Однако новое обострение классовой войны, активизация контрреволюции, не брезговавшей даже подначиванием на разгром винных складов отпетых уголовников, выпущенных из тюрем Временным правительством, усиление деятельности иностранных шпионов, а также резкий рост бандитизма и спекуляциивсе это вынудило Советскую власть создать специальный орган для подавления врагов.
6(19) декабря 1917 года, обсудив сообщение Военно-революционного комитета, исчерпавшего свои полномочия по этому вопросу, Совет Народных Комиссаров РСФСР поручил в срочном порядкевсего за один деньтоварищу Ф. Э. Дзержинскому разработать проект особой комиссии для осуществления экстренных, чрезвычайных мер борьбы с контрреволюцией. Незадолго до следующего заседания Совнаркома его председатель В. И. Ульянов-Ленин послал Ф. Э. Дзержинскому записку, где не только дал глубокое обоснование этих мер, но и наметил ближайшие практические задачи большевистской партии и Советского государства в данном вопросе.
В записке, датированной 7(20) декабря 1917 года, в частности, указывалось;
«Буржуазия, помещики и все богатые классы напрягают отчаянные усилия для подрыва революции, которая должна обеспечивать интересы рабочих, трудящихся и эксплуатируемых масс.
Буржуазия идет на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погрома. Сторонники буржуазии, особенно из высших служащих, из банковских чиновников и т. п., саботируют работу, организуют стачки, чтобы подорвать правительство в его мерах, направленных к осуществлению социалистических преобразований. Доходит дело даже до саботажа продовольственной работы, грозящего голодом миллионам людей.
Необходимы экстренные меры борьбы с контрреволюционерами и саботажниками»
В этот же день по докладу Ф. Э. Дзержинского Совнарком постановил создать новый орган диктатуры пролетариата по защите государственной безопасности Советской страны, который получил название Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Председателем ВЧК был утвержден выдающийся деятель партии, близкий соратник В. И. Ленина Феликс Эдмундович Дзержинский.
Это была ответная, вынужденная мера диктатуры пролетариата по отношению к врагу, развязавшему жестокую и беспощадную тайную войну против трудящихся.
Через неделю, 15 (28) декабря, ВЧК опубликовала обращение «Ко всем Советам на местах» с призывом немедленно приступить к организации чрезвычайных комиссий для борьбы с контрреволюцией. Получилось так, что в Брянске, однако, ЧК была создана со значительным опозданием. Первоначально Брянский Совет образовал так называемый «комиссариат по гражданским делам». Тем не менее население сразу стало называть его ЧК. Комиссаром по гражданским делам стал член РСДРП (б) с 1912 года А. Н. Медведев.
Новая должность заставила Александра Николаевича сменить место жительства и оставить отчий дом: от Бежицы до здания, где разместилась ЧК, было слишком далеко. Вместе с женой Анной Ивановной он переехал в Брянск и поселился в доме 6 на Петропавловской улице, принадлежавшем известному и уважаемому в уезде земскому деятелю Николаю Павловичу Шевцову. Вместе с ними на новой квартире поселился и Дмитрий.
В первые недели своего существования уездная ЧК была малочисленной. Если требовалось провести какую-либо операцию, чекисты обращались за помощью к красногвардейцам, рабочей милиции, солдатам местного гарнизона. Во многих эпизодах подобного рода участвовал и Дмитрий Медведев. Это происходило как бы само собой, совершенно естественно. В самом деле, если вдруг посреди ночи Александра поднимал нарочный, потому что где-то объявилась банда, он тоже вскакивал с постели, торопливо одевался и выбегал на улицу.
Присутствие брата на боевых операциях стало для Александра настолько привычным, что он держал для него при себе второй браунинг. Дмитрий Медведев участвовал в изъятии оружия у тех, кому владеть им было не положено. Изобилие в городе пистолетов, револьверов, винтовок, а то и пулеметов стало к началу 1918 года настоящим бедствием. Брянский арсенал считался вторым по мощности предприятием подобного рода в стране после знаменитого оружейного завода в Туле. Охрана арсенала за месяцы правления Временного правительства пришла в упадок. В результате огромное количество оружия растеклось по домам.
В свое время был в этом и положительный момент: Красная гвардия и народная милиция Брянска не знали проблемы с вооружением бойцов. Однако после того как власть перешла к Совету, множество огнестрельного оружия попало в опасные руки. Целые склады его захватили анархисты, в изобилии владели им и затаившиеся контрреволюционные элементы, и обыкновенные уголовники. Нужно было навести порядок, и Совет вынес постановление, обязывающее жителей в кратчайший срок все оружие сдать.
В целом население правильно поняло декрет и охотно избавлялось от ненужных и опасных предметов. Однако случился и неприятный инцидент. Неподалеку от арсенала патруль милиционеров встретил двух молодых людей, обвешанных револьверами, тесаками, гранатами, за спиной у каждого к тому же болтался стволом вниз и кавалерийский карабин. Один из них, растягивая мехи двухрядки, лихо выкрикивал частушки:
Эх, яблочко, куда ты котишься?
Эх, мамочка, мне замуж хочется,
Да ни за штатского, ни за военного,
А за Распутина, благословенного!
Парням предложили расстаться с богатой экипировкой. Гармонист, не возражая, стал расстегивать портупею. Но второй с грубой бранью выхватил наган, открыл пальбу и ранил прохожего. Один из милиционеров в порядке самозащиты вынужден был застрелить буяна.
Рядом с местом происшествия находился большой дом, который когда-то занимал начальник арсенала, а теперь захватила федерация анархистов. Из него высыпала толпа возбужденных обитателей и подняла крик, что большевики не только узурпировали власть, но уже убивают настоящих революционеров. Оказалось, что убитыйанархист. Обстановка накалилась, слышались даже призывы «двинуть всем миром» на Петровскую горугромить комитет большевиков.
Подоспевшие на пролетке Александр и Дмитрий Медведевы с трудом успокоили людей. В ходе потасовки, предшествовавшей благополучному разрешению инцидента, Дмитрию изрядно перепало.
Анархисты облюбовали Брянск для пропаганды своих идей и деятельности еще до войны. Среди этой публики были и честные люди, искренне убежденные, что все зло в миреисключительно от государства как такового, что свержение царизма будет означать не только ликвидацию российской монархии, но и немедленную отмену всякой власти, даже народной, вообще. В качестве основного метода борьбы большинство анархистов признавало только террор. Это влекло к ним разных авантюристов
И все же главной заботой брянских большевиков в эти первые месяцы пребывания у власти был завод. Громадное предприятие, обеспечивающее работой семнадцать тысяч человек, имевшее значение для всего народного хозяйства России, стояло. Не было топлива и металла, рабочие уже которую неделю не получали денег, а потому бедствовали. Правление акционерного общества Брянского завода находилось далеков Петрограде, а его доверенные лица, то есть администрация, в Бежице ничего предпринимать не собирались, иначе говоря, занимались настоящим саботажем.
В Совете и комитете профсоюза прошло несколько бурных заседаний, на которых присутствовал и Дмитрий. Как и все бежицкие рабочие, он не мыслил жизни родного города без завода. Для него не существовало иного решения, как пустить завод!
Большевики выдвинули в Совете предложение о национализации. Эсеры и меньшевики выступили против. Они утверждали, что национализация завода равнозначна; его гибели, поскольку Советская власть не располагает ни деньгами, ни материальными ресурсами, ни кадрами специалистов для управления сложным производством. Большевики понимали, что добровольно держатели акций денег на возрождение завода, явно уплывающего из их рук, не дадут, помощи в управлении сложным производством тоже не окажут. Впрочем, последняя и не очень-то требуетсязаводу нужны не члены правления в Петрограде, а высококвалифицированные специалисты на месте. Но таковые имелись! Далеко не все инженеры и техники относились к Советской власти враждебно. Некоторые из них охотно отдали бы свои знания и опыт народу. Ну а дальше появятся свои собственные специалисты из рабочих и крестьян.
Дмитрий Медведев знал положение в цехах, известно было ему и мнение рабочих, в том числе высококвалифицированных, как его отец, и просто не видел основательных причин, почему завод не может обойтись без капиталистов. Деньги, ясное дело, нужны, но ведь власть в стране принадлежит народу, который вправе распоряжаться и всеми финансами.
Решить вопрос о национализации на месте оказалось невозможным. Тут нужно было решение на высшем уровне. В Петроград направили делегацию, в которую вошел и А. Медведев. От брата Дмитрий и узнал потом, как все было.
В Питере посланцы рабочей Бежицы встретились с председателем правления акционерного общества генералом А. Поливановым. Генерал, как следовало ожидать, на все предложения рабочих мог только развести руками. Тогда делегаты направились по другому адресув Смольный. Здесь их встретил и поддержал нарком торговли и промышленности Леонид Борисович Красин. В результате после всестороннего обсуждения вопроса Брянский завод в Бежице был объявлен всенародным достоянием. Позднее (тогда в Петроград приезжала вторая, в ином составе делегация из Бежицы) предприятию в присутствии председателя Совнаркома В. И. Ульянова-Ленина была утверждена смета в размере 17 миллионов рублей. Еще раньше19 апреля 1918 годапо распоряжению Владимира Ильича Брянскому заводу для покрытия долгов и на неотложные расходы было выделено 20 миллионов 345 тысяч рублей. Нарком продовольствия А. Д. Цюрупа направил рабочим Брянска продукты питания, в первую очередь хлеб.
Постановление ВСНХ о национализации Брянского завода было принято 17 февраля 1918 года, а уже 3 мая завод дал первую продукцию.
Далеко не сразу, однако, на заводе наладился нормальный производственный ритм. Нашлись противники строгой трудовой дисциплины. Выискались анархиствующие бузотеры, которые кричали, что не для того они проливали кровь, дабы теперь снова подчиняться инженерам и мастерам. Крикуны-саботажники пользовались негласной поддержкой эсеров и меньшевиков.
Всем бежицким коммунистам и активистам профсоюза, в том числе и Медведеву, пришлось немало поработать, чтобы разъяснить людям: теперь, работая на себя, нужно поддерживать трудовую дисциплину не менее, а даже более строго, нежели раньше. По инициативе самих рабочих в мае были разработаны и утверждены новой администрацией и фабрично-заводским комитетом профсоюза «Временные правила внутреннего распорядка», покончившие с разгильдяйством, анархией и саботажем, четко определившие регламент всей жизни завода, права и обязанности дирекции и трудящихся и т. д.
Предварительно «Правила» обсуждались на многолюдных собраниях рабочих, в некоторых из них участвовал и Дмитрий Медведев. Принятие «Правил» стало важным событием не только местного, но и всероссийского масштаба. Они дошли до Москвы, куда к тому времени переехало Советское правительство, их одобрил В. И. Ленин. В письме к конференции национализированных предприятий он рекомендовал, чтобы эта конференция «одобрила или, посредством резолюции, узаконила внутренний распорядок по типу брянских правил в интересах создания строгой трудовой дисциплины».
К сожалению, недолго Брянскому заводу пришлось выпускать мирную продукциюуже в конце мая из его ворот, тяжело прогибая рельсы, выкатился грозно ощетиненный стволами орудий и пулеметов бронепоезд «Брянский Совдеп» 1, вся команда которого была укомплектована из рабочих Брянска и Бежицы.
Мирные предложения Советского правительства были отвергнуты и странами Антанты, и кайзеровской Германией. 18 февраля 1918 года, нарушив условия перемирия, германские войска начали наступление. 21 февраля Совнарком обратился к народу с написанным В. И. Лениным воззванием «Социалистическое Отечество в опасности!».
С тревогой читал Дмитрий суровые строки: «мы считаем необходимым предупредить вас, рабочие, крестьяне и солдаты, что германские империалисты могут не остановиться ни перед чем в своем стремлении сломить Советскую власть, отнять землю у крестьян, восстановить власть помещиков, банкиров и монархии. Мы хотим мира, мы готовы принять и тяжкий мир, но мы должны быть готовы к отпору, если германская контрреволюция попытается окончательно затянуть петлю на нашей шее Все свободные от производительной деятельности рабочие и крестьяне, сознательные и мужественные борцы революции, должны немедленно строиться в ряды Красной Армии».
Дмитрий поспешил к Фокину.
Тебе что? Игнат поднял воспаленные от усталости глаза. Перед ним лежал еще сырой от свежей типографской краски экземпляр воззвания.
Прошу отпустить меня в армию, заявил Дмитрий, я вполне сознательный, к тому же, с иронией добавил он, я свободен от производительной деятельности.
Фокин вздохнул.
Вижу, документ ты прочитал. Только похоже, не до конца.
Как так? удивился Медведев.
А вот так. Игнат привычным жестом поправил очки и прочитал раздельно, водя пальцем по строке, словно подчеркивая ее:«Необходимо напрячь все силы к упорядочению транспорта и улучшению продовольственного дела. Буржуазия, которая при царе и Керенском отлынивала от тягот войны и наживалась на ее бедствиях, должна быть привлечена к выполнению своего долга самыми решительными и беспощадными мерами»
Фокин отложил бумагу в сторону и жестом предложил Дмитрию сесть. Потом продолжил:
Кто, по-твоему, будет выполнять эту часть декрета Совнаркома? Упорядочивать работу заводов, транспорта, продовольственное дело? Наши брянские заводы сам знаешь, не только плуги выпускают. Война не на один месяц. Фронту потребуются не только бойцы, но и бронепоезда, и орудия, и снаряды. Кто будет налаживать их производство? Анархисты, что ли?
Дмитрий поник головой. Он уже понял, что Фокин его никуда не отпустит, во всяком случае, сейчас. Словно угадав его мысли, Игнат улыбнулся и примиряюще сказал:
Сочувствую тебе, но, верь мне, фронт от тебя, к сожалению, не убежит. Успеешь навоеваться. Сегодня нет задачи важнее, нежели пустить завод на полную мощность, и каждый работник, от которого это хоть в какой- то степени зависит, будет считаться мобилизованным Советской властью по регламенту военного времени. А теперь иди
На этом и закончилась первая попытка Дмитрия Медведева вступить в Красную Армию. Он продолжал работать в комитете профсоюза и выполнял отдельные поручения Фокина, избранного в конце мая председателем уездного исполкома.
Примечательным событием в жизни Дмитрия стало участие в ликвидации попыток брянских анархистов поднять в городе вооруженный мятеж. Анархисты вносили опасную дезорганизацию в жизнь страны. Они не признавали национализацию, требуя передать заводы в непосредственную собственность рабочих этих предприятий, выступали против создания регулярной Красной Армии, отказывались подчиняться какой-либо дисциплине. Лишь отдельные из них сотрудничали с Советской властью и участвовали в защите революции от ее врагов. Под предлогом защиты свободы анархисты стали создавать вооруженные отряды. Только в Москве группы «Черная гвардия», «Ураган», «Борцы» и другие захватили около двадцати особняков. Под черные знамена анархии потянулись авантюристы вроде актера Мамонта Дальского, контрреволюционеры, психически неуравновешенные люди и настоящие уголовники.
Весной 1918 года Москву, Петроград и другие города России захлестнула волна вооруженных грабежей, сопровождавшихся насилиями и убийствами, и каждый раз следы неуклонно вели к анархистам. Терпеть такое Советская власть больше не могла. В ночь на 12 апреля только в Москве чекисты и красноармейцы арестовали около четырехсот человек. Выяснилось, что подлинно анархистов среди нихне более тридцати человек. Остальныезамаскировавшиеся враги Советской власти, а также матерые бандиты и убийцы, хорошо известные в преступном мире дореволюционной России.
23 апреля были разоружены анархисты в Петрограде, а затем и других городах. Правда, одна группа сумела завладеть бронепоездом и прикатила на нем под черным знаменем в Брянск, рассчитывая, видимо, на поддержку местной федерации своих единомышленников. Затея провалилась. Брянские железнодорожники загнали бронепоезд на тупиковый путь, блокировали его там, после чего чекисты и красноармейцы без потерь обезоружили банду.