А нам нынче, как в песне поется «день простоять, да ночь продержаться» Завтра соединимся со 136-ой МСБр, тогда нас будет в два раза больше и слова чеченского парня-подростка из Хиди-Хутора «Вы все здесь сдохнете!» превратятся в пустое сотрясание воздуха
Теплый легкий весенний ветерок разносит по Ялхой-Мохку птичьи перья. На ужин у нас сегодня гуси и куры, в котелках варится баранина, кое-кто разжился лавашами и медомлегкая поверхностная мародерка внесла разнообразие в наш рацион. Мародерствоэто, конечно же, плохо, но наша совесть более-менее чиста, никто из местных не изнасилован и не убит, силой ни у кого ничего не отнимали, взяли только то, что само попалось под руку. Да и то можно считать, что это плата за попытку сопротивляться намне хрен вставать у нас на пути. В Ахкинчу-Борзое, например, никто из местных не выказывал неудовольствия от нашего появления и в результате не тронутыми оказались даже те куры с индейками, которые очень борзо и вызывающе крутились под ногами и колесами у «бешеной пехоты» - их просто старались не замечать. Так что, если народонаселение здесь не глупое, то оно должно бы сделать правильные выводы, когда и как себя надо вести, а так же что такое хорошо и что такое плохо В конце концов на улице не декабрь 94-го, ситуация несколько поменялась и теперь мы в состоянии не только навязывать свои правила игры, но и воевать по «чеховским» правилам, бандитские понятия нам тоже не чужды И не полыхает Ялхой-Мохк ярким пламенем только потому, что народ местный вовремя сообразил что к чему и кого к ним в гости занесло холодными северными ветрами, а сообразив, они быстренько поснимали и попрятали зеленые знамена до лучших времен и разошлись по домам тихонечко сидеть и ждать, когда мы отсюда свалим по своим делам дальше
А пока что мы вполне довольны тем, что не пришлось Ялхой-Мохк брать штурмом, неся при этом потери, довольны, что дорога дальше открыта, довольны, что не нашлось тут врага достойного, способного нас окружить и уничтожить Ну, а самое главное, мы очень довольны тем, что на ужин у нас сегодня гуси и индюшки, запеченные на углях. А завтра, как говорится, будет только завтра.
И наступило завтра
- Видишь чего-нибудь?Лотос внимательно рассматривает дорогу и окрестности в бинокль, но увидеть что-либо в этом тумане маловероятно.
Пока мы два дня сидели на задворках Ялхой-Мохка, погода была чудесная и вот именно сегодня, как специально, все затянуло густым туманом
- Ни х..я не видать. Запроси еще раз их местонахождения.
- Они все там же, квадрат «лось», по улитке 18.
- По карте между нами метров 900 еще, давай продвигаться до следующего поворота. Значит, штрафника вперед, за ним саперы, следом мы. Двигаться тройкамидвое прикрывают, один передвигается. Вперед, марш!
С ночи разведвзвод «Лотос» выдвинулся вперед, навстречу с разведротой 136-й МСБр, но из-за густого тумана движение крайне замедлилось. Разведчики 136-й тоже особо не спешат. Наша с ними встреча должна произойти в квадрате «лось» по улитке 49, там, где две дороги, почти под прямым углом, сходятся в одну и по идее мы должны уже были войти с ними в визуальный контакт, но пока что ни мы их не наблюдаем, ни они нас не видят.
А у нас нынче нововведениекомбриг, добрая душа, выдал нам и саперам по одному прапорщику-штрафнику. Позавчера эти уроды раздобыли где-то алкоголя, нажрались и по пьяни пристрелили солдата-срочника. Теперь они без оружия, с одной гранатой в кармане идут впереди всех, пробивают для нас трассуискупают, так сказать свою вину
- «Крым», я «Лотос», нахожусь в квадрате «лось» по улитке 99, похоже, есть контакт, наблюдаю впереди 300 метров два нет, три карандаша. Как понял?
- «Лотос», я «Крым», они вас не видят. Обозначьте себя зеленой ракетницей, ответ «я свой» - красная ракетница, прием
Тишину неожиданно разорвали пулеметная очередь и взрывы гранат. Густой веер из трассеров в секунды снес с дороги всех, кто там находился. Ответный огонь мы вести не можем, есть огромный риск положить своих. Взлетела красная ракета, но не спереди, как ожидалось, а метров четыреста слева
Картина боя сразу стала более-менее ясной. На перекрестке дорог, куда мы так стремились, «чехи» организовали засаду. И время, и место они выбрали очень удачно. По идее, не разобравшись что к чему, мы после первых же выстрелов должны были бы с упоением начать мочить своих пацанов из 136-ой, а они, также, должны были бомбить нас. Приемчик старый и проверенный. И хотя на стороне «чехов» был туман и фактор неожиданности, неразберихи не случилось.
- «Кобра», я «Байкал»! «Кобра», я «Байкал», прием
- На приеме «Кобра»
- Серега, поднимись метров на сто вверх по склону, прикрой фланг, если обойдут сверхунам жопа, не давай «чехам» свободно там гулять. Если будет все плохоскорректируешь огонь «васильков». Как понял?
- «Байкал», я «Кобра», все понял, работаем
- «Байкал», я «Лотос-два»! У меня «трехсотый», очень тяжелый, нужна срочная эвакуация!
«Лотос-два» - это головной дозор взвода «Лотос» они были ближе всех к «чехам» и сначала показалось, что их перекосили первой же очередью
- «Байкал», я «Лотос-два»! нас тут сейчас всех переебашат, вытаскивайте нас, делайте что-нибудь!
- «Лотос-два», не надо выть в эфире, тебя же «чехи» слушают, что они о нас подумают!? И лежи, не дергайся, все под контролем.
- «Крым», я «Байкал»! Нужно подавить огневые точки, нужна «коробочка»! Срочно! Как понял, прием
Выплывший из тумана и похожий на огромную железную жабу танк сделал четыре выстрела в сторону «чехов». Этого оказалось достаточно, чтобы все огневые точки подавились сами собой, а крик ротного по рации: «Вперед, бль! Упустите «чехов» - всех выеу, сука!подстегнул нас как плеткой, и уже через полминуты мы были на позиции врага. Но боевики нас, конечно же, дожидаться не стали и, оставив нам только один ботинок с куском ноги, кучу стреляных гильз, да немного кровавого трепья, заминировали дорогу (видимо заранее) и слились в неизвестном направлении
***
- Ну что, разведчики хуевы, упустили все-таки «чехов»? Как мародерничать, так все герои, а как воевать, так толку что-то маловато, да? Лейтенант, отойдем, поговорим
И пока ротный полощет мозги нашему лейтенанту, мы между собой негромко возмущаемся. В чем-то Байкал, конечно, прав, но, в конце концов, задача была состыковаться с 136-ой и мы ее выполнили. И что мы в момент «чеховской» засады не поперемочили друг друга, так это наша заслуга, а не недоработка боевиков. Потери опять же минимальныеубитых нет, а раненый всего один. А «чехи» от нас один хрен никуда не денутся. Тем более, что день только начинается.
Между тем разговор на высоком уровне закончился, и Кобра подошел к нам:
- Слушай приказ, головорезы. Приказываю двигаться в строну Бас-Гордали. По дороге ищем следы танка, ищем боевиков, собираем всю мало-мальски полезную информацию. Колонна двинется, как только саперы закончат разминирование дороги. Череп, ты в головном дозоре, впереди на удалении прямого выстрела. Шеви и Снайпер - замыкающие. Доклад по рации каждые полчаса. Все, пошли.
Где-то далеко-далеко, может в Ханкале, а может даже и в Москве, в больших и высоких штабах на столе разложена карта Ичкерии. На этой карте легко и непринужденно мудрые современные Суворовы и Кутузовы рисуют синие и красные стрелы. Как боги с неба глядят на многострадальную чеченскую землю, так же и эти стратеги с полковничьими и генеральскими погонами смотрят на свои карты. И так же, как боги, они в состоянии легким росчерком карандаша заставить двигаться вперед и назад тысячи и тысячи муравьев-солдат Они решают судьбы людей, не видя их, не зная их имен. Для них смерть солдатэто не более чем статистика, а смерть местных жителейвообще ничто. В юго-восточной части карты нарисована красная стрелочка и для нас. На самом кончике, на острие этой стрелы шагают девять человек. Это наш взвод
Для всех штабных генералов и даже для нашего «бати» генерала Шаманова мы - безымянные винтики огромной, неповоротливой, основательно проржавевшей военной машины.
Да, все это так. Но если смотреть на все это с генеральской точки зрения, то естьсверху вниз. А снизу-вверх картина выглядит совсем по-другому. Перед нами наших войск нет, за нами на десяток километровтоже никого. Над нами есть только один царь и богнаш взводный «Кобра», лейтенант Серега и до всех остальных нам дела нет.
Все призрачные командиры и командующиене более чем голос из рации. Щелчок тумблером, и их никого нет. Их командыэто просто просьбы и советы. Нам указано направление, поставлена задача и все А как мы ее будем решать и что мы вообще будем делатьэто наше дело. Мы на вражеской территории, можно сказатьв тылу врага. Это означает много разного, и плохого, и хорошего. Но все хорошее и плохое это такмелочи жизни, издержки производства. Главное, как не парадоксально это звучит, именно здесь и именно в этой ситуации мы абсолютно счастливы и свободны. Это даже не свобода, это Воля (с большой буквы). Я уверен (пусть это только моя правда), что ради таких моментов и стоит жить
Через два часа нашего культпохода впереди, наконец-то, замечено движение. При рассмотрении в бинокль оказалось, что это какой-то старик-чечен пасет трех коров рядом с дорогой.
- Дед один, овчарок не видать
- Надо бы допросить его.
- А что, если не станет говорить?
- Пуганем - заговорит
- Кого пугать собрался? Чечена? Малореально. Если он сам говорить не захочет, то его хоть кусочками нарезайни хрена не скажет. Это же нохча. Давай, Костик, поговори с ним, только аккуратно, без грубости
Улыбаясь в тридцать два зуба, я подошел к старику и присел рядом.
- Здравствуй, отец. Мир тебе.
- Здравствуй.
- Ты где живешь, отец?
Старик неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.
- А ты откуда такой, парень?
- С юга, отец, с Грузии. Федералов здесь не видал?
- Давно нэ видел, вирталоты только лэтают
- Боевиков тоже не видал?
- Нэт, три жипа было.
Я показал в сторону Ялхой-Мохка:
- Туда поехали?
- Нэт, туда
Старик показал на дорогу в сторону Бас-Гордали.
- Ну ладно, отец, прощай. Да уводил бы ты свое стадо подальше отсюда. Скоро федералы здесь пойдут, пехота бешеная, не только без коров останешься, но и с жизнью можешь распрощаться. Поспеши, отец, времени у тебя очень мало. Прощай
Я вернулся на дорогу.
- Короче так, танка он не видел, «чехов» три джипа было, человек пятнадцать-двадцать. Уехали сорок минут назад. Чего дальше делаем, командир?
- Чего еще делать, дальше топать будем
Еще через полчаса впереди послышался шум машин. Два КАМАЗа, увешенные белыми флагами и плотно набитые женщинами и детьми, проехали мимо нас.
- Мирные бегут, быть бою. Вобщем так, докладываем обстановку. Похоже «чехи» большую бяку готовят, раз мирные сваливают. Доложим и пойдем вперед, пока Бас-Гордали не покажется, там заляжем и будем ждать нашу колонну
С земли долбит артиллерия, с неба крошат горы вертолеты. Стрельба и взрывы Мы, наконец-то, догнали боевиков и навязали им бой. «Чехи» в свою очередь долбят нас из минометов и гранатометов. В «зеленке» справа и слева шарятся «чеховские» снайпера и небольшие группы диверсантов. Над нашими головами пролетел выстрел от РПГ и взорвался не далеко позади. Мимо нас на носилках тащат раненых и убитых. Раны у них довольно страшные. У одного снесено пол черепа и наружу вываливаются куски мозга. У другого вместо спины месиво из ребер, мяса и клочков бушлата. Чтобы от таких картинок не угас наш боевой дух, «Аббат» - наш замполит, читает нам небольшую речь:
- Господа наемники и дипломированные убийцы! Пол Чечни уже лежит под вашими сапогами. Бас-Гордали склонил перед вами свою гордую голову. Если кому интересноэто малая родина Салмана Радуева, местного чеченского Жириновского. Выкраса и гордость Российской армии, нагнали страха в бесстрашные чеченские души. Вам Родина доверила великое делоотомстить за Кизляр и Буденновск, за убитых и изгнанных из своих домов наших соотечественников, живших здесь. Радуев не смог уберечь от вас свое село и Басаев не сможет вас остановить! Вам ли бояться уёбков, которые утверждают, что русскиеэто бараны и тупые рабы. Заткните своими штыками их поганые глотки! Никаких пленных, никакой жалости. Круши! Бей! Мочи! Режь! Давай, бойцы, покажем «чехам», как надо воевать.
По мере того, как речь Аббата доходит до наших сердец в глазах у пацанов разгораются безумные огоньки. Грязные, не бритые, дико уставшие мы ощущаем, что в состоянии сравнять с землей не только всю Чечню, но и переть до самого Индийского океана
Раздалась команда «по машинам» и колонна двинулась на Центоройпоследнее село в Ножай-Юртовском районе.
Центорой.
02.04.1996г.
В глазах летают желтые и зеленые мушки. Головасама по себе, телосамо по себе. Мозг включается и выключается, когда ему хочется. Идешь вперед, вдруг падаешь, откатываешься, поднимаешься, рывком уходишь в сторону и только после понимаешь, что по тебе стреляют. Кто отупел до того, что не реагирует на выстрелыпадает раненым или убитым. Потерь пока мало, но они есть
Уже несколько часов мы идем вперед и откатываемся назад, наворачиваем зигзаги и восьмерки и все без толку. Перед селом, прямо над дорогой нависла гора. Еще только начало апреля, а эта высотка уже вся зеленаяКавказ, бля
Сил у «чехов» достаточно, чтобы держать и село, и город. И боеприпасов у них, похоже, действительно девать некуда. Идти на село не дают занявшие оборону на горе, а штурмовать гору не дают снайпера, минометы и ДШК, окопавшиеся в селе. «Духи» постоянно меняют позиции, местность труднопроходимая, но боевики, как пауки, в состоянии двигаться по самым крутым склонам и тропкам, таская при этом на себе неподъемного железо. У нас так что-то не получается. Вертолеты долбят село и гору, но похоже, что им сверху ничего не видно, а «духи» на месте не сидят и, постреляв с одного места, тут же сваливают на другое, не зная усталости.
Вертушкам приходится стрелять почти наугад и толку от этого мало. Радует, что отцам-командирам не приходит в голову мысль воевать по старой русской традициипытаться закидать «чехов» шапками и трупами, но что-то надо срочно решать, иначе мы протопчемся здесь до темноты
Пехотинец с мутным взглядом, что идет рядом, вдруг, махнув рукой, садится на землю и, приставив автомат к своей голове, нажимает на курок. Похоже, смертельно устал в прямом смысле этого слова.
Наконец-то комбригу приходит в голову более-менее умная мысльпо обратному склону, который не виден из села, затянуть на вершину горы пару минометов.
Оттуда Центорой будет как на ладони. Если эта идея прокатит, то пехота сможет зачистить восточный склон, а это даст возможность нашим танкам пройти опасный поворот под горой и долбить село прямой наводкой, не боясь получить в борт пару гранат.
Напрягает только, что обратный склон очень крутой, градусов шестьдесят и уж совсем не радует тот момент, что мины к минометам тащить придется нам. И, хотя силы на исходевыбора у нас особо нет. Придется лезть на эту долбаную гору
Такое ощущение, что каждая мина весит не меньше ста килограмм. Потихоньку ловлю себя на мысли, что застрелившийся час назад солдат был не так уж и не прав. Один пиф-паф и все закончится Заставляю себя сделать еще десять шагов, затем еще десять и еще
- Привал пять минут!
Приятнее команды я не слышал еще никогда в жизни. Правда, если сейчас откуда-нибудь материализуются «чехи» это будет полный «звиздец»! Пугаю возможностью появления на нашем пути боевиков Кобру. Он спокоен, как всегда:
- Не, не появятся
- С чего такая уверенность? И вообще, как комбриг догадался отсюда на гору лезть!?
- «Чехи» сами подсказали.
- «Чехи»?
- Ага, перехват был. Кстати, на этой горе оборону держит наш старый знакомыйТорпеда. А в Центорое воюет какой-то Хусейн.
- И чего?
- Торпеда высказал сомнение, что мы можем с этой стороны подняться, а Хусейн его успокоил, что это, типа, не реально. У них, видишь ли, даже ишаки здесь не лазают
- А мы, значит, тупее ишаков выходит?
- А вот кто кого тупее мы узнаем очень скоро. Ладно, хорош отдыхать, полезли дальше
***
- Ох, какая позиция, как все вкусно!...
Старлей-минометчик, очень плотоядно улыбаясь, рассматривает Центорой в бинокль:
- Значит так, минометыв эту ложбинку, мины складировать там же. Одно отделениецепью залечь вон в тех кустах, чтобы ни одна сука сюда не пролезла
Старлей опять приник к биноклю: « Ага, вижу-вижу. Никуда вы теперь от меня не денетесь. Ну что, господа, сезон охоты на «чехов» объявляю открытым. Ориентирпамятник, влевотриста, один пристрелочный огонь Огонь!»