Себастиан
Возьми меня, страстно прошептал он. Быстрее, моя хорошая, я не могу ждать.
Сначала осторожно, потом смелее Прюденс взяла в руку его плоть. У Себастиана перехватило дыхание. Она начала его вводить в себя, становясь с каждой секундой все смелееВот так, прошептал он. Пусти меня внутрь. Почувствовав, как он входит в нее, Себастиан застонал. Какая же она теплая, а он так долго не мог согреться.
Не успел он погрузиться в нее до конца, как почувствовал, что больше не выдержит.
Как я хочу тебя, моя любовь! Себастиан плотнее обхватил руками ее бедра, так что ноги ее еще крепче обвились вокруг него.
Потом его руки скользнули выше, ей на талию, и он с силой насадил ее на себя.
Прюденс тихонько вскрикнула, принимая его плоть, что привело Себастиана в еще большее возбуждение. Найдя маленький, набухший бутон у нее между ног, Себастиан принялся ласкать его.
Прюденс на мгновение замерла, отдаваясь этой ласке, потом начала медленно двигаться. Она то поднималась, то опускалась, скользя вверх и вниз по его твердой плоти. Приоткрыв глаза, Себастиан был очарован зрелищем, которое она собой являла: голова откинута назад, волосы блестят золотом при свете огня Нежная шея и грудь представляли собой самое сладострастное видение, которое Себастиан когда-либо наблюдал.
Когда она наконец задрожала в экстазе, Себастиан содрогнулся, исторгнув из себя неудержимый поток.
Прошло довольно много времени, прежде чем он пошевелился. Прюденс все еще лежала сверху. Он открыл глаза и увидел, что она заснула.
Его опять стали мучить вопросы, и с такой силой, что он уже не мог от них отмахнуться.
Денси?
ДаГолос прозвучал хрипло. Глаза она так и не открыла.
Почему вы вышли за меня замуж?
Потому что я вас люблю.
Себастиан замер. На мгновение мозг его отказался воспринимать услышанное. Даже думать он был не в состоянии.
Денси?
Ответа не последовало. Он понял, что она крепко заснула.
Некоторое время спустя Себастиан выбрался из-под нее, подхватил ее на руки и понес наверх. Там бережно уложил в постель, укрыл одеялом и лег рядом. Так он и лежал, одной рукой обняв Прюденс, пока туман за окном из черного не превратился в бледно-серый.
Наступил холодный рассвет. Сквозь пустую пелену едва можно было что-то различить, но утро уже вступало в свои права.
И Себастиан тоже заснул.
Глава 17
Когда на следующий день они с Себастианом вошли в дом лорда Блумфилда, Прюденс с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления.
В холле почти не было свободного места. Всюду какие-то корзинки и коробки. По углам кипы старых газет. Кругом раскиданы самые немыслимые вещи: книги, глобусы, маленькие статуэтки, трости, шляпы Они занимали все свободное пространство.
На лестнице царил такой же хаос. Идти можно было только с краюна остальной, большей части стояли либо чемодан, либо корзинка, а то и просто валялась какая-то старая одежда.
Стояла такая духота, будто в доме никогда не открывались окна. Вдобавок было еще и темно.
Душная атмосфера окутанного полумраком холла действовала угнетающе.
Прюденс искоса взглянула на Себастиана из-под широких полей своей новой фиолетовой соломенной шляпы внушительных размеров. Чтобы получше видеть мужа, ей приходилось придерживать болтающиеся концы огромного фиолетового банта. Себастиан осматривал обстановку, пытаясь скрыть свое чрезмерное любопытство.
Его светлость никогда ничего не выбрасывает, с гордостью объявила неряшливо одетая экономка.
Это чувствуется, сказал Себастиан. Блумфилд здесь давно живет?
Да, уже порядком. Но вещи стал копить года три назад. Экономка издала хриплый смешок. В то время его прежняя экономка уволилась, и он взял меня на освободившееся место. По мне, так хозяин может хранить все, что ему в голову взбредет, лишь бы исправно платил жалованье.
Дверь комнаты, которая, очевидно, служила гостиной, была открыта настежь. Прюденс бросила в гостиную быстрый взглядта тоже оказалась забитой до отказа коробками, бумагами и прочим хламом. Шторы были задернуты.
Смотрите под ноги. Экономка повела их к лестнице по узкому проходу. К нам посетители не часто заглядывают. Его светлость любит бывать один. Она снова хохотнула, да так, что широкая спина ходуном заходила.
Прюденс опять взглянула на Себастиана. Она никак не могла понять, в каком он сегодня настроении. С самого утра он говорил исключительно о предстоящем визите к Блумфилду. О прошлой ночи не было сказано ни слова.
Прюденс, хоть убей, никак не могла решить, возымело ли на него какое-то действие ее признание в любви.
Прошлой ночью он ее удивил. Прюденс уже почти заснула, когда он задал этот каверзный вопрос. И поймал ее врасплох, тепленькую, разгоряченную любовными ласками. Вот она и ответила не подумав.
Почему вы вышли за меня замуж?
Потому что я вас люблю.
Первая мысль, когда она проснулась сегодня утром, была о том, что сделана грубая ошибка. И она с тех пор не могла найти себе места, пытаясь понять, как Себастиан отнесется к ее признанию в любви. А поскольку он не сказал об этом ни единого слова, Прюденс нервничала еще больше..
Она бы все на свете отдала, лишь бы узнать, что он думает по поводу ее признания. А вдруг слова жены о любви вызвали его раздражение или, еще хуже, ощущение скуки?
Внезапно Прюденс осенило: а ведь возможно, она и не произносила свое признание вслух. От этого предположения ей стало немного легче. Может, ей только приснилось, что она сказала Себастиану о своей любви?
Но если ей снились свои собственные слова, значит, должен был присниться и его ответ. Печальная действительность состояла в том, что ни во сне, ни наяву ответа Себастиана она не получила. Узнав о ее любви, он, вероятно, решил никак на это не реагировать. Наверное, ее признание лишь позабавило его.
Хозяин примет вас здесь. Экономка остановилась возле горшка с цветком, в котором покоились давным-давно засохшие останки какого-то растения, и распахнула дверь.
Прюденс на мгновение почувствовала, как рука Себастиана сжала ей плечо, будто он инстинктивно хотел оттащить ее от двери. Она пристально всматривалась в глубину библиотеки, недоумевая, почему в такое раннее время темно, как глубокой ночью.
Оглядевшись, она поняла, что шторы задернуты. Комнату освещала одна-единственная свеча, стоявшая на столе в углу.
За столом сидел крупный тучный мужчина.
С глазами навыкате, с нечесаными волосами и бородой до самой груди. В бороде блестела седина, из чего можно было сделать вывод, что этому человеку под пятьдесят. Руки, крепко сжатые в кулаки, лежали на столе. Ему и в голову не пришло подняться, когда появились на пороге гости.
Значит, вы все-таки соизволили прийти, леди Эйнджелстоун. А я, честно говоря, сомневался. Теперь не многие сюда захаживают, не то что в былые дни.
Полагаю, вы Блумфилд? спросил Себастиан.
Да, я Блумфилд. Хозяин нахмурил косматые брови. А вы, очевидно, Эйнджелстоун.
Да.
Хм Я бы предпочел проконсультироваться с леди Эйнджелстоун наедине. Дело, видите ли, личного свойства. Блумфилд вздрогнул, хотя в комнате было очень тепло.
Я не разрешаю своей жене оставаться наедине с лицами мужского пола даже для личных консультаций. Надеюсь, вы меня понимаете. Если хотите поговорить с ней, можете сделать это в моем присутствии.
Ха! Как будто я собираюсь к ней приставать, сказал Блумфилд скрипучим голосом. Женщины меня не волнуют.
О чем вы хотели со мной проконсультироваться, лорд Блумфилд? Прюденс пробралась мимо груды старых газет «Морнинг пост»и «Газетт», нашла стул и уселась. Пока тебе предложат сесть, сто лет пройдет, решила она. Очевидно, у Блумфилда были самые смутные понятия о правилах вежливости.
Этим утром за завтраком они с Себастианом выработали план действия. Договорились, что она постарается отвлечь внимание Блумфилда на себя, чтобы Себастиан без помех мог разглядеть его самого и обстановку, в которой тот обитает. Теперь же, увидев этот грандиозный беспорядок, Прюденс поняла, что в таком хаосе мало что разглядишь.
Слышал, вы крупный специалист в области потусторонних явлений, леди Эйнджелстоун.
Я и в самом деле довольно долго изучала этот предмет, скромно подтвердила она.
Блумфилд хитренько посмотрел на нее:
Когда-нибудь встречали привидение? В памяти почему-то всплыла темная спальня в замке Келинга, в которой, как ей казалось, она обнаружила привидение.
Был один случай, когда мне показалось, что я столкнулась с настоящим привидением, медленно проговорила она, но я не смогла найти тому подтверждения.
Краешком глаза Прюденс заметила, что Себастиан изумленно смотрит на нее.
Что ж В честности вам не откажешь. Не то что некоторые так называемые специалисты, с которыми я беседовал. Уверяют, что постоянно встречаются с привидениями. Скажут тебе все что угодно, лишь бы получить денежки.
Я работаю бесплатно, заметила Прюденс.
Слышал об этом. Потому-то и послал вам записку. Тихий шорох прервал его слова. Вместо того чтобы осторожно обернуться и посмотреть, откуда он взялся, Блумфилд резко повернулся на стуле.
Что это было? закричал он пронзительным голосом. Откуда этот звук?
Газеты свалились на пол. Себастиан улыбнулся своей холодной улыбкой и пошел туда, где на полу лежало несколько экземпляров «Морнинг пост». Я их подниму.
Блумфилд посмотрел на газеты таким взглядом, будто никогда их раньше не видел, и, вздрогнув, проговорил:
Не трогайте.
Ничего, мне это не составит труда. Себастиан наклонился за газетами.
Блумфилд проворно повернулся к Прюденс:
Не буду ходить вокруг да около, мадам. У меня есть основания считать, что меня преследует привидение. Я должен знать, сможете ли вы избавить меня от призрака, пока он не убил меня, так же как остальных.
Прюденс взглянула Блумфилду прямо в его странные глаза и поняла, что он верит каждому своему слову. Она снова оттолкнула мешавший конец фиолетового банта.
А вы знаете, чья душа вас преследует?
О да. Я ее знаю. Блумфилд вынул из кармана платок и вытер вспотевший лоб. Она сказала, что отомстит. Пока что убила только двоих, но рано или поздно придет за мной.
Как зовут это привидение? спросила Прюденс.
Лилиан. Блумфилд уставился на платок, который держал в руке. Очаровательная была малышка. Но вопила не переставая. В конце концов им пришлось сунуть ей в рот кляп.
Прюденс почувствовала, как у нее вспотели ладони. Украдкой они обменялись взглядами с Себастианом. Он закончил собирать газеты и тихонько стоял в тени. Внезапно она порадовалась тому, что он настоял на своем и отправился сопровождать ее.
Взяв себя в руки, Прюденс повернулась к Блумфилду.
Что сделали с Лилиан? спросила она. На самом деле ей не хотелось слушать ответ, но она зналачтобы выяснить обстоятельства дела, нужно заставить Блумфилда рассказать все, с самого начала.
Блумфилд уставился на ярко горящую лампу. Казалось, он ушел в свой таинственный мир.
Хотели только немного поразвлечься с этой девкой из таверны. Мы же заплатили за удовольствие Но она устроила такой шум. Орала не переставая.
Прюденс сжала руки в кулаки:
Почему она кричала?
Не знаю. С другими никогда такого не было. У Блумфилда тряслись руки. А эта вела себя так, будто очень нежного воспитания. Я предложил найти другую, более сговорчивую. Но Келингу только эту подавай! Наконец мы запихнули ее в карету, сунули в рот кляп. Черты лица его немного расслабились. Крики прекратились.
Куда вы ее отвезли?
В замок Келинга. У него была там комната как раз для таких дел. Специально для «принцев целомудрия». Блумфилд взглянул на Прюденс таким взглядом, будто позабыл о ее присутствии, и нахмурился. Так назывался наш клуб. Нам нравилась заложенная в этом названии ирония, понимаете?
Понимаю. Прюденс готова была вцепиться ему в гордо.
Себастиан, видимо, понял, какая ярость клокочет в ней, он подошел и встал у нее за спиной. Она почувствовала на плече его руку.
И что же, «принцы целомудрия» до сих пор используют эту комнату для подобных развлечений? спросил Себастиан деловым тоном, будто такая мерзость являлась для высокородных джентльменов нормой поведения.
Что? Блумфилд на секунду смешался. Нет-нет. Сейчас с этим покончено. После той ночи мы никогда больше не встречались. Она все разрушила. Все, черт бы ее побрал!
Как же она это сделала? удалось спросить Прюденс относительно спокойным голосом.
Покончила с собой. Блумфилда передернуло. Потом он снова уставился на лампу.
Прюденс изо всех сил старалась не терять самообладания. В ее задачу входило получать от Блумфилда ответы, а не высказывать ему свое мнение о нем.
Она покончила с собой из-за того, что вы с ней сделали?
Первым был Келинг. Блумфилд говорил теперь очень тихо. Было много крови. Мы этого, понимаете ли, не ожидали. Келинг выглядел довольным. Сказал, что не зря потратил деньги. Потом за нее принялись Ринг-кросс и Оксенхем.
А вы? спросила Прюденс.
Когда настала моя очередь, веревки ослабли. Она сбросила их и ринулась к окну. Келинг попытался схватить ее, но поскользнулся и упал. А все эти длинные рубашки мы все были в черных длинных рубашках. Остальные оказались слишком пьяны и не могли ее поймать.
Прюденс припомнилось смутное видениечерные шторы, развевающиеся перед окном, которое ведет в темноту.
Лилиан выпрыгнула из окна?
Секунду она постояла на подоконнике. Потом вырвала изо рта кляп и взглянула на нас. Никогда не забуду ее глаз, когда она прокляла нас! Всю жизнь буду помнить. Блумфилд стукнул кулаком по столу. Все эти три проклятых года ее глаза преследовали меня.
Прюденс задохнулась от гнева. Несколько секунд она просто не могла говорить. Тогда допрос спокойно продолжил Себастиан.
Что она сказала, когда проклинала вас? бесстрастным голосом спросил он. Ее точные слова, Блумфилд?
«Вы заплатите. Видит Бог, клянусь, вы заплатите. Справедливость восторжествует». Блумфилд бросил взгляд на свои трясущиеся руки. Она выпрыгнула из окна прямо на камни и сломала себе шею.
Что вы сделали потом? спросил Себастиан.
Келинг сказал, что нужно избавиться от теласоздать видимость, что она утонула. Он заставил нас завернуть ее в одеяло и отнести к ручью. Блумфилд нахмурился. Она была такая легонькая. Как перышко.
Прюденс расправила плечи и поклялась довести расследование до конца, даже если это будет невыносимо тяжело.
И теперь вы считаете, что Лилиан вернулась, чтобы отомстить.
В глазах Блумфилда вспыхнул едва сдерживаемый ужас.
Это нечестно. Она была обыкновенная девка из таверны, а мы хотели развлечься.
У девок из таверны тоже есть чувства, как и у всех остальных женщин, сдавленным голосом сказала Прюденс. Какое вы имели право силой затащить ее в карету и увезти? Она замолчала, тихонько вскрикнувпальцы Себастиана впились ей в плечо. Но она тут же поняла, что для беспокойства нет причинБлумфилд выложит им все до конца.
Он снова уставился на лампу, вглядываясь в одному ему видимую даль.
Это нечестно, пробормотал он. Эта девка мне уже отомстила. Почему она хочет меня убить? Неужели ей недостаточно того, что она уже сделала?
Прюденс вся подалась вперед:
Что вы хотите сказать? Как Лилиан уже отомстила вам?
С той самой ночи я ни разу не спал с женщиной, признался Блумфилд. На его лице отразилось отчаяние. Похоже, он позабыл о присутствии Прюденс. Он все еще не отрывал глаз от лампы. Я уже ничего не могу. Той ночью она уничтожила во мне мужчину.
Прюденс хотела объяснить ему, что он сам виноват в том, что последние три года был импотентом, но Себастиан снова предостерегающе сжал ей плечо.
И теперь вам кажется, что она собирается вас убить? тихонько подсказал Себастиан.
Она уже покончила с Оксенхемом и Рингкроссом. Блумфилд стиснул трясущиеся руки. Я знаю, ходят слухи, что Рингкросс погиб в результате несчастного случая, а Оксенхем покончил жизнь самоубийством, но это не правда. Вот какую записку я получил. Он вытащил маленький клочок бумаги и протянул его Прюденс.
Записка была короткой:
«Лилиан будет отомщена».
Откуда вы это взяли? спросила Прюденс.
Нашел вчера на столе. Наверное, она ее туда положила. Я хочу, чтобы вы заставили ее уйти и оставить меня в покое, устало произнес Блумфилд.
И как именно? спросила Прюденс.