугорки замаскированных дотов и дзотов, проволочные заграждения.
На картах, которые нам прислал штаб армии с обозначением инженерного оборудования вражеской обороны, было видно, что вторая позиция проходит по линии железной дороги на удалении 34 километров. Третья позиция на нашем направлении наступления проходила от фольварка Марыпки и южнее на Бялу Гуру. На каждой из них было несколько линий траншей с ходами сообщения. Отсечная позиция проходила по левому берегу Пилицы и имела несколько траншей полного профиля. Перед нами находились, как выяснилось, части 251-й немецкой пехотной дивизии.
Для изучения противника мы развернули активную деятельность. В полосе наступления дивизии были расположены армейские наблюдательные пункты под непосредственным руководством начальника разведки 5-й ударной армии полковника Анатолия Дмитриевича Синяева, в том числе подвижный пункт командарма в составе 35 разведчиков во главе со старшим лейтенантом Настрияном Гайнулиным, который быстро установил контакт с офицерами соединения и по своей линии давал в штаб армии необходимую разведывательную информацию.
Важным элементом подготовки к активным действиям стала военная игра, проведенная в штабе 5-й ударной армии И января. Она была организована на макете местности, где в миниатюре, но точно воспроизводилась реальная обстановка. На рельефном плане мы наглядно увидели оперативную задачу 5-й ударной армии, полосы наступления каждой дивизии. Командиры соединений, начальники родов войск и служб поочередно подходили к рельефному плану и докладывали о своих боевых задачах и степени готовности к наступлению. Здесь же уточнялись все вопросы взаимодействия между пехотой, танками, артиллерией, авиацией и между соединениями армии и подвижными войсками2-й гвардейской танковой армией и 2-м гвардейским кавалерийским корпусом.
Командующий был сдержан. Его замечания и вопросы были краткими, только по существу. Если доклад был достаточно четким и логичным, генерал Н. Э. Берзарин поднимал голову и говорил: «Хорошо, так и ведите бой». Если же командир начинал путаться, то от него следовали необходимые спокойные указания.
Мне первый раз пришлось докладывать Николаю Эрастовичу Берзарину. Обстановка была необычной: ведь тебя одновременно слушали еще около сотни генералов и офицеров. Я доложил, что 301-я стрелковая дивизия выполняет важную боевую задачу, находясь в первом эшелоне корпуса. Прорыв обороны противника с последующим форсированием Пилицы и выходом на рубеж Опаджев, Бискупице-Старе, Паулин, Рудавицыее главная задача. Но мы должны выполнить и вторую задачуне допустить контратак пехоты и танков врага с северного берега Пилицы и из-за леса, что в 5 километрах юго-западнее города Варка. Для их отражения дивизия прикроется одним полком на северной опушке леса восточнее Марынки. С выходом полков на левый берег Пилицы, когда правый сосед, как это видно из плана операции, будет отставать, высоты севернее населенных пунктов Леханце, Бискупице-Старе будут основным рубежом для отражения контратак танков и пехоты противника из указанного района юго-западнее города Варка. Я отметил, что считаю основной задачей 301-й после форсирования Пилицы и овладения населенными пунктами Леханице и Пальчев выйти на рубеж высот севернее Леханице и Бискупице-Старе с поворотом фронта всей дивизии на север для прикрытия фланга армии и выхода 2-й гвардейской танковой армии на плацдарм.
Генерал Н. Э. Берзарин внимательно посмотрел на меня, затем на генерала И. П. Рослого, наконец повернулся к начальнику штаба армии генералу А. М. Кущеву, как бы спрашивая их мнение, и уверенно сказал:
Да, с выходом это будет вашей главной задачей. Особенность наступления дивизий на правом фланге армии прошу понять всем генералам я офицерам. Наш правый сосед61-я армияглавный удар наносит своим правым флангом, обходя Варшаву с юга. Левый ее фланг будет наступать ограниченными силами. Поэтому возможно его замедленное продвижение. На военной игре у маршала Жукова создавалась именно такая обстановка. Вот почему было принято решение глубоко эшелонировать корпус с целью обеспечения правого фланга армии. В предстоящей операции мы будем не только прорывать глубоко эшелонированную оборону противника. Нам придется действовать с открытым правым флангом, отражая многочисленные контратаки противника. Танки я Антонову не даю лишь по одной причине, она ясна. Н. Э. Берзарин протянул указку в полосу наступления дивизии, где на рельефном плане в отведенной нам полосе были четко обозначены сплошной лес и полотно железной дороги.
Ответив на несколько вопросов начальников родов войск и служб, я закончил свой доклад и отошел в сторону, где стояли, как говорили тогда, «сдавшие экзамен».
Долго и внимательно изучал я рельефный план с высотами севернее Леханице и Бискупице-Старе. На топографической карте эти высоты не казались столь внушительными, а здесь было видно, что это очень важный и сильный рубеж. С выходом на него, думалось мне, можно упорно и уверенно вести оборонительный бой. После всех докладов командарм сделал разбор и пожелал всем успеха.
На следующий день экзамен был еще ответственнее. На рассвете генерал И. П. Рослый срочно вызвал всех командиров дивизий к себе на командный пункт, откуда мы поехали на наблюдательный пункт командарма. На высоте 126,3 у генерала Н. Э. Берзарина было уже много командиров соединений. Николай Эрастович объявил нам, что сейчас приедет Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Конечно же, все были после этого сообщения обеспокоены и взволнованы. Н. Э. Берзарин заметил это и сказал:
Я понимаю ваше настроение, но для волнений нет оснований. Маршал строгий и необычайно грамотный полководец. Кто знает свое дело и умеет выполнять задачи, тому нечего беспокоиться. Вчера я слышал ваши доклады и за вас уверен
Вскоре мы увидели, что по полевой дороге в нашу сторону быстро приближаются два автомобиля. Они подошли к высоте и остановились. Открылась дверь первой машины, и из нее вышел коренастый военный в бекеше цвета хаки. Уверенной походкой он направился к нам.
Маршал Жуков идет. Прошу внимания, сказал нам генерал Н. Э. Берзарин.
Он подошел навстречу командующему фронтом, остановился и доложил, что все командиры соединений 5-й ударной армии собраны.
Николай Эрастович, сказал маршал генералу Н. Э. Берзарину. Вы, как служивый старшина, наверное, подняли всех за два часа
Все улыбнулись этой старинной армейской шутке. Г. К. Жуков отвел Берзарина в сторону, и они о чем-то заговорили. Командарм временами становился по стойке «смирно», но было видно и то, что на волевом лице маршала постоянно играла добродушная улыбка.
Ну что, времени терять не будем. Начнем нашу работу, сказал он громко.
Командарм подал команду «Становись!». Все стали по соединениям. Серый, туманный день прикрывал нас от наблюдения противника с неба и земли. Г. К. Жуков вышел перед строем и, обращаясь к нам, сказал уверенным командирским голосом:
Командир правофланговой дивизиико мне!
Я строевым шагом подошел к маршалу. Он стоял полуоборотом ко мне.
Слушаю вас, полковник. Его лицо с густыми приподнятыми бровями повернулось в сторону противника.
Я ориентировался на местности. У меня в конце фразы получился невольный глубокий выдох. Не поворачиваясь ко мне, всматриваясь в серую даль, маршал совсем добродушно спросил, отдышался ли я, и, не дожидаясь ответа, сказал:
Продолжайте доклад спокойно.
Я стал говорить уже вполне уверенно. Георгий Константинович несколько раз меня прерывал и просил повторить ту или иную мысль. Когда я рассказал о построении боевого порядка дивизии, он резко повернулся ко мне:
Почему нарушаете мою инструкцию о действиях вторых эшелонов?
От строгого взгляда и металлических ноток в голосе мне стало как-то не по себе. Собравшись с духом, я разъяснил, что полк второго эшелона действительно расположен на значительном удалениибольшем, чем требует инструкция, но меня заставила это сделать местность: пологие скаты возвышенности протяженностью около двух километров обращены к противнику. Для размещения второго эшелона здесь пришлось бы рыть дополнительные траншеи, что явилось бы явной демаскировкой. Поэтому-то я и решил расположить его за обратным скатом, а с началом атаки приблизить к первому эшелону. Выслушав, маршал сказал: