Мы идем через территорию завода к берегу Волги, к круче. На этой круче даже двадцать прошедших лет не размыло и не стерло окопы, врезанные в берег. Эти одиночные окопы имели землю как защиту от пуль и снарядов спереди, справа и слева. С тыла земли не было. С тыла был обрыв и Волгаширокая и глубокая, родная и прекрасная.
5
Мне представляется целесообразным посмотреть, как оценивали боевые действия в Сталинграде наши противники, и прокомментировать то, что они об этом писали.
Немецкий генерал Дёрр в своей книге описывает наступление на Сталинградский тракторный завод так:
«14 октября началась самая большая в то время операция: наступление нескольких дивизий (в том числе 14-й танковой, 305-й и 389-й пехотных) на Тракторный завод имени Дзержинского, на восточной окраине которого находился штаб 62-й армии русских. Со всех концов фронта, даже с флангов войск, расположенных на Дону и в калмыцких степях, стягивались подкрепления инженерных и противотанковых частей и подразделений, которые были необходимы там, где их брали. Пять саперных батальонов по воздуху были переброшены в район боев из Германии. Наступление поддерживал в полном составе 8-й авиакорпус.
Наступавшие войска продвинулись на два километра, однако не смогли преодолеть сопротивления трех дивизий русских, оборонявших завод, и овладеть отвесным берегом Волги. Если нашим войскам удавалось днем на некоторых участках фронта выйти к берегу Волги, ночью они были вынуждены снова отходить, так как засевшие в оврагах русские отрезали их от тыла».
Надо полагать, не очень приятно было признаваться бывшему гитлеровскому генералу в беспомощности своих войск, но факты остаются фактами. Однако, истины ради, следует сказать читателям, что Тракторный завод обороняли не три дивизии, как считает генерал Дёрр, а в основном одна37-я гвардейская Жолудева и человек 600 из 112-й стрелковой дивизии.
А вот как оценивает ход боев Гельмут Вельц в книге «Солдаты, которых предали» (Издательство «Мысль», 1965).
«Сегодня, 8 ноября, пишет Вельц, Гитлер должен обратиться с речью к своей старой гвардии. До сих пор Гитлер имел обыкновение выступать перед каждым крупным событием. Правда, его прошлогодние пророчества не сбылись. Диктор объявляет выступление фюрера. И вот мы слышим голос, которого так ждали
Я хотел достичь Волги у одного определенного пункта, у одного определенного города. Случайно этот город носит имя самого Сталина. Но я стремился туда не по этой причине. Город мог называться совсем иначе. Я шел туда потому, что это весьма важный пункт. Через него осуществлялись перевозки тридцати миллионов тонн грузов, из которых почти девять миллионов тонн нефти. Туда стекалась с Украины и Кубани пшеница для отправки на север. Туда доставлялась марганцевая руда. Там был гигантский перевалочный центр. Именно его я хотел взять, вы знаете, нам много не надомы его взяли! Остались незанятыми только несколько совсем незначительных точек. Некоторые спрашивают: а почему же вы не берете их побыстрее? Потому, что я не хочу там второго Вердена. Я добьюсь этого с помощью небольших ударных групп!
Военный совет 62-й армии знал об этом выступлении Гитлера и знал, что и до этого обращения фюрера его приказы о взятии Сталинграда разбивались о стойкость наших бойцов. Ведя непрерывные оборонительные бои, мы вели ответные контратаки, наносили контрудары.
12 ноября мною был подписан боевой приказ: Противник пытается прорвать фронт в юго-восточной части завода Красный Октябрь и выйти к реке Волге. Для усиления левого фланга 39-й гвардейской стрелковой дивизии и очищения всей территории завода от противника приказываю ее командиру за счет сменяемого левофлангового батальона 112-го гвардейского стрелкового полка уплотнить боевые порядки в центре и на левом фланге дивизии, имея задачей полностью восстановить положение и очистить территорию завода от противника».
В это же время по приказу Гитлера командир 79-й пехотной дивизии генерал фон Шверин ставил своему командиру саперного батальона капитану Вельцу задачу:
«Приказ на наступление 14 ноября 1942 года.
1. Противник значительными силами удерживает отдельные части территории завода Красный Октябрь. Основной очаг сопротивлениямартеновский цех (цех 4). Захват цеха означает падение Сталинграда.
2. 179-й усиленный саперный батальон овладевает цехом 4 и пробивается к Волге»
Эти два приказа, отданные почти одновременно, наиболее точно отражают главные усилия воюющих сторон в то время. Из них становится совершенно ясно, с чем связана напряженность боев того периода в Сталинграде.
Борьба за мартеновский цех длилась несколько недель, а за завод и внутри егобольше двух месяцев. Было бы неправильно говорить, что противник не знал, что такое штурмовые группы и отряды. Капитан Вельц утверждает, что в боях за завод «Красный Октябрь» его батальон действовал штурмовыми группами, но неудачно.
Вельц пишет:
«Собрал своих командиров и объясняю им свой план. Брошу четыре сильные ударные группы по 3040 человек в каждой Врываться в цех не через ворота или окна. Нужно подорвать целый угол цеха. Через образовавшуюся брешь ворвутся первые штурмовые группы. Рядом с командирами штурмовых групп передовые артнаблюдатели. Вооружение штурмовых групп: автоматы, огнеметы, ручные гранаты, сосредоточенные заряды и подрывные шашки, дымовые свечи Отбитая территория немедленно занимается и обеспечивается идущими во втором эшелоне подразделениями»
Когда я читал эти строки в книге Вельца, невольно подумал, не взял ли он это из описаний о действиях и вооружении наших штурмовых групп. Но потом, внимательно разобравшись, нашел не только общее, но и существенную разницу. У немцев при действиях штурмовых групп не упоминается о строительстве подземных и траншейных ходов к объектам штурма. Согласно их тактике действий за штурмовыми группами идут вторые эшелоны, как в полевом бою, а не группы закрепления, как у нас. Есть и другие различия в использовании оружия и методов ближнего боя. И все же следует признать, что в действиях наших и их штурмовых групп есть сходство. Оно и не может не быть, так как бои протекали в одних условиях, на той же местности, при одном и том же климате.
Итак, гитлеровцы бросают свои последние силы, чтобы захватить завод «Красный Октябрь». В их понятии он означает последний опорный пункт Сталинграда. Мы же стремились в это же самое время очистить всю территорию завода «Красный Октябрь».
Когда противники наступают одновременно друг против друга, то по теории военного искусства это называется встречным боем. Обычно он происходит на большом пространстве, с широким использованием таких видов маневра, как обход и охват флангов и выход в тыл. В данном случае встречный бой городского типа ограничился частью территории одного завода. Как он происходил? Об этом капитан Вельц пишет следующее:
«Уже стало светло, неуютно. Кажется, орудийные расчеты русских уже позавтракали: нам то и дело приходится бросаться на землю, воздух полон пепла Бросоки насыпь уже позади. Через перекопанные дороги и куски железной кровли, через облака огня и пыли бегу дальше Добежал! Стена, под которой я залег, довольно толстая От лестничной клетки остался только железный каркас Рассредоточиваемся и осматриваем местность Всего метрах в пятидесяти от нас цех 4. Огромное мрачное здание длиной свыше ста метров Это сердцевина всего завода, над которым возвышаются высокие трубы Обращаюсь к фельдфебелю Фетцеру, прижавшемуся рядом со мной к стене:
Взорвите вон тот угол цеха, справа! Возьмите 150 килограммов взрывчатки. Взвод должен подойти сегодня ночью, а утром взрыв послужит сигналом для начала атаки.
Даю указания остальным, показываю исходные рубежи атаки».
Это был план наступления гитлеровцев. Конечно, они могли бы наделать нам очень много хлопот. Захватив основные цехи завода «Красный Октябрь», они стали бы обстреливать все наши переправы через Волгу и даже пристани на правом берегу, которые играли у нас роль временных складов. Этому замыслу противника помешала наша разведка, которая бдительно следила за всеми участками как вблизи, так и в глубине боевых порядков противника. За несколько дней до наступления гитлеровцев мы имели пленных, захваченных на этом участке, а их данные о готовившемся наступлении были подтверждены наблюдением. Поэтому приказ об уплотнении боевых порядков на заводе и в его цехах не был случайным, а преднамеренным и целеустремленным.
Далее Вельц сообщает:
«Поступает последний Мартиндонесение о занятии исходных позиций. Смотрю на часы: 02.55. Все готово. Ударные группы уже заняли исходные рубежи для атаки. В минных заграждениях перед цехом 4 проделаны проходы батальон хорватов готов немедленно выступить во втором эшелоне Пора выходить Еще совсем темно Я пришел как раз вовремя. Сзади раздаются залпы наших орудий Попадания видны хорошо, так как уже занялся рассвет И вдруг разрыв прямо перед нами. Слева еще один, за ним другой. Цех, заводской двор и дымовые трубывсе исчезает в черном тумане.
Артнаблюдателя ко мне! Черт побери, с ума они спятили? Недолеты!..
Но что это? Там, на востоке, за Волгой вспыхивают молнии орудийных залпов Но это же бьет чужая артиллерия! Разве это возможно? Так быстро не в состоянии ответить ни один артиллерист в мире Значит, потери еще до начала атаки».
Вот тут произошло то, чего немцы не ожидали. Зная о наступлении противника, командир дивизии Степан Савельевич Гурьев, находясь на правом берегу Волги в 300 метрах от мартеновского цеха, не только уплотнил боевые порядки на заводе, но и подготовил артиллерию дать в любую минуту и даже секунду огонь по заранее пристрелянному месту, перед цехом 4.
«Но наша артиллерия, продолжает Вельц, уже переносит огневой вал дальше. Вперед! Фельдфебель Фетцер легко, словно тело его стало невесомым, выпрыгивает из лощины и крадется к силуэту здания, вырисовывающегося перед ним в полутьме. Теперь дело за ним
Фетцер возвращается
Горит, восклицает он и валится на землю. Ослепительная яркая вспышка! Стена цеха медленно валится Нас окутывает густой туман, серый и черный В этом дыму, преодолевая заграждения, устремляются штурмовые группы. Когда стена дыма рассеивается, я вижу, что весь правый угол цеха обрушился. Через десятиметровую брешь карабкаюсь по только что образовавшимся кучам камня, в цех врываются саперы Мне видно, что левее в цех уже пробивается и вторая штурмовая группа, что наступление на открытой местности развивается успешно Теперь вперед выдвигаются группы боевого охранения. И все-таки меня вдруг охватывает какой-то отчаянный страх вскакиваю в зияющую перед собой дыру и карабкаюсь по груде щебня Осматриваюсь из большой воронки У обороняющегося здесь против того, кто врывается, заведомое преимущество Солдат, которому приказываю продвигаться здесь, должен все время смотреть себе под ноги, иначе он, запутавшись в этом хаосе металла, повиснет между небом и землей, как рыба на крючке. Глубокие воронки и преграды заставляют солдат двигаться гуськом, по очереди балансировать на одной и той же балке. А русские пулеметчики уже пристреляли эти точки. Здесь концентрируется огонь их автоматчиков с чердака и из подвалов. За каждым выступом стены вторгшихся солдат поджидает красноармеец и точно бросает гранаты. Оборона хорошо подготовлена
Выскакиваю из своей воронки Пять шагови огонь снова заставляет меня залечь. Рядом со мной ефрейтор. Толкаю его, окликаю. Ответа нет. Стучу по каске. Голова свешивается набок. На меня смотрит искаженное лицо мертвеца. Бросаюсь вперед, спотыкаюсь о другой труп и лечу в воронку Наискосок от меня конические трубы, через которые открывают огонь снайперы. Против них пускаем в ход огнеметы Оглушительный грот хот: нас забрасывают ручными гранатами. Обороняющиеся сопротивляются всеми средствами. Да, это стойкие парни!
Ползу вперед, наподобие ящерицы
Через несколько секунд кто-то сваливается мне на спину и сразу откатывается в сторону Дело не двигается. Цеха нам не взять! Половина людей уже выбита Я побыстрее отскакиваю назад. Обороняющиеся бьют со всех сторон. Смерть завывает на все лады. Из последних сил добираюсь до воронки в углу цеха Три часа боя, а продвинулись всего на 70 метров. Посылаю Эмига:
Первой роте выступить немедленно
Рассредоточенным строем следуют человек сто солдат. С ожесточенными лицами они устремляются к цеху 4. В этот самый момент над цехом как раз взвивается красная, за ней зеленая ракеты. Это значит: русские начинают контратаку
Донесение от фельдфебеля Шварца. Обер-фельдфебель Лимбах тяжело ранен в голову Половина штурмовой группы перебита. Оставшиеся залегли, не могут сделать ни шагу ни вперед, ни назад. Сопротивление слишком сильное. Фельдфебель Шварц просит подкрепления.
Даю приказ: лежать до наступления темноты, потом отойти назад на оборонительную позицию!.. Итак, конец. Все оказалось бесполезным. Не понимаю, откуда у русских еще берутся силы. Просто непостижимо Мы прорывали стабильные фронты, укрепленные линии обороны, преодолевали оборудованные в инженерном отношении водные преградыреки и каналы, брали хорошо оснащенные доты и очаги сопротивления, захватывали города и деревни. А тут, перед самой Волгой, какой-то завод, который мы не в силах взять!.. Я увидел, насколько мы слабы».
Я привел эти выдержки из книги капитана Вельца не случайно, хотя лучше для полноты впечатления прочесть всю книгу. В бою мы видим только низовое звено фашистского воинства: солдата, фельдфебеля и офицеров в младших чинахлейтенанта, капитана. Где же находятся гитлеровские генералы? Как я уже говорил, командир 39-й гвардейской дивизии генерал С. С. Гурьев, его комиссар Чернышев и начальник штаба подполковник Зализюк находились в трехстах метрах от цехов завода. А генерал фон Шверинкомандир дивизии, которая наступала на завод «Красный Октябрь», отсиживался в поселке Разгуляевкав десяти километрах от завода и от поля боя.
Вот тогда-то Гитлер стал заявлять, что он не хочет превращать Сталинград в верденскую мясорубку, а сейчас буржуазные историки также сравнивают Сталинградскую битву со сражением, развернувшимся под Верденом во время первой мировой войны.
Как сталинградец я горжусь этим сравнением, но в то же время не могу согласиться с ним по двум причинам. Во-первых, Верден был крепостью с долговременными фортификационными сооружениями, подготовленными для длительной войны. Сталинград был мирным промышленным городом. В нем не было никаких укреплений, кроме полевого типа, построенных во время боев окопов, траншей, огневых позиций. Во-вторых, Верден выстоял против наступления кайзеровской армии, за что честь ему и слава его защитникам. Сталинград не только выстоял, но и перемолол самую сильную группировку гитлеровской армии и вместе с войсками других фронтов участвовал в окружении и уничтожении более чем 330-тысячной немецко-фашистской группировки.
* * *
«Гитлер сказал:
Я не уйду с Волги!
Я громко ответил:
Мой фюрер, оставить 6-ю армию в Сталинградепреступление. Это значит гибель или пленение четверти миллиона человек. Вызволить их из этого котла будет уже невозможно, а потерять такую огромную армиюзначит, сломать хребет всему Восточному фронту.
Гитлер побледнел, но, ничего не сказав и бросив на меня ледяной взгляд, нажал кнопку на своем столе. Когда в дверях появился адъютантофицер СС, он сказал:
Позовите фельдмаршала Кейтеля и генерала Иодля»
Эти строчки из послевоенных воспоминаний генерала Цейтцлера, бывшего начальника гитлеровского генерального штаба сухопутных войск. Он рассказывает о той минуте, когда для Гитлера наконец настала пора задуматься всерьез об исходе войны, об исходе его вторжения в Советский Союз.
Цейтцлер продолжает:
«Он был все еще бледен, но внешне держался торжественно и спокойно. Он сказал:
Я должен принять очень важное решение. Прежде чем сделать это, я хочу услышать мнение. Эвакуировать или не эвакуировать Сталинград? Что скажете вы?»
Если верить Цейтцлеру, Гитлер спрашивал мнение своего высшего генералитета. Цейтцлер утверждает, что Гитлер принял решение вопреки мнению многих генералов, тем самым перекладывая на него всю ответственность за последующее.
Решение известно
Гитлер оставил 6-ю армию Паулюса в Сталинграде, запретив ей покидать город, покидать захваченные рубежи
Я не знаю, правдиво ли передает Цейтцлер эту сцену, имело ли место на самом деле такое совещание. Может быть, так все это и было, может быть, и не так! Достоверно другое!